2013. Конец весны
Картинка выглядит так:
1. В результате ползучего переворота в стране победил "ГКЧП". Государство взято под контроль силовиками, которые контролируют денежные потоки нефтегазового комплекса, командуют Государственной Думой, судами и, понятно, самими "силовыми структурами" (ФСБ, СК, прокуратура, полиция, наркоконтроль и пр.).
2. "Правительственные либералы", выявленные в ходе медведевской интерлюдии, отправлены в гетто бессильного правительства и постепенно превращаются из членов команды власти в свидетелей, а потом и подследственных. Их демонстрации, вроде открытых писем или голосования в Сбербанке, силовиков не трогают.
3. Народ происходящим недоволен, - но не столько унижением "системных либералов", сколько беззаконием силовиков. Тем не менее, публичное выступление (выход на улицу) стало опасным деянием, и силовики надеются сдерживать протест угрозой насилия и тюрьмы.
4. Это не сталинский СССР и не гитлеровская Германия, даже не муссолиниевская Италия; скорее - латиноамериканская хунта. В долгосрочной перспективе такая система обречена (силовики не способны к эффективному управлению); но это, конечно, никакой не повод для оптимизма: крах режима грозит стать крахом государства, а сроки наступления этого краха могут оказаться слишком долгими в масштабах жизни человека.
5. Есть ли поводы для оптимизма? Очень небольшие, но есть.
Во-первых, в стране теперь есть политика. Вязкое болото первого десятилетия нынешнего века уступило место четкому размежеванию. Режим очень постарался создать себе врагов, - и он их получил; не отдельных деятелей, которых можно изолировать или выслать, а большие социальные слои, которые так жить не хотят.
Во-вторых, у режима нет массовой поддержки: былая популярность лидера развеяна, телевидение уже не способно мобилизовать сторонников, - только сымитировать любовь. "На штыках" Следственного комитета, однако, сидеть неудобно.
В-третьих, сам факт того, что режиму не на что опереться иначе как на штыки и откровенно антиконституционные шаги (от "законов", принятых нелегитимной Госдумой до практики их применения), создает серьезное напряжение в самих верхних слоях элиты. Нынешняя ситуация нужна лишь очень узкому кругу людей (наверное, можно посчитать по пальцам; - этакому "списку Магнитского"); даже верхний слой элиты намного шире. Не надо быть инсайдером, чтобы понимать, что в этом слое сейчас тоже ведутся поиски выхода из сложившейся ситуации, - вероятно, включая варианты отстранения "списка Магнитского" от власти. Задача режима - не дать этому "элитарному" протесту найти общий язык с недовольным населением. Представляется, что главной линией раскола является коррупция: "антипутинская" элита наверняка замешана в ней немногим меньше, чем "путинская".
В-четвертых, наконец, условный "фейсбук" (или "вконтакте", или ЖЖ и прочие интернеты), которого совсем не боится режим (или до которого не доходят руки), уже служит местом выработки общественного консенсуса по поводу будущего страны; это современный аналог тех самых "кофеен" публичной сферы, в которых формировалось европейское и американское гражданское общество. Месяцы (надеюсь, что не годы) реакции не будут потеряны, если общество за это время сумеет сформулировать задачи и принципы для будущего России. Не надо унывать, что в фейсбуке нас "только тысячи", а не миллионы: в конце концов, весь состав "отцов-основателей" США исчислялся десятками человек. Для выработки проекта будущего этого достаточно.
6. И, наконец, что делать? Оставим "элите" ее заботы: чем раньше она расколется, тем лучше для страны, - но мы на это сейчас не повлияем. В зависимости от умений и темперамента, а также положения в обществе кто-то может продолжать политическую деятельность, деятельно поддерживать Навального или других симпатичных им политиков; но для интеллигенции, пожалуй, самое важное дело, - выработать подробный институциональный план будущего государственного строительства. Он нам понадобится.
1. В результате ползучего переворота в стране победил "ГКЧП". Государство взято под контроль силовиками, которые контролируют денежные потоки нефтегазового комплекса, командуют Государственной Думой, судами и, понятно, самими "силовыми структурами" (ФСБ, СК, прокуратура, полиция, наркоконтроль и пр.).
2. "Правительственные либералы", выявленные в ходе медведевской интерлюдии, отправлены в гетто бессильного правительства и постепенно превращаются из членов команды власти в свидетелей, а потом и подследственных. Их демонстрации, вроде открытых писем или голосования в Сбербанке, силовиков не трогают.
3. Народ происходящим недоволен, - но не столько унижением "системных либералов", сколько беззаконием силовиков. Тем не менее, публичное выступление (выход на улицу) стало опасным деянием, и силовики надеются сдерживать протест угрозой насилия и тюрьмы.
4. Это не сталинский СССР и не гитлеровская Германия, даже не муссолиниевская Италия; скорее - латиноамериканская хунта. В долгосрочной перспективе такая система обречена (силовики не способны к эффективному управлению); но это, конечно, никакой не повод для оптимизма: крах режима грозит стать крахом государства, а сроки наступления этого краха могут оказаться слишком долгими в масштабах жизни человека.
5. Есть ли поводы для оптимизма? Очень небольшие, но есть.
Во-первых, в стране теперь есть политика. Вязкое болото первого десятилетия нынешнего века уступило место четкому размежеванию. Режим очень постарался создать себе врагов, - и он их получил; не отдельных деятелей, которых можно изолировать или выслать, а большие социальные слои, которые так жить не хотят.
Во-вторых, у режима нет массовой поддержки: былая популярность лидера развеяна, телевидение уже не способно мобилизовать сторонников, - только сымитировать любовь. "На штыках" Следственного комитета, однако, сидеть неудобно.
В-третьих, сам факт того, что режиму не на что опереться иначе как на штыки и откровенно антиконституционные шаги (от "законов", принятых нелегитимной Госдумой до практики их применения), создает серьезное напряжение в самих верхних слоях элиты. Нынешняя ситуация нужна лишь очень узкому кругу людей (наверное, можно посчитать по пальцам; - этакому "списку Магнитского"); даже верхний слой элиты намного шире. Не надо быть инсайдером, чтобы понимать, что в этом слое сейчас тоже ведутся поиски выхода из сложившейся ситуации, - вероятно, включая варианты отстранения "списка Магнитского" от власти. Задача режима - не дать этому "элитарному" протесту найти общий язык с недовольным населением. Представляется, что главной линией раскола является коррупция: "антипутинская" элита наверняка замешана в ней немногим меньше, чем "путинская".
В-четвертых, наконец, условный "фейсбук" (или "вконтакте", или ЖЖ и прочие интернеты), которого совсем не боится режим (или до которого не доходят руки), уже служит местом выработки общественного консенсуса по поводу будущего страны; это современный аналог тех самых "кофеен" публичной сферы, в которых формировалось европейское и американское гражданское общество. Месяцы (надеюсь, что не годы) реакции не будут потеряны, если общество за это время сумеет сформулировать задачи и принципы для будущего России. Не надо унывать, что в фейсбуке нас "только тысячи", а не миллионы: в конце концов, весь состав "отцов-основателей" США исчислялся десятками человек. Для выработки проекта будущего этого достаточно.
6. И, наконец, что делать? Оставим "элите" ее заботы: чем раньше она расколется, тем лучше для страны, - но мы на это сейчас не повлияем. В зависимости от умений и темперамента, а также положения в обществе кто-то может продолжать политическую деятельность, деятельно поддерживать Навального или других симпатичных им политиков; но для интеллигенции, пожалуй, самое важное дело, - выработать подробный институциональный план будущего государственного строительства. Он нам понадобится.