Сколько живут деревья
Я написала очередной рассказ. Получилось, как обычно, поэтичное порно про мою жизнь немного откровенно. Подумала, что опубликовать можно и через несколько лет. Может быть текст настоится, как вино. А может быть читатели настоятся. Пока же можно написать про природу и быт.
Быт вроде бы не имеет значения в глобальной перспективе, но после переезда жизнь заполнена мелкими хлопотами. Я пытаюсь найти баланс между исполнением желаний сиюминутных (разобрать еще этот ящик и больше об него спотыкаться) и долговременных (наплевать на ящики и заниматься только наукой). В результате все движется понемногу, хотя остается иллюзорное ощущение, что не движется ничего.
Часть хлопот связана с домом и садом. Сад был в печальном состоянии, когда мы приехали. Муж любит, чтобы за окном был лес, и поэтому обрадовался. "Как красиво зацвела крапивка и разрослась травка,"- сказал он. Я же люблю, чтобы за окном был сначала сад, а потом лес. Зачем это все мне, сказать трудно - видимо, сказывается то, как я выросла. Не каждый все же рождается в семье потомственных украинских садоводов, подрабатывающих инженерами в свободное от сада время.
Сначала я идентифицировала "крапивку" и "травку" до латинских названий - вывела их на чистую воду, - и оказалось, что это инвазивные виды. То есть их когда-то либо случайно, либо по недоумию завезли в Северную Америку с других континентов, и теперь они захватили тут огромные территории, давя местное биоразнообразие. Например, на днях мы были на огромной ферме в Нью-Джерси, где земля была сплошь покрыта китайской травой, родственницей бамбука (mary's grass) - такой сорняк. Исследования именно про эти виды в Америке однозначно подтвержают, что это плохо для растений, насекомых, птиц и животных.
Я рассказала обо всем мужу. На "плохо для животных" муж не выдержал и согласился, что надо все выдергивать. Так я теперь провожу пару часов в день - выдергивая. Можно смотреть на это, как на Сизифов труд: я дергаю, а сорняки растут. А можно, как привилегию: делать что-то спортивное (садик у нас на крутом холме, поэтому без спорта не обходится) на закате в собственном саду, когда вокруг ходят олени, сурки-бурундуки и летают птицы. Я пока склоняюсь ко второму, хотя еще через пару недель могу начать расценивать это иначе.
Однако выдернуть что-то мало; для того, чтобы получился сад, надо еще и что-то воткнуть. Поэтому пока я спортивно дергаю сорняки на закате, муж спортивно копает, постепенно становясь не только высоким, но еще и мускулистым. Для природы лучше всего сажать местные виды. И тут мы решили не мелочиться и посадить канадскую тсугу, причем сразу два дерева. Раньше этими красивыми хвойными деревьями были покрыты все Аппалачи. Не так давно в Америку завезли какое-то азиатское насекомое, вроде тли, и оно съело 95 процентов этих деревьев. Я наблюдала это в Аппалачах: залазишь на какую-нибудь горку - целый день туда едешь, потом поднимаешься несколько часов, предвкушая вид - и видно становится сверху склон, покрытый рыжим мертвым лесом, будто после ядерного взрыва.
Канадская тсуга вырастает до 50 метров в высоту. Однако для того, чтобы так вырасти, ей нужно лет двести-триста. И тут математическая диллема: мы сажаем тсугу сбоку от дома, под гиганскими кленами, ибо в начале жизни тсуга любит тень, а мы любим, когда не видно соседей. Клены живут лет триста. Тсуга - лет восемьсот. Вырастет ли тсуга так, чтобы врезаться в ветви кленов раньше, чем состарятся и отживут клены?
Я ученый, а потому в жизни я - логичный сумасшедший из анекдота про чайники. То есть я измерила росток тсуги. Посмотрела в энциклопедии темп роста тcуги в год. Посмотрела на охват стволов кленов и их высоту. Прикинула возраст каждого клена. Измерила рулеткой расстояние от кленов до будущей тсуги по горизонтали Посмотрела в интернете средний размер веток для этих видов. Начала считать. И тут поняла, что мне все же, наверное, не важно, что именно случится с этими деревьями через сто, двести или триста лет - ибо ни люди, ни дома, ни сады не живут столько, сколько живут деревья.
Быт вроде бы не имеет значения в глобальной перспективе, но после переезда жизнь заполнена мелкими хлопотами. Я пытаюсь найти баланс между исполнением желаний сиюминутных (разобрать еще этот ящик и больше об него спотыкаться) и долговременных (наплевать на ящики и заниматься только наукой). В результате все движется понемногу, хотя остается иллюзорное ощущение, что не движется ничего.
Часть хлопот связана с домом и садом. Сад был в печальном состоянии, когда мы приехали. Муж любит, чтобы за окном был лес, и поэтому обрадовался. "Как красиво зацвела крапивка и разрослась травка,"- сказал он. Я же люблю, чтобы за окном был сначала сад, а потом лес. Зачем это все мне, сказать трудно - видимо, сказывается то, как я выросла. Не каждый все же рождается в семье потомственных украинских садоводов, подрабатывающих инженерами в свободное от сада время.
Сначала я идентифицировала "крапивку" и "травку" до латинских названий - вывела их на чистую воду, - и оказалось, что это инвазивные виды. То есть их когда-то либо случайно, либо по недоумию завезли в Северную Америку с других континентов, и теперь они захватили тут огромные территории, давя местное биоразнообразие. Например, на днях мы были на огромной ферме в Нью-Джерси, где земля была сплошь покрыта китайской травой, родственницей бамбука (mary's grass) - такой сорняк. Исследования именно про эти виды в Америке однозначно подтвержают, что это плохо для растений, насекомых, птиц и животных.
Я рассказала обо всем мужу. На "плохо для животных" муж не выдержал и согласился, что надо все выдергивать. Так я теперь провожу пару часов в день - выдергивая. Можно смотреть на это, как на Сизифов труд: я дергаю, а сорняки растут. А можно, как привилегию: делать что-то спортивное (садик у нас на крутом холме, поэтому без спорта не обходится) на закате в собственном саду, когда вокруг ходят олени, сурки-бурундуки и летают птицы. Я пока склоняюсь ко второму, хотя еще через пару недель могу начать расценивать это иначе.
Однако выдернуть что-то мало; для того, чтобы получился сад, надо еще и что-то воткнуть. Поэтому пока я спортивно дергаю сорняки на закате, муж спортивно копает, постепенно становясь не только высоким, но еще и мускулистым. Для природы лучше всего сажать местные виды. И тут мы решили не мелочиться и посадить канадскую тсугу, причем сразу два дерева. Раньше этими красивыми хвойными деревьями были покрыты все Аппалачи. Не так давно в Америку завезли какое-то азиатское насекомое, вроде тли, и оно съело 95 процентов этих деревьев. Я наблюдала это в Аппалачах: залазишь на какую-нибудь горку - целый день туда едешь, потом поднимаешься несколько часов, предвкушая вид - и видно становится сверху склон, покрытый рыжим мертвым лесом, будто после ядерного взрыва.
Канадская тсуга вырастает до 50 метров в высоту. Однако для того, чтобы так вырасти, ей нужно лет двести-триста. И тут математическая диллема: мы сажаем тсугу сбоку от дома, под гиганскими кленами, ибо в начале жизни тсуга любит тень, а мы любим, когда не видно соседей. Клены живут лет триста. Тсуга - лет восемьсот. Вырастет ли тсуга так, чтобы врезаться в ветви кленов раньше, чем состарятся и отживут клены?
Я ученый, а потому в жизни я - логичный сумасшедший из анекдота про чайники. То есть я измерила росток тсуги. Посмотрела в энциклопедии темп роста тcуги в год. Посмотрела на охват стволов кленов и их высоту. Прикинула возраст каждого клена. Измерила рулеткой расстояние от кленов до будущей тсуги по горизонтали Посмотрела в интернете средний размер веток для этих видов. Начала считать. И тут поняла, что мне все же, наверное, не важно, что именно случится с этими деревьями через сто, двести или триста лет - ибо ни люди, ни дома, ни сады не живут столько, сколько живут деревья.