О всеобщем характере ценностного отношения человека к миру. Часть 1.
Еще задолго до появления аксиологии как философской дисциплины о ценностях возникла проблема объективности содержания высказываемых человеком суждений и создаваемых им учений. Уже философы древности отметили, что разум человека неоднозначен в порождаемых им суждениях. Некоторые из них как будто отвечают критерию строгой объективности, другие же несут на себе печать субъективности и даже предвзятости тех, кто их высказывает. Отдавая предпочтение объективному знанию, философы стремились освободиться в познавательной деятельности от напора своей субъективности, соответствовать в создаваемых знаниях их предмету. Это стремление нашло свое выражение в требовании Гераклита: внимайте не мне, а Логосу. Софисты впали в другую крайность. Убедившись в способности разума человека обосновывать любые, даже противоречащие друг другу суждения, они в лице Протагора выработали формулу: человек есть мера всех вещей.
Волна споров и дискуссий о соотношении объективности и субъективности в познавательном процессе прокатилась через всю историю философии и науки, докатилась до наших дней, так и оставшись не до конца погашенной. С появлением на рубеже ХIХ - ХХ вв. аксиологии вопрос об объективности и субъективности наших суждений по существу свелся к вопросу о том, “можно или нет сформировать суждения о фактах, которые исключили бы тем или иным образом ценностные суждения?”. 1 Вопрос в такой формулировке обусловлен тем, что именно с ценностным характером суждений (что совершенно справедливо, отмечу в скобках) связывается сегодня субъективность человека в познании.
Создатели аксиологии, прежде всего такие представители Баденской школы философии как В. Виндельбанд и Г. Риккерт, попытались разделить науки о природе и науки о культуре (истории) на две противоположные группы знаний, первая из которых как связанная с изучением повторяющихся, закономерных явлений, относилась ими к объективному знанию. Вторая же, связанная с изучением единичных явлений, относилась к субъективному, ценностному знанию. С этого момента вопрос о соотношении объективного и субъективного в познании свелся к вопросу о соотношении ценностного и не ценностного (научного) знания, аксиологии и науки. “Страстные” споры разгорелись между двумя группами философов и социологов. Одни “полагают, что наука свободна от ценностей, другие же проводят мысль о том, что наука неразрывно связана с миром ценностей” 2. Вторая точка зрения в наиболее разработанном виде представлена в настоящее время в книге Хью Лэйси “Свободна ли наука от ценностей?”, в которой дается детальное обоснование идее ценностного регулирования научно-познавательного процесса со стороны когнитивных и культурных ценностей. Однако, на мой взгляд, дело не может и не должно ограничиваться лишь обоснованием связи науки с набором тех или иных ценностей. Проблема, поставленная Хью Лэйси в названии книги, может быть поставлена и в ином, более широком плане: имеет ли научное знание и знание вообще, как таковое, ценностный характер само по себе? Попытаюсь в предлагаемой статье решить эту проблему в положительном аспекте.
Наука есть результат познавательного отношения человека к действительности. Таким образом, чтобы доказать ценностный характер самого научного знания, необходимо показать, что познавательное отношение человека есть форма проявления отношения ценностного. Последнее выступает как необходимый, всеобщий и вечный фактор жизни человека и общества, на что обратил внимание еще в конце 60-х годов прошлого века советский философ В.П. Тугаринов 3, который в связи с этим настаивал “на самом широком подходе к проблеме ценностей, как проблеме одновременно гносеологической и общеисторической” 4. Добавлю еще к сказанному, что ценностное отношение человека к миру является не только всеобщим и необходимым, но и основополагающим, следовательно, определяющим все другие его отношения. Из чего это следует? Прежде всего из понимания этого отношения как ориентировочно-смысловой связи человека с действительностью, основанной на его интересах и потребностях. В самом деле, человек как всякое живое существо, прежде чем предпринимать какие-либо практические действия, должен сорентироваться в своем предметном мире, соотнести предметы, их свойства, связи и отношения со своими потребностями и интересами. Прежде всего он должен мысленно оценить ситуацию, а потом уже со знанием дела практически действовать.
Но что значит оценить? В самом широком и обобщенном смысле слова оценить - значит соизмерить свои возможности со своей реальностью на основе ее отражения. В самой примитивной форме механизм ориентации, включающий в себя биологическое отражение и оценку ситуации свойственен уже первым организмам. Раздражимость и есть простейшая реакция организма на воздействующие его предметы, состоящая в отражении и положительно-отрицательной их “оценке”. Без этого свойство раздражимости не имело бы для организма никакого смысла. Таким образом раздражимость позволяет хотя и с низкой степенью адекватности ориентироваться организму в его среде. В процессе своего развития механизм ориентации жизни от раздражимости эволюционировал к чувствительности и предметному мышлению, последнее же под влиянием развивающихся социальных условий преобразовалось в механизм абстрактного мышления и сознания, в механизм ценностного отношения человека как социального субъекта, позволяющий ему ориентироваться в мире не только на уровне явленности его предметов и ситуаций, но и на уровне их сущностных характеристик, что и дает ему возможность развивать свою познавательную деятельность и преобразовывать предметный мир в соответствии со своими потребностями и интересами.
Каким же образом механизм ориентации человека действует? Его действие складывается из функционирования двух систем отражения - биологического и социального, причем биологическая система отражения, основанная на чувственности, встраивается в социальную и выступает ее необходимым компонентом. Биологическая система отражения функционирует у человека естественным образом и аналогична системе отражения у высших животных. Суть ее действия состоит в том, что органы чувств человека как и животного естественным образом воспринимают идущую от объектов воздействия информацию и по каналам связи доставляют ее в мозг, который преобразует эту информацию в идеальные чувственно наглядные живые образы этих объектов и проецирует эти образы обратно на объекты, их вызвавшие. При этом проецирует именно в то место, где объекты находятся, и в том ракурсе, в котором они отразились. Это дает возможность животным и человеку иметь дело не с образами объектов, а с самими объектами и ориентироваться в них. Живые образы реальности выступают таким образом в роли проводников организмов к воздействующим на них объектам. Получив через живые образы реальности доступ к ее объектам животные оценивают их на уровне инстинктов и предметного мышления и вступают с ними в контакт. Предок человека, не вышедший из животного состояния, действовал подобным же образом. Но в отличие от других животных он обладал такой конституцией тела, которая давала ему возможность социального развития. Прежде всего она давала ему возможность трудиться, вступать в контакт с реальностью опосредовано и не индивидуально, а коллективно. Благодаря этим факторам механизм его предметного мышления преобразовался в механизм социального отражения, в механизм социальной оценки, в механизм сознания.
Чем же отличается сознание как механизм социальной оценки от предметного мышления животных? Прежде всего наличием у человека языка. Именно благодаря языку механизм предметного мышления наших предков преобразовался в механизм абстрактного мышления и сознания. Язык и есть система социальных оценок человеком окружающей его действительности. Он есть способ ее социального измерения и ориентации человека в ней. Язык - это прежде всего система имен предметов, их свойств, связей и отношений. С каждым словом языка человек ассоциирут какой-то фрагмент или элемент действительности и благодаря этому осознает и понимает ее. Каждое слово языка в качестве имени чего-то играет для человека роль понятия. По своей функции любое наше понятие и есть социально-человеческая оценка действительности. Социальная оценка, осуществляемая через понятие, и есть наш, человеческий, способ понимания действительности. Чтобы что-либо понять, его нужно оценить, соизмерить с той формой, через которую и осуществляется процесс понимания. Такой формой для человека и выступают имена предметов, их свойств и т.д. Слово языка, соединенное с предметом в целом или его свойством становится их именем и нашим понятием. Оценить (следовательно, понять) какой-либо предмет, значит подвести его нашим мышлением под какое-либо понятие, выражаемое именем этого предмета. Мы говорим: сахар сладок. Тем самым мы подводим определенный предмет и его определенное свойство под понятия сахара и сладости, выражаемые соответствующими именами. Вся система наших понятий и образуемых на их основе суждений и умозаключений есть прежде всего система наших гносеологических оценок предметного мира. И лишь дав ему познавательную оценку, измерив его гносеологически, мы способны переходить на другие уровни оценок - морально-этических, эстетических, утилитарных, технических, экономических, политических и т.д. и т.п. Давая ту или иную оценку предметному миру, мы выражаем к нему то или иное конкретное ценностное отношение, через которое мы определенным образом осознаем и понимаем его. Следовательно, наше ценностное отношение и есть наше сознание. Говоря, таким образом, о сознании как социальной форме отражения, необходимо иметь в виду его всеобщий ценностный характер. Благодаря этому весь окружающий человека предметный мир в целом и в каждой его части и элементе выступает для него в ценностной форме. Нет ни одного предмета в мире человека, который не выступал бы в форме ценности, даже в отрицательном смысле слова. Однако не всякий согласится с такой точкой зрения, полагая, с одной стороны, понятие ценности как обозначающее и выражающее нечто только положительное для человека. А с другой - не относя к понятию ценности якобы нечто независящее от отношения к нему человека. Существует, к примеру, точка зрения, не относящая к сфере ценности познавательный процесс человека, связанный с установлением истины. Такую точку зрения представляют, к примеру, взгляды М.С. Кагана. Познание, заявляет он “является отражением связей и отношений между объектами, гносеологическая истина есть?отношение между?…, а не ?отношение к…?, - тогда как ценность есть ?реальное отношение объекта к субъекту?, а ценностная оценка - выявление отношения субъекта к объекту” 5. Когда высказываются подобные суждения, как-то упускается из виду, что ?отношение между? всегда устанавливается с помощью ?отношения к? и оба отношения выражаются в одном и том же суждении. Это значит, что любое суждение истины, равно как и всякое другое, выражает собой одновременно и в единстве объективные связи вещей и связь субъекта с объектом. То есть любое суждение одновременно является и гносеологическим, и аксиологическим. Для познавательного процесса как духовного процесса взаимодействия субъекта со своим объектом это вполне естественно. Без аксиологического момента нет и быть не может социального отражения. Кто требует при установлении истины совершенной объективности, впадает в иллюзию, ибо по существу требует устранить субъекта из познавательного процесса!
Проиллюстрируем сказанное конкретным примером. Настроенный оптимистично человек может высказать такое суждение: “мне хорошо, мир прекрасен”. Сторонник разделения познания и оценки обязательно скажет, что данное суждение сугубо оценочное и не несет в себе никакой познавательной нагрузки, ибо человек выражает в нем одно лишь эмоциональное отношение к миру. Субъект суждения может возразить, заявив, что в своем суждении он выразил связь между состоянием своего духа и складывающейся у него жизнью. И каждый будет по своему прав. Но в обоих случаях правота будет односторонней. Полная же истина будет заключаться в признании правоты обеих сторон, в признании того, что в данном суждении выраженно одновременно и ?отношение между? и ?отношение к?. Социальное отражение осуществляется субъектом в своих оценочных по характеру формах и с определенных позиций, от которых отрешиться при познании невозможно, что и налагает на содержание познавательной формы свой аксиологический отпечаток. Даже зеркало, механически отражающее своей плоскостью объект, по своему “оценивает” поступающую к нему информацию: если плоскость зеркала ровная, оно отражает объект “по истине”. Если же она вогнутая или выпуклая, зеркало даст искажающий образ отражаемого объекта. Но точно также и субъект не может устранить из познавательного процесса форму своей “плоскости” - свои способности, умения и навыки, профиль и уровень своей подготовки, свои интересы и потребности, орудия своей деятельности, свое мировоззрение и т.д. Все это неизбежно накладывает свою аксиологическую печать на результат отражения.
Оппонент может возразить, приведя в качестве примера такое суждение: “радиус круга равен половине его диаметра”. Содержание этого суждения, заявит он, не может зависеть ни от какой субъективности. Оно - чистая объективная истина.Согласно логике этого оппонента объективных оценок не существует, ибо знание, выражающее соответствие своим содержанием научным фактам есть не оценка, а истина. Истина же не может быть оценкой как явлением, выражающим отношение субъекта к объекту и зависящим от характеристик высказывающего оценку субъекта. Суждение “радиус круга равен половине его диаметра” и есть истина, а не оценка, ибо его содержание никак не зависит от какого бы то ни было субъекта. Заметим, прежде всего, что данное утверждение относится к идеальному, абстрактно-математическому объекту, созданному воображением математически мыслящего субъекта, и реализующегося с известной долей приближения к идеалу лишь в искусственной среде. В естественной среде объектов с такими идеальными характеристиками не существует. А во-вторых, радиус круга может быть равен не только половине его диаметра, но и собственной длине, и высоте вписанного в круг по его диаметру треугольника с вершиной на окружности, и половине диагонали вписанного в круг квадрата или прямоугольника и т.д. Все это объективные истины, нахождение и выражение которых всецело во власти познающего математического субъекта, его отношения к создаваемым им самим идеализированным объектам. Следовательно, все они - научные оценки. Истина - это оценка познающим субъектом реальности на основе характеристик самой реальности. Вне субъекта истины не существует. Истина - это не только соответствие содержания знания объекту отражения, но и выражение отношения субъекта к объекту. В истине субъект выражает свое отношение к объекту посредством самого объекта, что и создает иллюзию ее независимости и нейтральности по отношению к субъекту. Истина - это знание, соответствующее своим содержанием реальности. Но как знание она неотделима от познающего и высказывающего ее субъекта. Ни познать, ни выразить истину вне действия своего ценностного отношения и его предметных форм субъект не в состоянии. Поэтому разделять познание и оценку, познавательное отношение субъекта и ценностное не представляется возможным, ибо эти отношения сливаются друг с другом в единство формы и содержания. Истина есть содержание соответствия знания реальности. Но знание есть не только содержание, но и форма ее существования и выражения, без которой знания нет. И хотя форма и содержание знания друг без друга немыслимы, они относительно самостоятельны по отношению друг к другу. Самостоятельность содержания знания по отношению к форме выражается в его соответствии или несоответствии реальности, а самостоятельность формы знания по отношению к его содержанию выражается в ее ценностном характере. Основными формами существавания знания выступают, как известно, понятия, суждения и умозаключения, которые, как выяснено выше, являются нашими формами измерения действительности, формами выражения нашего ценностного отношения к ней.
В свое время Макс Вебер настаивал на необходимости различать “что является… чисто логическим выводом или чисто эмпирическим установлением фактов и что носит характер практической оценки” 6. Тем самым он пытался разделить и отделить друг от друга суждения логических выводов и суждения по установлению фактов как объективно нейтральные от ценностных суждений как суждений порицания и одобрения, выражающих отношения субъекта. Понятие суждения родственно по корню понятию судить. Но что значит судить? Значит высказывать суждение по поводу чего-либо, в том числе и по поводу познаваемого. А высказывать суждение - значит оценивать познаваемое в системе выработанных или вырабатываемых понятий, выражать к оцениваемому свое отношение, не обязательно сугубо личностное, но и профессиональное, экспертное. Приведем небольшую выдержку из предисловия к избранным произведениям М.Вебера. “Макс Вебер (1864 - 1920), - говорится здесь, - является одним из наиболее крупных социологов конца Х?Х - начала ХХ в., оказавшим большое влияние на развитие этой науки. Он принадлежал к числу тех универсально образованных умов, которых становится все меньше по мере роста специализации в области общественных наук; он одинаково хорошо ориентировался в области политэкономии, права, социологии и философии, выступал как историк хозяйства, политических институтов и политических теорий, религии и науки, наконец, как логик и методолог, разработавший принципы познания социальных наук.” 7
Что представляет собою данная выдержка? Оценку вклада Вебера в обществознание или установление факта этого вклада? Вернее будет сказать, что установление вклада путем высказывания ряда оценочных суждений. А в целом отрывок представляет собой ценностное умозаключение исследователя о факте социальной действительности, его логический вывод на основе исследования трудов Вебера. Подобным образом устанавливаются все факты действительности. Человек не может в силу природы своего сознания как ценностного отношения к действительности устанавливать факты иначе, как через оценку ситуации и логического вывода из нее. “Книга лежит на столе”. Это может быть фактом действительности. И человек устанавливает его на основе отражения, своего отношения к ситуации и логического умозаключения, т.е. путем действенности своего ценностного отношения и выражающей его оценки.
Итак, поступающая естественным путем в мозг человека объективная информация накладывается на его интересы и потребности и пробуждает действенность его ценностного отношения, проявляющаяся в ее оценочной или ценностной переработке. В результате появляются знания как объективированный результат этой переработки в знаковой форме понятий, суждений и умозаключений, соответствующих или несоответствующих фактам действительности. Знания как результат переработки объективной информации на основе интересов и потребностей человека одновременно выступают и как форма отражения действительности, и как форма выражения ценностного отношения человека к миру. И разделить эти моменты в знании невозможно, ибо оно есть единство субъекта и объекта, выражение единства их внутренней связи друг с другом.
Знание есть образ реальности, рассматриваемый в настоящее время как результат реконструкции объекта в субъекте, а не его отражения. Думается, что одно не может служить исключением другого. В материалистической философии отражение понимается как способность одного объекта воспроизводить в своих особенностях особенности другого объекта. Воспроизведение это может иметь естественный и искусственный характер. Чувственно наглядные идеальные образы объектов есть результат биологической формы отражения и возникают естественным путем (об этом позаботилась природа). Мысленные же образы, создаваемые путем интеллектуальной деятельности человека как социального образования, действительно возникают в результате конструирующей деятельности его мышления и сознания как его ценностного отношения к действительности. И этот вид деятельности целесообразно рассматривать как механизм социального отражения, ибо с его помощью мы адекватно или неадекватно воспроизводим в своем мозгу свое бытие. Когда мы говорим: стол чист, мы конструируем в своем сознании форму суждения, но отражаем то, что выступает его содержанием. Конструктивность рассматривается как главная отличительная черта человеческого познания от психики животного, состоящая в обозначении, а не отражении реальности. Можно согласиться с характеристикой конструктивности психики человека как ее главной (социальной по своему характеру) чертой, но нельзя забывать при этом о животной (биологической) природе его организма, в том числе и его мозга, служащей основой его социального существования. Процесс познания как развивающийся процесс социального ориентирования человека на основе ценностной реконструкции его бытия базируется на естественной (биологической) форме отражения. Знание есть продукт перерабатываемого психикой человека результатов чувственного отражения и является формой выражения его ценностного отношения к миру, формой перевода результатов биологического отражения в форму социального отражения. На основе переработки (реконструирования) чувственно данного материала человек вырабатывает многообразие проявлений своего ценностного отношения. Ценностное отношение никогда не существует в чистом, абстрактном виде. Оно всегда проявляет себя конкретно и выражается человеком в конкретного вида оценках гносеологического, нравственного, эстетического, утилитарного, политического, религиозного и т.д. порядка. При этом оценки могут быть рациональными и чувственными, объективными и субъективными, истинными и ложными. Объективная оценка не обязательно должна быть истинной. Под объективной оценкой следует понимать такое выражение ценностного отношения субъекта к объекту, в оценочной форме которого - понятии, суждении, умозаключении фиксируются лишь характеристики объекта, эмоционально нейтральные. Дважды два равно четырем и дважды два равно трем хотя и взаимоисключающие оценки, но обе объективны, ибо здесь нет личностного и эмоционального выражения отношения субъекта к объекту, но есть лишь верная и неверная оценка объекта субъектом через характеристики объекта. Сложнее, как это было показано, обнаружить единство так называемых рациональных и эмоциональных оценок, отражающих и выражающих собой, с одной стороны, объективные связи вещей, с другой - чувства и страсти человека. Суждения, выражающие связи вещей (“радиус круга равен половине его диаметра”) и выражающие чувства человека (“как хороши, как свежи были розы!”) рассматриваются как противоположные - одно как познавательное, другое как аксиологическое. По характеру своего содержания эти суждения различны. Но может ли это служить основанием для их противопоставления друг другу в гносеологическом смысле слова? Думается, что такое противопоставление является некорректным. Чувствительная сторона нашей жизни, наша так называемая эмоциональная субъективность есть элемент той же самой объективной реальности, что и безэмоциональные объекты. И наше сознание отражает и выражает нашу эмоциональную сторону жизни в тех же самых оценочных понятиях, которые используются для отражения и выражения нечувственных сторон действительности, и тем же самым способом - через суждения. То, что одни суждения эмоционально насыщены, а другие эмоционально нейтральны - вовсе не повод для их противопоставления друг другу. По механизму своего возникновения и по своей функции они однотипны. Все они являются, с одной стороны, отражением реальности, с другой - выражением отношения субъекта к действительности. И все они носят познавательно-оценочный характер, являясь формой выражения процесса взаимодействия субъекта и объекта. И иными они не могут быть принципиально. Попытки устранить субъекта из “суждений истины” такой же абсурд, как и попытки устранить объект из “суждений ценности”. Все наши знания о мире имеют субъектно-объектный характер. Несмотря на объективный характер наших знаний, тысячу и один раз проверенных на практике, мир, выраженный в этих знаниях, предстает перед нами в нашем субъективно-человеческом измерении и в субъективно человеческих формах. И без этого измерения, и без этих форм, то есть без нашей оценки мира, познание невозможно. Оценивая, мы познаем, а, познавая, мы оцениваем. В этом суть и смысл социально-сознательного отношения человека к окружающей его действительности. Сознание человека едино во всех своих моментах и целостно. Попытки противопоставить познавательное отношение и отношение ценностное, гносеологический и аксиологический моменты сознания - это попытки разорвать его единство и целостность. Познание и оценка - две стороны одной медали - процесса осознания человеком мира действительности. Оценка есть способ познания, а познание есть процесс выработки знания как конкретного вида оценки. Вырабатывая обозначающие действительность ее имена, мы оцениваем ее, а, наполняя имена содержанием, почерпнутым из реальности, мы получаем знания в форме понятий, суждений и умозаключений, в которых и через которые мы осознаем и понимаем мир и выражаем к нему свое (человеческое) отношение. И по-другому мы ни понять мир, ни выразить к нему свое отношение не способны. Наше ценностное отношение к миру является универсальным и всеобъемлющим, благодаря чему вся его предметность предстает перед нами в ценностной форме и ни в какой иной предстать не может. Ценность - единственная социальная форма существования предметного мира для человека.
За время существования аксиологии сложилось немало трактовок понятия ценности. Некоторые трактовали ее как трансцендентальную данность, не имеющей ни физического, ни психического существования. Другие, наоборот, под ценностью понимали психическое явление в виде особого переживания предмета ценности. Третьи толковали ценность как некоторую норму или идеал. Понимали ценность и как предмет потребности (интереса) человека и т.д. В “Новой философской энциклопедии”, вышедшей в нашей стране, ценность трактуется как некоторая философская универсалия, означающая невербализуемые составляющие всей интенциональной структуры личности, связанные с ее устремлениями, особыми переживаниями и хранением в тайниках сердца своего “достояния”. Интенциональная структура личности есть направленность ее на действительность, ее внешний и внутренний мир и по существу представляет собою ее систему отношений к миру, в том числе и к самой себе. Но почему эта направленность, связанная с переживаниями личности, именуется термином “ценность”, неясно, ибо в силу отсутствия обоснования такая трактовка ценности остается темной и непонятной. Но ясно одно, что понятие ценности здесь связывается с чем-то сугубо положительным для личности. Хранить в тайниках сердца как свое достояние можно что-либо для личности достойное, дорогое, лелеемое, весьма значимое. Но в таком случае категория ценности не может быть философской универсалией, ибо она выражает в приведенной трактовке не нечто абсолютное и всеобщее, как это свойственно философским категориям, а нечто весьма релятивное по отношению к различным личностям. А с другой стороны, если под ценностью понимать нечто невербализуемое, то о нем и сказать ничего нельзя. Человек, обладающий языком как средством своего выражения, может вербализовать все, что становится предметом его внимания. На мой взгляд, рассматриваемая трактовка ценности является для энциклопедии крайне неудачной.
1 Огурцов А.П. Страстные споры о ценностно-нейтральной науке. - Предисловие к кн. Хью Лэйси «Свободна ли наука от ценностей?» М. 2001. С.9.
2 Там же. С. 20.
3 См. Тугаринов В.П. Теория ценностей в марксизме. ЛГУ. 1968. С.3.
4 Там же. С. 4.
5 Каган М.С. Философская теория ценностей. СПб. 1997. С. 69.
6 Вебер М. Избранные произведения. М. 1990. С. 548.
7 Вебер М. Избранные произведения. М. 1990. Предисловие. С. 5.
О всеобщем характере ценностного отношения человека к миру. Часть 2.
Волна споров и дискуссий о соотношении объективности и субъективности в познавательном процессе прокатилась через всю историю философии и науки, докатилась до наших дней, так и оставшись не до конца погашенной. С появлением на рубеже ХIХ - ХХ вв. аксиологии вопрос об объективности и субъективности наших суждений по существу свелся к вопросу о том, “можно или нет сформировать суждения о фактах, которые исключили бы тем или иным образом ценностные суждения?”. 1 Вопрос в такой формулировке обусловлен тем, что именно с ценностным характером суждений (что совершенно справедливо, отмечу в скобках) связывается сегодня субъективность человека в познании.
Создатели аксиологии, прежде всего такие представители Баденской школы философии как В. Виндельбанд и Г. Риккерт, попытались разделить науки о природе и науки о культуре (истории) на две противоположные группы знаний, первая из которых как связанная с изучением повторяющихся, закономерных явлений, относилась ими к объективному знанию. Вторая же, связанная с изучением единичных явлений, относилась к субъективному, ценностному знанию. С этого момента вопрос о соотношении объективного и субъективного в познании свелся к вопросу о соотношении ценностного и не ценностного (научного) знания, аксиологии и науки. “Страстные” споры разгорелись между двумя группами философов и социологов. Одни “полагают, что наука свободна от ценностей, другие же проводят мысль о том, что наука неразрывно связана с миром ценностей” 2. Вторая точка зрения в наиболее разработанном виде представлена в настоящее время в книге Хью Лэйси “Свободна ли наука от ценностей?”, в которой дается детальное обоснование идее ценностного регулирования научно-познавательного процесса со стороны когнитивных и культурных ценностей. Однако, на мой взгляд, дело не может и не должно ограничиваться лишь обоснованием связи науки с набором тех или иных ценностей. Проблема, поставленная Хью Лэйси в названии книги, может быть поставлена и в ином, более широком плане: имеет ли научное знание и знание вообще, как таковое, ценностный характер само по себе? Попытаюсь в предлагаемой статье решить эту проблему в положительном аспекте.
Наука есть результат познавательного отношения человека к действительности. Таким образом, чтобы доказать ценностный характер самого научного знания, необходимо показать, что познавательное отношение человека есть форма проявления отношения ценностного. Последнее выступает как необходимый, всеобщий и вечный фактор жизни человека и общества, на что обратил внимание еще в конце 60-х годов прошлого века советский философ В.П. Тугаринов 3, который в связи с этим настаивал “на самом широком подходе к проблеме ценностей, как проблеме одновременно гносеологической и общеисторической” 4. Добавлю еще к сказанному, что ценностное отношение человека к миру является не только всеобщим и необходимым, но и основополагающим, следовательно, определяющим все другие его отношения. Из чего это следует? Прежде всего из понимания этого отношения как ориентировочно-смысловой связи человека с действительностью, основанной на его интересах и потребностях. В самом деле, человек как всякое живое существо, прежде чем предпринимать какие-либо практические действия, должен сорентироваться в своем предметном мире, соотнести предметы, их свойства, связи и отношения со своими потребностями и интересами. Прежде всего он должен мысленно оценить ситуацию, а потом уже со знанием дела практически действовать.
Но что значит оценить? В самом широком и обобщенном смысле слова оценить - значит соизмерить свои возможности со своей реальностью на основе ее отражения. В самой примитивной форме механизм ориентации, включающий в себя биологическое отражение и оценку ситуации свойственен уже первым организмам. Раздражимость и есть простейшая реакция организма на воздействующие его предметы, состоящая в отражении и положительно-отрицательной их “оценке”. Без этого свойство раздражимости не имело бы для организма никакого смысла. Таким образом раздражимость позволяет хотя и с низкой степенью адекватности ориентироваться организму в его среде. В процессе своего развития механизм ориентации жизни от раздражимости эволюционировал к чувствительности и предметному мышлению, последнее же под влиянием развивающихся социальных условий преобразовалось в механизм абстрактного мышления и сознания, в механизм ценностного отношения человека как социального субъекта, позволяющий ему ориентироваться в мире не только на уровне явленности его предметов и ситуаций, но и на уровне их сущностных характеристик, что и дает ему возможность развивать свою познавательную деятельность и преобразовывать предметный мир в соответствии со своими потребностями и интересами.
Каким же образом механизм ориентации человека действует? Его действие складывается из функционирования двух систем отражения - биологического и социального, причем биологическая система отражения, основанная на чувственности, встраивается в социальную и выступает ее необходимым компонентом. Биологическая система отражения функционирует у человека естественным образом и аналогична системе отражения у высших животных. Суть ее действия состоит в том, что органы чувств человека как и животного естественным образом воспринимают идущую от объектов воздействия информацию и по каналам связи доставляют ее в мозг, который преобразует эту информацию в идеальные чувственно наглядные живые образы этих объектов и проецирует эти образы обратно на объекты, их вызвавшие. При этом проецирует именно в то место, где объекты находятся, и в том ракурсе, в котором они отразились. Это дает возможность животным и человеку иметь дело не с образами объектов, а с самими объектами и ориентироваться в них. Живые образы реальности выступают таким образом в роли проводников организмов к воздействующим на них объектам. Получив через живые образы реальности доступ к ее объектам животные оценивают их на уровне инстинктов и предметного мышления и вступают с ними в контакт. Предок человека, не вышедший из животного состояния, действовал подобным же образом. Но в отличие от других животных он обладал такой конституцией тела, которая давала ему возможность социального развития. Прежде всего она давала ему возможность трудиться, вступать в контакт с реальностью опосредовано и не индивидуально, а коллективно. Благодаря этим факторам механизм его предметного мышления преобразовался в механизм социального отражения, в механизм социальной оценки, в механизм сознания.
Чем же отличается сознание как механизм социальной оценки от предметного мышления животных? Прежде всего наличием у человека языка. Именно благодаря языку механизм предметного мышления наших предков преобразовался в механизм абстрактного мышления и сознания. Язык и есть система социальных оценок человеком окружающей его действительности. Он есть способ ее социального измерения и ориентации человека в ней. Язык - это прежде всего система имен предметов, их свойств, связей и отношений. С каждым словом языка человек ассоциирут какой-то фрагмент или элемент действительности и благодаря этому осознает и понимает ее. Каждое слово языка в качестве имени чего-то играет для человека роль понятия. По своей функции любое наше понятие и есть социально-человеческая оценка действительности. Социальная оценка, осуществляемая через понятие, и есть наш, человеческий, способ понимания действительности. Чтобы что-либо понять, его нужно оценить, соизмерить с той формой, через которую и осуществляется процесс понимания. Такой формой для человека и выступают имена предметов, их свойств и т.д. Слово языка, соединенное с предметом в целом или его свойством становится их именем и нашим понятием. Оценить (следовательно, понять) какой-либо предмет, значит подвести его нашим мышлением под какое-либо понятие, выражаемое именем этого предмета. Мы говорим: сахар сладок. Тем самым мы подводим определенный предмет и его определенное свойство под понятия сахара и сладости, выражаемые соответствующими именами. Вся система наших понятий и образуемых на их основе суждений и умозаключений есть прежде всего система наших гносеологических оценок предметного мира. И лишь дав ему познавательную оценку, измерив его гносеологически, мы способны переходить на другие уровни оценок - морально-этических, эстетических, утилитарных, технических, экономических, политических и т.д. и т.п. Давая ту или иную оценку предметному миру, мы выражаем к нему то или иное конкретное ценностное отношение, через которое мы определенным образом осознаем и понимаем его. Следовательно, наше ценностное отношение и есть наше сознание. Говоря, таким образом, о сознании как социальной форме отражения, необходимо иметь в виду его всеобщий ценностный характер. Благодаря этому весь окружающий человека предметный мир в целом и в каждой его части и элементе выступает для него в ценностной форме. Нет ни одного предмета в мире человека, который не выступал бы в форме ценности, даже в отрицательном смысле слова. Однако не всякий согласится с такой точкой зрения, полагая, с одной стороны, понятие ценности как обозначающее и выражающее нечто только положительное для человека. А с другой - не относя к понятию ценности якобы нечто независящее от отношения к нему человека. Существует, к примеру, точка зрения, не относящая к сфере ценности познавательный процесс человека, связанный с установлением истины. Такую точку зрения представляют, к примеру, взгляды М.С. Кагана. Познание, заявляет он “является отражением связей и отношений между объектами, гносеологическая истина есть?отношение между?…, а не ?отношение к…?, - тогда как ценность есть ?реальное отношение объекта к субъекту?, а ценностная оценка - выявление отношения субъекта к объекту” 5. Когда высказываются подобные суждения, как-то упускается из виду, что ?отношение между? всегда устанавливается с помощью ?отношения к? и оба отношения выражаются в одном и том же суждении. Это значит, что любое суждение истины, равно как и всякое другое, выражает собой одновременно и в единстве объективные связи вещей и связь субъекта с объектом. То есть любое суждение одновременно является и гносеологическим, и аксиологическим. Для познавательного процесса как духовного процесса взаимодействия субъекта со своим объектом это вполне естественно. Без аксиологического момента нет и быть не может социального отражения. Кто требует при установлении истины совершенной объективности, впадает в иллюзию, ибо по существу требует устранить субъекта из познавательного процесса!
Проиллюстрируем сказанное конкретным примером. Настроенный оптимистично человек может высказать такое суждение: “мне хорошо, мир прекрасен”. Сторонник разделения познания и оценки обязательно скажет, что данное суждение сугубо оценочное и не несет в себе никакой познавательной нагрузки, ибо человек выражает в нем одно лишь эмоциональное отношение к миру. Субъект суждения может возразить, заявив, что в своем суждении он выразил связь между состоянием своего духа и складывающейся у него жизнью. И каждый будет по своему прав. Но в обоих случаях правота будет односторонней. Полная же истина будет заключаться в признании правоты обеих сторон, в признании того, что в данном суждении выраженно одновременно и ?отношение между? и ?отношение к?. Социальное отражение осуществляется субъектом в своих оценочных по характеру формах и с определенных позиций, от которых отрешиться при познании невозможно, что и налагает на содержание познавательной формы свой аксиологический отпечаток. Даже зеркало, механически отражающее своей плоскостью объект, по своему “оценивает” поступающую к нему информацию: если плоскость зеркала ровная, оно отражает объект “по истине”. Если же она вогнутая или выпуклая, зеркало даст искажающий образ отражаемого объекта. Но точно также и субъект не может устранить из познавательного процесса форму своей “плоскости” - свои способности, умения и навыки, профиль и уровень своей подготовки, свои интересы и потребности, орудия своей деятельности, свое мировоззрение и т.д. Все это неизбежно накладывает свою аксиологическую печать на результат отражения.
Оппонент может возразить, приведя в качестве примера такое суждение: “радиус круга равен половине его диаметра”. Содержание этого суждения, заявит он, не может зависеть ни от какой субъективности. Оно - чистая объективная истина.Согласно логике этого оппонента объективных оценок не существует, ибо знание, выражающее соответствие своим содержанием научным фактам есть не оценка, а истина. Истина же не может быть оценкой как явлением, выражающим отношение субъекта к объекту и зависящим от характеристик высказывающего оценку субъекта. Суждение “радиус круга равен половине его диаметра” и есть истина, а не оценка, ибо его содержание никак не зависит от какого бы то ни было субъекта. Заметим, прежде всего, что данное утверждение относится к идеальному, абстрактно-математическому объекту, созданному воображением математически мыслящего субъекта, и реализующегося с известной долей приближения к идеалу лишь в искусственной среде. В естественной среде объектов с такими идеальными характеристиками не существует. А во-вторых, радиус круга может быть равен не только половине его диаметра, но и собственной длине, и высоте вписанного в круг по его диаметру треугольника с вершиной на окружности, и половине диагонали вписанного в круг квадрата или прямоугольника и т.д. Все это объективные истины, нахождение и выражение которых всецело во власти познающего математического субъекта, его отношения к создаваемым им самим идеализированным объектам. Следовательно, все они - научные оценки. Истина - это оценка познающим субъектом реальности на основе характеристик самой реальности. Вне субъекта истины не существует. Истина - это не только соответствие содержания знания объекту отражения, но и выражение отношения субъекта к объекту. В истине субъект выражает свое отношение к объекту посредством самого объекта, что и создает иллюзию ее независимости и нейтральности по отношению к субъекту. Истина - это знание, соответствующее своим содержанием реальности. Но как знание она неотделима от познающего и высказывающего ее субъекта. Ни познать, ни выразить истину вне действия своего ценностного отношения и его предметных форм субъект не в состоянии. Поэтому разделять познание и оценку, познавательное отношение субъекта и ценностное не представляется возможным, ибо эти отношения сливаются друг с другом в единство формы и содержания. Истина есть содержание соответствия знания реальности. Но знание есть не только содержание, но и форма ее существования и выражения, без которой знания нет. И хотя форма и содержание знания друг без друга немыслимы, они относительно самостоятельны по отношению друг к другу. Самостоятельность содержания знания по отношению к форме выражается в его соответствии или несоответствии реальности, а самостоятельность формы знания по отношению к его содержанию выражается в ее ценностном характере. Основными формами существавания знания выступают, как известно, понятия, суждения и умозаключения, которые, как выяснено выше, являются нашими формами измерения действительности, формами выражения нашего ценностного отношения к ней.
В свое время Макс Вебер настаивал на необходимости различать “что является… чисто логическим выводом или чисто эмпирическим установлением фактов и что носит характер практической оценки” 6. Тем самым он пытался разделить и отделить друг от друга суждения логических выводов и суждения по установлению фактов как объективно нейтральные от ценностных суждений как суждений порицания и одобрения, выражающих отношения субъекта. Понятие суждения родственно по корню понятию судить. Но что значит судить? Значит высказывать суждение по поводу чего-либо, в том числе и по поводу познаваемого. А высказывать суждение - значит оценивать познаваемое в системе выработанных или вырабатываемых понятий, выражать к оцениваемому свое отношение, не обязательно сугубо личностное, но и профессиональное, экспертное. Приведем небольшую выдержку из предисловия к избранным произведениям М.Вебера. “Макс Вебер (1864 - 1920), - говорится здесь, - является одним из наиболее крупных социологов конца Х?Х - начала ХХ в., оказавшим большое влияние на развитие этой науки. Он принадлежал к числу тех универсально образованных умов, которых становится все меньше по мере роста специализации в области общественных наук; он одинаково хорошо ориентировался в области политэкономии, права, социологии и философии, выступал как историк хозяйства, политических институтов и политических теорий, религии и науки, наконец, как логик и методолог, разработавший принципы познания социальных наук.” 7
Что представляет собою данная выдержка? Оценку вклада Вебера в обществознание или установление факта этого вклада? Вернее будет сказать, что установление вклада путем высказывания ряда оценочных суждений. А в целом отрывок представляет собой ценностное умозаключение исследователя о факте социальной действительности, его логический вывод на основе исследования трудов Вебера. Подобным образом устанавливаются все факты действительности. Человек не может в силу природы своего сознания как ценностного отношения к действительности устанавливать факты иначе, как через оценку ситуации и логического вывода из нее. “Книга лежит на столе”. Это может быть фактом действительности. И человек устанавливает его на основе отражения, своего отношения к ситуации и логического умозаключения, т.е. путем действенности своего ценностного отношения и выражающей его оценки.
Итак, поступающая естественным путем в мозг человека объективная информация накладывается на его интересы и потребности и пробуждает действенность его ценностного отношения, проявляющаяся в ее оценочной или ценностной переработке. В результате появляются знания как объективированный результат этой переработки в знаковой форме понятий, суждений и умозаключений, соответствующих или несоответствующих фактам действительности. Знания как результат переработки объективной информации на основе интересов и потребностей человека одновременно выступают и как форма отражения действительности, и как форма выражения ценностного отношения человека к миру. И разделить эти моменты в знании невозможно, ибо оно есть единство субъекта и объекта, выражение единства их внутренней связи друг с другом.
Знание есть образ реальности, рассматриваемый в настоящее время как результат реконструкции объекта в субъекте, а не его отражения. Думается, что одно не может служить исключением другого. В материалистической философии отражение понимается как способность одного объекта воспроизводить в своих особенностях особенности другого объекта. Воспроизведение это может иметь естественный и искусственный характер. Чувственно наглядные идеальные образы объектов есть результат биологической формы отражения и возникают естественным путем (об этом позаботилась природа). Мысленные же образы, создаваемые путем интеллектуальной деятельности человека как социального образования, действительно возникают в результате конструирующей деятельности его мышления и сознания как его ценностного отношения к действительности. И этот вид деятельности целесообразно рассматривать как механизм социального отражения, ибо с его помощью мы адекватно или неадекватно воспроизводим в своем мозгу свое бытие. Когда мы говорим: стол чист, мы конструируем в своем сознании форму суждения, но отражаем то, что выступает его содержанием. Конструктивность рассматривается как главная отличительная черта человеческого познания от психики животного, состоящая в обозначении, а не отражении реальности. Можно согласиться с характеристикой конструктивности психики человека как ее главной (социальной по своему характеру) чертой, но нельзя забывать при этом о животной (биологической) природе его организма, в том числе и его мозга, служащей основой его социального существования. Процесс познания как развивающийся процесс социального ориентирования человека на основе ценностной реконструкции его бытия базируется на естественной (биологической) форме отражения. Знание есть продукт перерабатываемого психикой человека результатов чувственного отражения и является формой выражения его ценностного отношения к миру, формой перевода результатов биологического отражения в форму социального отражения. На основе переработки (реконструирования) чувственно данного материала человек вырабатывает многообразие проявлений своего ценностного отношения. Ценностное отношение никогда не существует в чистом, абстрактном виде. Оно всегда проявляет себя конкретно и выражается человеком в конкретного вида оценках гносеологического, нравственного, эстетического, утилитарного, политического, религиозного и т.д. порядка. При этом оценки могут быть рациональными и чувственными, объективными и субъективными, истинными и ложными. Объективная оценка не обязательно должна быть истинной. Под объективной оценкой следует понимать такое выражение ценностного отношения субъекта к объекту, в оценочной форме которого - понятии, суждении, умозаключении фиксируются лишь характеристики объекта, эмоционально нейтральные. Дважды два равно четырем и дважды два равно трем хотя и взаимоисключающие оценки, но обе объективны, ибо здесь нет личностного и эмоционального выражения отношения субъекта к объекту, но есть лишь верная и неверная оценка объекта субъектом через характеристики объекта. Сложнее, как это было показано, обнаружить единство так называемых рациональных и эмоциональных оценок, отражающих и выражающих собой, с одной стороны, объективные связи вещей, с другой - чувства и страсти человека. Суждения, выражающие связи вещей (“радиус круга равен половине его диаметра”) и выражающие чувства человека (“как хороши, как свежи были розы!”) рассматриваются как противоположные - одно как познавательное, другое как аксиологическое. По характеру своего содержания эти суждения различны. Но может ли это служить основанием для их противопоставления друг другу в гносеологическом смысле слова? Думается, что такое противопоставление является некорректным. Чувствительная сторона нашей жизни, наша так называемая эмоциональная субъективность есть элемент той же самой объективной реальности, что и безэмоциональные объекты. И наше сознание отражает и выражает нашу эмоциональную сторону жизни в тех же самых оценочных понятиях, которые используются для отражения и выражения нечувственных сторон действительности, и тем же самым способом - через суждения. То, что одни суждения эмоционально насыщены, а другие эмоционально нейтральны - вовсе не повод для их противопоставления друг другу. По механизму своего возникновения и по своей функции они однотипны. Все они являются, с одной стороны, отражением реальности, с другой - выражением отношения субъекта к действительности. И все они носят познавательно-оценочный характер, являясь формой выражения процесса взаимодействия субъекта и объекта. И иными они не могут быть принципиально. Попытки устранить субъекта из “суждений истины” такой же абсурд, как и попытки устранить объект из “суждений ценности”. Все наши знания о мире имеют субъектно-объектный характер. Несмотря на объективный характер наших знаний, тысячу и один раз проверенных на практике, мир, выраженный в этих знаниях, предстает перед нами в нашем субъективно-человеческом измерении и в субъективно человеческих формах. И без этого измерения, и без этих форм, то есть без нашей оценки мира, познание невозможно. Оценивая, мы познаем, а, познавая, мы оцениваем. В этом суть и смысл социально-сознательного отношения человека к окружающей его действительности. Сознание человека едино во всех своих моментах и целостно. Попытки противопоставить познавательное отношение и отношение ценностное, гносеологический и аксиологический моменты сознания - это попытки разорвать его единство и целостность. Познание и оценка - две стороны одной медали - процесса осознания человеком мира действительности. Оценка есть способ познания, а познание есть процесс выработки знания как конкретного вида оценки. Вырабатывая обозначающие действительность ее имена, мы оцениваем ее, а, наполняя имена содержанием, почерпнутым из реальности, мы получаем знания в форме понятий, суждений и умозаключений, в которых и через которые мы осознаем и понимаем мир и выражаем к нему свое (человеческое) отношение. И по-другому мы ни понять мир, ни выразить к нему свое отношение не способны. Наше ценностное отношение к миру является универсальным и всеобъемлющим, благодаря чему вся его предметность предстает перед нами в ценностной форме и ни в какой иной предстать не может. Ценность - единственная социальная форма существования предметного мира для человека.
За время существования аксиологии сложилось немало трактовок понятия ценности. Некоторые трактовали ее как трансцендентальную данность, не имеющей ни физического, ни психического существования. Другие, наоборот, под ценностью понимали психическое явление в виде особого переживания предмета ценности. Третьи толковали ценность как некоторую норму или идеал. Понимали ценность и как предмет потребности (интереса) человека и т.д. В “Новой философской энциклопедии”, вышедшей в нашей стране, ценность трактуется как некоторая философская универсалия, означающая невербализуемые составляющие всей интенциональной структуры личности, связанные с ее устремлениями, особыми переживаниями и хранением в тайниках сердца своего “достояния”. Интенциональная структура личности есть направленность ее на действительность, ее внешний и внутренний мир и по существу представляет собою ее систему отношений к миру, в том числе и к самой себе. Но почему эта направленность, связанная с переживаниями личности, именуется термином “ценность”, неясно, ибо в силу отсутствия обоснования такая трактовка ценности остается темной и непонятной. Но ясно одно, что понятие ценности здесь связывается с чем-то сугубо положительным для личности. Хранить в тайниках сердца как свое достояние можно что-либо для личности достойное, дорогое, лелеемое, весьма значимое. Но в таком случае категория ценности не может быть философской универсалией, ибо она выражает в приведенной трактовке не нечто абсолютное и всеобщее, как это свойственно философским категориям, а нечто весьма релятивное по отношению к различным личностям. А с другой стороны, если под ценностью понимать нечто невербализуемое, то о нем и сказать ничего нельзя. Человек, обладающий языком как средством своего выражения, может вербализовать все, что становится предметом его внимания. На мой взгляд, рассматриваемая трактовка ценности является для энциклопедии крайне неудачной.
1 Огурцов А.П. Страстные споры о ценностно-нейтральной науке. - Предисловие к кн. Хью Лэйси «Свободна ли наука от ценностей?» М. 2001. С.9.
2 Там же. С. 20.
3 См. Тугаринов В.П. Теория ценностей в марксизме. ЛГУ. 1968. С.3.
4 Там же. С. 4.
5 Каган М.С. Философская теория ценностей. СПб. 1997. С. 69.
6 Вебер М. Избранные произведения. М. 1990. С. 548.
7 Вебер М. Избранные произведения. М. 1990. Предисловие. С. 5.
О всеобщем характере ценностного отношения человека к миру. Часть 2.