Продавец фиг
Я покупаю фиги в солнечной Сицилии. Солнце слепит, я морщусь, с нежностью перекладывая вызревшие, мягкие фрукты длинными пальцами (все всегда начинается с рук, об этом писал еще Кортасар), поглаживая им бока. Продавец - невысокий, коренастый мужчина - подвигает мне те, что краше, предлагает попробовать (хочешь соблазнить женщину, разрежь фигу вдоль на две части, обнажив сладкую середину, об этом писал еще Шалев). Я выбираю лено - все происходит тут лено, даже любовью в полуденные часы мы занимаемся медленно, тихо (любви нужно отдавать лучшие часы, хотя об этом никто не пишет). Продавец берет у меня какие-то копейки и говорит по-итальянски, повторяя одно и то же, два слова, не слишком громко, но настойчиво, не отводя глаз. «Что, что?» - спрашиваю я супруга, убирая с шеи волосы в бессознательной попытке остынуть. «Он говорит, красивая девочка». Зной становится еще плотнее: в нем можно было бы потеряться, увязнуть, если бы не губы мужа, едва задевающие висок - так мать касается больного, любимого дитя, проваливающегося в жар. И мы уходим, как в глупом кино, за руки, с фигами в пакете, сквозь разогретый до испарины город.