И. А. Вышнеградский и голод 1891-1892 гг.
Считается, что фраза «Сами не будем есть, а будем вывозить» принадлежит министру финансов И. А. Вышнеградскому. Впервые она появилась в 1901 г. в книге его коллеги по министерству П. Шванебаха. К этому времени И. А. Вышнеградский ни подтвердить, ни опровергнуть написанное о нем уже не мог: он скончался от апоплексического удара в 1895 г.
Фраза, ставшая символом экономической политики Вышнеградского, зажила собственной жизнью, теряя слова и даже меняя автора. До сих пор фамилия Вышнеградский прочно ассоциируется с «Недоедим, но вывезем». Царский министр предстает человеком авантюристичным, некомпетентным и жестоким.
Дело, однако, даже не в том, что обычно не учитывают контекст, в котором была произнесена фраза. Дело в том, что реальная история во всей своей сложности подменяется схемой, в данном случае довольно грубой и неточной. Суть этой схемы проста: хлеб бесчеловечно изымается у крестьян при помощи налогов, а затем вывозится за границу (в особо запущенных случаях считают, что прибыль тратится на роскошную жизнь элиты). А итогом этой политики стал «Царь-голод» 1891-1892 гг., вызванный чрезмерным, «голодным» экспортом.
Реальная картина, как представляется, несколько иная.
Россия в это время накапливала золотой запас для перехода к золотому монометаллизму. Для этого поощрялся вывоз хлеба (существовали льготные железнодорожные тарифы и экспортные премии). В. Степанов следующим образом характеризует ситуацию в 1891 г.:
К 1891 г. министр финансов [И. А. Вышнеградский - моё] находился «на пороге» денежной реформы. Он был убежден, что Россия вступила в эру экономического благоденствия. Внешне блестящие финансовые успехи высоко подняли престиж Вышнеградского. Он находился в апогее славы. Даже прежние хулители Ивана Алексеевича не могли не признать в нем финансового гения. Искусство Вышнеградского в проведении финансовых сделок и операций международного масштаба завоевали ему громадный авторитет в Европе. По свидетельству А. В. Богданович, в Германии говорили, что «есть только один политик на свете - Бисмарк и один министр финансов - Вышнеградский».
Находясь в шаге от заветной цели, отступить назад трудно, особенно будучи человеком увлекающимся. По капризу погоды, в 1891 г. случился неурожай, к тому же самый сильный аж с 1867 г. Первые признаки его появились уже весной, о чем Вышнеградского предупредил Директор департамента неокладных сборов А. С. Ермолов. Тем не менее, Вышнеградский никак не отреагировал на это, и экспорт не был остановлен (запрет последовал только летом). Более того, он инспирировал появление в прессе нескольких статей, призывавших сельских хозяев вывозить поднявшийся в цене хлеб для улучшения торгового баланса. При отсутствии запасов сильнейший неурожай грозил страшным голодом.
Однако было бы неверным сказать, что Вышнеградский сознательно пошел на голод и гибель сотен тысяч людей. Дело даже не в том, что он, математик, ученый с мировым именем, ни дураком, ни маньяком, ни советским чиновником, конечно, не был. Умея считать деньги, Вышнеградский, естественно, понимал, что расходы на помощь населению, равно как и неизбежный запрет экспорта могут поставить крест на его планах. Возникает логичный вопрос: а на что он надеялся?
Обязанности по помощи населению при неурожаях в пореформенную эпоху (и до 1900 г.) лежали на земствах. В их ведении находились хлебозапасные магазины, из которых крестьянам выдавались продовольственные и семенные ссуды. В них к 1891 г. находилось около 100 млн пудов зерна. Кроме этого, Общеимперский продовольственный капитал, который использовался в случае нехватки местных средств, располагал еще примерно 50 млн руб. В совокупности средства разных источников могли позволить населению пережить период до нового урожая.
Однако натуральные хлебные запасы оказались в значительной мере фикцией и в неурожайных губерниях не превышали четверти от нормы. Это стало следствием совершенно неудовлетворительной организацией учета пополнения хлебных запасов и выдачи ссуд. Например, в Московской губернии существовали следующие способы учета:
1. «Настеночный» способ: черточка мелом или углем за внесенную меру хлеба (если взята ссуда - черточка перекрещивается).
2. «Бирочный» способ: палка с нарезками на каждый двор. Если взята ссуда - нарезка срезается, и половина ее отдается хозяину как квитанция.
3. Учет по выданным начальством форменным книгам, которые, однако, в большинстве случаев оставались чистыми.
4. «Ерестры» - списки домохозяев.
Неудивительно, что при таком учете только в 13 из 109 случаев итоги сбора урожая соответствовали наличию их в сельских хлебозапасных магазинах.
Однако до самого кризиса ничего этого не было известно. Лишь потом выяснилось, что малочисленность земцев, обилие других возложенных на них обязанностей, разбросанность сельских магазинов не позволяли наладить приемлемый учет. Фиктивная, как выяснилось, цифра хлебных запасов наверняка была известна министру финансов. Вероятно, держа ее в уме, Вышнеградский не прекратил экспорта до лета 1891 г.
Вот такая картина. А Вы что думаете?
Источники и литература:
1. Сборник правил по обеспечению народного продовольствия. Сост. Савич Г. Г. Вып. 1. СПб., 1900.
2. Анфимов А. М. Экономическое положение и классовая борьба крестьян Европейской России. М., 1980.
3. Давыдов М. А. Всероссийский рынок в конце XIX - начале ХХ вв. и железнодорожная статистика. СПб., 2010.
4. Ермолов А. С. Наши неурожаи и продовольственный вопрос. Т. 1. СПб., 1909.
5. Миронов Б. Н. «Самодержавие есть гражданская война со всеми ее бедствиями»: борьба общественности с монархией в конце XIX-начале ХХ века.
6. Степанов В. Л. Иван Алексеевич Вышнеградский // Отечественная история. 1993. № 4.
