ИЗ ИСТОРИИ САРЕПТСКИХ СЕМЕЙ
Сарептские Лангерфельды
Фамилия Лангерфельд в переводе с немецкого означает долгое (длинное) поле. «Длинное поле» и в прямом, и в переносном смысле очень подходит к этой знаменитой сарептской семье. Сарепта для Лангерфельдов - часть истории рода, судьба.
Карл-Ойген Лангерфельд - потомок известного сарептского рода - один из самых искренних и преданных друзей музея-заповедника «Старая Сарепта». Не случайно ему было присвоено звание почетного опекуна исторического и культурного наследия Нижнего Поволжья. Впервые приехав в Сарепту, он всем сердцем привязался к этому сохранившемуся заповеднику старины.
К.-О. Лангерфельд неоднократно посещал Сарепту. Вот что рассказывал он во время визитов в редакцию газеты «Новости Сарепты» о себе и о своей семье.
- За время поездок по Нижней Волге я познакомился с разными людьми. И я стараюсь поддерживать контакты не только с немецкой общиной Сарепты, но и с интересными людьми, которые стали мне близки. Например, в Малых и Больших Чапурниках живут татарские семьи, которые по приглашению побывали в Германии. И как только представилась возможность, мы приехали к ним в гости.
Я очень дружен с Н.С. Улановой. С этой интересной женщиной я познакомился в Сарепте. В 1995 году, когда в кирхе шли реставрационные работы,
я приехал в Сарепту. Нина Санджарыковна Уланова тоже была здесь, - вспоминает К. Лангерфельд. - Когда она увидела, как воодушевленно трудится молодежь из строительного отряда, то сказала: «Я - буддистка, христианкой никогда не буду, но то, что возрождается кирха, является спиралью духовности…».
Именно Уланова открыла мне самобытную культуру своей родины. Мои предки жили по соседству с калмыками, и мне довелось познакомиться с традициями и историей этого степного народа. Потом, приезжая в Россию, я неоднократно посещал калмыцкое селение Ике бухус. Там я видел национальные танцы и слышал знаменитое гортанное пение, видел предметы старины».
Мне удалось найти в Волгограде потомков сарептских Ленгерфельдов и встретиться с ними. Сейчас они носят другие фамилии, но к нашему генеалогическому древу имеют самое прямое отношение.
Если говорить о роде Лангерфельдов, то его корни берут свое начало в 1766 году и напрямую связаны с (теперь уже бывшей) колонией Сарепта. Когда вторая группа миссионеров из 50 человек прибыла в немецкое поселение, среди них был Йоганн Хайнрих Лангерфельд, рожденный в 1720 году в Вупертале (Германия). В Сарепте он был назначен помощником к проповеднику брату Яннету, совершающему богослужения в различных колониях на Волге. В 1770 году И.Х. Лангерфельд вернулся в Сарепту, а с 1791 г. стал управляющим в гостинице и женился на сестре Марии Билль. У них родилось двое детей. Иоганн Хайнрих долгое время жил в Сарепте и умер в 1791 году.
Второй из рода Лангерфельдов - Йоганн Хайнрих родился в 1772 г. в Сарепте. Был учителем в Петербурге. В 1817 г. вернулся в колонию, получил должность председателя (форштеера) Сарептской общины.
Третий представитель рода - доктор Франц-Хайнрих Лангерфельд - владелец дистилляционной лаборатории и бальзамо-водочной фабрики, где производился изобретенный им «Сарептский бальзам», ставший одним из ключевых понятий, связанных с Сарептой.
Франц Хайнрих родился в 1805 году в Прибалтике. Образование получил в Германии, после окончания учебы вернулся в Ригу. Там он некоторое время работал аптекарем и хотел приобрести аптеку в Риге. Когда молодой Лангерфельд приехал навестить родителей, его мудрая мама, узнав о планах сына, сказала: «Зачем тебе покупать аптеку в Риге, когда здесь есть дочь аптекаря, и ты можешь жениться на ней». Так он остался в Сарепте и выкупил аптеку у общины. Франц производил бальзам, который делал по своему рецепту. Бальзам Лангерфельда приобрел большую известность, с 1830 г. особый напиток - Сарептский бальзам - настаивался на 20 водах степных трав на винном спирте. Он имел зеленоватый цвет и горьковатый вкус, разливался в глиняные бутылки, применялся как лекарство и пользовался большим спросом по всей России. Его автор получил золотую медаль на Парижской выставке в 1867 г.
Многие думают, что у меня есть этот рецепт, но это не так, к сожалению, семейный рецепт сарептского бальзама утерян.
В 70-годы XIX века немецкие переселенцы потеряли свои привилегии, дарованные им Екатериной II, в том числе и освобождение от несения военной службы. Поэтому некоторые колонисты из-за пацифистских взглядов эмигрировали. Но не все члены общины уехали, некоторые все-таки остались в Сарепте. Среди покинувших колонию был четвертый представитель рода - Хайнрих Ойген Лангерфельд. Он отправился в Южную Америку, там довольно скоро стал руководить миссионерской деятельностью. В подтверждение, этому в Парамарибо, в архиве, я нашел документы, свидетельствующие об этом. Его сын Франц родился в Южной Америке и, как отец, продолжал заниматься миссионерской деятельностью среди индейцев и африканских рабов в колониях. Надо сказать, что миссионеры-гернгутеры не были только теологами, они обладали и другими профессиями и сами зарабатывали себе на жизнь.
Например, мой дед был садовником, а также с большим удовольствием занимался фотографией. Его увлечение сыграло важную роль и помогло мне собрать материалы по гернгутской общине. Я передал в фонды музея-заповедника «Старая Сарепта» книгу, в которой содержатся фотографии моего деда.
Мой отец родился в Парамарибо, но из-за слабого здоровья и необходимости получать образование переехал в Европу. Он из-за этого очень переживал, так как долго не видел своих близких. Когда ему исполнилось 20 лет, он впервые увидел своего младшего брата, которому уже было 9 лет.
Мой отец занимался торговыми сделками, ездил в Суринам. Именно в Европе он встретил свою будущую жену. Моим родителям многое пришлось пережить, то было трудное время, у власти в Германии стоял Гитлер…. Для того чтобы жить в Германии, тогда нужно было быть гражданином Германии, а мой отец родился в голландской колонии…
Так что и я - не коренной германец. А моя жена происходит из семьи прибалтийских священнослужителей, и в ее роду все были пасторами.
Что касается интересов, то я увлекаюсь историей и в подарок своим русским друзьям привез копию фильма, снятого в начале двадцатых годов прошлого столетия.
Одна копия фильма была передана в фонды музея-заповедника «Старая Сарепта», еще один экземпляр - в музей в Малых Чапурниках.
Чем же уникальна эта лента? Карл-Ойген приоткрыл посвятил в сюжет фильма.
- «Привезенный фильм - периода немого кино. Фильм интересен тем, что в нем показываются культура и быт народов Нижнего Повольжья. Это редчайший документальный фильм того времени.
Первый человек, который снял первое документальное кино, был американцем, и его пленка была об эскимосах севера. Автор документальной работы, которую я привез в Волгоград, - повествует Карл- Ойген, - швейцарец Август Кенр. В 1923 году он прибыл с миссионерами на Нижнюю Волгу, в немецкую колонию Сарепта (миссионеры приехали с целью помощи голодающим). А. Кенр сумел снять документальное кино о культуре, традициях народов, населяющих Нижнее Поволжье. Фильм делится на две части. Первая называется «На Волге», и в ней рассказывается о жизни татар. Это документальное кино сопровождается текстом на французском и немецком языках. Нам, спустя столетие, представляется возможность увидеть, как жили татары. В фильме есть интересные жизненные сюжеты. Например, показано, как один татарин утром стелет коврик в сторону Мекки и начинает утреннюю молитву, а после молитвы принимается за работу, поливает землю. Потом видим, как к тому, кто поливает, приходит сосед Мухаммед с сыном Али и начинает просить его дочь в жены своему сыну. Происходит сговор, они садятся за стол и начинают договариваться о калыме за невесту. Когда сошлись на цене, отмечают сговор. В фильме показано, что это происходит в селении Малые Чапурники, то есть мечеть, которая там расположена, является очень старинной..
Во втором фильме показывается жизнь калмыков, показываются святые места буддистов. Следует заметить, что это были первые съемки внутри Хурула. Возможно, показанных в документальной ленте святынь уже нет. Автор этого фильма сделал много его копий и распространял их в Швейцарии как учебный материал, в образовательных целях».
Вот такие ценные документальные ленты и другие интересные материалы попали в руки русским историкам.
Пообщавшись с К.О. Лангерфельдом, я была покорена его душевностью, умом, энергичностью, открытостью и сердечностью. Каждый раз, приезжая в музей, пастор Лангерфельд привозил материалы для архива: копии микропленок на немецком языке, рукописные и печатные копии архивных документов о Сарепте, современные издания UNITAS FRATRUM, газетные и журнальные публикации - все, где есть хотя бы одно слово о его родной и любимой САРЕПТЕ. Вот такие они, Лангерфельды, потомки сарептян, не забывающие историю своего рода и продолжающие славные дела своих замечательных предков.
Фамилия Лангерфельд в переводе с немецкого означает долгое (длинное) поле. «Длинное поле» и в прямом, и в переносном смысле очень подходит к этой знаменитой сарептской семье. Сарепта для Лангерфельдов - часть истории рода, судьба.
Карл-Ойген Лангерфельд - потомок известного сарептского рода - один из самых искренних и преданных друзей музея-заповедника «Старая Сарепта». Не случайно ему было присвоено звание почетного опекуна исторического и культурного наследия Нижнего Поволжья. Впервые приехав в Сарепту, он всем сердцем привязался к этому сохранившемуся заповеднику старины.
К.-О. Лангерфельд неоднократно посещал Сарепту. Вот что рассказывал он во время визитов в редакцию газеты «Новости Сарепты» о себе и о своей семье.
- За время поездок по Нижней Волге я познакомился с разными людьми. И я стараюсь поддерживать контакты не только с немецкой общиной Сарепты, но и с интересными людьми, которые стали мне близки. Например, в Малых и Больших Чапурниках живут татарские семьи, которые по приглашению побывали в Германии. И как только представилась возможность, мы приехали к ним в гости.
Я очень дружен с Н.С. Улановой. С этой интересной женщиной я познакомился в Сарепте. В 1995 году, когда в кирхе шли реставрационные работы,
я приехал в Сарепту. Нина Санджарыковна Уланова тоже была здесь, - вспоминает К. Лангерфельд. - Когда она увидела, как воодушевленно трудится молодежь из строительного отряда, то сказала: «Я - буддистка, христианкой никогда не буду, но то, что возрождается кирха, является спиралью духовности…».
Именно Уланова открыла мне самобытную культуру своей родины. Мои предки жили по соседству с калмыками, и мне довелось познакомиться с традициями и историей этого степного народа. Потом, приезжая в Россию, я неоднократно посещал калмыцкое селение Ике бухус. Там я видел национальные танцы и слышал знаменитое гортанное пение, видел предметы старины».
Мне удалось найти в Волгограде потомков сарептских Ленгерфельдов и встретиться с ними. Сейчас они носят другие фамилии, но к нашему генеалогическому древу имеют самое прямое отношение.
Если говорить о роде Лангерфельдов, то его корни берут свое начало в 1766 году и напрямую связаны с (теперь уже бывшей) колонией Сарепта. Когда вторая группа миссионеров из 50 человек прибыла в немецкое поселение, среди них был Йоганн Хайнрих Лангерфельд, рожденный в 1720 году в Вупертале (Германия). В Сарепте он был назначен помощником к проповеднику брату Яннету, совершающему богослужения в различных колониях на Волге. В 1770 году И.Х. Лангерфельд вернулся в Сарепту, а с 1791 г. стал управляющим в гостинице и женился на сестре Марии Билль. У них родилось двое детей. Иоганн Хайнрих долгое время жил в Сарепте и умер в 1791 году.
Второй из рода Лангерфельдов - Йоганн Хайнрих родился в 1772 г. в Сарепте. Был учителем в Петербурге. В 1817 г. вернулся в колонию, получил должность председателя (форштеера) Сарептской общины.
Третий представитель рода - доктор Франц-Хайнрих Лангерфельд - владелец дистилляционной лаборатории и бальзамо-водочной фабрики, где производился изобретенный им «Сарептский бальзам», ставший одним из ключевых понятий, связанных с Сарептой.
Франц Хайнрих родился в 1805 году в Прибалтике. Образование получил в Германии, после окончания учебы вернулся в Ригу. Там он некоторое время работал аптекарем и хотел приобрести аптеку в Риге. Когда молодой Лангерфельд приехал навестить родителей, его мудрая мама, узнав о планах сына, сказала: «Зачем тебе покупать аптеку в Риге, когда здесь есть дочь аптекаря, и ты можешь жениться на ней». Так он остался в Сарепте и выкупил аптеку у общины. Франц производил бальзам, который делал по своему рецепту. Бальзам Лангерфельда приобрел большую известность, с 1830 г. особый напиток - Сарептский бальзам - настаивался на 20 водах степных трав на винном спирте. Он имел зеленоватый цвет и горьковатый вкус, разливался в глиняные бутылки, применялся как лекарство и пользовался большим спросом по всей России. Его автор получил золотую медаль на Парижской выставке в 1867 г.
Многие думают, что у меня есть этот рецепт, но это не так, к сожалению, семейный рецепт сарептского бальзама утерян.
В 70-годы XIX века немецкие переселенцы потеряли свои привилегии, дарованные им Екатериной II, в том числе и освобождение от несения военной службы. Поэтому некоторые колонисты из-за пацифистских взглядов эмигрировали. Но не все члены общины уехали, некоторые все-таки остались в Сарепте. Среди покинувших колонию был четвертый представитель рода - Хайнрих Ойген Лангерфельд. Он отправился в Южную Америку, там довольно скоро стал руководить миссионерской деятельностью. В подтверждение, этому в Парамарибо, в архиве, я нашел документы, свидетельствующие об этом. Его сын Франц родился в Южной Америке и, как отец, продолжал заниматься миссионерской деятельностью среди индейцев и африканских рабов в колониях. Надо сказать, что миссионеры-гернгутеры не были только теологами, они обладали и другими профессиями и сами зарабатывали себе на жизнь.
Например, мой дед был садовником, а также с большим удовольствием занимался фотографией. Его увлечение сыграло важную роль и помогло мне собрать материалы по гернгутской общине. Я передал в фонды музея-заповедника «Старая Сарепта» книгу, в которой содержатся фотографии моего деда.
Мой отец родился в Парамарибо, но из-за слабого здоровья и необходимости получать образование переехал в Европу. Он из-за этого очень переживал, так как долго не видел своих близких. Когда ему исполнилось 20 лет, он впервые увидел своего младшего брата, которому уже было 9 лет.
Мой отец занимался торговыми сделками, ездил в Суринам. Именно в Европе он встретил свою будущую жену. Моим родителям многое пришлось пережить, то было трудное время, у власти в Германии стоял Гитлер…. Для того чтобы жить в Германии, тогда нужно было быть гражданином Германии, а мой отец родился в голландской колонии…
Так что и я - не коренной германец. А моя жена происходит из семьи прибалтийских священнослужителей, и в ее роду все были пасторами.
Что касается интересов, то я увлекаюсь историей и в подарок своим русским друзьям привез копию фильма, снятого в начале двадцатых годов прошлого столетия.
Одна копия фильма была передана в фонды музея-заповедника «Старая Сарепта», еще один экземпляр - в музей в Малых Чапурниках.
Чем же уникальна эта лента? Карл-Ойген приоткрыл посвятил в сюжет фильма.
- «Привезенный фильм - периода немого кино. Фильм интересен тем, что в нем показываются культура и быт народов Нижнего Повольжья. Это редчайший документальный фильм того времени.
Первый человек, который снял первое документальное кино, был американцем, и его пленка была об эскимосах севера. Автор документальной работы, которую я привез в Волгоград, - повествует Карл- Ойген, - швейцарец Август Кенр. В 1923 году он прибыл с миссионерами на Нижнюю Волгу, в немецкую колонию Сарепта (миссионеры приехали с целью помощи голодающим). А. Кенр сумел снять документальное кино о культуре, традициях народов, населяющих Нижнее Поволжье. Фильм делится на две части. Первая называется «На Волге», и в ней рассказывается о жизни татар. Это документальное кино сопровождается текстом на французском и немецком языках. Нам, спустя столетие, представляется возможность увидеть, как жили татары. В фильме есть интересные жизненные сюжеты. Например, показано, как один татарин утром стелет коврик в сторону Мекки и начинает утреннюю молитву, а после молитвы принимается за работу, поливает землю. Потом видим, как к тому, кто поливает, приходит сосед Мухаммед с сыном Али и начинает просить его дочь в жены своему сыну. Происходит сговор, они садятся за стол и начинают договариваться о калыме за невесту. Когда сошлись на цене, отмечают сговор. В фильме показано, что это происходит в селении Малые Чапурники, то есть мечеть, которая там расположена, является очень старинной..
Во втором фильме показывается жизнь калмыков, показываются святые места буддистов. Следует заметить, что это были первые съемки внутри Хурула. Возможно, показанных в документальной ленте святынь уже нет. Автор этого фильма сделал много его копий и распространял их в Швейцарии как учебный материал, в образовательных целях».
Вот такие ценные документальные ленты и другие интересные материалы попали в руки русским историкам.
Пообщавшись с К.О. Лангерфельдом, я была покорена его душевностью, умом, энергичностью, открытостью и сердечностью. Каждый раз, приезжая в музей, пастор Лангерфельд привозил материалы для архива: копии микропленок на немецком языке, рукописные и печатные копии архивных документов о Сарепте, современные издания UNITAS FRATRUM, газетные и журнальные публикации - все, где есть хотя бы одно слово о его родной и любимой САРЕПТЕ. Вот такие они, Лангерфельды, потомки сарептян, не забывающие историю своего рода и продолжающие славные дела своих замечательных предков.