«Горе от ума» в РАМТе
Месяц назад сходила я в театр - по этому поводу посчитала, сколько не была там. Накапало чуть ли не четыре года... В замешательстве: ещё живо воспоминание о том, как мы весёлыми и шумными компаниями отправлялись культурно обогащаться трижды в неделю! Такая интенсивность не была нормой, конечно, но она мне больше по душе.
Тогда было здорово, да. Мы через учительницу истории задружились с женщиной, чья дочь училась на каком-то театральном направлении и могла выдавать контрамарки. Вокруг этих походов сложился целый коллектив, где в мои обязанности входило вовремя посчитать всех желающих или, наоборот, распределить спущенное количество билетов, а подруга отвечала за прокладывание маршрутов. Это было особенно актуально, когда мы едва не заблудились на Соколе.
Шли на «Дона Жуана» - целой толпой, человек двенадцать; одно из ярчайших воспоминаний! Был какой-нибудь март, грязь, холод, долго добираться... Хотели чуть ускориться, но уехали на трамвае в противоположную сторону! В итоге еле успели, прибежали за три минуты до начала, въерошенные и очень счастливые. Ну и спектакль тоже был хорошим. Очень красивое в нём звёздное небо.
А по дороге обратно - обсуждали, конечно, увиденное. И ощущение перед спектаклем всегда необычное: вот вы сидите все на уроке, а потом сорвётесь и окажетесь в другом мире. Чтобы наутро снова превратиться из соучастников большого действа всего лишь в «одноклассников»...
Подобие такой театральной компании я пыталась собрать, когда моталась в Театр на Перовской. Не вышло - должно быть, потому, что контрамарки сменились билетами, ездить муторно, да и просто все замотались в обязательствах.
А эту прекрасную страницу нам обрубили насильственно, да. Из соображений, что, если десятый класс - время вольницы, промежуток между двумя экзаменационными годами, то в одиннадцатом, типа, нечего развлекаться. По инерции ещё пустили разок, но со стороны «взрослых» возможности закрылись прежде, чем мои ответственные ровесники отказались от всего сами.
Хотя это справедливо, конечно, по отношению к ребятам на год младше. Наступила их очередь, не всё же нам развлекаться. Главное, что есть, что вспомнить теперь...
Вот и вспомнилось, когда снова окунулась в эту полузабытую, но когда-то совершенно обыденную атмосферу! А ещё разлюбимое «Горе от ума» вживую я смотрела впервые! Будут спойлеры.
...В школе мы читаем пьесу, когда сами ещё младше Софьи. Удивительно теперь смотреть спектакль, будучи старше Чацкого, - но это моё давнее удивление, возникшая однажды странная веха. Как-никак, АлександрАндреич - первый кумир, если не сказать «большая любовь». Такое же мощное впечатление потом только Остап Бендер произвёл. Кажется, в обоих случаях попала в проторенную колею...
Но сейчас совершенно иначе воспринимаю образ. Во-первых, он стал очень понятным. Нет этой идеализации, флёра загадки нет. Во-вторых... если раньше смотрела на Чацкого снизу вверх, то теперь вдруг поймала себя на отношении к нему, как к ребёнку. Студенту-младшекурснику. И если часть вопросов для нас с ним одинаково актуальна, то где-то я уже знаю ответ или вижу его неправоту. Очень странно!
Странное произошло и с Софьей. Она не стала раздражать меньше (стала по-другому!), но всё же смогла заставить её пожалеть. Если прежде я плевалась от начала пьесы до самой развязки, то сейчас - даже во многом против воли - посочувствовала. Думаю, по большей части это заслуга постановки. Тем более, что акценты были заметно смещены и характеры получились другими.
Фотографии с сайта театра
Первый такой изменённый персонаж - Лиза. Из неё сделали развратницу - и весь текст в духе «к лицу ль Вам эти лица» становится в лучшем случае флиртом. Она откровенно вешается на Фамусова, с интересом ожидает развития истории с Молчалиным, да даже и вниманию Чацкого была бы рада. О, а какой хохот поднимается, когда Софья рассказывает, что Молчалин всю ночь трепетно держал её за руку! Лиза получилась созданием весёлым и живым - по канону, - но она и для сегодняшнего-то дня слишком безбашенная, а уж в XIX веке смутила бы и гусара. Этакая «когда б мы жили без затей» в полный рост. Нимфомания как способ побега от чувств к буфетчику Петруше? =)
Петруша прекрасен! Первым появляется на сцене - въезжает на неё на роликах! И потом красочно катается. И крутит длииииииииинный диван. Очень яркий эпизод!
Чацкий... Он возникает в балконе - стремительный, сумбурный, эпатажный, надменный, задирающийся и страшно раздражающий. Но сильнее всего боишься, что он сейчас в рамках своего характера прыгнет с этих четырёх метров, чтобы произнести сакраментальное «и я у Ваших ног». Потому что ну очень в духе!
Чацкий - мажор. Это ужасно. Но в нём всё равно прорва обаяния. И от первого шока «нет, ну пожалуйста, ну не убивайте весь спектакль вот таким вот искажением образа!» постепенно отходишь - и проникаешься новыми смыслами. Герою выкатывают лестницу, он постепенно подбирается к Софье всё ближе. А она, действительно, ошарашена не меньше зрителя.
На балу
Фамусов с Чацким - самые настоящие друзья. У них очень хорошие отношения, вот бы Грибоедов удивился! Столько тепла и настоящей обиды в духе «да далась тебе эта Софья, не хочешь со мной ли поговорить, а, Сашка?»! И это удивительно - больше всего переживаешь за их разлад - за конфликт отцов и детей. Повод для нового раздражения на Софью - рассорила двух хороших людей. Во имя чего...
Молчалин! Вот Молчалин разочаровал. За исключением самого финала, где он один раз позволил себе потретировать противника, он блёклый. Правильный Молчалин должен пугать, сочиться ядом и выливать на Чацкого столько жёлчи, сколько и сам Чацкий не смог бы! Прекрасные ведь возможности для этого есть: «Вам не дались чины? По службе неуспех?». Но нет. Великое «увы» здесь - я ждала.
Софья... Чацкий, действительно, накидывается на неё и пугает - и оскорбляет. У меня навязчивые ассоциации с «Норд-Остом»! (Потому что Молчалину бы Ромашова играть - ах!). Но, да, пусть не девять лет, но Чацкий-то тоже «не звонил и не писал». А теперь требует отчёта. Катя Татаринова тоже бы возмутилась. Но она не была ни в чём виновата, а Софья понимает, что разорвала отношения в одностороннем порядке.
Глупая история с Молчалиным могла бы кончиться совершенно безболезненно, если бы Чацкий не давил, а Софья оказалась бы мудрее. Она упёрлась.
Очень хорош их разговор в карете - и вокруг неё. «Она его не уважает!» - ужасается Чацкий, когда Софья впервые откровенно признаётся ему в чувствах к Молчалину. И тут двойной эффект. С одной стороны понятно, что Чацкий закономерно не верит в любовь без уважения. С другой - очевидно, что верить девушке он просто не хочет. И ищет отговорки, любые причины, чтобы дискредитировать её слова. Так талантливо ищет, что в действительности не слышит искренности! Мотив глухоты, ага, - про него в «Горе от ума» много писали. Про Фамусова, затыкающего уши, про князя Тугоухова со слуховой трубкой, про то, как разлетаются ась-чегось-сплетни...
К этому моменту вся спесь с Чацкого слетает. Он ещё пытается хорохориться, но в конечном итоге унижается окончательно, просясь в комнату. «Ах, щипцы остынут,» - выворачивается Софья. И здесь даже сложно понять, мстит ли она - бессмысленно и жестоко - или смущена.
Затем прекрасный бал! Чацкий танцует со всеми присутствующими княжнами Тугоуховыми дамами, Софья закипает от ревности. Красиво выстроено - и потрясающе исполнено. С каждой партнёршей Максим Керин танцует в её уникальном стиле. Потом остервенело бросается девушками в кулисы.
Софья брякает свою глупость - слух разлетается через карету. Лакеи мотают её по всей сцене, персонажи впрыгивают и выпрыгивают, пока все не оказываются в заговоре, очень динамично!
Слухи, слухи, слухи...
Один из смыслов, вышедший сейчас на первый план... Ведь Чацкий только что с дороги, после бессонной ночи и утомительного путешествия! В спектакле он ещё и пьёт. Он в самом деле слегка невменяем. Очень устал, был очень рад встрече, потом озадачен, потом разозлён... выкинут на обочину жизни. Фамусов выставляет, выводит фактом своего существования в природе лизоблюд Молчалин, напоминает об общей неустроенности простой, как полкопейки, Скалозуб. Да и сама общая неустроенность выдающегося уровня. «Нельзя ли пожалеть о ком-нибудь другом!». Всё в жизни плохо и бессмысленно, применить себя некуда, мир дрянной - вот из этого состояния он несётся к последнему свету в окошке, а она не только не ждёт и не рада, но и оказывается мегерой!
Французику из Бордо просто не повезло попасться под руку! А дальше опять навязчивый «Норд-Ост». «Катя, ГлавСевМорПуть даёт добро! ГлавСевМорПуть!» - «Софья, как же это всё пошло и уныло, почему так!». Катя отдаёт обратно куртку, Софья поднимается с пальто и молча уходит. Разница лишь в том, что зацикленный Григорьев пытался поделиться радостью, а зацикленный Чацкий - вселенской печалью. Ему достаточно было бы в этот момент Софьи-друга. Но она вновь поступает малодушно и даже убеждает себя, что не сделала ничего плохого. Да, жаль человека, но он ведь сам виноват. Москва не примет его с такими взглядами. А, значит, не важно, сошёл он с ума или оклеветан. Просто лишний, неуживчивый, неудобный.
Затем - Репетилов. И это был момент, когда становится очевидно, что проблема Чацкого - не в «уме». Как там Пушкин говорил, что Чацкий - глуп, потому что мечет бисер перед свиньями! В рамках постановки Бородина основная беда героя - «честность». Ну, то есть он так считает.
Как вскидывается на словах Репетилова о том, что «можно немного приукрасить»! Молчалин за то и стал объектом насмешек - ещё до того, как девушку увёл - что бесхребетен и очевидно лжив.
И я много думала, что мало кого из нас Чацкий бы одобрил. Каждый раз, как не говоришь всего, что думаешь, как будто бы становишься немного молчалиным.
Но всё не так топорно. Гипертрофированная откровенность - тоже крайность. А Чацкий только таким образом - громкостью, позёрством, напоказностью - подтверждает себя в мире (по Луферову). Ему мало быть, нужно проявиться.
Именно с умом, кстати, часто так бывает. Тяжело молчать, зная ответ. Тяжело выслушивать очевидности. Тяжело уступать первенство, потому что ты будто бы лишаешься своих качеств, если не подчёркиваешь их.
Не на этом ли... тщеславии?.. - построена система оценок? Учитель задаёт вопрос - и кто-то поднимает руку, чтобы доказать всем, что он владеет материалом. Зачем? Всё это к тому же поощряется оценкой. Начинается глупая гонка...
Помню дурацкое ощущение, когда старательно училась ничего не отвечать на обращённые в пространство вопросы. Могла бы, но мне ведь действительно в охоту развить мысль, проанализировать впечатление. Поэтому я очень много говорила на уроках той же литературы - и страшно устала от количества себя в эфире. Тогда занялась самоограничением. И вдруг оказалось, что других желающих высказываться развёрнуто (а иногда - и вообще высказываться) как-то не находится. Вопросы повисают в воздухе, урок тоже растягивается и становится мучительным. Тогда выдерживала две-три минуты паузы и всё-таки отвечала.
Самое смешное, что только после внедрения этих попыток «уступать» начала действительно огребать от одноклассников! В ответ на какое-то недовольное шуршание спросила однажды прямо, хочет ли этот человек ответить. Могу ведь подвинуться! «Я - не хочу, я просто хочу, чтобы ты не говорила». Это одна из самых фантастических обратных связей, которую когда-либо получала!
И вот Чацкий не научился двум важным вещам. Во-первых, безболезненно молчать, не чувствуя, что растворяется, когда не напоминает о себе. «Первый признак умного человека - с первого взгляду знать с кем имеешь дело и не метать бисера перед Репетиловыми и тому подоб.». Во-вторых, просто контролировать себя, справляться со вспышками гнева. Да, ещё раз, на протяжении всей пьесы он в раздрае и изменённом состоянии сознания, потому что физически измотан. Так надо хотя бы это уметь понять! Не идти на бал, конечно, невежливо, да и ему самому сложно. Но не давать волю языку! Поймать себя на неадеквате в стычке с французиком - и уехать тут же. Проспаться!
А он пьёт вместо этого, умница такой!
Очень - ну просто очччень! - жизненно это всё! За исключением того, что в такой утрированной форме ни нелепость поведения, ни пламенность души почти не встречаются.
Новую оппозицию пора вводить, видимо. Искать равновесие между Чацким и Молчалиным =)
В марте один цветок - миллиона полтора! (с) Николай Антонович
Финал. В финале очень красива Софья. И я обычно верила тексту, верила Чацкому, который обвиняет её в том, что она-де помирится с Молчалиным, но по постановке думаю, что нет; что она действительно теперь презирает его, и - главное - презирает себя в этой истории. И разве это не большее наказание, чем ссылка в Саратов? Зачем ещё так-то?
Фамусов дочь, конечно, простит. Лизу, вероятно, тоже. Молчалин выйдет победителем. Может, останется в доме тиранить Софью. Может, добьётся от неё способствования в продвижении дальше. Ни в какой роман она, разумеется, играть уже не станет.
Но вообще её судьба не так волнует. Выйдет замуж за Скалозуба, в конце-то концов! Тоже недооценённый герой, из него же такого кавалера можно сделать!
А вот Чацкий... Доктор Чехов со своими комедиями явно осмысливает эту сумасшедшую грибоедовскую традицию трагедийным началом перечёркивать всё! (Простите за каламбур: трагедийное начало вылезает в финале!). Где оскорблённому есть чувству уголок?.. Я не знаю =(
Его распирает от энергии, но выхода ей нет. Мотания по свету, учёба, служба - сжигают только часть от избытка. Без дела он правда зачахнет. И, видимо, в версии Бородина - сопьётся.
Или пойдёт по пути Базарова - сгорит, пусть даже и пристроив силы к чему-то, но всё равно почти бездарно; не сбережёт себя, потому что мотивации такой нет.
Так что, да, горе - оно не от ума, не от честности, не от совести, а от пассионарности...
Ещё важный мотив проявился. Чацкий очень ценит дружбу. (Ничего экстраординарного, конечно, просто он вовсе не индивидуалист, каким его вроде как привычно видеть!). Он даже к Репетилову почти что проникается, когда тот поначалу яростно отрицает слухи о сумасшествии. Но и тут - очередное предательство. «Ах, это всем известно? Ну тогда простите, конечно, не буду спорить». Отвергнутый русский Гамлет вновь возвращается в тень, помахивая полами пальто (восторг-восторг-восторг!).
Декорации вообще классные! Яркие костюмы (ну да это видно по фотографиям), карета эта. Стены-арки, которые герои переставляют туда-сюда. Диван! Игра света (хотя у меня в какой-то момент были вопросы к световому решению: показалось, что за пультом стажёр, ещё не привыкший к этому спектаклю и действующий пусть и по конкретной инструкции, но не самым эффективным образом; но это, может, домыслы).
Актёры ходят по залу. Смешной был момент, когда Главный Слуга столкнулся в проходе с выходящей школьницей. Не выпал из роли ни на мгновение, невозмутимо отыграл встречу как сцену - и продолжил движение к Фамусову. Школьников вообще было много, причём таких же, как мы когда-то, бесхозных.
Минусы.
Избыточный эротизм возник не на пустом месте, конечно. Мы на семинарах в своё время много говорили о том, что природа театра сильно изменилась. В XIX веке театр был аудиальным. Что Чацкий, что Фамусов могли выйти на авансцену и полчаса читать монолог, ничего больше не делая. Даже не «читать», а «декламировать». По ходу истории произошёл перекос в визуальную сторону. Современные спектакли смотрят, а не слушают. А текст-то тот же!
Приходится придумывать, что актёрам делать во время длинных реплик или даже обычных разговоров. Начинается суета, неестественное поведение, динамика ради динамики. Вот и Лиза вешается на Фамусова только потому, что ей нужно куда-то деться, пока не прозвучат все положенные пассажи.
(Вспомнилось, как мы решали те же проблемы в Каденции. Наверное, на выходе получилось бы что-то похожее, - дополнительные перемещения, не обусловленные словами героев напрямую. Вопрос исключительно в мере. На мой вкус здесь не получилось баланса.)
Сам Фамусов пытается протараторить часть монолога. Как художественный приём не работает - слишком простое и избитое уже решение, эта игра темпа давно уже не новаторство, даже напротив. А смысла и естественности нет, конечно. Уж лучше впасть в режим Гамлета-Смоктуновского, чем провалить попытку компенсации сложностей текста (ну да, не кённинг...).
Софья очень кричит. Они вообще все разговаривают на повышенных тонах - больше, чем необходимо. В зале, кстати, стоят конденсаторные микрофоны. Из-за этого разница по уровню звука значительна. Разговор Чацкого с Молчалиным очень неудачно проходит прямо рядом с микрофоном, голоса получаются механическими. Но и помимо этого момента - эмоций больше, чем предусмотрено сюжетом. С самых первых минут почти не остаётся пространства для развития по громкости и насыщенности.
Зато Лиза (Матюхова Татьяна) действительно здоровски хохочет! А ещё они с Молчалиным классно уговаривали Софью пойти пообщаться с отцом, чтобы показать, что она не переживает.
(Тут нельзя не сказать, что Софья - не меньший молчалин, чем Молчалин! Она только и делает, что хитрит, изворачивается, всё время играет себя... С Фамусовым, со Скалозубом (так себе старается), с Чацким! Жалуется на это. И действительно её можно пожалеть. Никакой свободы, только прячь характер, пока шарики за ролики не зайдут окончательно. Но какой там вообще «характер», если в итоге она растёт кокеткой - и ей самой от себя противно? Напомню, всего 17 лет. Счастливое непосредственное детство безвозвратно ушло с отъездом Чацкого, а непосредственная юность не началась. Оставшись одна, Софья научилась выживать, как умеет, - и сдуру обрекла себя на вечную актёрскую дорожку.
Тем забавнее их беседа, когда Чацкий бросает в сторону принципиальное «Раз в жизни притворюсь!». Тут всё прекрасно! Готов «раз в жизни» притвориться, чтобы раскусить соперницу - и даже готов притвориться (!), чтобы попытаться её понять. Вот это ставки, вот это значимость! И он играет по правилам Софьи, по правилам света в тот самый момент, когда она-то как раз прямо - очень по-чацкому, открыто, как в детстве, как ни с кем кроме Лизы не может, - признаётся: «Кого люблю я, не таков!».)
В общем, поговорить и подумать, однозначно есть о чём. Рада, что возвела текст в звучащую вертикаль =)
(А, точно, запись-то смотрела - с Соломиным! Сравнивала невольно, но Соломин правда ближе к Беневольскому, чем к Чацкому.)
Когда-нибудь хочу ещё! Может даже на другой вариант осовременивания, но и в классическом виде тоже интересно.
При этом если говорить о рекомендациях, то советовала бы с осторожностью. Собственно, эта оценка даёт мне возможность остановиться на всех интересующих подробностях, не боясь испортить свежесть впечатления.
Но, несмотря на то, что от этого спектакля я не прыгаю до потолка (прыгаю, но из-за перманентного величия Грибоедова, а не из-за влияния конкретной реализации этого величия), РАМТ по-прежнему остаётся любимейшим театром, которому склонна доверять, - и куда с радостью зову абстрактно.
Ну и ещё одна большая радость у меня - я-таки иду туда на «Алые паруса», как хотела уже несколько лет! Так вышло, что было два повода за эту весну, так что на следующей неделе уже!