Церковь и большевики.
До сих пор нет какого-то внятного определения по отношению к 70-летнему периоду большевитского режима со стороны РПЦ МП. Нужна какая-то адекватная оценка той роли, что исполняла церковь все время своего советского пленения, оценка, прежде всего со стороны самой церкви.
В Болгарии в 2012 году комиссия по раскрытию принадлежности граждан к работе на органы госбезопасности и армейскую разведку в коммунистический период опубликовала данные о руководстве религиозных общин страны. Только патриарх Максим и три митрополита из 14 оказались не замешанными в сотрудничестве со спец. службами. После обнародования результатов исследования комиссии, синод принес свое покаяние перед патриархом. Вещь, с одной стороны, достойная, с другой, а было покаяние, если бы эти данные не были опубликованы?
За все 25 лет после падения СССР только один архиерей РПЦ МП публично признался в связях с КГБ в 1992 году. Это был Хризостом (Мартишкин) митрополит Виленский и Литовский. В том же 1992 году он на архиерейском соборе призвал создать комиссию, исследующую связи священнослужителей с органами, но, как мы видим, какого-то положительного отклика эта инициатива не имела.
Известно, что в 1933 году католическая церковь подписала конкордат с нацисткой Германией с целью наладить отношения с новым режимом и как-то существовать в новых условиях. Но нацисты сами же нарушали свои договоренности, поэтому уже в 1937 году папа Пий XI опубликовал энциклику, осуждавшую нацизм. В 1996 году папа Иоанн Павел II принес извинения за то, что Ватикан слишком терпимо относился к фашизму и нацизму, активно не противодействовал гонениям на евреев. Как мы видим и католики не то, что бы очень охотно каются в своих проступках, но все-таки это у них происходит.
Возможно ли что-то подобное со стороны православной церкви? И нужно ли это? Ну, на вопрос «нужно ли» ответить, думаю, легко. Если есть в чем каяться, то каяться нужно. Теперь нужно понять в чем.
Известен феномен обновленчества, в истории он вроде бы как оказался проектом неудачным и канул в лету. Обновленческая церковь исчезла, но исчезло ли обновленчество? Конечно, было бы совершенно неверно определять обновленчество, как движение, которое своей главной целью ставило реформы православной церкви, ее канонов и обрядов. Сутью обновленчества было то, что это была церковь на ручном управлении у государства; и проблема в том, что церковь, возглавляемая митр. Сергием (Старогородским), пошла по тому же пути, то есть по пути полного подчинения себя целям советского правительства.
Сделавшись главой русской церкви, митр. Сергий совершает то, от чего отказались предыдущие местоблюстители. А именно: через митр. Сергия власти начинают осуществлять свою кадровую политику: то есть, с этого момента все поставления или прещения осуществлялись только по разнарядке ОГПУ. Более того, митр. Сергий запрещает поминать архиереев, находящихся в ссылке или в тюрьме, тем самым как бы соглашаясь с действиями властей по отношению к гонимым епископам. Невероятный международный резонанс вызвало интервью митр. Сергия, где он сообщает советским журналистам, что никаких гонений в СССР на верующих нет, а что те, кто сидит, вполне этого заслуживают. Сейчас известно, что непосредственно к тексту этого интервью митр. Сергий не имеет отношения, он был составлено Емельяном Ярославским, а потом тщательно отредактировано Молотовым и Сталиным. Тем не менее, митр. Сергий нигде не опроверг подлинность этого интервью. А через три дня примерно то же самое сказал иностранным журналистам.
Конечно, позиция митр. Сергия не могла не вызвать сопротивление в среде верующих. В частности, два местоблюстителя митр. Агафангел и митр. Кирилл стали так называемыми непоминающими, при этом митр. Агафангел занимал более радикальную позицию по данному вопросу. Митр. Петр (Полянский) просто был не в курсе всего происходящего в силу того, что почти все время после смерти патриарха просидел в одиночной камере. Возникли группы непоминающих, катакомбная церковь, потаенная церковь. Естественно, что все несогласные с политикой митр. Сергия последовательно уничтожались, при этом, пусть и меньшими темпами, уничтожались и соратники митр. Сергия.
В 1943 году Сталин приказывает восстановить патриаршество. Многие трактуют это чуть ли никак покаяние Сталина и начало возрождения церкви. Хотя в отношении церкви были явные послабления, курс на уничтожение был остановлен, тем не менее, наивно считать, что отношение к не со стороны власти как-то принципиально поменялось. Просто на данном этапе Сталин решил использовать церковь несколько иначе. Американский конгресс и британский парламент одним из условий поставок товаров по ленд-лизу ставили прекращение гонений на церковь. За это, в частности, высказывался епископ кентерберийский, который был членом палаты лордов, и в 1943 наметил свой визит в СССР для оценки религиозной ситуации в нашей стране. До приезда англиканина Сталину нужно было срочно привести в более или менее приличный вид ситуацию с церковью. К тому же на оккупированных территориях немцы не препятствовали возрождению церковной жизни, поэтому нужен был симметричный ответ со стороны советских властей. Также Сталин планировал послевоенный раздел мира, на тот момент были планы оккупации Балкан (впоследствии несостоявшиеся - для пропаганды среди православного населения Балканского полуострова необходима была православная церковь.
Конечно, в постсталинский период в Русской православной церкви оставались люди, имеющее какое-то духовное родство с мучениками и исповедниками, с теми, кто не стал коллаборационистом. Одним из них является архим. Сергий (Савельев), проведший много лет в концлагере, служивший в штате Московской патриархии после 1943 года. Известны его очень мрачные печальные высказывания о церковной действительности.
«Друзья мои! Это наше шестидесятилетие, которое прошло после Октябрьской революции, - сплошной позор для верующих людей! Сплошной позор! И в этом позоре никто не повинен кроме нас самих. Только темные люди, люди с отравленным сознанием или злым сердцем могут говорить, что, мол, угнетается вера, что люди верующие не имеют возможности свободно исповедовать Христа. Никто не мешает!Мы сами стоим качаемся из стороны в сторону, не можем прямо-то стоять- настолько отяжелены грехами. Он, как камни, влекут нас к земле. Что уж от нас требовать, чтобы поступь была бодрая, чтобы бы мы быстро осознали свое положение и в корне изменили жизнь. Мы - заснули, спим и, вероятно, будем спать до тех пор, пока терпение Господне не иссякнет».
Священники и миряне, которые пытались как-то искренне служить Богу в это период встречали сильное противодействие уже чаще не непосредственно от властей, а от своих же собратьев. В частности, свящ. Павел Адельгейм, еще будучи семинаристом, был отчислен ректором семинарии, который был агентом КГБ, впоследствии это раскольничий патриарх Филарет (Денисенко). Тот же свящ. Павел Адельгейм был арестован и посажен в тюрьму за постройку храма, а когда это случилось, другой священник, пришедший ему на замену, стал выселять из дома матушку Веру, жену о. Павла с тремя детьми.
Но в целом мы можем видеть, что обновленческий проект, начавшийся в начале 20-ых годов благодаря злому гению Троцкого, был успешно осуществлен. Государству удалось сделать из церкви абсолютно подконтрольную структуру, которая выполняла задачи безбожного государства. Чего только стоят здравницы и хвалебные тексты в честь Сталина, возносимые православными иерархами.
«В день Вашего семидесятилетия, когда всенародное чувство любви и благодарности к Вам - Вождю, Учителю и Другу трудящихся - достигло особой силы и подъема, мы, церковные люди, ощущаем нравственную потребность присоединить свой голос к мощному хору поздравлений и выразить Вам те мысли и пожелания, которые составляют особенно драгоценную часть нашего духовного достояния».
Поздравление Сталина с 70-летием от лица патриарха Алексия и всей православной церкви 21декабря 1949 года.
Странно было бы от ранних христиан услышать оды в адрес Нерона или Калигулы. В первые века христианства люди шли на смерть, лишь бы не воздать кесарю почести, которые полагаются только Богу. Конечно, в советской России официальной государственной доктриной был атеизм, но по своей сути почитание вождей живых и мертвых явно носило квазирелигиозный характер. Даже католики не произносили таких хвалебных речей в адрес Гитлера и нацистов, хотя католическая церковь по сравнению с православной просто практически не пострадала, при этом папа римский не считает зазорным приносить покаяние за коллаборационизм с нацисткой Германией.
Если мы хотим говорить о возрождении России, о ее национальном подъеме, мы должны говорить о покаянии за те преступления, которые были совершены в XX веке. О покаянии не в том смысле, что люди будут обвинять себя в каких-то преступлениях, которые совершались, когда их еще и на свете не было, а о покаянии в смысле признания и осознания всего того, что происходило. Зло нужно назвать злом, добро добром. И кто может это начать, как не церковь? Разве не христиане должны первые призвать к покаянию, сами, прежде всего, показывая пример деятельного покаяния. Готова ли сегодня к этому русская церковь и общество? Я думаю, это вопрос самый главный для нас сейчас и от него зависит, будет ли будущее у России.