Евгений Винокуров читал стихи Осипа Мандельштама.
Осенью 1968 года в Тбилиси на юбилей Бараташвили - http://alikhanov.livejournal.com/5774.html
прикатила вся московская поэтическая элита (сейчас просится слово "тусовка", но тогда этого слова еще не было).
Я крутился вокруг да около, встречал вместе с Георгием Мазуриным -
http://alikhanov.livejournal.com/103306.html -
на отцовской "Волге" сначала Александра Межирова, а потом Евгения Евтушенко в тбилисском аэропорту.
За переводы стихотворения Николоза Бараташвили "Мерани" Е.Евтушенко, Е.Винокуров и Б.Ахмадулина получили по сто рублей каждый, хотя поначалу была объявлена только одна премия в триста рублей.
И вот на третий, на четвертый ли день юбилея все едут в Кахетию - в имение князя Чавчавадзе, продолжать халявную гулянку.
С утра я заехал в гостиницу "Иверия" за Межировым.
Но все поэты еще спят, хотя автобусы поданы.
Мы спустились вниз, вышли к парапету, стали смотреть на город, на Куру.
Вдруг из гостиницы вышел Евгений Винокуров подошел и стал рассказывать Межирову, с каким трудом ему удалось в Москве пробить свой первый однотомник.
Решалось это на партбюро.
- Принес им все свои книжки, и говорю - я в окопах себе все почки отморозил, чтобы их написать. А они говорят - вы мало отражаете в своих стихах героику сегодняшних дней. Я Ильину в харю чуть ни заехал...
- Ну что утвердили однотомник?
- Да. Поставили в план ( на суперобложке там Винокуров в лакированных туфлях в тройке - оформление, на мой взгляд, не очень удачное).
И вдруг, прервав этот разговор, Винокуров сталь читать Мандельштама.
Он читал из "Камня", потом вдруг стал читать стихи, которых я не знал.
Мандельштама публично читать было тогда не очень позволительно.
Но Евгений Винокуров точно знал, что молодой межировский водила понятия не имеет, чьи стихи он тут в Тифлисе декламирует.
И Межиров мне об этом не скажет.
И вот - Мандельштам - который был здесь 1920 году - " Мне Тифлис горбатый снится..."
Винокуров читал его стихи наверное минут 20-ть, пока ни стали спускаться к автобусам одуревшие от круглосуточной пьянки московские литераторы.
Партбюро, однотомник, сторублевые подачки - и тут "я живу под собою не чуя страны" "играй же на разрыв аорты с кошачьей головой во рту"!
Это стихотворение из воронежской тетради я услышал тогда в первый раз.
Сейчас я думаю, что это было тайным опознавательным знаком, - вот чему мы с тобой служим, вот что нас с тобой, дорогой Саша, объединяет, и отделяет от профанов.
Александр Межиров, стоя над Курой, только кивал в ритм стиха, и ничего не говорил за все то время, пока Винокуров читал Мандельштама.
Дистанция, которую держал Осип Мандельштам в своих стихах от невыносимого ужаса своего земного бытия, продолжала быть охранной грамотой и для двух поэтов фронтовиков, которые, сытой жизни ради, вступили с советским государством в игру под общим названием "Коммунисты, вперед".
Но внутри себя и Межиров, и Винокуров были свободны именно благодаря стихам Осипа Мандельштама.
Охранительная сила поэзии Осипа Мандельштама, может быть, спасет в дальнейшем и сам русский язык - от компьютерных песчаных ветров ...
Изумительные воспоминания Георгия Иванова о Мандельштаме -
http://alikhanov.livejournal.com/303027.html
Книга Осипа Мандельштама, изданная во Владивостоке - http://alikhanov.livejournal.com/496160.html
Любопытен формат книжки - 64 доля.
Меньше не бывает. Время было переломное - авось, думалось местным главлитовцам, в Москве не заметят: а если и заметят - мы все-таки в духе перестройки и гласности постарались.
А книжка все равно получилась замечательная.
Фамилию Мандельштам я впервые услышал от Миши Бороды в 1967 году.
Миша был музыковедом, они с Юрием Орловым пытались "алгеброй" дифференциального роста частотного словаря "проверить гармонию" классической музыки. Мы с ним у Орлова и познакомились.
http://alikhanov.livejournal.com/355406.html
А тут встретились на автобусной остановке.
- Чем занят? - спросил меня Миша.
- Стихи пишу.
- Мандельштама читал?
- Кого? - переспросил я.
- Ну пиши, пиши, - с иронией сказал музыковед и уехал на автобусе.
А я не поехал в институт физкультуры, где учился, перешел на другую сторону проспекта Руставели, и поехал в Главную публичную библиотеку.
Самое удивительное - мне выдали и "Камень" и «Tristia» - первые и единственные тогда издания!
За два дня я переписал обе книги (эта толстая тетрадь сохранилась).
Е.М. Винокуров - 10 лет спустя! - дал мне рекомендацию в Союз писателей СССР.
прикатила вся московская поэтическая элита (сейчас просится слово "тусовка", но тогда этого слова еще не было).
Я крутился вокруг да около, встречал вместе с Георгием Мазуриным -
http://alikhanov.livejournal.com/103306.html -
на отцовской "Волге" сначала Александра Межирова, а потом Евгения Евтушенко в тбилисском аэропорту.
За переводы стихотворения Николоза Бараташвили "Мерани" Е.Евтушенко, Е.Винокуров и Б.Ахмадулина получили по сто рублей каждый, хотя поначалу была объявлена только одна премия в триста рублей.
И вот на третий, на четвертый ли день юбилея все едут в Кахетию - в имение князя Чавчавадзе, продолжать халявную гулянку.
С утра я заехал в гостиницу "Иверия" за Межировым.
Но все поэты еще спят, хотя автобусы поданы.
Мы спустились вниз, вышли к парапету, стали смотреть на город, на Куру.
Вдруг из гостиницы вышел Евгений Винокуров подошел и стал рассказывать Межирову, с каким трудом ему удалось в Москве пробить свой первый однотомник.
Решалось это на партбюро.
- Принес им все свои книжки, и говорю - я в окопах себе все почки отморозил, чтобы их написать. А они говорят - вы мало отражаете в своих стихах героику сегодняшних дней. Я Ильину в харю чуть ни заехал...
- Ну что утвердили однотомник?
- Да. Поставили в план ( на суперобложке там Винокуров в лакированных туфлях в тройке - оформление, на мой взгляд, не очень удачное).
И вдруг, прервав этот разговор, Винокуров сталь читать Мандельштама.
Он читал из "Камня", потом вдруг стал читать стихи, которых я не знал.
Мандельштама публично читать было тогда не очень позволительно.
Но Евгений Винокуров точно знал, что молодой межировский водила понятия не имеет, чьи стихи он тут в Тифлисе декламирует.
И Межиров мне об этом не скажет.
И вот - Мандельштам - который был здесь 1920 году - " Мне Тифлис горбатый снится..."
Винокуров читал его стихи наверное минут 20-ть, пока ни стали спускаться к автобусам одуревшие от круглосуточной пьянки московские литераторы.
Партбюро, однотомник, сторублевые подачки - и тут "я живу под собою не чуя страны" "играй же на разрыв аорты с кошачьей головой во рту"!
Это стихотворение из воронежской тетради я услышал тогда в первый раз.
Сейчас я думаю, что это было тайным опознавательным знаком, - вот чему мы с тобой служим, вот что нас с тобой, дорогой Саша, объединяет, и отделяет от профанов.
Александр Межиров, стоя над Курой, только кивал в ритм стиха, и ничего не говорил за все то время, пока Винокуров читал Мандельштама.
Дистанция, которую держал Осип Мандельштам в своих стихах от невыносимого ужаса своего земного бытия, продолжала быть охранной грамотой и для двух поэтов фронтовиков, которые, сытой жизни ради, вступили с советским государством в игру под общим названием "Коммунисты, вперед".
Но внутри себя и Межиров, и Винокуров были свободны именно благодаря стихам Осипа Мандельштама.
Охранительная сила поэзии Осипа Мандельштама, может быть, спасет в дальнейшем и сам русский язык - от компьютерных песчаных ветров ...
Изумительные воспоминания Георгия Иванова о Мандельштаме -
http://alikhanov.livejournal.com/303027.html
Книга Осипа Мандельштама, изданная во Владивостоке - http://alikhanov.livejournal.com/496160.html
Любопытен формат книжки - 64 доля.
Меньше не бывает. Время было переломное - авось, думалось местным главлитовцам, в Москве не заметят: а если и заметят - мы все-таки в духе перестройки и гласности постарались.
А книжка все равно получилась замечательная.
Фамилию Мандельштам я впервые услышал от Миши Бороды в 1967 году.
Миша был музыковедом, они с Юрием Орловым пытались "алгеброй" дифференциального роста частотного словаря "проверить гармонию" классической музыки. Мы с ним у Орлова и познакомились.
http://alikhanov.livejournal.com/355406.html
А тут встретились на автобусной остановке.
- Чем занят? - спросил меня Миша.
- Стихи пишу.
- Мандельштама читал?
- Кого? - переспросил я.
- Ну пиши, пиши, - с иронией сказал музыковед и уехал на автобусе.
А я не поехал в институт физкультуры, где учился, перешел на другую сторону проспекта Руставели, и поехал в Главную публичную библиотеку.
Самое удивительное - мне выдали и "Камень" и «Tristia» - первые и единственные тогда издания!
За два дня я переписал обе книги (эта толстая тетрадь сохранилась).
Е.М. Винокуров - 10 лет спустя! - дал мне рекомендацию в Союз писателей СССР.