Мысли о главном
У меня в последнее время планов громадьё, в реальности почти ничего не успевается. Все складывается на такие полочки "надо" и "надо срочно" (именно не то чтобы нужно, но надо). И эти полочки где-то там в сознании висят, и сознание отчаянно сигнализирует, что они готовы обвалиться, что делает эти "полочки" сильно похожими на дамоклов меч. Висит у меня деятельное соавторство в трех книжках (в смысле не я тот соавтор, которого вписывают из дипломатических соображений), статьи-патенты, разработка научной тематики и преподавательская всякая рутина, и ... Все очень важное, срочное и отнимающее массу сил и времени. Из-за этого часто с Ванькой раздражаюсь не по делу, поскольку одна половина мозгИ активно общается с ребенком, у которого кризис 4х лет во всей красе, а вторая половина - внутри себя варит всякие производственные вопросы. В результате через пару часов начинаю отчетливо ощущать подступающую шизофрению, как попытку мозговых полушарий оторваться друг от друга и бежать в разных направлениях, прихватив с собой свою половину черепа.
И в этом состоянии Ваня со своим: "хочу, нет не хочу, нет хочу, нет не буду, дай воду, нет сок, нет воду, нет молоко хочу" вызывает у меня приступы немотивированной агрессии.
И тут вдруг пришла мне в голову мысль - а что, если вот сегодня мне скажут, что жить мне осталось пару месяцев, ну, полгода от силы, что я буду делать? Срочно завершать все свои "очень важные дела"? Нет, они мгновенно потеряют для меня свою цену. Ничего такого, что осчастливило человечество, и что без меня категорически не состоится в этих делах - статьях-патентах-книгах нет. Все это пыль, все это "надо", нет, все-таки "нужно" мне в моей нынешней профессиональной ЖИЗНИ, и никакой цены не имеет (для меня) в будущем "без-меня".
И единственное, что имеет настоящую цену - мой ребенок. И этот остаток времени я постараюсь максимально провести с ним, чтобы он получил все мое тепло, которе я могу еще ему дать, все, чему я могу успеть его научить, чтобы в памяти у него осталосьтеплый и светлый образ мамы. И воспитательного ража у меня резко поубавится.
Так почему же для этого мне обязательно умирать? Почему сегодня, собираясь жить долго и счастливо, я убиваю драгоценное время нашего общения раздражением и мыслями о неважном постороннем? Ведь это время также убегает в никуда, оставляя неприятные зарубки на памяти? Почему главное в жизни и главное в смерти так разительно различаются? Почему я позволяю суете пожирать свою жизнь и ложиться тенью на жизнь моего ребенка?
И в этом состоянии Ваня со своим: "хочу, нет не хочу, нет хочу, нет не буду, дай воду, нет сок, нет воду, нет молоко хочу" вызывает у меня приступы немотивированной агрессии.
И тут вдруг пришла мне в голову мысль - а что, если вот сегодня мне скажут, что жить мне осталось пару месяцев, ну, полгода от силы, что я буду делать? Срочно завершать все свои "очень важные дела"? Нет, они мгновенно потеряют для меня свою цену. Ничего такого, что осчастливило человечество, и что без меня категорически не состоится в этих делах - статьях-патентах-книгах нет. Все это пыль, все это "надо", нет, все-таки "нужно" мне в моей нынешней профессиональной ЖИЗНИ, и никакой цены не имеет (для меня) в будущем "без-меня".
И единственное, что имеет настоящую цену - мой ребенок. И этот остаток времени я постараюсь максимально провести с ним, чтобы он получил все мое тепло, которе я могу еще ему дать, все, чему я могу успеть его научить, чтобы в памяти у него осталосьтеплый и светлый образ мамы. И воспитательного ража у меня резко поубавится.
Так почему же для этого мне обязательно умирать? Почему сегодня, собираясь жить долго и счастливо, я убиваю драгоценное время нашего общения раздражением и мыслями о неважном постороннем? Ведь это время также убегает в никуда, оставляя неприятные зарубки на памяти? Почему главное в жизни и главное в смерти так разительно различаются? Почему я позволяю суете пожирать свою жизнь и ложиться тенью на жизнь моего ребенка?