(no subject)
Жить в Барселоне - как жить с красивой женщиной. Видеть её красоту ежедневно, привыкать к ней, почти уже не замечать, а потом в очередной раз просыпаться и застывать, как впервые поразившись её знойной красоте.
Жить в Барселоне - это снова и снова открывать её глазами восхищённых друзей, это уже не наблюдать, а, скорее, знать - живёшь рядом с чудом. Это бесконечно находить её отблески в других: вот в лучах редкого зимнего солнца в Дублине заиграла крыша, точь-в-точь как на закате блестит черепица госпиталя Сант-Пау. А вот на террасе осеннего парижского кафе стулья такие же, как в старинной забегаловке в кофейной гуще улочек вокруг Пласа Реаль. Вот питерское архитектурное изобилие соревнуется с барселонским, но даже сидя весной в кафе дома Зингера с видом на колонны Казанского собора, ловишь себя на мысли, мол, а у моей-то ножки стройнее.
Это вдыхать запах, когда вновь оказываешься рядом, и чувствовать в нём столько родного и в то же время чуть-чуть чужого. Как будто вышел из собственного дома и пришёл - думал, в гости, а оказалось, навсегда - в дом другой. К красивой, гордой, недоступной, но ставшей близкой женщине, которую нельзя не любить, даже если поначалу казалось, что в сердце не хватит места для такой красоты.
Жить в Барселоне - это снова и снова открывать её глазами восхищённых друзей, это уже не наблюдать, а, скорее, знать - живёшь рядом с чудом. Это бесконечно находить её отблески в других: вот в лучах редкого зимнего солнца в Дублине заиграла крыша, точь-в-точь как на закате блестит черепица госпиталя Сант-Пау. А вот на террасе осеннего парижского кафе стулья такие же, как в старинной забегаловке в кофейной гуще улочек вокруг Пласа Реаль. Вот питерское архитектурное изобилие соревнуется с барселонским, но даже сидя весной в кафе дома Зингера с видом на колонны Казанского собора, ловишь себя на мысли, мол, а у моей-то ножки стройнее.
Это вдыхать запах, когда вновь оказываешься рядом, и чувствовать в нём столько родного и в то же время чуть-чуть чужого. Как будто вышел из собственного дома и пришёл - думал, в гости, а оказалось, навсегда - в дом другой. К красивой, гордой, недоступной, но ставшей близкой женщине, которую нельзя не любить, даже если поначалу казалось, что в сердце не хватит места для такой красоты.