"Овощи" как продукт ювенальщины
Какого человека формирует ювенальная юстиция? | Родительское Всероссийское Сопротивление
27.12.2015
Начнем с того, что нынешние жесткие представления ювенальщиков о том, каков должен быть уход за ребенком, существовали не всегда. Более того, совсем недавно представления о правильном и благом детстве были совсем иными.
«Мой отец, Сидоров-старший, драл меня, Сидорова-младшего, как сидорову козу. И ничего - выросли…» - это из фильма «Люди и манекены», 1974 г. Это про наказания. А про что другое - вспомним хотя бы знаменитый рассказ Носова «Мишкина каша», написанный в сороковых годах прошлого столетия.
«Один раз, когда я жил с мамой на даче, ко мне в гости приехал Мишка. Я так обрадовался, что и сказать нельзя! Я очень по Мишке соскучился. Мама тоже была рада его приезду.
- Это очень хорошо, что ты приехал, - сказала она. - Вам вдвоём здесь веселей будет. Мне, кстати, завтра надо в город поехать. Я, может быть, задержусь. Проживёте тут без меня два дня?
- Конечно, проживём, - говорю я. - Мы не маленькие!
- Только вам тут придётся самим обед готовить. Сумеете?
- Сумеем, - говорит Мишка. - Чего там не суметь!»
Короче, мать оставляет своего ребенка в деревне, в незнакомой и враждебной городскому мальчику среде, на целых два дня без малейшего присмотра! При этом дает доступ к спичкам, велит развести и пользоваться открытым огнем (иначе в деревне сороковых годов кашу и суп сварить не получится). Я уже не говорю о том, что в сюжете главный герой - Мишка, невесть как оставленный без попечения собственными родителями.
Далее, оставленные на произвол судьбы дети терпят муки мученические, чтобы наконец утолить голод.
По нынешним временам, этот рассказ - готовый донос в опеку. В моем детстве (70-80е) этот рассказ был на «золотой полке» детской литературы. То есть, сюжет не только не был осужден и проклят за оправдание родительского легкомыслия. Напротив, он был своеобразным образцом правильного воспитания детей!
Но образец - он только тогда образец, когда соответствует некоему идеалу, то есть общему представлению о благе. Что же представлялось благом в середине прошлого века в дружной и веселой советской державе?
На мой взгляд, это проект самостоятельного, отважного и энергичного человека. Именно поэтому на упомянутую выше «золотую полку детской литературы» дружным рядом встали герои Стивенсона (Остров сокровищ), Дюма (Три мушкетера), Жюль Верна (Пятнадцатилетний капитан) и другие.
Для того чтобы воплотить названный проект, требовалось многое. Например, дать подростку некую свободу (возможность стать самостоятельным), сопряженную с ответственностью. Вспомним рассказ Носова: мама уезжает из дома (свобода), но если каша не будет сварена - останетесь голодными (ответственность). Далее, необходимо побороть себя, преодолевая трудности и опасности (этому и посвящен весь сюжет рассказа). При этом не обойтись без синяков и шишек, и других нежелательных последствий самостоятельного столкновения с окружающей реальностью. Стойкость и насмешливое отношение к этим неизбежным «издержкам» самостоятельной жизни в советской стране приветствовались.
Если подрастающий человечек достойно встретил трудности и преодолел барьер, то он стал качественно иным: более уверенным в себе, энергичным, смелым и самостоятельным. Короче, ребенок заметно повзрослел. Понятно, что этих самых барьеров должно быть много, и за степенью их возрастающей сложности должны следить родители. В то же время, трудности должны быть естественного происхождения (маме НУЖНО съездить по делам в город, так как работа на общее благо того требует). Таковы советские представления о детском благе и пути их реализации.
Как уже говорилось вначале, нынешняя опека жестко пресекает то, что для советских времен представлялось благом. «Наезды» на семьи часто начинаются с установления факта безнадзорного пребывания детей. И да, современные мишки всегда, из любой подмосковной деревни, могут звякнуть в опеку по телефону доверия и «сдать» свою нерадивую маму с потрохами.
В результате мы получим человечка, чье детство может сильно затянуться - вплоть до старости. Ему всегда должны все, он же не должен никому. Все вроде бы ничего при условии, что где-то там существуют другие: смелые, отважные и решительные взрослые. Кто-то же должен «держать удар», решать сложные проблемы и одолевать высокие барьеры, которыми так богата жизнь! А представим на минуточку, что все взрослое население, выросшее под «защитным зонтиком» ювенальной юстиции, стало иным. Каким, в самом деле, может вырасти поколение мишек, лишенных самостоятельности и возможности реально «попробовать себя»? Ясно, каким: инфантильным, вялым, истеричным.
При этом каждый из такого подросшего поколения хочет оставить за собой право быть таким «вечным ребенком», возлагая огромные требования на других, обязанных быть «настоящими взрослыми». И тут два варианта: или эти взрослые не будут существовать ввиду окончательной победы ювенальщиков, или «настоящие взрослые» будут господами над вечными детьми (кто-то же должен решать проблемы, и этот «кто-то» обязательно возьмет свою цену).
Ювенальная юстиция, таким образом, способствует формированию рабов. Заметим, что есть и иное воспитание - в среде элит. В элитных английских школах до сих пор в ходу весьма жесткие средства (триста лет назад выбитое в спальне стекло все «забывают» вставить, чтоб воспитанники не нежились, а кое-где практикуют и физические наказания). Так воспитывают расу господ: смелых, решительных, предприимчивых.
И речь не о том, чтобы кому-то перейти из расы рабов в расу господ. Вовсе нет! Речь о том, чтобы каждый человек был своего рода господином и хозяином на своей (и в то же время - на общей) земле.
«От Москвы до самых до окраин,
С южных гор до северных морей,
Человек проходит как хозяин
Необъятной Родины своей…»
27.12.2015
Начнем с того, что нынешние жесткие представления ювенальщиков о том, каков должен быть уход за ребенком, существовали не всегда. Более того, совсем недавно представления о правильном и благом детстве были совсем иными.
«Мой отец, Сидоров-старший, драл меня, Сидорова-младшего, как сидорову козу. И ничего - выросли…» - это из фильма «Люди и манекены», 1974 г. Это про наказания. А про что другое - вспомним хотя бы знаменитый рассказ Носова «Мишкина каша», написанный в сороковых годах прошлого столетия.
«Один раз, когда я жил с мамой на даче, ко мне в гости приехал Мишка. Я так обрадовался, что и сказать нельзя! Я очень по Мишке соскучился. Мама тоже была рада его приезду.
- Это очень хорошо, что ты приехал, - сказала она. - Вам вдвоём здесь веселей будет. Мне, кстати, завтра надо в город поехать. Я, может быть, задержусь. Проживёте тут без меня два дня?
- Конечно, проживём, - говорю я. - Мы не маленькие!
- Только вам тут придётся самим обед готовить. Сумеете?
- Сумеем, - говорит Мишка. - Чего там не суметь!»
Короче, мать оставляет своего ребенка в деревне, в незнакомой и враждебной городскому мальчику среде, на целых два дня без малейшего присмотра! При этом дает доступ к спичкам, велит развести и пользоваться открытым огнем (иначе в деревне сороковых годов кашу и суп сварить не получится). Я уже не говорю о том, что в сюжете главный герой - Мишка, невесть как оставленный без попечения собственными родителями.
Далее, оставленные на произвол судьбы дети терпят муки мученические, чтобы наконец утолить голод.
По нынешним временам, этот рассказ - готовый донос в опеку. В моем детстве (70-80е) этот рассказ был на «золотой полке» детской литературы. То есть, сюжет не только не был осужден и проклят за оправдание родительского легкомыслия. Напротив, он был своеобразным образцом правильного воспитания детей!
Но образец - он только тогда образец, когда соответствует некоему идеалу, то есть общему представлению о благе. Что же представлялось благом в середине прошлого века в дружной и веселой советской державе?
На мой взгляд, это проект самостоятельного, отважного и энергичного человека. Именно поэтому на упомянутую выше «золотую полку детской литературы» дружным рядом встали герои Стивенсона (Остров сокровищ), Дюма (Три мушкетера), Жюль Верна (Пятнадцатилетний капитан) и другие.
Для того чтобы воплотить названный проект, требовалось многое. Например, дать подростку некую свободу (возможность стать самостоятельным), сопряженную с ответственностью. Вспомним рассказ Носова: мама уезжает из дома (свобода), но если каша не будет сварена - останетесь голодными (ответственность). Далее, необходимо побороть себя, преодолевая трудности и опасности (этому и посвящен весь сюжет рассказа). При этом не обойтись без синяков и шишек, и других нежелательных последствий самостоятельного столкновения с окружающей реальностью. Стойкость и насмешливое отношение к этим неизбежным «издержкам» самостоятельной жизни в советской стране приветствовались.
Если подрастающий человечек достойно встретил трудности и преодолел барьер, то он стал качественно иным: более уверенным в себе, энергичным, смелым и самостоятельным. Короче, ребенок заметно повзрослел. Понятно, что этих самых барьеров должно быть много, и за степенью их возрастающей сложности должны следить родители. В то же время, трудности должны быть естественного происхождения (маме НУЖНО съездить по делам в город, так как работа на общее благо того требует). Таковы советские представления о детском благе и пути их реализации.
Как уже говорилось вначале, нынешняя опека жестко пресекает то, что для советских времен представлялось благом. «Наезды» на семьи часто начинаются с установления факта безнадзорного пребывания детей. И да, современные мишки всегда, из любой подмосковной деревни, могут звякнуть в опеку по телефону доверия и «сдать» свою нерадивую маму с потрохами.
В результате мы получим человечка, чье детство может сильно затянуться - вплоть до старости. Ему всегда должны все, он же не должен никому. Все вроде бы ничего при условии, что где-то там существуют другие: смелые, отважные и решительные взрослые. Кто-то же должен «держать удар», решать сложные проблемы и одолевать высокие барьеры, которыми так богата жизнь! А представим на минуточку, что все взрослое население, выросшее под «защитным зонтиком» ювенальной юстиции, стало иным. Каким, в самом деле, может вырасти поколение мишек, лишенных самостоятельности и возможности реально «попробовать себя»? Ясно, каким: инфантильным, вялым, истеричным.
При этом каждый из такого подросшего поколения хочет оставить за собой право быть таким «вечным ребенком», возлагая огромные требования на других, обязанных быть «настоящими взрослыми». И тут два варианта: или эти взрослые не будут существовать ввиду окончательной победы ювенальщиков, или «настоящие взрослые» будут господами над вечными детьми (кто-то же должен решать проблемы, и этот «кто-то» обязательно возьмет свою цену).
Ювенальная юстиция, таким образом, способствует формированию рабов. Заметим, что есть и иное воспитание - в среде элит. В элитных английских школах до сих пор в ходу весьма жесткие средства (триста лет назад выбитое в спальне стекло все «забывают» вставить, чтоб воспитанники не нежились, а кое-где практикуют и физические наказания). Так воспитывают расу господ: смелых, решительных, предприимчивых.
И речь не о том, чтобы кому-то перейти из расы рабов в расу господ. Вовсе нет! Речь о том, чтобы каждый человек был своего рода господином и хозяином на своей (и в то же время - на общей) земле.
«От Москвы до самых до окраин,
С южных гор до северных морей,
Человек проходит как хозяин
Необъятной Родины своей…»