Просто добавь воды. Часть четвертая.
Часть первая:http://amorales69.livejournal.com/460760.html
Часть вторая:http://amorales69.livejournal.com/461004.html
Часть третья:http://amorales69.livejournal.com/461541.html
Сверкнула молния, разрывая небо напополам, грохнуло так, что на несколько секунд не стало слышно гимна Советского Союза, который Славик играет на трубе.
Новый год! Ура! Полный сад мандаринов! Апельсины прямо с дерева! Правда вместо снега теплый дождь, но это не важно.
Здесь не отмечают Новый год. Люди ложатся спать тридцать первого декабря, а просыпаются первого января и идут на работу. Для них ничего такого не происходит.
Но мы не они. Вообще, это противопоставление "мы" и "они" довольно болезненно для среднестатистического бывшего "нашего". У многих оно не разрешится никогда. Поэтому многие никогда не станут своими в этой стране, хотя и перестанут быть своими в той, откуда они приехали. Так и зависнут между. Как не упокоенные души, которые не заслужили райских кущ.
Нам весело. Мы много выпили и теперь, Славик играет на трубе гимн нашей бывшей родины, не смотря на глубокую ночь.
Когда советским людям хорошо, они хотят, чтобы об этом знали все. Даже тот, кто знать не хочет. Нас можно любить, нас можно ненавидеть. Мы не прощаем только равнодушие к себе.
Нас объединяют с еще одним молодежным поселением. Вернее, их перевозят к нам. Первыми приехали три парня. Один рыжий, второй бородатый, третий рыжий и бородатый. Последнего зовут Вит. Это был первый человек, который, в последствии оценил мои попытки стихосложения.
- А бабы у вас есть?- спрашивает Влад.
- Есть- отвечает бородатый.
- Нормальные хоть?
- Одна дура и нога сломанная, вторая Фаня, духовный лидер и все такое. Мы же типа от партии МЕРЕЦ. Она нам мозги чистит и всякую хуйню несет. Еще одна в паре. И Лера.
-А Лера чо? Тоже духовный лидер или дура?
-Нет. Она нормальная такая. Только у нее муж в Союзе остался.
Мы смеемся. Подумаешь, муж в Союзе. Дурак значит, что в Союзе, а она тут.
Давид Гиль родом с Тбилиси. На грузина не похож вообще. Высокий, стройный, голубоглазый. Давид Гиль медлителен и плохо реагирует на внешние раздражители. Думает долго и не тщательно.
На учебе он сидит в углу и молчит, листая словарь. К концу урока находит какое-нибудь умное слово на иврите, вроде "конфиденциальность" и громко произносит его.
- Коль hа-ковод, Давид! (Молодец, Давид!)- говорит преподавательница Лея.
Давид Гиль доволен. День прошел не зря.
Через лет шесть я встречу Давида, бредущим по улице Рамат-Гана.
-Привет, Давид!- радостно приветствую его я.
Давид смотрит на меня грустным взглядом бассет-хаунда и скажет:
-Со мной сегодня произошли большие неприятности. Меня выгнали с работы.
-А где ты работал, Давид?- удивляюсь я его равнодушием к нашей встрече.
-На фабрике Кока-Кола.
-А выгнали почему?
-Ты нефильтрованное пиво пил?
-Пил.
-Ну, вот, я и подумал, что Кока-Кола, которая еще не разлита в бутылки вкуснее. Ее же сливают перед разливом в такие бассейны специальные.
-Ну и как?
-Никак. Хотел я попробовать, но упал в бассейн. Выбраться сам не смог, там бортик высокий. Плавал там как дельфин минут пятнадцать, пока перерыв не закончился и меня оттуда не вытащили.
Сдерживая смех, чтобы не обидеть, объясняю Давиду, что ему еще повезло, что с него не вычли стоимость испорченного напитка.
Давид долго думает,а потом улыбается. Больше я Давида никогда не видел.
Дождь не перестает уже вторые сутки. Настоящий ливень. Иду к телефону-автомату. Мне некому звонить, разве что родителям. У меня есть специальный асимон. Асимон, это такой жетон с дыркой посредине, похожий на монгольский тугрик. Его покупают на почте, чтобы звонить по телефону-автомату. Один асимон сколько-то там минут. Но у меня специальный асимон. Я привязал его на нитку и теперь, каждых пару минут приполнимаю его из утробы телефона и опять опускаю. Так можно звонить вечно. Только мне некому звонить вечно.
-Алло!
-Мам, это я.
-Как ты, сынок?
-Нормально.
-Приедешь на выходные?
-Не знаю, может приеду.
Вот и весь разговор.
Сажусь на скамейку под навесом. Такое ощущение, что я внутри водопада. Кругом вода. Весь мир в воде.На правый рукав спортивного костюма "Монтана" попадают капли, он почти мокрый. Закуриваю.
Из под скамейки выглядывает киббуцный пес Пепс. Положил морду мне на колени.
-Что, брат, тоскливо?
Пепс молчит.
Завтра приедут остальные из молодежного поселения, с которым нас объединяют. Вы даже не представляете, насколько это станет знаковым событием в моей жизни. Да откуда вам? Я и сам этого пока не представляю.
В метрах двадцати от меня гуляет белая цапля.
Дождь, дождь, дождь. Стряхиваю пепел с сигареты, он падает в лужу и растворяется. Прямо как манговый Зуко в стакане воды.
Часть вторая:http://amorales69.livejournal.com/461004.html
Часть третья:http://amorales69.livejournal.com/461541.html
Сверкнула молния, разрывая небо напополам, грохнуло так, что на несколько секунд не стало слышно гимна Советского Союза, который Славик играет на трубе.
Новый год! Ура! Полный сад мандаринов! Апельсины прямо с дерева! Правда вместо снега теплый дождь, но это не важно.
Здесь не отмечают Новый год. Люди ложатся спать тридцать первого декабря, а просыпаются первого января и идут на работу. Для них ничего такого не происходит.
Но мы не они. Вообще, это противопоставление "мы" и "они" довольно болезненно для среднестатистического бывшего "нашего". У многих оно не разрешится никогда. Поэтому многие никогда не станут своими в этой стране, хотя и перестанут быть своими в той, откуда они приехали. Так и зависнут между. Как не упокоенные души, которые не заслужили райских кущ.
Нам весело. Мы много выпили и теперь, Славик играет на трубе гимн нашей бывшей родины, не смотря на глубокую ночь.
Когда советским людям хорошо, они хотят, чтобы об этом знали все. Даже тот, кто знать не хочет. Нас можно любить, нас можно ненавидеть. Мы не прощаем только равнодушие к себе.
Нас объединяют с еще одним молодежным поселением. Вернее, их перевозят к нам. Первыми приехали три парня. Один рыжий, второй бородатый, третий рыжий и бородатый. Последнего зовут Вит. Это был первый человек, который, в последствии оценил мои попытки стихосложения.
- А бабы у вас есть?- спрашивает Влад.
- Есть- отвечает бородатый.
- Нормальные хоть?
- Одна дура и нога сломанная, вторая Фаня, духовный лидер и все такое. Мы же типа от партии МЕРЕЦ. Она нам мозги чистит и всякую хуйню несет. Еще одна в паре. И Лера.
-А Лера чо? Тоже духовный лидер или дура?
-Нет. Она нормальная такая. Только у нее муж в Союзе остался.
Мы смеемся. Подумаешь, муж в Союзе. Дурак значит, что в Союзе, а она тут.
Давид Гиль родом с Тбилиси. На грузина не похож вообще. Высокий, стройный, голубоглазый. Давид Гиль медлителен и плохо реагирует на внешние раздражители. Думает долго и не тщательно.
На учебе он сидит в углу и молчит, листая словарь. К концу урока находит какое-нибудь умное слово на иврите, вроде "конфиденциальность" и громко произносит его.
- Коль hа-ковод, Давид! (Молодец, Давид!)- говорит преподавательница Лея.
Давид Гиль доволен. День прошел не зря.
Через лет шесть я встречу Давида, бредущим по улице Рамат-Гана.
-Привет, Давид!- радостно приветствую его я.
Давид смотрит на меня грустным взглядом бассет-хаунда и скажет:
-Со мной сегодня произошли большие неприятности. Меня выгнали с работы.
-А где ты работал, Давид?- удивляюсь я его равнодушием к нашей встрече.
-На фабрике Кока-Кола.
-А выгнали почему?
-Ты нефильтрованное пиво пил?
-Пил.
-Ну, вот, я и подумал, что Кока-Кола, которая еще не разлита в бутылки вкуснее. Ее же сливают перед разливом в такие бассейны специальные.
-Ну и как?
-Никак. Хотел я попробовать, но упал в бассейн. Выбраться сам не смог, там бортик высокий. Плавал там как дельфин минут пятнадцать, пока перерыв не закончился и меня оттуда не вытащили.
Сдерживая смех, чтобы не обидеть, объясняю Давиду, что ему еще повезло, что с него не вычли стоимость испорченного напитка.
Давид долго думает,а потом улыбается. Больше я Давида никогда не видел.
Дождь не перестает уже вторые сутки. Настоящий ливень. Иду к телефону-автомату. Мне некому звонить, разве что родителям. У меня есть специальный асимон. Асимон, это такой жетон с дыркой посредине, похожий на монгольский тугрик. Его покупают на почте, чтобы звонить по телефону-автомату. Один асимон сколько-то там минут. Но у меня специальный асимон. Я привязал его на нитку и теперь, каждых пару минут приполнимаю его из утробы телефона и опять опускаю. Так можно звонить вечно. Только мне некому звонить вечно.
-Алло!
-Мам, это я.
-Как ты, сынок?
-Нормально.
-Приедешь на выходные?
-Не знаю, может приеду.
Вот и весь разговор.
Сажусь на скамейку под навесом. Такое ощущение, что я внутри водопада. Кругом вода. Весь мир в воде.На правый рукав спортивного костюма "Монтана" попадают капли, он почти мокрый. Закуриваю.
Из под скамейки выглядывает киббуцный пес Пепс. Положил морду мне на колени.
-Что, брат, тоскливо?
Пепс молчит.
Завтра приедут остальные из молодежного поселения, с которым нас объединяют. Вы даже не представляете, насколько это станет знаковым событием в моей жизни. Да откуда вам? Я и сам этого пока не представляю.
В метрах двадцати от меня гуляет белая цапля.
Дождь, дождь, дождь. Стряхиваю пепел с сигареты, он падает в лужу и растворяется. Прямо как манговый Зуко в стакане воды.