Наедине с мирозданием...
Каспар Давид Фридрих. Женщина в лучах утреннего солнца/Женщина перед заходящим солнцем, около 1818. Холст, масло, 22×30 cм. Museum Folkwang, Эссен, Германия
Сойди, о небесная, к нам
С волшебным твоим покрывалом,
С целебным забвенья фиалом,
Дай мира усталым сердцам.
Своим миротворным явленьем,
Своим усыпительным пеньем
Томимую душу тоской,
Как матерь дитя, успокой.
В.А. Жуковский "Ночь"
7 мая 2020 года исполняется 180 лет с тех пор, как покинул этот мир Каспар Давид Фридрих. Жизнь Фридриха закончилась в Дрездене, в котором он прожил больше сорока лет, именно поэтому я назвала его дрезденским художником в прошлой публикации "Птички Фридриха". Эпиграф к этому посту из стихотворения Василия Андреевича Жуковского выбран не случайно: Жуковский был хорошо знаком с художником, покупал у него картины, ходатайствовал о покупке его картин Николаем Первым и вообще, как несколько категорично написал в своей книге о Жуковском Борис Зайцев:"Об этом пейзажисте и художнике романтическом без него и вовсе бы мы ничего не знали". Последнее можно оспорить, но об этом позже.
Странник над морем тумана, около 1817. Холст, масло, 98,4×74,8 cм. Hamburger Kunsthalle, Гамбург
И картина в начале поста, и знаменитый фридриховский "Странник над морем тумана" обращают на себя внимание прежде всего тем, что единственный герой изображения обращён спиной к зрителю. У Фридриха этот нехитрый приём вовлечения зрителя в происходящее внутри картины стал более, чем излюбленным средством: в его картинах люди вообще никогда не смотрят на зрителя, максимум - могут быть изображены в профиль, но глядеть будут на то, что является смысловым центром композиции. Хрупкая женская фигурка (написана с жены художника Каролины) то ли встречает рассвет, то ли прощается с заходящим солнцем (единого мнения на этот счёт нет). Путник с вершины горы взирает на тонущие в тумане горные цепи у его ног. Оба сюжета - просто образец романтической живописи в её немецком варианте, хотя даже в этих картинах, не слишком напрягаясь, можно отыскать скрытые символы и истолковать их в мистическом ключе или ещё как угодно неоднозначно.)) Но Фридрих хорош ещё тем, что вписать его в какие-либо рамки или разместить в "ячейке" популярной искусствоведческой классификации невозможно: не поместится!)) Но и без всяких "глубинных" интерпретаций его живопись "цепляет" за живое, не оставляет равнодушным, даже когда смотришь качественные репродукции, что уж говорить о восприятии оригиналов. Именно к чувствам зрителя обращался прежде всего художник и именно поэтому вкладывал в свою живопись много собственных чувств и энергии. Даже настаивал в своих записях на праве художника выражать свои чувства!
Из обычного набора романтических сюжетов: любование луной, морем, вечерним видом из садовой беседки с возлюбленной - Фридрих использует такие, где можно и вовсе без людей обойтись, потому что главный герой - природа. Хотя люди в его пейзажах встречаются, и они там отнюдь не статисты.
Двое мужчин у моря, 1817. Холст, масло, 51×60 cм. Alte Nationalgalerie, Берлин
Восход луны у моря, 1822. Холст, масло, 55×71 cм. Alte Nationalgalerie, Берлин
Двое созерцающих Луну, 1819. Холст, масло, 35×44 cм. Galerie Neue Meister, Дрезден
Беседка в Грайфсвальде, 1818. Холст, масло, 30х22 см. Neue Pinakothek, Мюнхен
Меловые скалы Рюгена, около 1818. Холст, масло, 90,5 × 71 cм. Museum Oskar Reinhart, Винтертур, Швейцария
Последние две картины написаны в год женитьбы Фридриха на Каролине Боммер - поступок изрядно удививший друзей художника, привыкших считать его отшельником-одиночкой и чуть ли не мизантропом. Девятнадцатилетняя Каролина, обладавшая весёлым и лёгким нравом, сумела несколько смягчить мрачноватое мировосприятие 44-летнего Фридриха - настолько, что он даже со вполне обывательским юмором изобразил у меловых скал острова Рюген в Балтийском море (излюбленное место его путешествий) себя, Каролину и своего друга - художника и врача Карла Густава Каруса. Здесь стоит заметить, что этот пейзаж, как и все другие, написан Фридрихом по памяти в мастерской, а не с натуры. Натурные зарисовки он делал, но буквальную передачу деталей местности считал задачей вульгарной: природный ландшафт, по его мнению, должен пройти через чувственное восприятие художника и, обогащённый эмоциональным настроем живописца, быть воплощённым на холсте по памяти, отсеивающей всё лишнее и незначительное. Поэтому такого точно вида на меловые скалы на Рюгене не найти (люди пробовали!), хотя меловых гор там предостаточно.
На Рюген Фридрих с женой приехал в свадебное путешествие, побывали они также в городке, где он родился и куда часто приезжал - в Грайфсвальде. Сцена в беседке изображает, надо полагать, художника с женой, любующихся ночным видом готического собора за садом. Готические церкви Фридрих писал часто, они, как и другие высотные вертикали (горные вершины, высокие ели) в его картинах, служат символом высоких устремлений духа человеческого - в мир горний. Раз уж речь зашла о родине Фридриха, обратимся к знаковым событиям его детства и юности. Родился он 5 сентября 1774 года в семье очень набожного бакалейщика, варившего мыло и делавшего сальные свечи на продажу. Он был шестым из десяти детей, в неполные семь лет пережил смерть матери. Ему предстояло также пережить смерти двух его сестёр и брата Кристофера, бывшего всего на год его младше. Последняя смерть оставила в его памяти глубокое чувство вины: Кристофер утонул на его глазах, а он не смог его спасти. Доподлинно известно только, что Кристофер утонул в декабре 1787 года, о чём сделана скупая запись в дневнике их отца - Адольфа Готлиба Фридриха. Романтические подробности этой трагедии воспроизводятся обычно по рассказам его друзей: уже упомянутого Каруса, который был его врачом и чем-то вроде психоаналитика (хотя и слова такого ещё не придумали), а также философа Готтхильфа Генриха фон Шуберта. Очевидно, художника мучили время от времени в периоды депрессий видения гибели брата, а воспроизводил он их в своих рассказах по-разному. Поэтому пишут, что Кристофер провалился под лёд, откуда вытащил до этого Каспара Давида - они будто бы катались на коньках. Но в других источниках упоминают, что декабрь был достаточно тёплым и они резвились на лодке, которая перевернулась. Как бы то ни было, но чувством вины художник мучился всю жизнь.
Такие драматические события безусловно наложили отпечаток на мировосприятие Каспара Давида, но родные места он любил и часто навещал Грайфсвальд. Картина ниже совершенно не похожа на обычные пейзажи Фридриха, но тем не менее, написана она именно им!
Луга близ Грайфсвальда, около 1821/1822. Холст, масло, 34,5 х 48,3 см. Hamburger Kunsthalle, Гамбург
Эта местность в Померании географически относится к Швеции, но жившие там немцы, в том числе и родители Фридриха, подданными Швеции не были. Интересно при этом , что учится живописи Фридрих поехал не в Берлин, а в Копенгагенскую академию художеств, которая отличалась иной структурой образования, чем большинство европейских академий того времени - меньшим влиянием итальянской школы. Для пейзажа это было особенно существенно: именно копенгагенские преподаватели, как полагают, "заразили" Фридриха любовью к северным ландшафтам - настолько, что он и не думал ездить за впечатлениями в Италию.)) На мой взгляд, Фридрих и сам по себе мог предпочесть природные ландшафты родной Германии - очень это соответствовало его немецкому духу!)) И повлиял этим не только на многих немецких художников из своего окружения - того же Каруса, к примеру, - но и на датских художников следующего поколения! Но об этом в следующих постах, а пока вернёмся к благодатному в творчестве Фридриха 1818 году - он написал тогда двадцать восемь картин!
В это же счастливое время была написана картина "На паруснике" из Эрмитажа, куда она поступила из Павловского дворца. Очевидно, что это полотно было среди картин, купленных Николаем Первым с подачи императрицы Александры Фёдоровны.
На паруснике, между 1818 и 1819. Холст, масло, 71×56 cм. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
Стремительное движение парусника к дальнему берегу с силуэтом готического собора на горизонте почти физически ощутимо. Двое влюблённых под парусом - символ надежды на близкое счастье? Вполне возможно, во всяком случае смотрят они вдаль, а не друг на друга, и зрителя увлекают за собой! Необычная для того времени композиция со "срезанными" верхом мачты и кормой ещё больше приближает нас к паре на носу корабля и делает "соучастниками" происходящего.
Императрица Александра Фёдоровна, дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III Фридерика Луиза Шарлотта Вильгельмина, о существовании художника Каспара Давида Фридриха узнала до того, как стала императрицей: в 1812 году две картины художника были куплены её отцом после выставки в берлинской Академии. Картины взбудоражили берлинское общество необычными сюжетами и мрачноватой мистикой, но в атмосфере печали по внезапно умершей любимой в народе королеве Луизе Прусской оказались уместны. Обе картины воспроизводятся ниже.
Кликабельно
Монах на берегу моря, 1809/1810. Холст, масло, 110 × 171,5 cм. Alte Nationalgalerie, Берлин
Кликабельно
Аббатство в Эйхвальде, 1809/1810. Холст, масло, 110,4 × 171 cм. Alte Nationalgalerie, Берлин
После бракосочетания с великим князем Николаем Павловичем в 1816 году, Шарлотта Прусская приняла православие и стала Александрой Фёдоровной, а русскому языку и литературе учить её был назначен Василий Жуковский. Вот вместе с Александрой Фёдоровной, нуждавшейся в поправке здоровья после болезни, и отправился в июле 1820-го года Жуковский в Швейцарию. По пути они посетили Дрезден, и Жуковский побывал в мастерской Фридриха. Картины Фридриха произвели на него большое впечатление, и он сразу же заказал две для себя. Так что знакомство их состоялось, скорее всего, благодаря Александре Фёдоровне.)) Но в дальнейшем Жуковский, нужно признать, приезжал к Фридриху сам, и даже предлагал ему вместе путешествовать, от чего художник отказался - не считал, что ему будет комфортно путешествовать с малознакомым человеком.
Ещё одна эрмитажная картина, на сей раз поступившая из Аничкова дворца (резиденции Николая Первого и его семьи) - "Мечтатель", написанный художником в последний перед инсультом год. После 1835 года он уже не мог писать маслом - был частично парализован. К тому времени Фридрих уже пережил свою славу и очень бедствовал с семьёй. Жуковский нашёл его при посещении в марте 1840 года совершенно немощным стариком, постоянно плачущим, как дитя. А 7 мая Фридрих умер.
Мечтатель (Руины монастыря Ойбин), около 1835. Холст, масло, 27х21 см. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург
В Дрездене Фридрих поселился после возвращения из Копенгагена - окончания учёбы в Академии в 1798 году. Поначалу он писал сепией - коричневатой акварельной краской и делал рисунки,а к масляной живописи обратился, когда приобрёл уже некоторую известность в дрезденском обществе.
Окно его мастерской в Дрездене выходило на Эльбу. Ниже - Вид из левого окна мастерской Фридриха и картина 1822 года с изображением у окна того же дома Каролины Фридрих.
Вид из окна мастерской художника в Дрездене на Эльбу (левое окно), 1805/1806. Бумага, сепия, 31,4х23,5 см. Österreichische Galerie Belvedere, Вена
Женщина у окна, 1822. Холст, масло, 44×37 cм. Alte Nationalgalerie, Берлин
Полагают, что мотив открытого окна стал популярен в живописи с подачи Фридриха.
Частый сюжет в живописи Фридриха - кораблекрушение, как символ бессилия человека перед силами природы. Самый ранний такой сюжет - картина 1798 года, времени переезда в Дрезден.
Крушение в Северном море, 1798. Холст, масло, 31,4×23,6 cм. Hamburger Kunsthalle, Гамбург
О другой картине на такой же сюжет французский скульптор Давид д’Анжер (David d'Angers) - тот самый, который то ли купил, то ли получил в подарок "Сову" из прошлого поста - напишет: "Вот человек, который открыл трагический пейзаж... Добавить нечего к великой сцене стихии - скорбящая луна и крики отчаяния и боли в форме облаков". Немного аффектированно и не совсем точно, но, видно, уж очень впечатлило человека!
Ледяное море (Ледовитый океан), 1823/1824. Холст, масло, 96,7×126,9 cм. Hamburger Kunsthalle, Гамбург
Более созерцательные пейзажи Фридриха - не менее величественны! Следующие две работы - парные морские пейзажи с берегов Балтики.
Берег моря в тумане, около 1807. Холст, масло, 34,2×50,2 cм. Österreichische Galerie Belvedere, Вена
Берег моря с рыбаком, около 1807. Холст, масло, 34,5×51 cм. Österreichische Galerie Belvedere, Вена
Мистической силой и символическим значением наделены в картинах Фридриха деревья. Высокие ели и корявые старые дубы возвышаются на древними дольменами в долине Эльбы.
Вид на долину Эльбы, около 1807. Холст, масло, 81,5×80 cм. Galerie Neue Meister, Дрезден
Дольмен под снегом, 1807. Холст, масло, 61х80 см. Galerie Neue Meister, Дрезден
Написанная на заказ композиция с Распятием в горах сохранилась в авторской раме, просто переполненной различными символами, в том числе здесь есть "Всевидящее око", из-за которого Фридриха иногда причисляют к масонам, но документального подтверждения этому нет: в списках какой-либо из лож Фридрих не значится.)) Распятие повернуто боком к зрителю, и тем не менее, кто-то посчитал, что картина должна была стать алтарным изображением - был почти скандал, но неизвестный заказчик ни в каком алтаре её не водружал, насколько известно. А в неофициальном названии подозрение об алтарном предназначении закрепилось всё-таки.))
Крест в горах (Теченский алтарь), 1808. Холст, масло, 115×110,5 cм. Galerie Neue Meister, Дрезден
Здесь можно посмотреть картину без рамы, но крупнее.
Величественные горы для Фридриха - лучший способ показать грандиозность мироздания.
Утренний туман в горах, 1808. Холст, масло, 71×104 cм. Museum Schloss Heidecksburg, Рудольштадт, Германия
Утро в Исполиновых горах, 1810/1811. Холст, масло, 108x170 cм. Alte Nationalgalerie, Берлин
Гора Вацманн, 1823/1824. Холст, масло, 135×170 cм. Alte Nationalgalerie, Берлин
Картин у Фридриха много, упомянем ещё только две поздних: знаковых и по смыслу, и по художественному решению. Более поздняя - "Возрасты человека" с печальным символическим изображением быстротечности жизни человека - сюжет вполне традиционный и решён, пожалуй, уж слишком дидактично.
Возрасты человека, около 1834. Холст, масло, 72,5×94 см. Museum der bildenden Künste, Лейпциг
А вот созданная двумя годами ранее картина "Большой заповедник" по новизне художественных средств (картина напоминает цветную фотографию), по масштабности композиции и лаконичности в отборе деталей справедливо считается завещанием художника - его последователям в живописи, да и нам всем.
Большой заповедник (Острагеге) близ Дрездена, около 1832. Холст, масло, 73,5×102,5 cм. Galerie Neue Meister, Дрезден
В заключение хочу отметить, что живопись Фридриха, пережившая годы признания и забвения, вновь привлекает внимание исследователей и зрителей. А вместе с современниками художника - писателями и поэтами "Бури и натиска", композиторами и философами - его творчество в значительной степени до сих пор влияет на нашу культуру, какой бы далёкой от немецкой она не казалась. Ведь почти все мы, родившиеся и выросшие в СССР, читали сказки братьев Гримм и обожали Новогодние праздники с подарками под ёлкой. А Рождественскую ёлку впервые в России нарядили по инициативе всё той же Шарлотты Прусской - Александры Фёдоровны 24 декабря 1817 года.