"Весёлые" похороны
Молодая, но даровитая журналистка и фотокорреспондент известного столичного еженедельника Мария Р. слывет в кругу знающих ее людей ходячим приколом. С ней постоянно что-нибудь происходит. То возмущенный ее необязательностью редактор всыплет ей по заднице своим кожаным ремнем, то во время репортажа «О жизни ночной Москвы» Машу похитит банда подземных отморозков, то она замуж выходить надумает и отправится в клинику восстанавливать утраченную в незапамятные времена девственность…
Если вы хотите весело провести турпоездку, непременно берите с собой Машу. Один день в её обществе - все равно что побывать на концерте юмориста. В первый же день похода эта милая дивчина вывихнет ногу, гоняясь по скалам и оврагам за ящерицами или мышками. Затем она будет, по-детски радуясь жизни и щебеча разные забавные глупости, ковылять за вами, стоически перенося все лишения, обмотав больную конечность многометровыми бинтами и портянками. Причем из одежды на ней будет только футболка, портянки и носки, в которых она обычно хранит наличные деньги.
Для обычных нормальных людей смерть и похороны близких - трагедия, вызывающая лишь скорбные чувства. Но уникумы вроде моей приятельницы Маши даже такое грустное событие способны превратить в трагикомический фарс.
Бабушку Маши, Раису Ивановну, за глаза называли «Генерал в юбке». Она по жизни обожала «строить» семью и всех окружающих. Благодаря ней Маша росла без отца. Зятька бабуля сразу невзлюбила, и после рождения внучки без лишних сантиментов выставила его из квартиры вон, заявив, что миссию самца-производителя он уже выполнил, и более в его услугах семья не нуждается. Последующих женихов дочки Раиса Ивановна упорно выживала.
Едва разменяв пятый десяток, мать Маши, Наталья Викторовна, умерла от онкологической болезни, сказав на прощание дочке: «Когда бабка помрет - ты ни в коем случае не хорони ее рядом со мной! Больше не желаю видеть рядом с собою это чудовище!»
Последние годы своей жизни бабуля сильно сдала. Прогрессирующий маразм, видения чертей и прочие «заскоки» стали привычным явлением. Бывало, вернувшись с работы, Маша обнаруживала, что в запертой на замок двери в её комнату топором прорублена большая дыра - Раиса Ивановна постаралась, потому что ей захотелось посмотреть телевизор в комнате внучки, или показалось, что там мяукает кошка. А в последний раз старушенция и вовсе открыла газ, и только чудом многоквартирный дом не взлетал на воздух.
После неудавшегося «теракта», уходя из дома, Машка стала связывать бабку, чтобы та более ничего не учудила. Но однажды хмурым зимним деньком бабушка развязалась, и зачем-то решила выйти погулять с балкона третьего этажа...
Подробности ЧП Маше поведал «в прямом эфире» по мобиле сосед по подъезду, юный алкаш Лёня:
- Алё, Маха, привет! Прикинь, тут на балконе твоя бабушка - качается на занавеске. Она у тебя каскадёршей что ли работала? …Бля, уже нет, уже не висит твоя бабушка. Шмякнулась красиво, как Бэтмен укуренный. Прям спиной об козырек подъезда - хрясь! И вниз кувырнулась, да - задницей в снег… Да ты не беспокойся, живая она, куды она денется, живучая, падла. Сидит сейчас в снегу и матюгается на весь двор!
На всякий случай ещё до приезда Маши бабулю увезли в больницу. Что удивительно, никаких переломов и явных повреждений не обнаружили. Но на всякий случай подвыпивший медик-интерн загипсовал вполне здоровую, но кривую ногу Раисы Ивановны.
Через день успевшую всех в больнице задолбать бабульку хотели выписать, но раздолбайка-внучка упросила её «ещё полечить» и уехала в командировку. Пришлось пациентку оставить до поры до времени. Вскоре бабушка зачем-то заболела воспалением легких. И пару недель спустя тихо померла.
Настал торжественный день. Бабушку надо было забрать из морга, и отвезти в крематорий. Маша решила максимально сэкономить, и даже не стала нанимать катафалк. Гроб с Раисой Ивановной кое-как запихнули в «Жигули» четвёртой модели, принадлежавшие Машкиному любовнику, начинающему адвокату Коле.
Колян сидел за рулем, Маха - рядом на переднем сидении, в спину ей упирался гроб, другой конец которого аж на полметра высовывался наружу из багажника. Сидящий на заднем сидении за водителем Машин папаша Олег Львович, похлопывая по «деревянному макинтошу», радостно хихикал, и то и дело острил:
- А давайте мы её на помойку выбросим, а гроб продадим и пропьем! Я тут читал, что один святой завещал себя после смерти не хоронить, а в ров с мусором свой трупик выбросить. Давайте и мы бабушку похороним как святую - на свалке!
С шутками и прибаутками похоронная компания неслась по улице. Неожиданно дорогу перебежала дурковатая чёрная собака. Коля резко дал по тормозам и вильнул на обочину, врезавшись в дорожный знак. По инерции гроб с бабушкой, подпрыгнув, больно ударил Машу по затылку.
- А-а-а!!! Бабка - ведьма! - успела вскрикнуть внучка, и ненадолго хлопнулась в обморок. Позже врачи обнаружили у неё сотрясение мозга средней степени. Когда Маша назвала причину: «Да это меня мертвая бабка по голове гробом врезала!», её едва не отправили в дурдом.
В крематории Раису Ивановну приняли без лишних церемоний. Гроб взялся заколачивать «любимый» зять, потративший на это занятие аж килограмм гвоздей. Забивая гвоздики, Олег Львович сладостно улыбался, и восклицал:
- Теперь уж точно не выберешься, Раиса Ивановна! Это ж какое райское наслаждение, до чего же приятно тёщу в гроб заколачивать, слава тебе, господи!
Под звуки траурного марша бабушку отправили в недра трупонакопителя. И поехали домой обмывать-поминать.
- А давайте, мы потом её прах в унитаз спустим! - всё не унимался «добрый» Машин папа, которому хотелось ещё как-нибудь отомстить «второй маме».
Но папаню не послушались, и не дали ему окончательно надругаться над усопшей тещей.
Прах бабушки Маша забрала спустя полгода, вспомнив, что скоро, того гляди, урну с пеплом Раисы Ивановны отправят на склад невостребованных покойников.
Бабушку даже похоронили в могиле. Правда, в чужой. Мать лежать вместе с бабкой не хотела, а платить за покупку нового места на погосте внучке было неохота. И она, недолго думая, закопала урну в чьей-то нарядной могиле с крутым обелиском на местном Жуковском кладбище.
«А чё, правда, какая, в сущности, разница бабушке - где ей теперь лежать?!» - резюмировала свой рассказ Машка, изобразив на лице безмятежную улыбку взрослого ребёнка…