Иппический жанр
Какая Кузомень, да без лошадей? В этом году в наше общение с ними, за несколько лет уже слегка утратившее прелесть неожиданности, влилась свежая струя. Струя оказалась представлена юным годовалым коньком, изгнанным соплеменниками из табуна и ищущим у всякого встречного любви, ласки и пожрать.
Супруг мой, как видите, был коньку рад необыкновенно. Ибо никак не может распрощаться с навязчивой идеей приручить одну из здешних лошадей, для чего даже приобрел в Финляндии недоуздок и притащил его с собой в Кузомень. Это решительное действие каким-то образом уживается в нем с прогрессирующей ленью, которая категорически не позволяет бегать по округе и искать объект приручения. И тут объект сам вплывает в распростертые объятия, вот она - мировая гармония, версия для лентяев!
Тут уж одними обнимашками не отделаться, пришлось реализовывать задуманное.
Конек, ранее не знакомый с навесным оборудованием, отнесся к нему на удивление мирно. Пока эта странная штука на морде совмещалась с кормлением хлебом, он совершенно не возражал. Но когда оказалось, что за эту штуку его принудительно таскают, возникли некоторые противоречия.
Противоречия удалось разрешить только моими мольбами отпустить конька с богом. Нет, я не опасалась за жизнь и здоровье участников шоу, но эта парочка гарцевала строго вокруг машины и кемпера (а заодно меня и собаки), и вот сохранность всех перечисленных меня очень беспокоила, ибо увлеченные друг другом участники шоу думали о ней меньше всего.
Освобожденный от насильственных процедур конек вновь стал милейшим животным.
На чем история отнюдь не закончилась, она только, можно сказать, начиналась. Конек начисто отказался покидать наш лагерь, он изо всех сил стремился к тесному общению. Максимально тесному.
Режим существования нам теперьпредлагался такой: как только ты высовывал нос наружу, как тут же втыкался в коня. Далее конь следовал за тобой как приклееный, пихался и требовал пожрать. О плохом он, видимо, простодушно забыл.
Если люди не высовывали нос наружу слишком долго по его мнению, конек начинал бодать кемпер, а это довольно ощутимо. Само собой, что одновременно он сносил на своем пути такие деликатные вещи, как крепеж от палаток, не подпускал собаку к ее миске, и причинял целый ряд других не смертельных, но весьма достающих неудобств.
Жизнь в осаде была не совсем тем, к чему я стремилась, уезжая в Кузомень, поэтому пришлось попросить супруга конька гнать. Выгоняние совершалось последовательно при помощи увещеваний, веника и лопаты. Эффективность всех средств была примерно одинаковой: конек обходил наш лагерь по кругу и возвращался на исходные позиции.
Некоторые интеллигентские муки совести, которые я испытывала на предмет "мы в ответе за тех, кого приручаем", были быстро сняты наблюдением за коньком. Он бросался за каждой проезжающей машиной и брал ее на абордаж совершенно безо всякого предварительного приручения.
Но машины удирали, и зверь возвращался к нам. И тогда в ход пошла тяжелая артиллерия.
Отдадим коньку должное. Для того, кто всерьез вознамерился бы его приручить, конек мог бы стать настоящим подарком. Никогда ранее его спину не попирала жопа человека, но он воспринял новые ощущения совершенно спокойно. Не испугался, не пытался сбросить, и только периодически тянулся куснуть за ногу.
Обнаружив, что до ноги как следует не дотянуться, гадский конь еще раз проявил недюжинную сообразительность и начал гоняться за собакой, пытаясь укусить за шкирку её. Собака спаслась заползанием под машину...
Эффектной концовки не будет. Конь умчался за очередной проезжающей машиной и пока не возвращался. Я тихо надеюсь, что и не вернется. Потому что по итогам прошедших 133 раундов он явно выигрывает.
Супруг мой, как видите, был коньку рад необыкновенно. Ибо никак не может распрощаться с навязчивой идеей приручить одну из здешних лошадей, для чего даже приобрел в Финляндии недоуздок и притащил его с собой в Кузомень. Это решительное действие каким-то образом уживается в нем с прогрессирующей ленью, которая категорически не позволяет бегать по округе и искать объект приручения. И тут объект сам вплывает в распростертые объятия, вот она - мировая гармония, версия для лентяев!
Тут уж одними обнимашками не отделаться, пришлось реализовывать задуманное.
Конек, ранее не знакомый с навесным оборудованием, отнесся к нему на удивление мирно. Пока эта странная штука на морде совмещалась с кормлением хлебом, он совершенно не возражал. Но когда оказалось, что за эту штуку его принудительно таскают, возникли некоторые противоречия.
Противоречия удалось разрешить только моими мольбами отпустить конька с богом. Нет, я не опасалась за жизнь и здоровье участников шоу, но эта парочка гарцевала строго вокруг машины и кемпера (а заодно меня и собаки), и вот сохранность всех перечисленных меня очень беспокоила, ибо увлеченные друг другом участники шоу думали о ней меньше всего.
Освобожденный от насильственных процедур конек вновь стал милейшим животным.
На чем история отнюдь не закончилась, она только, можно сказать, начиналась. Конек начисто отказался покидать наш лагерь, он изо всех сил стремился к тесному общению. Максимально тесному.
Режим существования нам теперьпредлагался такой: как только ты высовывал нос наружу, как тут же втыкался в коня. Далее конь следовал за тобой как приклееный, пихался и требовал пожрать. О плохом он, видимо, простодушно забыл.
Если люди не высовывали нос наружу слишком долго по его мнению, конек начинал бодать кемпер, а это довольно ощутимо. Само собой, что одновременно он сносил на своем пути такие деликатные вещи, как крепеж от палаток, не подпускал собаку к ее миске, и причинял целый ряд других не смертельных, но весьма достающих неудобств.
Жизнь в осаде была не совсем тем, к чему я стремилась, уезжая в Кузомень, поэтому пришлось попросить супруга конька гнать. Выгоняние совершалось последовательно при помощи увещеваний, веника и лопаты. Эффективность всех средств была примерно одинаковой: конек обходил наш лагерь по кругу и возвращался на исходные позиции.
Некоторые интеллигентские муки совести, которые я испытывала на предмет "мы в ответе за тех, кого приручаем", были быстро сняты наблюдением за коньком. Он бросался за каждой проезжающей машиной и брал ее на абордаж совершенно безо всякого предварительного приручения.
Но машины удирали, и зверь возвращался к нам. И тогда в ход пошла тяжелая артиллерия.
Отдадим коньку должное. Для того, кто всерьез вознамерился бы его приручить, конек мог бы стать настоящим подарком. Никогда ранее его спину не попирала жопа человека, но он воспринял новые ощущения совершенно спокойно. Не испугался, не пытался сбросить, и только периодически тянулся куснуть за ногу.
Обнаружив, что до ноги как следует не дотянуться, гадский конь еще раз проявил недюжинную сообразительность и начал гоняться за собакой, пытаясь укусить за шкирку её. Собака спаслась заползанием под машину...
Эффектной концовки не будет. Конь умчался за очередной проезжающей машиной и пока не возвращался. Я тихо надеюсь, что и не вернется. Потому что по итогам прошедших 133 раундов он явно выигрывает.
