Зимний месяц май. Часть вторая
( Начало истории )
Утречко дивное. А самое приятное то, что за ночь мокрая, топкая глина озёрного дна подмёрзла и начала выдерживать вес человека с рюкзаком! Вот это действительно отлично! Мы не идём на неудобную тропу по крутым осыпным склонам (страшно представить, сколько мне понадобится времени, чтобы протащить там некоторых участников). Мы идём по глине прямо по дну озера, как евреи по дну моря. Это грандиозно!
На дорогу уходит всего около полутора часов, а на привале, уже на той стороне озера, случается аншлаг: сверху партиями, друг за другом спускаются люди, наш брат турист, довольно большая группа. Всё-таки очень популярное место Маашей, даже в мае здесь народ ходит. Что не удивительно, потому как красота и никаких особых технических сложностей. Последним бредёт дядька, увешанный фотоаппаратами. «Дяденька, сфотографируйте нас, пожааалуйста!!!» И в кои-то веки Горыныч спокойно встаёт перед камерой вместе со всеми, в общую беззаботную кучу.
Мы так и не вернулись на берег, с озера вышли в речное русло и пошли прямо по нему - где по гальке, а где по снежному мосту. Так оказалось гораздо удобнее. Однако как-то постепенно и незаметно начала меняться погода. К обеду мы уже пробивались сквозь пронизывающий ветер, а из низких туч вот-вот был готов повалить снег. Для обеда всё никак не могли выбрать место: хотелось хоть немного укрыться от ветра. Наконец забрели в узкую полоску лиственничного леса.
Вот знаете, я до сих пор плохо понимаю, что там произошло… Там было много сухой травы. Ну и что, сто раз разводили костёр в такой траве, нужно просто быть аккуратным, пятачок для костра освободить от травы, начать с маленького-маленького костерочка, следить, дать обгореть краям и не пускать огонь дальше…Рядом была сыпушка - можно было и нужно было обложить края камушками. Не первый раз, все - не первый раз. Разводите, говорю я. Очень уж не хочется вылезать из леса обратно на ветер. Вижу, что костром занялся Валерка, девчонки ему помогают. Вот и хорошо, всё в надёжных руках и под контролем… Отворачиваюсь от будущего костра и с головой залажу в свой рюкзак, разыскивая завалившуюся куда-то банку с пеммиканом… А поворачиваюсь уже на крики. И не успев ещё ничего понять, ору сама: «Рюкзаки на лёоооооод!»
И на старуху бывает проруха. Не уследили, что-то сделали не так, устали, расслабились, впали в заторможенное состояние от выдувающего мозг ветра, или, может быть, всё это вместе… Не знаю! Но пожар мы устроили. Вспыхнуло мгновенно. И полтора часа мы метались, как безумные, на пределе сил - сначала с котлами, потом со здоровенным тентом - на реку за снегом (воды там не было). Валерка и Горыныч совались прямо в огонь, забрасывая его снегом, я плясала какую-то немыслимую джигу на горящих кустах можжевельника, затаптывая пламя, и расшвыривала слежавшиеся кучи сухих веток на пути огня. Два сухостойных ствола мы потушить так и не смогли, и мужики пилили их прямо горящие, валили и заливали добытой-таки в какой-то дальней протоке водой, за которой приходилось бегать метров за триста… Вот вы не видели, а я видела эти глаза и эти лица. Они герои, мои мальчики и мои девочки, они все герои.
Но только при этом мне очень хотелось схватить их всех в охапку и силой утащить оттуда, потому что мне было нужно, чтобы они остались живыми и здоровыми. И пусть оно уже горит! Я привела их сюда, и я недосмотрела. А теперь люди кидаются в огонь, задыхаясь, хватают полные лёгкие дыма и останавливаться не собираются. Я вижу, как Валерка выделывает балетные па в огне, разбрасывая снег, как Горыныч тушит пропущенный очажок где-то в центре горелой поляны и долго, слишком долго не выходит из плотного дымного облака, как девчонки карабкаются по крутяку, оскальзываясь и падая, волокут за собой набитый снегом тяжеленный тент. А у Тани, между прочим, колени больные, сорвёт ведь! А у Ольги задралась куртка, и она пластается голым пузом по камням и острым веткам. Блииин!!! Ну, вы меня поняли…
На отравление дымом может быть отсроченная реакция, человек может начать задыхаться через сутки. И это были для меня очень напряжённые сутки. Я чуть умом не тронулась, прислушиваясь к каждому дыханию, дёргаясь, как параноик, на каждое случайно кхыканье, и изо всех сил стараясь, чтобы мой психоз не бросался в глаза остальным. Но обошлось, всё обошлось.
И мы справились! Мы потушили огонь. Ущерб был минимальный - выгорела трава и ягодники, но это восстановится уже к лету, можжевеловый молодняк нарастёт на будущий год, а у живых деревьев только немного обгорела кора метра на полтора от земли. Даже странно: вспыхивали-то стволы, как спички, смотреть на это было страшно. Но пламя тут же и опадало, почти само, мы помогали и гасили только самые упорные очаги.
Фотографии не спрашивайте, не до фотографий было. Есть только одна - Марина. И только Марина почему-то вся перемазана в копоти и саже и с прожженной шапкой. Мы все были грязные, но не лицом же. Так что всё равно Маринка у нас самая колоритная, хватит и её одной.
А потом мы ушли на сыпуху обедать. В процессе тушения пожара у меня по шву разорвались штаны. «Давай зашью», - предложила Оля. Парни доливали водой ещё тлеющую сушину, Маринка и Таня бродили по пожарищу, чтобы убедиться, что очагов больше не осталось, Оля зашивала мои штаны, а я в пуховике, походных ботинках и трусах, варила обед…
Было бы где здесь встать - обязательно встала бы. Но мы подошли уже почти под самый ледник, стоянки тут только за моренным валом, идущим вдоль ледника. Да нам туда, в общем-то и надо - это путь к Нижнему Шавлинскому перевалу. Если будет бесснежная ночь, а утром хорошая погода, на перевал очень стоит сходить в радиалку: красиво там, подход к перевалу по грандиозной морене, вокруг ледники, под перевалом тоже ледничок, а у его края - выровненные в гальке стоянки на берегу озера. Озеро сейчас, понятное дело, подо льдом, но всё равно место классное.
Так что извините, ребята, я понимаю, вам и так сегодня досталось, но надо ещё немного напрячься - залезть на морену и пройти с километр по гребню с небольшим набором высоты. А там есть озеро в укромной ямке, на берегу, я помню, были места под палатки. И чуть выше озера, в висячей долинке, помнится, лагерь стоял. Там будем искать подходящее место для отдыха.
Полезли. Какой кусок неприятный! Свежая сыпуха, прикрытая снежком. Так, выстраиваемся друг за другом. «Марина! Ты давай точно за мной, след в след, ставишь ногу туда, где моя стояла, причём стояла уверено. Ясно? - Ясно». Пошли. Через пару минут понимаю, что не чувствую за спиной Марины. Кручу головой. Ну точно! Моя красавица в двух метрах надо мной на свежем осыпном склоне. Ну ё-моё! «Марина! Тебе куда было велено наступать?! - Наступаю, куда могу», - гордый ответ. Но, слава богу, опасный участок скоро кончился.
Нда… Май это всё же не июль, это время таяния снега, воды много везде. И вся висячая долинка, на которую я возлагала такие надежды, оказалась сплошным болотом. Значит, остаётся только озеро в ямке. Вот только выглядит оно совсем неприветливо… Ничего, были там стоянки, я точно помню. Спускаемся. И вот они, выровненные пятачки под палатку. И даже без снега. Один совсем хороший, а второй надо починить. Быстро ставим одну палатку на хороший пятачок и объединёнными силами падаем на устройство второй площадки. Бедная моя команда, бедные мои новички! Непростой выдался сегодня денёк, непростой.
Надо бы поддержать всехний моральный дух. Спрятавшись от ветра в первой поставленной палатке, быстро кипячу на горелке чай и достаю заначку в виде сникерсов. Команда бросать работу, всем греться и пить чай! Забиваемся всей толпой, всемером, в двухместную (по паспорту) палатку. Перекур, горячий чай, бурное переживание сегодняшних приключений. За чаем объявлено, что сегодня у нас праздник - Медиана, середина похода, посвящается отважным новичкам и всем, кто сегодня сдавал нормативы на звание лесного пожарника. Вообще-то, никакую медиану мы сроду не празднуем, это я просто на ходу придумала повод.
Пока я варю ужин и к ужину - сюрпризом - компот, народ достраивает лагерь. Всё готово, снова все в одной палатке, уже во второй: она побольше. Вытащены со дна рюкзаков всякие ништяки и заначки, открыт коньяк. Праздник удался на славу! Только Марина потом никак не могла успокоиться и пела какие-то блатные песни, когда все уже мечтали только о том, чтобы уснуть. Ну вот что с ней делать?! Так-то она очень хорошая! Умная, весёлая, и вообще…
А утром лагерь был завален снегом. И лагерь, и шикарная морена, и подходы к перевалу. Значит, не будет у нас перевала, не судьба. Не огорчаться и не расслабляться! Не будет перевала - будет ледник Маашей и Алёнины озёра. Будем считать эту ночёвку отработкой навыков выживания - вон какое отличное гнездо свили в таких суровых условиях! Проводим раскопки, добывая из-под снега забытые с вечера на улице вещи, собираем рюкзаки и начинаем спускаться: лагерь на озере оказался высшей точкой маршрута. Вниз по гребню моренного вала идётся просто замечательно! И снежку по мере продвижения становится всё меньше. Спустились быстро. Побросали рюкзаки и ушли на ледник. Вот люблю я ледники!
Нагулялись и двинули вниз, а к обеду были уже на одной из кедровых стоянок чуть выше южного края озера. И здесь у нас запланирована полноценная днёвка. То есть остаток дня сегодня и завтра полный день, ночуем здесь две ночи. И не зря: благоустроенная стоянка в кедрах, с костром и дровами - что может быть лучше? Середина дня, распогодилось, как по заказу. Разложились и развесились сушиться и проветриваться, поставили палатки, покормили бурундука, Валера устроил отличный очаг, а Горыныч пошёл фотографировать окрестности.
Да, здесь было, что снимать. Обнажённое речное русло. В этом есть что-то мистическое. Что-то запретное, потаённое. И кажется, что камни впитали в себя энергию воды. Летом всё это скрывает бешено несущийся Маашей. Но сейчас это наш путь, наша дорога. Мы, вопреки всем законам и правилам, в этом походе прошли путём бурной воды. Фантастика…
С кедровых стоянок начинается подъём на Алёнины озёра, и днёвку мы собираемся потратить именно на них. Новички сдулись - остались в лагере отсыпаться. Их полное право. А старички дружно полезли в гору. Нешто мы не лоси? Нам было бы куда лезть. Разумеется, вся озёрная долина была закрыта снегом, озеро определили только одно, и то - полунамёком. Замёрзли и устали, но всё равно были довольны, как слоны: день потрачен не зря!
А на утро - опять зима. Да, нынче май - зимний месяц, снежный выдался нынче май.
А когда подошли к озеру, поднялась метель. Ну что ж, по обнажённому озёрному дну мы уже ходили, ходили по пустому речному руслу, а теперь пойдём по дну озера, заметённому снегом… Это не поход, а специальный тур по получению острых ощущений, путешествие в параллельный мир: мы бредём дорогами воды, как странствующие маги, мы будто видим недосотворённый мир, которому только предстоит обрести свой окончательный облик…
Окончательный облик? Да, тогда я именно это и ощущала. Я представляла, как вспенится между камней бурный поток, как будет наполняться водой каменная чаша, а в этой воде воздвигнутся перевёрнутые вечные горы. И, играя в мага, я будто смотрела в будущее нездешним взглядом провидца. Но нет завершения в творении, оно беспредельно. Мир текуч, его облик меняется беспрестанно. И то, что кажется нам вечным, на самом деле хрупко и непостоянно, и ждёт лишь своего часа. Тогда я и подумать не могла, что Маашейское озеро скоро перестанет быть, а то, что мы видим сейчас - пустая озёрная котловина - и правда сродни предвидению…
А ведь действительно, сто пятьдесят лет назад никакого озера здесь не было, здесь под горой текла река, а по берегам её рос лиственничный лес. И вот снова перемены: озеро выполнило своё предназначение и исчезло. Это кажется невероятным, но в июле 2012 года в горах над Маашеем пронеслась буря, с неба обрушились потоки воды. Воды было столько, что селевая плотина не смогла сдержать её напор. Вода, смыв преграду, вырвалась из заточения, и озеро просто утекло вниз, в Чую, подмыв склоны и изрядно изувечив долину. В интернете бродило видео половодья: безумная река неслась через лес, мгновенно вымывая из почвы огромные деревья: сосны валились в поток, будто сыпались спички. Тогда-то и снесло такой красивый новый Маашейский мост, на который мы ходили сидеть и греться на солнышке.
Теперь по уже бывшей озёрной котловине снова просто течёт река, а вместо озера - такое же огромное глиняное поле, какое увидели мы в мае, в то время, когда ледник ещё не начал таять. Тогда, ступая по донной глине, мы и правда заглянули в будущее…
Вот так выглядело Маашейское озеро в разгар лета.
Но в нашем мае всё ещё было на месте, включая селевой вал, служивший плотиной. И через него нужно было перебраться. И это было бы несложно, если бы не толстый слой снега с северной стороны, закрывший крутой осыпной склон. Здесь нам пришлось повозиться. Горыныч и Валерка пошли вперёд - разведывать и тропить, а мы аккуратно, где на четырёх костях, где на пятой точке, двигались за ними - скользко! Вернее, двигались Таня, Оля и Пашка. А мы с Мариной снова надёжно застряли на склоне. Диалог дивен:
- Марина, ставь сюда ногу.
- Не могу, мне страшно!
- Садись на задницу.
- Не могу, рюкзак мешает.
- Давай мне свой рюкзак.
- Не дам! Я сама могу!
- Тогда садись!
- Не могу.
- Давай рюкзак!!
- Рюкзак не при чём, мне просто страшно!
- Не смотри на склон, смотри на меня и садись.
- Не могу.
- Да почему?!?!
- Штаны промокнут.
Цензурных слов для ответа у меня не нашлось. Полчаса потерянного времени. Снег, буран, минусовая температура. Пять человек ждут - стоят внизу, в снегу выше колена, и выстывают. А Пашка, между прочим, в тряпочных ботинках, в которых хорошо на ходу, но никак не на выстойке в сугробе. «Нарооод!!! Выходите на камниии! Я тут справлюууусь!» Пошли. Хорошо. Возвращаемся к нашим баранам: «Марина, ставь сюда ногу, я тебя держу…»
Но это была последняя неприятность, дальше всё пошло как по маслу, и к вечеру мы долетели до зимовья, где в самом начале похода я спрашивала дорогу у охотников. Здесь снега было гораздо меньше, и всё-таки весна есть весна - по дороге, прямо на тропе, мы насобирали целый мешок свеженького зелёного лучка-слезуна.
А на зимовье была банька. Мы её присмотрели ещё на заходе на маршрут. Баня, конечно - одно название: алтайцы совершенно не умеют делать бани. В нашем случае это был сарай с дырками наружу и незакрывающейся дверью. Сарай был разделён на два отделения, одно из них - с печкой, видимо, парилка. Но натопить эту решетчатую конструкцию - задача почти невыполнимая.
Однако нам удалось! Мы не ставили палатки, забились в наш сарай и застелили пенками и спальниками пол. И вот, хоть и очень нескоро, в сарае стало тепло настолько, что можно было раздеться. Мы оттаяли и растаяли, расплылись и разомлели. Отделение с печкой было отдано мне под кухню. И когда я расставила там все несметное количество своих баночек с крупой, приправами и прочим, стала похожа на Бабку Ёжку, колдующую над зельем. На самом деле я варила волшебную праздничную уху, потому что сегодня было 9 мая.
Мы были готовы к выходу с маршрута, но поскольку снег существенно сократил нашу походную программу, то у нас было в запасе ещё целых два дня. И мы решили, что поживём здесь, отдохнём, подышим воздухом и погуляем в радиалку на озеро Каракол на противоположном борту Маашейской долины.
На Каракол пошли на следующий же день, пользуясь хорошей погодой. И почти уже на самом верху, когда мы уже почти совсем залезли на этот высоченный борт, прямо перед нами на свежем, ночью выпавшем снежке, образовались медвежьи следы. Вот прямо перед нами прошёл… Горыныч сфотографировал свой след рядом с мишкиным. Представить себе мишку с таким размером ноги мне не хватило воображения. После продолжительного озабоченного чесания в затылке решили не тревожить Михайло Потапыча и вернуться в лагерь. У нас ведь завтра ещё один день есть - вот завтра на Каракол и сходим.
Зато, раз уж у нас образовалось свободное время, мы снова нагрели наш сарай до приемлемой температуры и воспользовались им как баней, то есть даже слегка ополоснулись горячей водой (вода-то нагрелась быстро, в отличие от помещения). А лагерь перетащили на имеющуюся здесь так называемую оборудованную стоянку - широкий плоский холм с лысой макушкой, несколькими полуразваленными очагами, большим столом и скамейками. И ужасно ветреный! А я так и не вышла из образа Бабы Яги.
Радиалка, как и было намечено, состоялась на следующий день. Ничего особенного, просто приятная прогулка. Много простора, света и воздуха. Люблю! Отличные виды на долину Чуи, на Курайский хребет и на отроги Северо-Чуйского. Симпатичное озеро и милые жемчужные тучки. Уютный обед на скалах, цветочки и пара журавлей.
А на обратном пути Марина окончательно испортила отношения со своим ботинком - пришлось его снять и дальше идти в носке, а Пашу как самого молодого и здорового отправить ускоренным маршем в лагерь за Маринкиными галошами. Пашка, надо сказать, не очень торопился тащить Марине галоши и встретил нас почти на подходе к дому, зато перед самым болотистым участком дороги, так что будем считать, что он успел как раз вовремя.
День выхода, в строгом соответствии с законом подлости и старой туристской традицией, был солнечным и жарким. Нет бы в походе таких деньков побольше! Да что уж теперь ныть, лучше пользоваться случаем и получать удовольствие по полной программе. Чем мы с энтузиазмом и занялись. Ах, видели бы вы, какие там были роскошные ёлки! Шишки висели гроздьями, как бананы, ветки не могли выдержать эту тяжесть и склонялись до самой земли! А какой вид открывался на долину Чуи, а какие симпатичные паслись лошадки… А на поляне перед Маашейским мостом мы устроили большой привал, варили обед, валялись на пенках, грея пузо… Разлагались, в общем.
Заночевали перед последним бомом. Наутро перелезли его довольно резво, и даже новичкам, уже пообтесавшимся в походе, он вовсе не показался таким страшным, как при первом с ним знакомстве десять дней назад. А через полчаса мы уже разлеглись на рюкзаках у обочины Чуйского тракта в ожидании заранее заказанной газели. Вот они, последние минутки, прощальные взгляды по сторонам… Финальное фото: Оля исходила свою лыжную палочку - как железные башмаки истоптала… В небо поднялась проводить нас прозрачная облачная птица…
До встречи, прекрасный Алтай, мой господин и повелитель, любовь моя навсегда!
P.S. И ненужная, но традиционная дурашливая фотка в машине. И заключительная, совсем уж ненужная и дурашливая история постскриптум.
Видите полосу у меня на подбородке? Это я - не поверите - кусала гематогенку! За ранним чаем в одно морозное утро. А кровищи было - жуть! Не ожидала я, что она в камень замёрзнет, не ожидала… Вот такие у нас гематогенки опасные.
Фотографии Змея Горыныча.
Утречко дивное. А самое приятное то, что за ночь мокрая, топкая глина озёрного дна подмёрзла и начала выдерживать вес человека с рюкзаком! Вот это действительно отлично! Мы не идём на неудобную тропу по крутым осыпным склонам (страшно представить, сколько мне понадобится времени, чтобы протащить там некоторых участников). Мы идём по глине прямо по дну озера, как евреи по дну моря. Это грандиозно!
На дорогу уходит всего около полутора часов, а на привале, уже на той стороне озера, случается аншлаг: сверху партиями, друг за другом спускаются люди, наш брат турист, довольно большая группа. Всё-таки очень популярное место Маашей, даже в мае здесь народ ходит. Что не удивительно, потому как красота и никаких особых технических сложностей. Последним бредёт дядька, увешанный фотоаппаратами. «Дяденька, сфотографируйте нас, пожааалуйста!!!» И в кои-то веки Горыныч спокойно встаёт перед камерой вместе со всеми, в общую беззаботную кучу.
Мы так и не вернулись на берег, с озера вышли в речное русло и пошли прямо по нему - где по гальке, а где по снежному мосту. Так оказалось гораздо удобнее. Однако как-то постепенно и незаметно начала меняться погода. К обеду мы уже пробивались сквозь пронизывающий ветер, а из низких туч вот-вот был готов повалить снег. Для обеда всё никак не могли выбрать место: хотелось хоть немного укрыться от ветра. Наконец забрели в узкую полоску лиственничного леса.
Вот знаете, я до сих пор плохо понимаю, что там произошло… Там было много сухой травы. Ну и что, сто раз разводили костёр в такой траве, нужно просто быть аккуратным, пятачок для костра освободить от травы, начать с маленького-маленького костерочка, следить, дать обгореть краям и не пускать огонь дальше…Рядом была сыпушка - можно было и нужно было обложить края камушками. Не первый раз, все - не первый раз. Разводите, говорю я. Очень уж не хочется вылезать из леса обратно на ветер. Вижу, что костром занялся Валерка, девчонки ему помогают. Вот и хорошо, всё в надёжных руках и под контролем… Отворачиваюсь от будущего костра и с головой залажу в свой рюкзак, разыскивая завалившуюся куда-то банку с пеммиканом… А поворачиваюсь уже на крики. И не успев ещё ничего понять, ору сама: «Рюкзаки на лёоооооод!»
И на старуху бывает проруха. Не уследили, что-то сделали не так, устали, расслабились, впали в заторможенное состояние от выдувающего мозг ветра, или, может быть, всё это вместе… Не знаю! Но пожар мы устроили. Вспыхнуло мгновенно. И полтора часа мы метались, как безумные, на пределе сил - сначала с котлами, потом со здоровенным тентом - на реку за снегом (воды там не было). Валерка и Горыныч совались прямо в огонь, забрасывая его снегом, я плясала какую-то немыслимую джигу на горящих кустах можжевельника, затаптывая пламя, и расшвыривала слежавшиеся кучи сухих веток на пути огня. Два сухостойных ствола мы потушить так и не смогли, и мужики пилили их прямо горящие, валили и заливали добытой-таки в какой-то дальней протоке водой, за которой приходилось бегать метров за триста… Вот вы не видели, а я видела эти глаза и эти лица. Они герои, мои мальчики и мои девочки, они все герои.
Но только при этом мне очень хотелось схватить их всех в охапку и силой утащить оттуда, потому что мне было нужно, чтобы они остались живыми и здоровыми. И пусть оно уже горит! Я привела их сюда, и я недосмотрела. А теперь люди кидаются в огонь, задыхаясь, хватают полные лёгкие дыма и останавливаться не собираются. Я вижу, как Валерка выделывает балетные па в огне, разбрасывая снег, как Горыныч тушит пропущенный очажок где-то в центре горелой поляны и долго, слишком долго не выходит из плотного дымного облака, как девчонки карабкаются по крутяку, оскальзываясь и падая, волокут за собой набитый снегом тяжеленный тент. А у Тани, между прочим, колени больные, сорвёт ведь! А у Ольги задралась куртка, и она пластается голым пузом по камням и острым веткам. Блииин!!! Ну, вы меня поняли…
На отравление дымом может быть отсроченная реакция, человек может начать задыхаться через сутки. И это были для меня очень напряжённые сутки. Я чуть умом не тронулась, прислушиваясь к каждому дыханию, дёргаясь, как параноик, на каждое случайно кхыканье, и изо всех сил стараясь, чтобы мой психоз не бросался в глаза остальным. Но обошлось, всё обошлось.
И мы справились! Мы потушили огонь. Ущерб был минимальный - выгорела трава и ягодники, но это восстановится уже к лету, можжевеловый молодняк нарастёт на будущий год, а у живых деревьев только немного обгорела кора метра на полтора от земли. Даже странно: вспыхивали-то стволы, как спички, смотреть на это было страшно. Но пламя тут же и опадало, почти само, мы помогали и гасили только самые упорные очаги.
Фотографии не спрашивайте, не до фотографий было. Есть только одна - Марина. И только Марина почему-то вся перемазана в копоти и саже и с прожженной шапкой. Мы все были грязные, но не лицом же. Так что всё равно Маринка у нас самая колоритная, хватит и её одной.
А потом мы ушли на сыпуху обедать. В процессе тушения пожара у меня по шву разорвались штаны. «Давай зашью», - предложила Оля. Парни доливали водой ещё тлеющую сушину, Маринка и Таня бродили по пожарищу, чтобы убедиться, что очагов больше не осталось, Оля зашивала мои штаны, а я в пуховике, походных ботинках и трусах, варила обед…
Было бы где здесь встать - обязательно встала бы. Но мы подошли уже почти под самый ледник, стоянки тут только за моренным валом, идущим вдоль ледника. Да нам туда, в общем-то и надо - это путь к Нижнему Шавлинскому перевалу. Если будет бесснежная ночь, а утром хорошая погода, на перевал очень стоит сходить в радиалку: красиво там, подход к перевалу по грандиозной морене, вокруг ледники, под перевалом тоже ледничок, а у его края - выровненные в гальке стоянки на берегу озера. Озеро сейчас, понятное дело, подо льдом, но всё равно место классное.
Так что извините, ребята, я понимаю, вам и так сегодня досталось, но надо ещё немного напрячься - залезть на морену и пройти с километр по гребню с небольшим набором высоты. А там есть озеро в укромной ямке, на берегу, я помню, были места под палатки. И чуть выше озера, в висячей долинке, помнится, лагерь стоял. Там будем искать подходящее место для отдыха.
Полезли. Какой кусок неприятный! Свежая сыпуха, прикрытая снежком. Так, выстраиваемся друг за другом. «Марина! Ты давай точно за мной, след в след, ставишь ногу туда, где моя стояла, причём стояла уверено. Ясно? - Ясно». Пошли. Через пару минут понимаю, что не чувствую за спиной Марины. Кручу головой. Ну точно! Моя красавица в двух метрах надо мной на свежем осыпном склоне. Ну ё-моё! «Марина! Тебе куда было велено наступать?! - Наступаю, куда могу», - гордый ответ. Но, слава богу, опасный участок скоро кончился.
Нда… Май это всё же не июль, это время таяния снега, воды много везде. И вся висячая долинка, на которую я возлагала такие надежды, оказалась сплошным болотом. Значит, остаётся только озеро в ямке. Вот только выглядит оно совсем неприветливо… Ничего, были там стоянки, я точно помню. Спускаемся. И вот они, выровненные пятачки под палатку. И даже без снега. Один совсем хороший, а второй надо починить. Быстро ставим одну палатку на хороший пятачок и объединёнными силами падаем на устройство второй площадки. Бедная моя команда, бедные мои новички! Непростой выдался сегодня денёк, непростой.
Надо бы поддержать всехний моральный дух. Спрятавшись от ветра в первой поставленной палатке, быстро кипячу на горелке чай и достаю заначку в виде сникерсов. Команда бросать работу, всем греться и пить чай! Забиваемся всей толпой, всемером, в двухместную (по паспорту) палатку. Перекур, горячий чай, бурное переживание сегодняшних приключений. За чаем объявлено, что сегодня у нас праздник - Медиана, середина похода, посвящается отважным новичкам и всем, кто сегодня сдавал нормативы на звание лесного пожарника. Вообще-то, никакую медиану мы сроду не празднуем, это я просто на ходу придумала повод.
Пока я варю ужин и к ужину - сюрпризом - компот, народ достраивает лагерь. Всё готово, снова все в одной палатке, уже во второй: она побольше. Вытащены со дна рюкзаков всякие ништяки и заначки, открыт коньяк. Праздник удался на славу! Только Марина потом никак не могла успокоиться и пела какие-то блатные песни, когда все уже мечтали только о том, чтобы уснуть. Ну вот что с ней делать?! Так-то она очень хорошая! Умная, весёлая, и вообще…
А утром лагерь был завален снегом. И лагерь, и шикарная морена, и подходы к перевалу. Значит, не будет у нас перевала, не судьба. Не огорчаться и не расслабляться! Не будет перевала - будет ледник Маашей и Алёнины озёра. Будем считать эту ночёвку отработкой навыков выживания - вон какое отличное гнездо свили в таких суровых условиях! Проводим раскопки, добывая из-под снега забытые с вечера на улице вещи, собираем рюкзаки и начинаем спускаться: лагерь на озере оказался высшей точкой маршрута. Вниз по гребню моренного вала идётся просто замечательно! И снежку по мере продвижения становится всё меньше. Спустились быстро. Побросали рюкзаки и ушли на ледник. Вот люблю я ледники!
Нагулялись и двинули вниз, а к обеду были уже на одной из кедровых стоянок чуть выше южного края озера. И здесь у нас запланирована полноценная днёвка. То есть остаток дня сегодня и завтра полный день, ночуем здесь две ночи. И не зря: благоустроенная стоянка в кедрах, с костром и дровами - что может быть лучше? Середина дня, распогодилось, как по заказу. Разложились и развесились сушиться и проветриваться, поставили палатки, покормили бурундука, Валера устроил отличный очаг, а Горыныч пошёл фотографировать окрестности.
Да, здесь было, что снимать. Обнажённое речное русло. В этом есть что-то мистическое. Что-то запретное, потаённое. И кажется, что камни впитали в себя энергию воды. Летом всё это скрывает бешено несущийся Маашей. Но сейчас это наш путь, наша дорога. Мы, вопреки всем законам и правилам, в этом походе прошли путём бурной воды. Фантастика…
С кедровых стоянок начинается подъём на Алёнины озёра, и днёвку мы собираемся потратить именно на них. Новички сдулись - остались в лагере отсыпаться. Их полное право. А старички дружно полезли в гору. Нешто мы не лоси? Нам было бы куда лезть. Разумеется, вся озёрная долина была закрыта снегом, озеро определили только одно, и то - полунамёком. Замёрзли и устали, но всё равно были довольны, как слоны: день потрачен не зря!
А на утро - опять зима. Да, нынче май - зимний месяц, снежный выдался нынче май.
А когда подошли к озеру, поднялась метель. Ну что ж, по обнажённому озёрному дну мы уже ходили, ходили по пустому речному руслу, а теперь пойдём по дну озера, заметённому снегом… Это не поход, а специальный тур по получению острых ощущений, путешествие в параллельный мир: мы бредём дорогами воды, как странствующие маги, мы будто видим недосотворённый мир, которому только предстоит обрести свой окончательный облик…
Окончательный облик? Да, тогда я именно это и ощущала. Я представляла, как вспенится между камней бурный поток, как будет наполняться водой каменная чаша, а в этой воде воздвигнутся перевёрнутые вечные горы. И, играя в мага, я будто смотрела в будущее нездешним взглядом провидца. Но нет завершения в творении, оно беспредельно. Мир текуч, его облик меняется беспрестанно. И то, что кажется нам вечным, на самом деле хрупко и непостоянно, и ждёт лишь своего часа. Тогда я и подумать не могла, что Маашейское озеро скоро перестанет быть, а то, что мы видим сейчас - пустая озёрная котловина - и правда сродни предвидению…
А ведь действительно, сто пятьдесят лет назад никакого озера здесь не было, здесь под горой текла река, а по берегам её рос лиственничный лес. И вот снова перемены: озеро выполнило своё предназначение и исчезло. Это кажется невероятным, но в июле 2012 года в горах над Маашеем пронеслась буря, с неба обрушились потоки воды. Воды было столько, что селевая плотина не смогла сдержать её напор. Вода, смыв преграду, вырвалась из заточения, и озеро просто утекло вниз, в Чую, подмыв склоны и изрядно изувечив долину. В интернете бродило видео половодья: безумная река неслась через лес, мгновенно вымывая из почвы огромные деревья: сосны валились в поток, будто сыпались спички. Тогда-то и снесло такой красивый новый Маашейский мост, на который мы ходили сидеть и греться на солнышке.
Теперь по уже бывшей озёрной котловине снова просто течёт река, а вместо озера - такое же огромное глиняное поле, какое увидели мы в мае, в то время, когда ледник ещё не начал таять. Тогда, ступая по донной глине, мы и правда заглянули в будущее…
Вот так выглядело Маашейское озеро в разгар лета.
Но в нашем мае всё ещё было на месте, включая селевой вал, служивший плотиной. И через него нужно было перебраться. И это было бы несложно, если бы не толстый слой снега с северной стороны, закрывший крутой осыпной склон. Здесь нам пришлось повозиться. Горыныч и Валерка пошли вперёд - разведывать и тропить, а мы аккуратно, где на четырёх костях, где на пятой точке, двигались за ними - скользко! Вернее, двигались Таня, Оля и Пашка. А мы с Мариной снова надёжно застряли на склоне. Диалог дивен:
- Марина, ставь сюда ногу.
- Не могу, мне страшно!
- Садись на задницу.
- Не могу, рюкзак мешает.
- Давай мне свой рюкзак.
- Не дам! Я сама могу!
- Тогда садись!
- Не могу.
- Давай рюкзак!!
- Рюкзак не при чём, мне просто страшно!
- Не смотри на склон, смотри на меня и садись.
- Не могу.
- Да почему?!?!
- Штаны промокнут.
Цензурных слов для ответа у меня не нашлось. Полчаса потерянного времени. Снег, буран, минусовая температура. Пять человек ждут - стоят внизу, в снегу выше колена, и выстывают. А Пашка, между прочим, в тряпочных ботинках, в которых хорошо на ходу, но никак не на выстойке в сугробе. «Нарооод!!! Выходите на камниии! Я тут справлюууусь!» Пошли. Хорошо. Возвращаемся к нашим баранам: «Марина, ставь сюда ногу, я тебя держу…»
Но это была последняя неприятность, дальше всё пошло как по маслу, и к вечеру мы долетели до зимовья, где в самом начале похода я спрашивала дорогу у охотников. Здесь снега было гораздо меньше, и всё-таки весна есть весна - по дороге, прямо на тропе, мы насобирали целый мешок свеженького зелёного лучка-слезуна.
А на зимовье была банька. Мы её присмотрели ещё на заходе на маршрут. Баня, конечно - одно название: алтайцы совершенно не умеют делать бани. В нашем случае это был сарай с дырками наружу и незакрывающейся дверью. Сарай был разделён на два отделения, одно из них - с печкой, видимо, парилка. Но натопить эту решетчатую конструкцию - задача почти невыполнимая.
Однако нам удалось! Мы не ставили палатки, забились в наш сарай и застелили пенками и спальниками пол. И вот, хоть и очень нескоро, в сарае стало тепло настолько, что можно было раздеться. Мы оттаяли и растаяли, расплылись и разомлели. Отделение с печкой было отдано мне под кухню. И когда я расставила там все несметное количество своих баночек с крупой, приправами и прочим, стала похожа на Бабку Ёжку, колдующую над зельем. На самом деле я варила волшебную праздничную уху, потому что сегодня было 9 мая.
Мы были готовы к выходу с маршрута, но поскольку снег существенно сократил нашу походную программу, то у нас было в запасе ещё целых два дня. И мы решили, что поживём здесь, отдохнём, подышим воздухом и погуляем в радиалку на озеро Каракол на противоположном борту Маашейской долины.
На Каракол пошли на следующий же день, пользуясь хорошей погодой. И почти уже на самом верху, когда мы уже почти совсем залезли на этот высоченный борт, прямо перед нами на свежем, ночью выпавшем снежке, образовались медвежьи следы. Вот прямо перед нами прошёл… Горыныч сфотографировал свой след рядом с мишкиным. Представить себе мишку с таким размером ноги мне не хватило воображения. После продолжительного озабоченного чесания в затылке решили не тревожить Михайло Потапыча и вернуться в лагерь. У нас ведь завтра ещё один день есть - вот завтра на Каракол и сходим.
Зато, раз уж у нас образовалось свободное время, мы снова нагрели наш сарай до приемлемой температуры и воспользовались им как баней, то есть даже слегка ополоснулись горячей водой (вода-то нагрелась быстро, в отличие от помещения). А лагерь перетащили на имеющуюся здесь так называемую оборудованную стоянку - широкий плоский холм с лысой макушкой, несколькими полуразваленными очагами, большим столом и скамейками. И ужасно ветреный! А я так и не вышла из образа Бабы Яги.
Радиалка, как и было намечено, состоялась на следующий день. Ничего особенного, просто приятная прогулка. Много простора, света и воздуха. Люблю! Отличные виды на долину Чуи, на Курайский хребет и на отроги Северо-Чуйского. Симпатичное озеро и милые жемчужные тучки. Уютный обед на скалах, цветочки и пара журавлей.
А на обратном пути Марина окончательно испортила отношения со своим ботинком - пришлось его снять и дальше идти в носке, а Пашу как самого молодого и здорового отправить ускоренным маршем в лагерь за Маринкиными галошами. Пашка, надо сказать, не очень торопился тащить Марине галоши и встретил нас почти на подходе к дому, зато перед самым болотистым участком дороги, так что будем считать, что он успел как раз вовремя.
День выхода, в строгом соответствии с законом подлости и старой туристской традицией, был солнечным и жарким. Нет бы в походе таких деньков побольше! Да что уж теперь ныть, лучше пользоваться случаем и получать удовольствие по полной программе. Чем мы с энтузиазмом и занялись. Ах, видели бы вы, какие там были роскошные ёлки! Шишки висели гроздьями, как бананы, ветки не могли выдержать эту тяжесть и склонялись до самой земли! А какой вид открывался на долину Чуи, а какие симпатичные паслись лошадки… А на поляне перед Маашейским мостом мы устроили большой привал, варили обед, валялись на пенках, грея пузо… Разлагались, в общем.
Заночевали перед последним бомом. Наутро перелезли его довольно резво, и даже новичкам, уже пообтесавшимся в походе, он вовсе не показался таким страшным, как при первом с ним знакомстве десять дней назад. А через полчаса мы уже разлеглись на рюкзаках у обочины Чуйского тракта в ожидании заранее заказанной газели. Вот они, последние минутки, прощальные взгляды по сторонам… Финальное фото: Оля исходила свою лыжную палочку - как железные башмаки истоптала… В небо поднялась проводить нас прозрачная облачная птица…
До встречи, прекрасный Алтай, мой господин и повелитель, любовь моя навсегда!
P.S. И ненужная, но традиционная дурашливая фотка в машине. И заключительная, совсем уж ненужная и дурашливая история постскриптум.
Видите полосу у меня на подбородке? Это я - не поверите - кусала гематогенку! За ранним чаем в одно морозное утро. А кровищи было - жуть! Не ожидала я, что она в камень замёрзнет, не ожидала… Вот такие у нас гематогенки опасные.
Фотографии Змея Горыныча.