"Вы не любите кошек? Вы просто не умеете их готовить!"
Ни для кого не секрет, что дети боятся уколов. Манту в первом классе - это обмороки и коллективная истерика. Некоторые боятся молча, некоторые плачут. Дрожать начинают за неделю, с того момента, как родителям передают на подпись "разрешительные бумажки". В самом кабинете ведут себя по-разному. Большинство мирится с неизбежным и отдает себя в руки медицины с глубоким вздохом неодобрения, но без активного сопротивления самому процессу. Отдельно взятые диссиденты орут. Дочкина подружка так вообще решила не канителиться: пока медсестра тянулась со шприцем к ее руке, изловчилась треснуть оккупанта ногой в живот. В общем, дети - это само по себе уже весело. А быть родителем - весело вдвойне. Потому что лечить ты его обязан, а молоко за вредность никто не выпишет...
Когда я обнаружила дырку в дочкином зубе, у меня случился траур... Семь лет и шесть месяцев я молилась, чтобы этот день не настал никогда. В самом крайнем случае, я готова была смириться с кариесом, но только после ее замужества. Поэтому, чтобы дважды не вставать, я молилась еще и о том, чтобы мужа дочке боженька послал здорового, крепкого и сильного, ибо добровольно она в кресло не сядет, и рот не откроет, это вам кто угодно докажет, взять, хотя бы, районного окулиста... Офтальмологу мы запомнились крокодиловыми слезами и воплями: "Изыди, нечистая сила!" Он всего-лишь капал нам глаза... Но спасение утопающих - дело неотвратимой важности, поэтому я провела арт-подготовку.
- Зубы, - сказала я, - очень болят, когда разрушаются. Сейчас дырочка мааааленькая и не болит. Это хорошо, у нас есть время ее вылечить. Потому что пройдет пару месяцев, и там образуется целый бассейн. Крокодилов можно будет запускать. А через пол годика и бегемотов. Бегемоты много едят, и нам они не по карману. Поэтому зуб желательно вылечить. Будет очень неприятно, но только несколько минут. А если не лечить - то будет больно и долго. Ферштейн?
Ребенок проникся. Ребенок ненавидит боль. Всю неделю ребенок наподобие осла из Шрека спрашивал меня: "Мы идем к стоматологу? Нет? А сейчас уже идем?" И когда однажды сегодня утром я сказала "Да", ребенок ответил: "Ура!"
Ура, мы идем к стоматологу. Ну не радость ли, ёкэлэмэнэ? "Партия сказала - надо, комсомол ответил - есть!" Плохо только, что между сказать и сделать - звук гудящей бормашины. Пока ребенок сидел в кресле, я краснела, бледнела, жалела, что не выпила загодя ведро валерьянки и старалась не пропустить момент, когда дочь отпихнет врача и пустится в бега, чтобы вовремя поймать и обезвредить. Ничего подобного, она все стоически вытерпела. Хотя врач, "заточенный" под малышню, провернул процедуру с космической скоростью. Еще похвалил, что первая дырка в молочном зубе - АЖ в 7 с половиной лет. Вспомнился Доктора Ливси: "Отдышечка? Замечательно! Циррозик печени? Какая прелесть!" У нашего папы первая дырка появилась в тридцать, мы рассчитывали на его Чебурашек... Оказалось, современная молодежь дырявее предыдущей. Кариес у трехлеток в порядке вещей. Снова захотелось вернуться к телевизионному фольклору с фразой "А мужики-то не знают!"
И - самое ужасное - моя замечательная подруга, любительница черного юмора, которая поняла бы все мои страдания-переживания и хлопнула за компанию шампан стаканского для снятия стресса, взяла своих котов, все 4 штуки, и укатила на море. Один кот там даже наполовину мой. Я мечтаю, что, может быть, его куплю... Пока что только мечтаю. Потому что это не кот, а космический корабль: его папенька - чемпион всея Европы и немножечко Африки, если бы он умел разговаривать, то не стал бы разговаривать ни со мной, ни с кем-то еще (что, впрочем, и делает). Поэтому иногда я мечтаю, а иногда закатываю губу обратно. Вот такие пирожки с котятками!
Когда я обнаружила дырку в дочкином зубе, у меня случился траур... Семь лет и шесть месяцев я молилась, чтобы этот день не настал никогда. В самом крайнем случае, я готова была смириться с кариесом, но только после ее замужества. Поэтому, чтобы дважды не вставать, я молилась еще и о том, чтобы мужа дочке боженька послал здорового, крепкого и сильного, ибо добровольно она в кресло не сядет, и рот не откроет, это вам кто угодно докажет, взять, хотя бы, районного окулиста... Офтальмологу мы запомнились крокодиловыми слезами и воплями: "Изыди, нечистая сила!" Он всего-лишь капал нам глаза... Но спасение утопающих - дело неотвратимой важности, поэтому я провела арт-подготовку.
- Зубы, - сказала я, - очень болят, когда разрушаются. Сейчас дырочка мааааленькая и не болит. Это хорошо, у нас есть время ее вылечить. Потому что пройдет пару месяцев, и там образуется целый бассейн. Крокодилов можно будет запускать. А через пол годика и бегемотов. Бегемоты много едят, и нам они не по карману. Поэтому зуб желательно вылечить. Будет очень неприятно, но только несколько минут. А если не лечить - то будет больно и долго. Ферштейн?
Ребенок проникся. Ребенок ненавидит боль. Всю неделю ребенок наподобие осла из Шрека спрашивал меня: "Мы идем к стоматологу? Нет? А сейчас уже идем?" И когда однажды сегодня утром я сказала "Да", ребенок ответил: "Ура!"
Ура, мы идем к стоматологу. Ну не радость ли, ёкэлэмэнэ? "Партия сказала - надо, комсомол ответил - есть!" Плохо только, что между сказать и сделать - звук гудящей бормашины. Пока ребенок сидел в кресле, я краснела, бледнела, жалела, что не выпила загодя ведро валерьянки и старалась не пропустить момент, когда дочь отпихнет врача и пустится в бега, чтобы вовремя поймать и обезвредить. Ничего подобного, она все стоически вытерпела. Хотя врач, "заточенный" под малышню, провернул процедуру с космической скоростью. Еще похвалил, что первая дырка в молочном зубе - АЖ в 7 с половиной лет. Вспомнился Доктора Ливси: "Отдышечка? Замечательно! Циррозик печени? Какая прелесть!" У нашего папы первая дырка появилась в тридцать, мы рассчитывали на его Чебурашек... Оказалось, современная молодежь дырявее предыдущей. Кариес у трехлеток в порядке вещей. Снова захотелось вернуться к телевизионному фольклору с фразой "А мужики-то не знают!"
И - самое ужасное - моя замечательная подруга, любительница черного юмора, которая поняла бы все мои страдания-переживания и хлопнула за компанию шампан стаканского для снятия стресса, взяла своих котов, все 4 штуки, и укатила на море. Один кот там даже наполовину мой. Я мечтаю, что, может быть, его куплю... Пока что только мечтаю. Потому что это не кот, а космический корабль: его папенька - чемпион всея Европы и немножечко Африки, если бы он умел разговаривать, то не стал бы разговаривать ни со мной, ни с кем-то еще (что, впрочем, и делает). Поэтому иногда я мечтаю, а иногда закатываю губу обратно. Вот такие пирожки с котятками!