"Ромео и Джульетта", Самарский ТОиБ, 14 октября 2017 г. (Панченко и др.)
ТРИ СМЕРТИ, ДВА ДРУГА и ОДНО АДАЖИО
Судьба балетоведа бывает непредсказуемой. Моя привела меня в Самару для работы над "Эсмеральдой". Закончив субботним утром ставить балет, я субботним же вечером пошел смотреть балет. Давали "Ромео и Джульетту" в постановке бывшего художественного руководителя балета здешнего ТОиБ Кирилла Шморгонера.
Спектакль сделан в позднесоветской традиции. Танцуют все, не исключая патера Лоренцо. При своей пантомиме осталась одна кормилица. Мизансцены по большей части условны, натуралистично решены уличные бои в первом и втором актах. Присутствует некоторая доля символики. Так, в массовой схватке первого акта единственным погибшим оказался некий ребенок, тело которого герцог затем с укоризной предъявлял обоим враждующим домам. В наличии и визуализированные метафоры. Тяжелая поступь Средневековья передается маршем всех мужчин Капулетти под музыку "Танца рыцарей". Во время поединка Тибальда и Меркуцио последний фехтует мандолиной - я это понял в том смысле, что искусство сталкивается с суровой реальностью.
Декорации в общем соответствуют постановке. Основной задник интерпретирует площадь П.В. Вильямса в обобщенной ван-гоговско-гогеновско-матисовской стилистике. Для "балкона" (кстати сказать, переехавшего из первого акта во второй) площадь зашторивают сине-изумрудным занавесом. В комнате Джульетты к занавесу добавляется окно. Келья Лоренцо и склеп спускаются с колосников в виде ширм. Другой живописный задник изображает пиршественный зал в доме Капулетти и используется только для картины бала. Никаких бутафорских излишеств, разумеется, нет. Травятся-закалываются герои при помощи воображаемых флаконов и кинжалов, засыпает Джульетта не на ложе, а прямо на планшете сцены. Костюмы разделяют всех действующих лиц по цветовому признаку: белый и зеленый цвета принадлежат Монтекки, красно-оранжево-лиловая гамма - Капулетти.
В первых действиях наиболее внятно выстроены партии Меркуцио и Бенволио. Танцуют они много и все время вместе, пока драка с Тибальдом и смерть не разлучают их. Из двух их парных номеров в прыжковых "Масках" мне больше понравился Меркуцио (Илья Черкасов), в гротесковой "Вариации" на балу - Бенволио (Сергей Гаген). Еще из этих актов запомнились красивые стопы Париса (Нурлан Кинербаев), трагическая поза леди Капулетти (Ульяна Шибанова), оплакивающей Тибальда - она прогнулась в мостик и расставила руки так, что образовался геометрически правильный равнобедренный треугольник; стильный жанризм кормилицы (Светлана Прокофьева).
Неплохо поставлены обе смерти, но мне не хватило в них портретного присутствия персонажей - хореография выглядит как предсмертный монолог вообще, а не конкретно Меркуцио и Тибальда.
Открывающая последнее действие альба Ромео и Джульетты сочинена с оглядкой на адажио из "Манон". Здесь балерина (Екатерина Панченко) наконец-то сменила тунику с завышенной талией на белое платье. Это позволило рассмотреть ее танец, и, прежде всего, работу корпуса, принимавшего выразительные контрапостные положения в дуэте с Ромео и разом делавшегося жестким, агрессивным в сцене сватовства Париса. Окончательно я поверил этой Джульетте в тот момент, когда кормилица посоветовала ей слушаться родителей и идти замуж за графа. Единственный человек в доме, на чье сочувствие рассчитывала героиня, перешел на чужую сторону, и это дало Джульетте решимость действовать самостоятельно. Развернутый монолог на музыку бега, плавно переходящий в дуэт с Лоренцо и далее в монолог мнимой смерти/засыпания составлен преимущественно из прыжков, "рапирных" взмахов ног и остановок в заостренных позах. Исполнительница окрасила их интонациями отчаяния. Именно здесь спектакль поднялся до настоящей трагедии.
Из финальных эпизодов мне в целом понравился танец девушек с цветами и реквием по Джульетте, в котором участвуют те же подруги.
В склепе проснувшаяся Джульетта застает еще не вполне умершего Ромео. Герои пытаются бежать, но яд все же действует, "и гибель их у гробовых дверей кладет конец непримиримой розни".
Встреча и диалог родителей в эпилоге выглядят несколько смазанными из-за того, что еще до конца пантомимы опускается полупрозрачный занавес, и последние жесты приходится рассматривать сквозь него.
© А. С. Галкин.
Данный текст охраняется авторским правом. Его прямое или скрытое цитирование без указания имени автора запрещено
Судьба балетоведа бывает непредсказуемой. Моя привела меня в Самару для работы над "Эсмеральдой". Закончив субботним утром ставить балет, я субботним же вечером пошел смотреть балет. Давали "Ромео и Джульетту" в постановке бывшего художественного руководителя балета здешнего ТОиБ Кирилла Шморгонера.
Спектакль сделан в позднесоветской традиции. Танцуют все, не исключая патера Лоренцо. При своей пантомиме осталась одна кормилица. Мизансцены по большей части условны, натуралистично решены уличные бои в первом и втором актах. Присутствует некоторая доля символики. Так, в массовой схватке первого акта единственным погибшим оказался некий ребенок, тело которого герцог затем с укоризной предъявлял обоим враждующим домам. В наличии и визуализированные метафоры. Тяжелая поступь Средневековья передается маршем всех мужчин Капулетти под музыку "Танца рыцарей". Во время поединка Тибальда и Меркуцио последний фехтует мандолиной - я это понял в том смысле, что искусство сталкивается с суровой реальностью.
Декорации в общем соответствуют постановке. Основной задник интерпретирует площадь П.В. Вильямса в обобщенной ван-гоговско-гогеновско-матисовской стилистике. Для "балкона" (кстати сказать, переехавшего из первого акта во второй) площадь зашторивают сине-изумрудным занавесом. В комнате Джульетты к занавесу добавляется окно. Келья Лоренцо и склеп спускаются с колосников в виде ширм. Другой живописный задник изображает пиршественный зал в доме Капулетти и используется только для картины бала. Никаких бутафорских излишеств, разумеется, нет. Травятся-закалываются герои при помощи воображаемых флаконов и кинжалов, засыпает Джульетта не на ложе, а прямо на планшете сцены. Костюмы разделяют всех действующих лиц по цветовому признаку: белый и зеленый цвета принадлежат Монтекки, красно-оранжево-лиловая гамма - Капулетти.
В первых действиях наиболее внятно выстроены партии Меркуцио и Бенволио. Танцуют они много и все время вместе, пока драка с Тибальдом и смерть не разлучают их. Из двух их парных номеров в прыжковых "Масках" мне больше понравился Меркуцио (Илья Черкасов), в гротесковой "Вариации" на балу - Бенволио (Сергей Гаген). Еще из этих актов запомнились красивые стопы Париса (Нурлан Кинербаев), трагическая поза леди Капулетти (Ульяна Шибанова), оплакивающей Тибальда - она прогнулась в мостик и расставила руки так, что образовался геометрически правильный равнобедренный треугольник; стильный жанризм кормилицы (Светлана Прокофьева).
Неплохо поставлены обе смерти, но мне не хватило в них портретного присутствия персонажей - хореография выглядит как предсмертный монолог вообще, а не конкретно Меркуцио и Тибальда.
Открывающая последнее действие альба Ромео и Джульетты сочинена с оглядкой на адажио из "Манон". Здесь балерина (Екатерина Панченко) наконец-то сменила тунику с завышенной талией на белое платье. Это позволило рассмотреть ее танец, и, прежде всего, работу корпуса, принимавшего выразительные контрапостные положения в дуэте с Ромео и разом делавшегося жестким, агрессивным в сцене сватовства Париса. Окончательно я поверил этой Джульетте в тот момент, когда кормилица посоветовала ей слушаться родителей и идти замуж за графа. Единственный человек в доме, на чье сочувствие рассчитывала героиня, перешел на чужую сторону, и это дало Джульетте решимость действовать самостоятельно. Развернутый монолог на музыку бега, плавно переходящий в дуэт с Лоренцо и далее в монолог мнимой смерти/засыпания составлен преимущественно из прыжков, "рапирных" взмахов ног и остановок в заостренных позах. Исполнительница окрасила их интонациями отчаяния. Именно здесь спектакль поднялся до настоящей трагедии.
Из финальных эпизодов мне в целом понравился танец девушек с цветами и реквием по Джульетте, в котором участвуют те же подруги.
В склепе проснувшаяся Джульетта застает еще не вполне умершего Ромео. Герои пытаются бежать, но яд все же действует, "и гибель их у гробовых дверей кладет конец непримиримой розни".
Встреча и диалог родителей в эпилоге выглядят несколько смазанными из-за того, что еще до конца пантомимы опускается полупрозрачный занавес, и последние жесты приходится рассматривать сквозь него.
© А. С. Галкин.
Данный текст охраняется авторским правом. Его прямое или скрытое цитирование без указания имени автора запрещено