Бартольди
ЭТО НЕ ФОТОШОП!
Представьте себе уменьшенную, но точную копию храма Василия Блаженного на маленьком атолле, скажем, в составе Микронезии. То есть вы, скажем, плывете на прекрасной белоснежной яхте, вокруг плещется бескрайняя вода, и вдруг из этой воды вырастают знакомые каждому разноцветные маковки. Представили? Попробуйте вообразить, что вы скажете при этом. Точно такие же ощущения переживает любой житель американского континента, обнаружив статую Свободы на невысоком травяном холме посреди европейского индустриального пейзажа. Когда легко узнаваемая фигура в ниспадающей тунике проявляется в створе улицы, в автомобиле звучат возгласы “не может быть! что это за чудо? откуда она здесь взялась?!”
Откуда-откуда... Сама пришла.
Мы въезжаем в очаровательный старинный французский город Кольмар, расположенный ровно посередине между Страсбургом и Базелем в 20 километрах от границы с Германией. Местность называется Эльзас, и она многократно на протяжении веков становилась то французской, то немецкой. Эльзасцы говорят по французски, но пьют первосортный шнапс, как немцы. В Кольмаре в 1834 году родился знаменитый французский скульптор Фредерик Огюст Бартольди, создавший эту статую. В год столетия его смерти, в 2004, копия статуи прописалась на северном въезде в город.
Я уже писал про эту статую в репортаже из Люксембургского сада. Позволю сам себя процитировать.
Ее гигантская копия была подарена Нью-Йорку, кажется, в 1876 году. Нет, в 1886. О, у нее потрясающая история. Статую придумал скульптор Бартольди. На моей фотографии действительно оригинал фигуры, вот только предполагалось, что она будет стоять не в США, а в Египте. Это должен был быть гигантский маяк перед входом в Суэцкий канал. Одеяния статуи совпадают с одеждой египетских женщин-феллахов. Египетскому правителю проект понравился, но он не нашел на него денег, и тема была похоронена. Затем в 1870 году появилась идея подарить что-нибудь от Франции на столетие независимости США. Бартольди соответственно подрихтовал фигуру и предложил ее в качестве дара. Была организована массированная кампания по сбору средств, которую возглавил композитор Гуно. В натуральную величину статую изготавливал инженер Эйфель, причем элементы статуи собирались на Марсовом поле ровно там, где сейчас стоит Эйфелева башня. Предполагалось, что процесс закончится через шесть лет, но он затянулся на все шестнадцать. К 1876 году была готова только рука с факелом. Что делать, подарили одну руку. Десять лет до прибытия всех остальных частей эта рука стояла на Манхэттене. Затем эту статую долго везли, собирали, монтировали, в общем, это был процесс. Любопытно, что маяк в форме Статуи Свободы защищен патентом. Бартольди получил патент на статую в 1879 году. Насколько я понимаю, патент означает, что копий статуи больше быть не может, во всяком случае, в виде маяка.
Тем не менее, представьте мое изумление, когда я обнаружил в церкви Санта Мария де ла Кроче во Флоренции еще одну Статую Свободы. Не совсем такую, но очень похожую. Правда, она там называется иначе и стоит на могиле какого-то достойного человека по имени Никколини. Оказывается, флорентийцы убеждены, что Бартольди слямзил идею у них. Флорентийская статуя действительно примерно на десять лет старше. Самого Бартольди уже не спросишь, а явных доказательств у жителей Флоренции нет. Им просто приятно так думать. Но мне лично кажется, это довольно редкий случай художественного совпадения.
Так, ну не все так просто было на самом деле. Вариантов статуи было как минимум четыре штуки. И если ее местоположение было определено самим Бартольди в 1871 году во время поездки в Нью-Йорк, то окончательный вариант статуи был выбран не ранее 1875 года.
Разные заготовки с руками и без стоят в витрине музея Бартольди в Колмаре. Для сооружения статуи был создан благотворительный Франко-Американский Союз (так назвалась эта организация), и он занялся сбором средств по обе стороны океана. При этом американская сторона обязалась соорудить пьедестал и оплатить строительство, а за Францией оставалась сама статуя. И это была непростая работа.
Во-первых, ее надо было вылепить. Есть любопытная версия, что прообразом Свободы стала вдова Исаака Зингера, изобретателя швейной машинки.
Во-вторых, ее надо было сделать. Делали ее девять лет с 1875 по 1884 год в медной мастерской, расположенной на небольшой улице к северу от Триумфальной Арки. Вначале куски статуи вырезали из дерева. Куски были огромные, и деревянные заготовки зачастую в свою очередь состояли из нескольких кусков. Затем деревянный прототип обмазывался гипсом. Гипсовая отливка служила матрицей, по которой снова вырезалась деревянная заготовка, но теперь это был уже негатив. В этом негативе чеканщики выбивали медные листы колотушками. Всего было сделано около 300 медных заготовок общим весом почти в 30 тонн.
На фотографиях показан процесс изготовления второй руки, которая держит Декларацию. Любопытно, однако, как все это происходило.
В-третьих, надо было придумать, как добиться того, чтобы статуя не падала. Сначала Бартольди нанял инженера, который предложил весь низ статуи заполнить песком до середины высоты, а выше соорудить поддерживающую металлическую конструкцию. При этом сама статуя выполняла бы роль элемента опоры. Складки туники на статуе - не что иное как ребра жесткости, чтобы колоссальная фигура не сломалась от ударов ветра в устье Гудзона. Если еще раз посмотреть на предыдущий снимок, то видно, что у правой статуи (первой версии) складок на одежде нет. Их пришлось добавить, да и вид получился с ними более выразительным.
Поскольку рука и голова статуи появились раньше, в них медная оболочка - несущий элемент. Однако в целом проект был реализован иначе. Инженер умер в 1879 году, и Бартольди нанял для выполнения работы Гюстава Эйфеля. Мастерская Эйфеля первой в мире начала изготавливать сложнейшие трехмерные металлические конструкции, и он предложил сделать точный скелет статуи из железа, чтобы на него навешивать медные листы. Это, конечно, упростило работу жестянщиков.
Фотография руки. Два года она простояла в Филадельфии, потом ее перевезли в Нью-Йорк. В Париже в то же самое время экспонировалась законченная голова. Вообще, удивительно как без современных средств связи и передвижения удавалось продвигать столь сложные общественные проекты в разных странах.
В январе 1884 года готовая статуя стояла перед мастерской. Она была собрана по временной схеме на винтах. В окончательном варианте статуя держится на заклепках. На снимках отображены этапы грандиозного строительства. Голова, кажется мне, сфотографирована в Люксембургском саду. Весь Париж ходил дивиться на колоссальную фигуру. Через год ее разобрали и на 70 железнодорожных вагонах увезли в Руан, где перегрузили на корабль. 19 июня 1885 года статуя Свободы прибыла к месту назначения и прошла таможню.
Ухо статуи в натуральную величину. Его высота больше метра. У меня есть кадр, на котором я стою рядом с этим ухом для масштаба, но вид у меня при этом такой пришибленный, что я почел за благо никому эту фотографию не показывать. А еще вспоминаются совсем юные - практически дошкольные - годы, когда две пожилые (лет по 14) девушки исполняли для невинного мальчика разудалую песню
На берегу стоит статуя,
И у статуи нету уха,
а я еще даже не знал правильного слова, которое нужно было подставить в эту песню для рифмы. Девушки хотели меня развратить, но у них ничего не получилось. Наверно, они сами не знали еще, как это делается. Так и запал стишок в память в таком виде. Сорок лет - да, считай, целая жизнь прошла, прежде чем я увидел ухо статуи из песни. Сколь прихотливы наши судьбы, дивлюсь я на это дело постоянно.
Готово! Первые дни на своем месте. Народ балдеет от восторга. Нет, если серьезно, скажу для тех, кто этой статуи в натуре не видел: очень впечатляет. Все впечатляет. Идея, воплощение, размеры, местоположение, антураж. Крутейшее сооружение, без шуток. Удачлива страна, имеющая такой символ.
Фотография мастера, тоже из музея в Кольмаре.
Первоначально репортаж мой назывался “Французский Церетели”. В биографии Фредерика Огюста Бартольди легко узнаются повадки современного нам мэтра. Легкая склонность к гигантизму; существование строго за госбюджет или массовые пожертвования; непроходимый пафос сверхпатриотических творений; государственные награды, вызывавшие зависть и неприязнь современников; наконец, неприкаянная судьба многих памятников, которые зачастую в итоге “дарились”, причем одариваемые зачастую решительно не представляли себе, что с ними делать. Но потом я забросил эту затею по целому ряду причин, и решил ограничиться еще лишь парочкой его творений:
Надменный вояка, выхватывающий шпагу в глубине фонтана - это соотечественник Бартольди, генерал наполеоновской гвардии Жан Рапп, герой Аустерлица, Смоленска, Бородина, Малоярославца, битвы при Березине. Меж тем, он отнюдь не из военной династии. Его отец - уборщик в городском собрании Кольмара. Социальные лифты в действии. А этот памятник - первая работа Бартольди, принятая и оплаченная.
Несколько любопытных фактов из жизни генерала. В битве под Аустерлицем его подразделение разбило кавалергардский полк русской армии, и Рапп лично пленил и доставил к Наполеону полковника князя Репнина-Волконского. Позднее Наполеон использовал пленника как посла к Александру Первому с предложением об условиях мира. В одном из сражений под Москвой Рапп в один день получил четыре русских пули, доведя в тот день полное число своих боевых ранений до 22. В сражении под Малоярославцем Рапп спас Наполеону жизнь, отбив внезапную атаку казаков. Назначенный комендантом польского Данцига, Рапп выдерживал осаду русских войск почти год. После реставрации монархии так же, как и другие наполеоновские генералы, Рапп был зачислен на службу к королю, и точно также мгновенно вернулся к Наполеону после его возвращения с Эльбы. В сражении при Ватерлоо не участвовал, но десять дней спустя разгромил австрийцев под Страсбургом. То была его последняя военная победа, потому что войны закончились. Жан Рапп умер своей смертью.
Но если памятник Жану Раппу всего лишь стандартный монумент нестандартному человеку, то другая работа Бартольди - это просто художественный хук в челюсть.
На парижской площади Данфер-Рошро, там, где вход в подземные катакомбы, стоит этот монумент, посвященный франко-прусской войне 1870-1871 годов. Бартольди служил в армии во время этой войны, по результатам которой его родной Эльзас почти весь отошел Германии. Франция продула ту войну абсолютно позорно. Людские, материальные и территориальные потери были огромны. Практически все военные баталии были проиграны. Лишь одно исключение грело французам израненную душу: гарнизон небольшого город Бельфор на юге Эльзаса под командованием полковника Данфер-Рошро героически держал оборону все дни войны и капитулировал лишь после заключения мира, причем немцы в знак уважения к столь достойному сопернику разрешили гарнизону покинуть город с оружием и флагами. По итогам мирного договора Бельфор остался во владении Франции. Практически сразу же Бартольди подрядился построить невиданный памятник защитникам города.
Как водится, символом сопротивления был выбран царь зверей. Копию поставили в Париже на площади, которую переименовали в честь героического полковника. А оригинал был построен в течение восьми лет под стеной Бельфорской крепости.
Вообще, отцы города хотели поставить стелу типа “стамеска” рядом с городским центром. Однако, к удивлению заказчика, скульптор предложил статую исполинского льва невиданных размеров. Удивительно, но проект был одобрен, и финансирование было получено. Французы странная нация. После разорительной войны и парижского восстания у них нашлись средства на монументальные сооружения.
Почти пять лет ушло на разработку модели. Это шестой вариант. В таком виде он был преподнесен заказчику как модель для будущего воплощения в камне. Масштаб примерно 1:50.
Потом долго стесывали скалу - она не была такой вертикальной. Потом насыпали площадку. Грандиозная работа! Для экономии средств лев выполнен наполовину. Он как бы уходит в скалу, противоположного бока у фигуры нет.
Блоки фигуры - вырезанный песчаник. Его добывали на специальном карьере недалеко от Бельфора.
Размер льва 22х11 метров. Его высота сравнима с высотой стен самой цитадели.
Небольшая гипсовая иллюстрация, показывающая процесс макетирования львиной лапы. Куда делась башка у каменотеса, не знаю. Там не написано. Ну это почти Венера Милосская получилась.
Когда подъезжаешь к статуе (а это очень просто, в Бельфоре на каждом перекрестке стоят указатели "лев налево" или "лев направо"), панорама с этим чудовищем открывается вся сразу и неожиданно. Сразу такой звук издается "аааа", и всё. Фокус, конечно, в том, что он очень большой, просто гигантский, и размещен абсолютно эпично.
Бельфорский лев признан историческим наследием Франции. Это единственное творение Бартольди, которое по уровню признания может соперничать со статуей Свободы. Удивительно, что оба колосса этот человек мастерил одновременно. Очень впечатляет.
Тем не менее в музее Бартольди очень тихо, и посетителей почти нет. Одно время музей был закрыт из-за нехватки денег, потом его стали дотировать из бюджета. Размещен музей в фамильном доме мэтра. Он был завещан городу вдовой скульптора. Достаточно странно для меня, что, хотя Кольмар уже был немецким городом, мэрия имела полную возможность распоряжаться тем, чьи памятники будут в этом городе стоять и чью память увековечивать, а сообщение с Парижем было хорошим настолько, что оказалось возможным перевезти значительную часть работ скульптора под эту крышу непосредственно перед Первой Мировой войной. Что-то я не очень понимаю эту европейскую политику.
Перед входом в музей стоит одна из последних работ Бартольди: три грации основоположника марксизма-ленинизма фигуры, олицетворяющие Православие, Самодержавие, Народность Мир, Труд, Май патриотизм, справедливость и труд (труд все-таки вошел в список) поддерживают земной шар. Скульптура называется “Основы Мира”. Сто лет назад люди могли позволить себе роскошь быть наивными.