Первое уголовное дело Игната Ивановича Фокина
По тэгу "Фокин" достаточно много материалов у меня собрано о первом коммунистическом руководителе Брянска.
Но вот долго сборники у нас выходят - поэтому думаю нужно опубликовать статью о первом уголовном деле Фокина. В преддверии, так сказать, реконструкции сквера в самом центре Брянска, в котором товарищ Фокин и похоронен.
Под катом статья:
Кукатов А.В.
Первое уголовное дело Игната Ивановича Фокина
Первым заметным советским руководителем в Брянске стал Игнат Иванович Фокин (1889-1919). Он был Председателем Брянского Совета и Военно-Революционного Комитета (ВРК), а также председателем Брянского уездного исполкома.
Биография Игната Фокина неоднократно становилась предметом исследования историков. В советское время существовало правило, согласно которого, помимо увековечения памяти и поддержания культа деятелей революции национального масштаба, обязательно отмечались заслуги и местных революционеров. В Брянске таким персонажем стал Игнат Иванович Фокин, при том что до событий 1917 года он не имел прямого отношения к Брянску - родился в Киеве, вырос и провел молодость в Людиново, затем находился в тюрьмах, ссылках, жил в Вологде, Санкт-Петербурге.
Тем не менее, первенство в осуществлении полномочий советской власти в Брянске, а также незаурядные личные данные и ранняя смерть, обусловили тот факт, что именно Игнат Фокин занял позицию большевика №1 в Брянске в советской табели о рангах.
Именно ему был посвящен специальный сборник 1922 года к 5-летию Октябрьской революции. (1) Именно ему был посвящен ряд работ биографического плана, изданных в Брянске в советские годы. (2) Детали его биографии были отражены даже в русской литературе: житель Брянска, писатель Леонид Добычин описал похороны Фокина в своем рассказе «Сиделка». (3) Современными авторами отдельно рассматривается проблема формирования культа Фокина, его возникновения и поддержания. (4) В своей последней работе Киселева Е. обоснованно идентифицирует и вычленяет тот факт, что существовало два образа коммуниста: один, сотканный из материалов агитации и пропаганды, а второй из реальной жизни и образы эти могли значительно отличаться между собой.
Именно по этой причине автора настоящей работы и привлекло первое уголовное дело Игната Фокина. Дело в том, что в биографических работах, несмотря на привлечение авторами архивных источников, не содержалось подробной информации о деталях и нюансах этого уголовного дела. А именно оно, собственно и предопределило карьеру Игната Фокина как революционера, а впоследствии и советского деятеля.
При подготовке данного материала автором использовались источники, находящиеся в Государственном Архиве Российской Федерации (ГАРФ) и Государственном Архиве Калужской Области (ГАКО). Находящаяся в ГАРФ пофамильная картотека департамента полиции дает возможность обнаружить упоминания отдельной личности в любом из девяти делопроизводств департамента, а также (что особенно интересно) по материалам Особого Отдела, которые содержат не только официальные материалы расследования, но и оперативные данные (агентурные сведения, данные наружного наблюдения и т.д.)
Итак, дело №75 было начато 7 декабря 1907 года. А на следующий день отдельного корпуса жандармов ротмистр Дурново донес начальнику Калужского жандармского управления о том, что согласно агентурных сведений «проживающий в с.Людинове некто Игнат Фокин получил на днях письмо от лица, подписавшегося Н.Кубиков. Последний препровождая проект преступного воззвания… просит издать это воззвание от имени "своего" (по видимому Людиновского) комитета. Мною предложено сотруднику сообщить по этому делу более подробные сведения. На днях мною будет командирован по этому делу в с.Людиново филер». (5) Таким образом, Игнат Фокин попал в поле зрения полиции. Уже 19 декабря 1907 года агентурным путем полиции удалось добыть еще одно письмо из Бежицы в адрес Игната Фокина (письмо это адресату не было доставлено)в котором говорилось ни много, ни мало о готовящемся покушении на Императора Николая II: «Уважаемый товарищ Игнат, просьбу мою ниженаписанную во что бы то ни стало нужно удовлетворить а именно: у вас есть Илларион Илаарионович Бутов, так вы постарайтесь с его паспорта снять копию или может возможно будет как-нибудь устроить с Людиновским писарем, чтобы он написал паспорт новый на имя Бутова, профессию вы поставьте токарь, лет 36, это необходимо можно писарю дать 20 руб. но если это невозможно то у кого-нибудь из безработных купить, пожилых лет 36 или 35-34, возьмите паспорт взятый им в волости в январе месяце, снимите все подробно № паспорта за каким № выдан, через тонкую бумагу выведите подпись старшины или старосты или кто там будет подписан…Немедленно к осуществованию… Отправются в Петербург двое под Рождество Х. которыя будут ожидать Ц. у выхода из собора, ты наверное поймешь это поторопись поспешить паспорт прислать этим Бутову, нам надо отправлять и к 25 декабря бомбы готовы мы приготовили их в Бежице в бюро у Е.Е.Гоголева, они поедут и дали подписку от себя и двое поедут от Бежицы. Хорошенько и обдуманно ты должен это устроить. С товарищеским приветом Николай». (6) Конечно, полицию в конце 1907 года невозможно было удивить попыткой изготовить и применить бомбы. В одном из источников то время описывается так: «Фабрикация бомб приняла гомерические размеры и техника их сделала успехи такие, что теперь положительно каждый ребенок может из коробки из-под сардинок и купленных в аптеке припасов смастерить снаряд, годный для взрыва его няньки». (7) Тем не менее тут речь шла об особе Императора и полиция обязана была реагировать серьезно: телеграммы с информацией по этому вопросу ушли в Санкт-Петербург, начальнику Охранного отделения, в департамент полиции, начальнику Орловского губернского жандармского управления (ГЖУ). В Людиново был выслан целый «отряд филеров». (8)
25 декабря ротмистр Дурново докладывает начальнику Калужского ГЖУ полковнику Виноградову о проделанной работе: «Фокин Игнат проживает в с.Людинове на Подчищаловке, служит в конторе Людиновского завода в чертежной: человек поведения весьма подозрительного. Знакомство ведет со следующими лицами, находящимися также в постоянных конспиративных отношениях между собой:
1. Гоголев Егор Иванович, проживает в Бежице, где имеет какую-то справочную контору (бюро), именно это бюро и упоминается во 2 письме на имя Фокина... Гоголев 4 месяца тому назад прибыл из Харькова, где служил на какой-то железной дороге, едва ли не начальником станции, в настоящее время продолжает носить жел-дор форму. Имеет сына Ивана 20-ти лет и дочь Лидию лет 17 - все по-видимому крайнего направления. Оба Гоголева носят папахи, внутри которых имеются красные ленты, каковые по словам Ивана Гоголева служат отличием революционеров.
2. Карамышев Дмитрий Александрович, проживает в Людинове на Кладбищенской улице...
3. Хрыченков (или Хрычиков) Косьма, проживает в Людинове на Щетиновской ул. в своем доме. Получает часто письма из Харькова и Конотопа (Черниговской губ.) из последнего ежемесячно получает по почте по 10 руб. по видимому на нелегальные цели, но от кого неизвестно
4. Глухов Илья Никитин живет в Людинове по Гущинской улице но больше проводит время в Бежице...
5. Хрыченков (имени не установлено) уличная (а м.б. и партийная) кличка "Атаман". Проживает на Большой Поляне (Людиново) в своем доме. Среди вышеупомянутых играет роль рассыльного за что по видимому получает от организации деньги. Пьяница.
...Кто такие Кубиков - автор 1-го письма и упоминаемый во 2 письме Бутов пока не установлено...» (9)
Таким образом, была проведена предварительная работа и полиция пришла к выводу о необходимости решительных действий. 28 декабря 1907 года в Людиново были произведены обыски у 11 человек и все они были арестованы. Документ фиксирует, что «ротмистром Ершовым произведены обыски и аресты в порядке охраны нижеследующих лиц: Алексей Иванович Антипов, Кузьма Федорович Хрычиков, Иван Григорьевич Табашников, Игнат Иванович Фокин, Михаил Ильич Маменков, Дмитрий Алексеевич Карамышев, Иван Борисович Хрычиков, Павел Федорович Косолапов, Иван Иванович Андронов, Лев Иосифович Одынцев, Илья Никитович Глухов...
По обыску у названных лиц ничего преступного не обнаружено, кроме Фокина и Андронова у которых отобрано:
у первого: партийная переписка Мальцевского район.комитета РСДРП, отчет Людиновского заводского комитета, нелегальные издания и письмо за подписью Кубиков, а у второго программы РСДРП, воззвания преступного содержания и записная книжка его брата Алексея в которой записаны составы взрывчатых веществ». (10)
Через день после этой серии арестов в Людиново произошли трагические события: «Около 6 часов вечера 30 декабря прошлого года в селе Людиновском заводе Жиздринского уезда неизвестными злоумышленниками смертельно ранены городовой Помазенков и конторщик завода Преображенский. Помазенков находился в наряде в театральном помещении и убит предательски выстрелом в затылок. Преображенский подвергся нападению у себя в конторе и убит выстрелом в живот в упор». (11) Предварительное следствие по этим убийствам велось следователями Калужского окружного суда и уже 19 января 1908 года прокурор этого суда информировал начальника Калужского ГЖУ о том, что «предварительным следствием об убийстве Помазенкова и Преображенского устанавливается тесная связь этих событий со слухами и агентурными сведениями о подготовке убийств полицейского надзирателя Никольского, станового пристава Коновалова и директора Людиновского завода Якобсона, с обысками в Людинове в ночь на 28 декабря, с убийством 3 января в Дятькове помощника пристава Кюльбаха и другими проявлениями деятельности Брянского комитета РСДРП...» (12) Между тем, полиция в этот промежуток времени осуществила еще ряд арестов, которые были связаны со сведениями, полученными в результате обыска у Фокина. Так, 4 января 1908 года полковник Виноградов приказывает исправнику в Жиздре «…немедленно обыскать и арестовать в порядке охраны рабочего Людиновского завода… Василия Федчурова, учительницу села Огорь, людиновских рабочих Алексея Лукьянова и Василия Кондакова. Безусловно отберите всю переписку». (13) Учительницей села Огорь была будущая жена Игната Фокина Аграфена Федоровна Смирнова-Полетаева. (14) У Фокина были найдены ее письма и хотя они были не подписаны, но «по заключению экспертов все эти письма написаны почерком имеющим большое сходство с несомненным почерком учительницы С.Огорь мещанки Аграфены Федоровны Смирновой-Полетаевой». (15) В то же время в Бежице был произведен обыск у Гоголева и он не принес никаких результатов. (16) Но с другой стороны в Бежице полиция могла похвастаться тем обстоятельством, что была установлена личность таинственного «Кубикова». Им оказался известный впоследствии советский государственный и партийный деятель Николай Афанасьевич Кубяк (1881-1937) для которого это тоже было первое уголовное дело. «13 января 1908 года был произведен обыск на Брянском заводе в квартире названного мещанина Николая Кубяка он же Кубиков...у него были обнаружены: брошюра "Из программы синдикального анархизма" и журнал "Звено"... Кубиков заявил, что из всех обвиняемых он знает только одного лишь Дорофеева. Что же касается писем отобранных у Фокина...то таковые писаны не им и объяснений по содержанию их он дать не может...» (17) До 16 января 1908 года арестованные были задержаны в порядке охраны, а 16 января было возбуждено дознание и затем некоторые из арестованных были помещены в Жиздринскую тюрьму уже в ранге обвиняемых. Дознание производил отдельного корпуса жандармов ротмистр Ершов а наблюдал за производством дознания товарищ прокурора Калужского окружного суда Митрович. (18) Уже 21 января было принято решение о немедленном освобождении 5 арестованных: Одынцева, Ивана и Кузьмы Хрычиковых, Маменкова и Антипова. (19) Чуть позже был освобожден Андронов. А Карамышев, Косолапов, Глухов и Табашников были наказаны административно. В качестве же обвиняемых по уголовному делу были привлечены: рабочий Брянского завода в Бежице Дорофеев (Хотеев) Дмитрий Петрович (на его адрес Фокин должен был прислать подложные паспорта по запросу Кубяка, привлечен к дознанию 27.01.1908), Земский Михаил Иванович (состоял в деловой переписке с Фокиным, привлечен 10.08.1908), Золотов Григорий Григорьевич (деловая партийная переписка, привлечен 13.02.1908), Кубяк (Кубиков) Николай Афанасьевич (привлечен с начала дознания), Кизимов Василий Федорович (деловая партийная переписка, привлечен с начала дознания), Павлов (Рожков) Алексей Федорович (партийная переписка, привлечен 24.02.1908), Смирнова-Полетаева Аграфена Федоровна (привлечена с начала дознания),Федоров Василий Павлович (партийная переписка),Фокин Игнат Иванович (привлечен с начала дознания). (20) В материалах дела мы можем ознакомиться с анкетными данными обвиняемых. Кстати, интересно, что некоторые авторы называют Смирнову-Полетаеву дочерью известного калужского купца. Однако, сведения из ее анкеты свидетельствуют о том, что она являлась младшей земской учительницей села Огарь и ее средством к жизни было получаемое содержание - 15 рублей в месяц. И в графе «родители», у нее значилась только мать, «на средства детей». (21)
В материалах дознания мы имеем возможность ознакомиться с описью вещественных доказательств. В него входят различные книги, а в основном переписка и деловая партийная документация, изъятая в процессе обыска у Фокина.
23 февраля 1908 года в Жиздринской тюрьме произошли события в результате которых был привлечен к дознанию в качестве обвиняемого Алексей Павлов. Эти события описаны в источнике таким образом: «23 сего февраля около 9 часов утра в г.Жиздре к зданию тюрьмы подошли пять неизвестных человек, в числе коих одна женщина и постучавшись в ворота тюрьмы просили дозволения иметь свидание с политическими арестантами Фокиным и Золотовым. Так как явившиеся разрешения на свидание и документов о своей личности не предъявили, то и свидание им дозволено не было. Не более как через полчаса времени после того как явились означенные лица в тюрьму прибыл тюремный фельдшер Александр Матвеевич Соколов, который под предлогом осведомления о состоянии здоровья арестантов направился, как обычно в верхний этаж тюрьмы. Однако старший тюремный надзиратель обратил внимание на растерянный вид Соколова и подозревая, что он может передать арестантам письмо или записку надзиратель заглянул в карман пальто Соколова, которое он раздевшись оставил в тюремной конторе и действительно заметил там письмо в конверте адресованное политическому арестанту Фокину. Когда фельдшер Соколов возвратился сверху в контору в нее тотчас пришли начальник тюрьмы с надзирателями и отобрали от Соколова означенное письмо, которое он уже успел было переложить под жилет. Отобранное письмо адресованное Фокину оказалось крайне важного содержания: кто-то в настоящее время как видно из краткой телеграммы Жиздринского уездного исправника, уличенный произведенным обыском и арестованный видимо товарищ и сообщник Фокина пишет ему из Людинова, что после бывших в Людинове 27 декабря арестов решено реорганизовать организацию и технику перенести в другое место, затем Фокин извещается, что по предложению Центрального комитета отпечатана уже прокламация и здесь же прописан весь ее текст. Содержание прокламации весьма преступно: порицается самодержавие и правительство и все граждане призываются к денежным пожертвованиям для материальной поддержки борцов за свободу. В этом же конверте оказалась еще записка какой-то женщины в которой ясно и определенно указывается, что фельдшер передает письма арестантам и поэтому просят его беречь. Фельдшер дал неправдоподобное объяснение, будто бы отобранное от него письмо 22 февраля во время гулянья на главной улице города сунула ему в карман пальто какая-то молодая женщина с просьбой передать в тюрьму, не сказав даже кому именно и что он будто бы совершенно забыл об этом письме и прибыв в тюрьму вовсе не имел намерения отдавать письма арестанту. Подходившие к тюрьме лица полицией были задержаны и обысканы, но при них ничего не найдено и так как они действительно оказались прибывшими из Людинова родственниками и знакомыми содержащихся в тюрьме политических арестантов, то были отпущены… Почерк, которым написано письмо представляется очень характерным, по всему видно, что лицо писавшее письмо не из рабочего класса и в этом духе были даны наставления Полицейскому надзирателю. Получив поручени Исправника Надзиратель ознакомил с ним местного станового Пристава Коновалова совместнос которым и приступил к выяснению личности автора письма: почерк оказался похожим на почерк учителя местной министерской школы Алексея Федоровича Павлова. Павлов давно уже находится на счету в числе политически неблагонадежных лиц и за ним уже установлено негласное полицейское наблюдение. Не теряя времени были добыты образцы писем Павлова и по сличению их с письмом отобранным в тюрьме почерк оказался вполне тождественным. Засвидетельствовав протоколом это обстоятельство Надзиратель с Приставом отправились на квартиру Павлова и приступили к обыску. ...у Павлова найдена и отобрана талонная книжка с печатями Мальцовской группы Брянского революционного комитета на сбор пожертвований... Уличенный всеми этими обстоятельствами Павлов не мог отвергать своей виновности и сознался, что письмо задержанное в тюрьме писал действительно он, но дальнейших разъяснений не дал, отозвавшись лишь, что он сочувствует социал-демократической партии, но активного участия будто бы в деятельности ее не принимал...». (22)
Обращает на себя внимание тот факт, что и первоначальные задержания и задержание Павлова имели своей главной причиной абсолютное отсутствие конспирации необходимое для тайной работы.
Через несколько дней после ареста Павлова «26 февраля в селе Людинове Жиздринского уезда на улице был замечен разбросанный типографский шрифт, тотчас полициею было приступлено к тщательному осмотру и на трех улицах было найдено и собрано до 8 фунтов этого шрифта. Кем раскидан шрифт неизвестно, так как никто из жителей этого не видел и во время полицейских обходов ночью никого замечено не было. По данным полицейского надзора и наблюдения а также по агентурным сведениям полученным полициею типографский шрифт мог находиться у близких приятелей арестованного 26 февраля учителя Павлова местных мастеровых Василия и Григория Калининых и Василия Кондакова, полициею был сделан у них обыск, но никаких данных в подтверждение имеющихся подозрений не добыто. По всем обстоятельствам дела надо полагать, что арестованный учитель Павлов был главарь и руководитель местной Мальцевской социал-демократической группы и с арестом его сообщники его из опасения обысков и арестов постарались избавиться от шрифта». (23)
Затем движение дела задерживалось тем обстоятельством, что трижды в него добавляли новых фигурантов: 23 июня 1908 года - Федчуров Василий Павлович, 10 августа 1908 года - Земский Михаил Иванович и, наконец, 20 ноября 1908 года были привлечены крестьяне Ефим Премудров и Иван Толкачев. Причиной было то, что в селе Песоченском заводе Жиздринского уезда «по ряду полицейских обысков предпринятых с целью обнаружения виновников совершенного незадолго перед тем ограбления почты с убийством сопровождавших почту почтальона и стражника был произведен обыск у местного крестьянина Ефима Премудрова известного в полиции за человека неблагонадежного...Во время обысков обнаружены письма..."от исполнительного комитета". Вышеприведенное письмо найденное у Премудрова за подписью секретаря по заключению экспертного бюро было написано обвиняемым Игнатом Фокиным». (24)
Интересной деталью дознания являются показания Михаила Земского. Он выразил их в высочайшем прошении на имя Императора: «В 1904 и 1905 году работая на Брянском заводе Орловской губернии куда поступил по рекомендации начальника Орловского ГЖУ я старался узнавать о тех лицах которые занимались политекой и все эти сведения я передавал родному дяде Ивану Гагарину который состоит до сего времени жандармским унтер-офицером в городе Брянске. А в то время он жил на Брянском заводе. Потом про меня узнали, что я даю сведения полиции и мне пришлось уехать боясь преследования. Я уехал в город Луганск Екатеринославской губернии, где по рекомендации исправника я поступил на завод Гартмана где и давал кое-какие сведения приставу того же завода откуда я уехал ввиду бывших там беспорядков. После чего я поступил работать на цементном заводе Калужсской губернии Жиздринского уезда. Где я познакомился с одним человеком от которого я узнал, что в Людинове Жиздринского уезда есть Игнат Фокин, который находится руководителем в политеке. Желая узнать все подробности и потом передать все своему дяде. Я не предупреждал дядю потому что не знал какие получатся результаты. Узнал адрес этого Игната Фокина у чертежника цементного завода Кондрашкина. Написал письмо в которым выставил себя за ихнего товарища и передал его Кондрашкину а он его послал. Но так как у меня есть сестра девушка то она рассказала некоторым соседям, что у нас есть дядя жандарм, то это и помешало мне докончить начатое... После чего Игнат Фокин был арестован а у него нашли писанную мною записку за что меня арестовали. Ввиду всего описанного я осмеливаюсь покорнейше просить Вас Ваше Императорское Величество о даровании мне свободы. Так как я семейный человек и семейство мое большое - жена - трое малолетних детей и родная сестра девушка, которым грозит голодная смерть». (25)
Таким образом, дознание было завершено (причем по Ивану Толкачеву было вынесено решение о прекращении уголовного преследования) и дело по обвинению десятерых человек было передано в суд только к концу 1909 года. 20 ноября 1909 года приговором Московской судебной палаты трое обвиняемых были полностью оправданы: Премудров, Золотов и Земский (неизвестно - согласился ли суд с версией самого Земского о его добровольной помощи полиции), а семь человек были признаны виновными и приговорены:
- Фокин, Дорофеев, Павлов, Кубяк, Кизимов - виновны по ч.1 ст.126 Уголовного Уложения («соучастие в сообществе, заведомо поставившем целью своей деятельности ниспровержение существующего в государстве общественного строя») и невиновны по ч.1 ст.102 Уголовного Уложения («участие в сообществе, составившемся для насильственного посягательства на изменение в России образа правления») и приговорены к заключению в крепости на два года (а не три, как указано в работах советских авторов (26)) с зачетом одного года предварительного заключения;
- Смирнова-Полетаева - приговор тот же, но с зачетом 1 года и 6 месяцев предварительного заключения;
- Федчуров - виновен по ч.2 ст.132 («размножение, хранение или провоз» нелегальной литературы) - приговорен к трем месяцам заключения в крепости с зачетом двух месяцев предварительного заключения. (27)
В мае 1910 года Фокин, Дорофеев и Павлов ходатайствовали об условно-досрочном освобождении, как отбывшие три четверти срока. На что 22 мая 1910 года была наложена резолюция о том, чтобы объявить заключенным, что «льгота досрочного освобождения не распространяется на приговоренных к крепости». (28)
В результате 15 ноября 1910 года Кубяк, Павлов, Кизимов,Дорофеев и Фокин были освобождены из-под стражи. (29) Но и на этом злоключения этой пятерки не завершились: выяснилось, что им неправильно исчислили срок заключения и им необходимо досидеть в крепости недостающие 5 (пять) дней. В связи с чем 4 декабря 1910 года Фокин был повторно арестован и досидел недостающие дни. (30) По данному поводу было произведено служебное расследование и виновные (товарищи прокурора Калужского окружного суда Коломаров и Викман) были наказаны. (31)
Обращают на себя внимание следующие факты:
- молодость руководителей местных отделений РСДРП на местах - самому старшему из них - Кубяку - было 27 лет и связанное с этим отсутствие осторожности и опыта конспиративной работы, что привело группу к провалу и осуждению. Кстати, мы имеем возможность узнать как еще в 1906 году, 17-летний Игнат Фокин впервые встретился с левыми радикалами. В его записной книжке, которая была приобщена к делу в качестве вещественного доказательства читаем: «1 марта 1906 года ходил на станцию и встретил там Ивлева. Он сообщил, что у нас организуется группа социал-демократов и соц.-революционеров. Это меня очень обрадовало. Первая цель - приобрести литературу для этого придется вычитывать с каждого члена по 10 или 20 коп. Он говорит, что уже 30 человек есть. Хорошая цель и ее надо развить. Нужно обогатиться книгами. Летом будем собираться в лесу. Как это хорошо, мы все сольемся воедино, мы будем развивать друг друга, а то у нас молодежь в очень печальных условиях. Он также говорил, что у нас печатают прокламации и уже порядочно вышло. Мы долго вели с ним разговор по этому поводу. Как это хорошо будет. Мы соединяемся, к нам будут приходить все новые и новые. Будем действовать, будем организовываться. И чего-либо добиваться». (32)
- даже если допустить, что Земский выгораживал себя и придумал свою работу на полицию (хотя то, что он был оправдан говорит против этой версии), то и в этом случае нужно признать, что для полиции не было бы никакой проблемы инкорпорировать в организацию подобную Людиновской своих людей для получения информации изнутри организации.
- из-за такого положения дел с конспирацией полиция была великолепно осведомлена о всех изменениях в организационной структуре местных ячеек РСДРП и имела возможность реагировать на события с учетом этого. Информация обобщалась и доводилась до руководства. Пример такого сообщения мы видим в донесении отдельного корпуса жандармов ротмистра Дурново Начальнику Калужского ГЖУ: «В бытность мою в Москве Начальник Московского Охранного Отделения Подполковник фон-Котен просил меня сообщить ему мои соображения о связях Людиновской заводской организации РСДРП выяснившихся из отобранного по делу Игната Фокина и других материала, а потому прошу вас не отказать препроводить настоящее мое донесение Подполковнику фон-Котену...
Из отобранного по делу Игната Фокина материала видно, что социал-демократические элементы Орловской губернии с прилегающим к ней Жиздринским уездом Калужской губернии объединяются "Орловско-Брянской окружной организацией РСДРП" В КОТОРУЮ входит Мальцовская районная организация а в последнюю входят Людиновская заводская - Цементная заводская - Сукремльская заводская и Жиздринская городская организации той же партии Жиздринского уезда а также Ивотская Фабричная, Стеклянная заводская и Дятьковская заводская Брянского уезда». (33)
1. Сборник памяти тов.Игната Фокина (К 5-летней годовщине Октябрьской революции), Брянск, 1922
2. Напр.: Петрищев В. Игнат Фокин. - Орёл: Издательство Обкома ВКП (б) и Оргкомитета Президиума Верховного совета РСФСР, 1939; Щербаков Д., Школьников Л. Игнат Фокин. - Тула: Приокское книжное издательство, 1967
3. Добычин Л., Полное собрание сочинений и писем,СПб, 2013, стр.80-81
4. Киселева Е.В. Формирование культа брянского большевика Игната Фокина (1917-1922 гг.), Власть-общество-личность в истории России, Смоленск, 2008
5. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.2
6. Там же, Л.11-12
7. Спиридович А.И.,История большевизма в России от возникновения до захвата власти, М., 2007, стр.116
8. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.7-9
9. Там же, Л.23-23(об)
10. Там же, Л.45
11. Там же, Л.44
12. Там же, Л.161
13. Там же, Л.49
14. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.42
15. Там же, Л.108
16. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.29
17. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.112(об),116
18. ГАРФ, Ф.102 - д-во 7, Оп.205, 1908, Д.274, л.1
19. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.81
20. ГАРФ, Ф.102 - д-во 7, Оп.205, 1908, Д.274, л.2, 4, 6, 7, 10, 12, 14, 17, 20, 23, 25
21. Там же, Л.20(об)
22. Там же, Л.52, 54, 55
23. Там же, Л.60
24. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.117-118
25. ГАРФ, Ф.102 - д-во 7, Оп.205, 1908, Д.274, л.70-71
26. Напр.Щербаков Д., Школьников Л., Игнат Фокин, Тула, 1967, стр.25
27. Там же, Л.73
28. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.147
29. Там же, Л.174
30. Там же, Л.180(об)-181
31. Там же, Л.190
32. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.970, Л.18-19
33. ГАКО, Ф.784, оп.1, Д.690с, Л.28-29
Но вот долго сборники у нас выходят - поэтому думаю нужно опубликовать статью о первом уголовном деле Фокина. В преддверии, так сказать, реконструкции сквера в самом центре Брянска, в котором товарищ Фокин и похоронен.
Под катом статья:
Кукатов А.В.
Первое уголовное дело Игната Ивановича Фокина
Первым заметным советским руководителем в Брянске стал Игнат Иванович Фокин (1889-1919). Он был Председателем Брянского Совета и Военно-Революционного Комитета (ВРК), а также председателем Брянского уездного исполкома.
Биография Игната Фокина неоднократно становилась предметом исследования историков. В советское время существовало правило, согласно которого, помимо увековечения памяти и поддержания культа деятелей революции национального масштаба, обязательно отмечались заслуги и местных революционеров. В Брянске таким персонажем стал Игнат Иванович Фокин, при том что до событий 1917 года он не имел прямого отношения к Брянску - родился в Киеве, вырос и провел молодость в Людиново, затем находился в тюрьмах, ссылках, жил в Вологде, Санкт-Петербурге.
Тем не менее, первенство в осуществлении полномочий советской власти в Брянске, а также незаурядные личные данные и ранняя смерть, обусловили тот факт, что именно Игнат Фокин занял позицию большевика №1 в Брянске в советской табели о рангах.
Именно ему был посвящен специальный сборник 1922 года к 5-летию Октябрьской революции. (1) Именно ему был посвящен ряд работ биографического плана, изданных в Брянске в советские годы. (2) Детали его биографии были отражены даже в русской литературе: житель Брянска, писатель Леонид Добычин описал похороны Фокина в своем рассказе «Сиделка». (3) Современными авторами отдельно рассматривается проблема формирования культа Фокина, его возникновения и поддержания. (4) В своей последней работе Киселева Е. обоснованно идентифицирует и вычленяет тот факт, что существовало два образа коммуниста: один, сотканный из материалов агитации и пропаганды, а второй из реальной жизни и образы эти могли значительно отличаться между собой.
Именно по этой причине автора настоящей работы и привлекло первое уголовное дело Игната Фокина. Дело в том, что в биографических работах, несмотря на привлечение авторами архивных источников, не содержалось подробной информации о деталях и нюансах этого уголовного дела. А именно оно, собственно и предопределило карьеру Игната Фокина как революционера, а впоследствии и советского деятеля.
При подготовке данного материала автором использовались источники, находящиеся в Государственном Архиве Российской Федерации (ГАРФ) и Государственном Архиве Калужской Области (ГАКО). Находящаяся в ГАРФ пофамильная картотека департамента полиции дает возможность обнаружить упоминания отдельной личности в любом из девяти делопроизводств департамента, а также (что особенно интересно) по материалам Особого Отдела, которые содержат не только официальные материалы расследования, но и оперативные данные (агентурные сведения, данные наружного наблюдения и т.д.)
Итак, дело №75 было начато 7 декабря 1907 года. А на следующий день отдельного корпуса жандармов ротмистр Дурново донес начальнику Калужского жандармского управления о том, что согласно агентурных сведений «проживающий в с.Людинове некто Игнат Фокин получил на днях письмо от лица, подписавшегося Н.Кубиков. Последний препровождая проект преступного воззвания… просит издать это воззвание от имени "своего" (по видимому Людиновского) комитета. Мною предложено сотруднику сообщить по этому делу более подробные сведения. На днях мною будет командирован по этому делу в с.Людиново филер». (5) Таким образом, Игнат Фокин попал в поле зрения полиции. Уже 19 декабря 1907 года агентурным путем полиции удалось добыть еще одно письмо из Бежицы в адрес Игната Фокина (письмо это адресату не было доставлено)в котором говорилось ни много, ни мало о готовящемся покушении на Императора Николая II: «Уважаемый товарищ Игнат, просьбу мою ниженаписанную во что бы то ни стало нужно удовлетворить а именно: у вас есть Илларион Илаарионович Бутов, так вы постарайтесь с его паспорта снять копию или может возможно будет как-нибудь устроить с Людиновским писарем, чтобы он написал паспорт новый на имя Бутова, профессию вы поставьте токарь, лет 36, это необходимо можно писарю дать 20 руб. но если это невозможно то у кого-нибудь из безработных купить, пожилых лет 36 или 35-34, возьмите паспорт взятый им в волости в январе месяце, снимите все подробно № паспорта за каким № выдан, через тонкую бумагу выведите подпись старшины или старосты или кто там будет подписан…Немедленно к осуществованию… Отправются в Петербург двое под Рождество Х. которыя будут ожидать Ц. у выхода из собора, ты наверное поймешь это поторопись поспешить паспорт прислать этим Бутову, нам надо отправлять и к 25 декабря бомбы готовы мы приготовили их в Бежице в бюро у Е.Е.Гоголева, они поедут и дали подписку от себя и двое поедут от Бежицы. Хорошенько и обдуманно ты должен это устроить. С товарищеским приветом Николай». (6) Конечно, полицию в конце 1907 года невозможно было удивить попыткой изготовить и применить бомбы. В одном из источников то время описывается так: «Фабрикация бомб приняла гомерические размеры и техника их сделала успехи такие, что теперь положительно каждый ребенок может из коробки из-под сардинок и купленных в аптеке припасов смастерить снаряд, годный для взрыва его няньки». (7) Тем не менее тут речь шла об особе Императора и полиция обязана была реагировать серьезно: телеграммы с информацией по этому вопросу ушли в Санкт-Петербург, начальнику Охранного отделения, в департамент полиции, начальнику Орловского губернского жандармского управления (ГЖУ). В Людиново был выслан целый «отряд филеров». (8)
25 декабря ротмистр Дурново докладывает начальнику Калужского ГЖУ полковнику Виноградову о проделанной работе: «Фокин Игнат проживает в с.Людинове на Подчищаловке, служит в конторе Людиновского завода в чертежной: человек поведения весьма подозрительного. Знакомство ведет со следующими лицами, находящимися также в постоянных конспиративных отношениях между собой:
1. Гоголев Егор Иванович, проживает в Бежице, где имеет какую-то справочную контору (бюро), именно это бюро и упоминается во 2 письме на имя Фокина... Гоголев 4 месяца тому назад прибыл из Харькова, где служил на какой-то железной дороге, едва ли не начальником станции, в настоящее время продолжает носить жел-дор форму. Имеет сына Ивана 20-ти лет и дочь Лидию лет 17 - все по-видимому крайнего направления. Оба Гоголева носят папахи, внутри которых имеются красные ленты, каковые по словам Ивана Гоголева служат отличием революционеров.
2. Карамышев Дмитрий Александрович, проживает в Людинове на Кладбищенской улице...
3. Хрыченков (или Хрычиков) Косьма, проживает в Людинове на Щетиновской ул. в своем доме. Получает часто письма из Харькова и Конотопа (Черниговской губ.) из последнего ежемесячно получает по почте по 10 руб. по видимому на нелегальные цели, но от кого неизвестно
4. Глухов Илья Никитин живет в Людинове по Гущинской улице но больше проводит время в Бежице...
5. Хрыченков (имени не установлено) уличная (а м.б. и партийная) кличка "Атаман". Проживает на Большой Поляне (Людиново) в своем доме. Среди вышеупомянутых играет роль рассыльного за что по видимому получает от организации деньги. Пьяница.
...Кто такие Кубиков - автор 1-го письма и упоминаемый во 2 письме Бутов пока не установлено...» (9)
Таким образом, была проведена предварительная работа и полиция пришла к выводу о необходимости решительных действий. 28 декабря 1907 года в Людиново были произведены обыски у 11 человек и все они были арестованы. Документ фиксирует, что «ротмистром Ершовым произведены обыски и аресты в порядке охраны нижеследующих лиц: Алексей Иванович Антипов, Кузьма Федорович Хрычиков, Иван Григорьевич Табашников, Игнат Иванович Фокин, Михаил Ильич Маменков, Дмитрий Алексеевич Карамышев, Иван Борисович Хрычиков, Павел Федорович Косолапов, Иван Иванович Андронов, Лев Иосифович Одынцев, Илья Никитович Глухов...
По обыску у названных лиц ничего преступного не обнаружено, кроме Фокина и Андронова у которых отобрано:
у первого: партийная переписка Мальцевского район.комитета РСДРП, отчет Людиновского заводского комитета, нелегальные издания и письмо за подписью Кубиков, а у второго программы РСДРП, воззвания преступного содержания и записная книжка его брата Алексея в которой записаны составы взрывчатых веществ». (10)
Через день после этой серии арестов в Людиново произошли трагические события: «Около 6 часов вечера 30 декабря прошлого года в селе Людиновском заводе Жиздринского уезда неизвестными злоумышленниками смертельно ранены городовой Помазенков и конторщик завода Преображенский. Помазенков находился в наряде в театральном помещении и убит предательски выстрелом в затылок. Преображенский подвергся нападению у себя в конторе и убит выстрелом в живот в упор». (11) Предварительное следствие по этим убийствам велось следователями Калужского окружного суда и уже 19 января 1908 года прокурор этого суда информировал начальника Калужского ГЖУ о том, что «предварительным следствием об убийстве Помазенкова и Преображенского устанавливается тесная связь этих событий со слухами и агентурными сведениями о подготовке убийств полицейского надзирателя Никольского, станового пристава Коновалова и директора Людиновского завода Якобсона, с обысками в Людинове в ночь на 28 декабря, с убийством 3 января в Дятькове помощника пристава Кюльбаха и другими проявлениями деятельности Брянского комитета РСДРП...» (12) Между тем, полиция в этот промежуток времени осуществила еще ряд арестов, которые были связаны со сведениями, полученными в результате обыска у Фокина. Так, 4 января 1908 года полковник Виноградов приказывает исправнику в Жиздре «…немедленно обыскать и арестовать в порядке охраны рабочего Людиновского завода… Василия Федчурова, учительницу села Огорь, людиновских рабочих Алексея Лукьянова и Василия Кондакова. Безусловно отберите всю переписку». (13) Учительницей села Огорь была будущая жена Игната Фокина Аграфена Федоровна Смирнова-Полетаева. (14) У Фокина были найдены ее письма и хотя они были не подписаны, но «по заключению экспертов все эти письма написаны почерком имеющим большое сходство с несомненным почерком учительницы С.Огорь мещанки Аграфены Федоровны Смирновой-Полетаевой». (15) В то же время в Бежице был произведен обыск у Гоголева и он не принес никаких результатов. (16) Но с другой стороны в Бежице полиция могла похвастаться тем обстоятельством, что была установлена личность таинственного «Кубикова». Им оказался известный впоследствии советский государственный и партийный деятель Николай Афанасьевич Кубяк (1881-1937) для которого это тоже было первое уголовное дело. «13 января 1908 года был произведен обыск на Брянском заводе в квартире названного мещанина Николая Кубяка он же Кубиков...у него были обнаружены: брошюра "Из программы синдикального анархизма" и журнал "Звено"... Кубиков заявил, что из всех обвиняемых он знает только одного лишь Дорофеева. Что же касается писем отобранных у Фокина...то таковые писаны не им и объяснений по содержанию их он дать не может...» (17) До 16 января 1908 года арестованные были задержаны в порядке охраны, а 16 января было возбуждено дознание и затем некоторые из арестованных были помещены в Жиздринскую тюрьму уже в ранге обвиняемых. Дознание производил отдельного корпуса жандармов ротмистр Ершов а наблюдал за производством дознания товарищ прокурора Калужского окружного суда Митрович. (18) Уже 21 января было принято решение о немедленном освобождении 5 арестованных: Одынцева, Ивана и Кузьмы Хрычиковых, Маменкова и Антипова. (19) Чуть позже был освобожден Андронов. А Карамышев, Косолапов, Глухов и Табашников были наказаны административно. В качестве же обвиняемых по уголовному делу были привлечены: рабочий Брянского завода в Бежице Дорофеев (Хотеев) Дмитрий Петрович (на его адрес Фокин должен был прислать подложные паспорта по запросу Кубяка, привлечен к дознанию 27.01.1908), Земский Михаил Иванович (состоял в деловой переписке с Фокиным, привлечен 10.08.1908), Золотов Григорий Григорьевич (деловая партийная переписка, привлечен 13.02.1908), Кубяк (Кубиков) Николай Афанасьевич (привлечен с начала дознания), Кизимов Василий Федорович (деловая партийная переписка, привлечен с начала дознания), Павлов (Рожков) Алексей Федорович (партийная переписка, привлечен 24.02.1908), Смирнова-Полетаева Аграфена Федоровна (привлечена с начала дознания),Федоров Василий Павлович (партийная переписка),Фокин Игнат Иванович (привлечен с начала дознания). (20) В материалах дела мы можем ознакомиться с анкетными данными обвиняемых. Кстати, интересно, что некоторые авторы называют Смирнову-Полетаеву дочерью известного калужского купца. Однако, сведения из ее анкеты свидетельствуют о том, что она являлась младшей земской учительницей села Огарь и ее средством к жизни было получаемое содержание - 15 рублей в месяц. И в графе «родители», у нее значилась только мать, «на средства детей». (21)
В материалах дознания мы имеем возможность ознакомиться с описью вещественных доказательств. В него входят различные книги, а в основном переписка и деловая партийная документация, изъятая в процессе обыска у Фокина.
23 февраля 1908 года в Жиздринской тюрьме произошли события в результате которых был привлечен к дознанию в качестве обвиняемого Алексей Павлов. Эти события описаны в источнике таким образом: «23 сего февраля около 9 часов утра в г.Жиздре к зданию тюрьмы подошли пять неизвестных человек, в числе коих одна женщина и постучавшись в ворота тюрьмы просили дозволения иметь свидание с политическими арестантами Фокиным и Золотовым. Так как явившиеся разрешения на свидание и документов о своей личности не предъявили, то и свидание им дозволено не было. Не более как через полчаса времени после того как явились означенные лица в тюрьму прибыл тюремный фельдшер Александр Матвеевич Соколов, который под предлогом осведомления о состоянии здоровья арестантов направился, как обычно в верхний этаж тюрьмы. Однако старший тюремный надзиратель обратил внимание на растерянный вид Соколова и подозревая, что он может передать арестантам письмо или записку надзиратель заглянул в карман пальто Соколова, которое он раздевшись оставил в тюремной конторе и действительно заметил там письмо в конверте адресованное политическому арестанту Фокину. Когда фельдшер Соколов возвратился сверху в контору в нее тотчас пришли начальник тюрьмы с надзирателями и отобрали от Соколова означенное письмо, которое он уже успел было переложить под жилет. Отобранное письмо адресованное Фокину оказалось крайне важного содержания: кто-то в настоящее время как видно из краткой телеграммы Жиздринского уездного исправника, уличенный произведенным обыском и арестованный видимо товарищ и сообщник Фокина пишет ему из Людинова, что после бывших в Людинове 27 декабря арестов решено реорганизовать организацию и технику перенести в другое место, затем Фокин извещается, что по предложению Центрального комитета отпечатана уже прокламация и здесь же прописан весь ее текст. Содержание прокламации весьма преступно: порицается самодержавие и правительство и все граждане призываются к денежным пожертвованиям для материальной поддержки борцов за свободу. В этом же конверте оказалась еще записка какой-то женщины в которой ясно и определенно указывается, что фельдшер передает письма арестантам и поэтому просят его беречь. Фельдшер дал неправдоподобное объяснение, будто бы отобранное от него письмо 22 февраля во время гулянья на главной улице города сунула ему в карман пальто какая-то молодая женщина с просьбой передать в тюрьму, не сказав даже кому именно и что он будто бы совершенно забыл об этом письме и прибыв в тюрьму вовсе не имел намерения отдавать письма арестанту. Подходившие к тюрьме лица полицией были задержаны и обысканы, но при них ничего не найдено и так как они действительно оказались прибывшими из Людинова родственниками и знакомыми содержащихся в тюрьме политических арестантов, то были отпущены… Почерк, которым написано письмо представляется очень характерным, по всему видно, что лицо писавшее письмо не из рабочего класса и в этом духе были даны наставления Полицейскому надзирателю. Получив поручени Исправника Надзиратель ознакомил с ним местного станового Пристава Коновалова совместнос которым и приступил к выяснению личности автора письма: почерк оказался похожим на почерк учителя местной министерской школы Алексея Федоровича Павлова. Павлов давно уже находится на счету в числе политически неблагонадежных лиц и за ним уже установлено негласное полицейское наблюдение. Не теряя времени были добыты образцы писем Павлова и по сличению их с письмом отобранным в тюрьме почерк оказался вполне тождественным. Засвидетельствовав протоколом это обстоятельство Надзиратель с Приставом отправились на квартиру Павлова и приступили к обыску. ...у Павлова найдена и отобрана талонная книжка с печатями Мальцовской группы Брянского революционного комитета на сбор пожертвований... Уличенный всеми этими обстоятельствами Павлов не мог отвергать своей виновности и сознался, что письмо задержанное в тюрьме писал действительно он, но дальнейших разъяснений не дал, отозвавшись лишь, что он сочувствует социал-демократической партии, но активного участия будто бы в деятельности ее не принимал...». (22)
Обращает на себя внимание тот факт, что и первоначальные задержания и задержание Павлова имели своей главной причиной абсолютное отсутствие конспирации необходимое для тайной работы.
Через несколько дней после ареста Павлова «26 февраля в селе Людинове Жиздринского уезда на улице был замечен разбросанный типографский шрифт, тотчас полициею было приступлено к тщательному осмотру и на трех улицах было найдено и собрано до 8 фунтов этого шрифта. Кем раскидан шрифт неизвестно, так как никто из жителей этого не видел и во время полицейских обходов ночью никого замечено не было. По данным полицейского надзора и наблюдения а также по агентурным сведениям полученным полициею типографский шрифт мог находиться у близких приятелей арестованного 26 февраля учителя Павлова местных мастеровых Василия и Григория Калининых и Василия Кондакова, полициею был сделан у них обыск, но никаких данных в подтверждение имеющихся подозрений не добыто. По всем обстоятельствам дела надо полагать, что арестованный учитель Павлов был главарь и руководитель местной Мальцевской социал-демократической группы и с арестом его сообщники его из опасения обысков и арестов постарались избавиться от шрифта». (23)
Затем движение дела задерживалось тем обстоятельством, что трижды в него добавляли новых фигурантов: 23 июня 1908 года - Федчуров Василий Павлович, 10 августа 1908 года - Земский Михаил Иванович и, наконец, 20 ноября 1908 года были привлечены крестьяне Ефим Премудров и Иван Толкачев. Причиной было то, что в селе Песоченском заводе Жиздринского уезда «по ряду полицейских обысков предпринятых с целью обнаружения виновников совершенного незадолго перед тем ограбления почты с убийством сопровождавших почту почтальона и стражника был произведен обыск у местного крестьянина Ефима Премудрова известного в полиции за человека неблагонадежного...Во время обысков обнаружены письма..."от исполнительного комитета". Вышеприведенное письмо найденное у Премудрова за подписью секретаря по заключению экспертного бюро было написано обвиняемым Игнатом Фокиным». (24)
Интересной деталью дознания являются показания Михаила Земского. Он выразил их в высочайшем прошении на имя Императора: «В 1904 и 1905 году работая на Брянском заводе Орловской губернии куда поступил по рекомендации начальника Орловского ГЖУ я старался узнавать о тех лицах которые занимались политекой и все эти сведения я передавал родному дяде Ивану Гагарину который состоит до сего времени жандармским унтер-офицером в городе Брянске. А в то время он жил на Брянском заводе. Потом про меня узнали, что я даю сведения полиции и мне пришлось уехать боясь преследования. Я уехал в город Луганск Екатеринославской губернии, где по рекомендации исправника я поступил на завод Гартмана где и давал кое-какие сведения приставу того же завода откуда я уехал ввиду бывших там беспорядков. После чего я поступил работать на цементном заводе Калужсской губернии Жиздринского уезда. Где я познакомился с одним человеком от которого я узнал, что в Людинове Жиздринского уезда есть Игнат Фокин, который находится руководителем в политеке. Желая узнать все подробности и потом передать все своему дяде. Я не предупреждал дядю потому что не знал какие получатся результаты. Узнал адрес этого Игната Фокина у чертежника цементного завода Кондрашкина. Написал письмо в которым выставил себя за ихнего товарища и передал его Кондрашкину а он его послал. Но так как у меня есть сестра девушка то она рассказала некоторым соседям, что у нас есть дядя жандарм, то это и помешало мне докончить начатое... После чего Игнат Фокин был арестован а у него нашли писанную мною записку за что меня арестовали. Ввиду всего описанного я осмеливаюсь покорнейше просить Вас Ваше Императорское Величество о даровании мне свободы. Так как я семейный человек и семейство мое большое - жена - трое малолетних детей и родная сестра девушка, которым грозит голодная смерть». (25)
Таким образом, дознание было завершено (причем по Ивану Толкачеву было вынесено решение о прекращении уголовного преследования) и дело по обвинению десятерых человек было передано в суд только к концу 1909 года. 20 ноября 1909 года приговором Московской судебной палаты трое обвиняемых были полностью оправданы: Премудров, Золотов и Земский (неизвестно - согласился ли суд с версией самого Земского о его добровольной помощи полиции), а семь человек были признаны виновными и приговорены:
- Фокин, Дорофеев, Павлов, Кубяк, Кизимов - виновны по ч.1 ст.126 Уголовного Уложения («соучастие в сообществе, заведомо поставившем целью своей деятельности ниспровержение существующего в государстве общественного строя») и невиновны по ч.1 ст.102 Уголовного Уложения («участие в сообществе, составившемся для насильственного посягательства на изменение в России образа правления») и приговорены к заключению в крепости на два года (а не три, как указано в работах советских авторов (26)) с зачетом одного года предварительного заключения;
- Смирнова-Полетаева - приговор тот же, но с зачетом 1 года и 6 месяцев предварительного заключения;
- Федчуров - виновен по ч.2 ст.132 («размножение, хранение или провоз» нелегальной литературы) - приговорен к трем месяцам заключения в крепости с зачетом двух месяцев предварительного заключения. (27)
В мае 1910 года Фокин, Дорофеев и Павлов ходатайствовали об условно-досрочном освобождении, как отбывшие три четверти срока. На что 22 мая 1910 года была наложена резолюция о том, чтобы объявить заключенным, что «льгота досрочного освобождения не распространяется на приговоренных к крепости». (28)
В результате 15 ноября 1910 года Кубяк, Павлов, Кизимов,Дорофеев и Фокин были освобождены из-под стражи. (29) Но и на этом злоключения этой пятерки не завершились: выяснилось, что им неправильно исчислили срок заключения и им необходимо досидеть в крепости недостающие 5 (пять) дней. В связи с чем 4 декабря 1910 года Фокин был повторно арестован и досидел недостающие дни. (30) По данному поводу было произведено служебное расследование и виновные (товарищи прокурора Калужского окружного суда Коломаров и Викман) были наказаны. (31)
Обращают на себя внимание следующие факты:
- молодость руководителей местных отделений РСДРП на местах - самому старшему из них - Кубяку - было 27 лет и связанное с этим отсутствие осторожности и опыта конспиративной работы, что привело группу к провалу и осуждению. Кстати, мы имеем возможность узнать как еще в 1906 году, 17-летний Игнат Фокин впервые встретился с левыми радикалами. В его записной книжке, которая была приобщена к делу в качестве вещественного доказательства читаем: «1 марта 1906 года ходил на станцию и встретил там Ивлева. Он сообщил, что у нас организуется группа социал-демократов и соц.-революционеров. Это меня очень обрадовало. Первая цель - приобрести литературу для этого придется вычитывать с каждого члена по 10 или 20 коп. Он говорит, что уже 30 человек есть. Хорошая цель и ее надо развить. Нужно обогатиться книгами. Летом будем собираться в лесу. Как это хорошо, мы все сольемся воедино, мы будем развивать друг друга, а то у нас молодежь в очень печальных условиях. Он также говорил, что у нас печатают прокламации и уже порядочно вышло. Мы долго вели с ним разговор по этому поводу. Как это хорошо будет. Мы соединяемся, к нам будут приходить все новые и новые. Будем действовать, будем организовываться. И чего-либо добиваться». (32)
- даже если допустить, что Земский выгораживал себя и придумал свою работу на полицию (хотя то, что он был оправдан говорит против этой версии), то и в этом случае нужно признать, что для полиции не было бы никакой проблемы инкорпорировать в организацию подобную Людиновской своих людей для получения информации изнутри организации.
- из-за такого положения дел с конспирацией полиция была великолепно осведомлена о всех изменениях в организационной структуре местных ячеек РСДРП и имела возможность реагировать на события с учетом этого. Информация обобщалась и доводилась до руководства. Пример такого сообщения мы видим в донесении отдельного корпуса жандармов ротмистра Дурново Начальнику Калужского ГЖУ: «В бытность мою в Москве Начальник Московского Охранного Отделения Подполковник фон-Котен просил меня сообщить ему мои соображения о связях Людиновской заводской организации РСДРП выяснившихся из отобранного по делу Игната Фокина и других материала, а потому прошу вас не отказать препроводить настоящее мое донесение Подполковнику фон-Котену...
Из отобранного по делу Игната Фокина материала видно, что социал-демократические элементы Орловской губернии с прилегающим к ней Жиздринским уездом Калужской губернии объединяются "Орловско-Брянской окружной организацией РСДРП" В КОТОРУЮ входит Мальцовская районная организация а в последнюю входят Людиновская заводская - Цементная заводская - Сукремльская заводская и Жиздринская городская организации той же партии Жиздринского уезда а также Ивотская Фабричная, Стеклянная заводская и Дятьковская заводская Брянского уезда». (33)
1. Сборник памяти тов.Игната Фокина (К 5-летней годовщине Октябрьской революции), Брянск, 1922
2. Напр.: Петрищев В. Игнат Фокин. - Орёл: Издательство Обкома ВКП (б) и Оргкомитета Президиума Верховного совета РСФСР, 1939; Щербаков Д., Школьников Л. Игнат Фокин. - Тула: Приокское книжное издательство, 1967
3. Добычин Л., Полное собрание сочинений и писем,СПб, 2013, стр.80-81
4. Киселева Е.В. Формирование культа брянского большевика Игната Фокина (1917-1922 гг.), Власть-общество-личность в истории России, Смоленск, 2008
5. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.2
6. Там же, Л.11-12
7. Спиридович А.И.,История большевизма в России от возникновения до захвата власти, М., 2007, стр.116
8. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.7-9
9. Там же, Л.23-23(об)
10. Там же, Л.45
11. Там же, Л.44
12. Там же, Л.161
13. Там же, Л.49
14. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.42
15. Там же, Л.108
16. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.29
17. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.112(об),116
18. ГАРФ, Ф.102 - д-во 7, Оп.205, 1908, Д.274, л.1
19. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.557, Л.81
20. ГАРФ, Ф.102 - д-во 7, Оп.205, 1908, Д.274, л.2, 4, 6, 7, 10, 12, 14, 17, 20, 23, 25
21. Там же, Л.20(об)
22. Там же, Л.52, 54, 55
23. Там же, Л.60
24. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.117-118
25. ГАРФ, Ф.102 - д-во 7, Оп.205, 1908, Д.274, л.70-71
26. Напр.Щербаков Д., Школьников Л., Игнат Фокин, Тула, 1967, стр.25
27. Там же, Л.73
28. ГАКО, Ф.56, Оп.3, Д.399, Л.147
29. Там же, Л.174
30. Там же, Л.180(об)-181
31. Там же, Л.190
32. ГАКО, Ф.784, Оп.1, Д.970, Л.18-19
33. ГАКО, Ф.784, оп.1, Д.690с, Л.28-29