"Европа и Россия". Идеолог панславянизма Н. В. Данилевский.
Сейчас популярна идея о "русском мире", противопоставление нас Европе и пр. Эти идеи, конечно же, не новы, своими корнями они уходят в XIX век. Н.В. Данилевский, думаю, сейчас получил бы поддержку у многих моих сограждан, если бы был нашим современником. Но я позволю себе с ним не согласиться.
Прочитал книгу Н.В. Данилевского "Россия и Европа". Это главный труд его жизни, где он выражает все свои идеи. В своем труде Н. Данилевский пишет о том, что из себя представляет культурно-исторический тип. На его взгляд - это нечто абсолютно самобытное, практически никак не связанное с другими культурно-историческими типами. Условием развития культурного-исторического типа является, прежде всего, языковая общность и политическая независимость данной общности. Возможность какого-то взаимного влияния между типами он сводит к минимуму, а те эпизоды влияния, которые он встречает в истории, рассматривает как отрицательные по преимуществу. Например, греческое влияние на римскую цивилизацию привнесло только изнеженность и разврат, везде, где Рим достиг каких-то успехов - это пространство его самобытности.
Я считаю, что самобытность, которую так отстаивает Данилевский очень важна. Уникальность каждой цивилизации представляет собой огромною ценность. Но ценность, прежде всего, для всего человечества, реальность которого автор отрицает. На мой взгляд, уникальность в нормальном случае должна способствовать не обособлению, а наоборот подлинному единству. У Джеймса Данна, библеиста, есть книга, которая называется «Единство в многообразии». Он занимается библеистикой, поиском исторического Иисуса, в частности. Д. Данн утверждает, что четыре Евангелия представляют собой четыре довольно разные традиции, которые в свое время могли даже остро дискутировать между собой, при этом в первом веке былое такое единство, которого в последствии, как мы видим из истории, уже не было. Так вот, по мнению автора, именно это разнообразие и было основой данного единства, что, конечно, не исключает острую полемику, разногласия, которые, как мы видим из посланий апостола Павла, были в первом веке. Когда же пошла унификация, очень часто насильственная, тогда и стали появляться серьезные расколы. Я понимаю, что данная аналогия не является прямой, но все же какая-то внутренняя суть процессов, на мой взгляд, одна. Цель - единство всего человечества, разнообразие и самобытность - условие этого единства.
Раздробленность и разобщённость человечества с христианской точки зрения - центральное последствие грехопадения. Поэтому протопресвитер Александр Шмеман в своей книге показывает Христа, как того, кто собирает: «Чтобы и рассеянных чад Божиих собрать воедино» (Иоан.11:52). Здесь же как-будто бы Данилевский эту «рассеяность» выдает за самое что ни на есть благо. Но ведь эта разобщённость и индивидуализация, помимо того, что она была источником самобытного культурно-исторического развития, была еще и источников бесконечных войн всех против всех, бесконечного противостояния, вечного деления на своих и чужих, наших, не наших.
Искусственное объединение всех, как этого хотели большевики (Коминтерн и интернационал и пр.) не возможно, это, конечно, утопия, которая может привести только к тоталитаризму. Но подлинное единение человечества, преодоление всех разделений, войн и противостояний - это, безусловно, цель всякого здравомыслящего человека. Поэтому связь различных культур, их взаимопроникновение, это то, к чему надо стремится, это то, что часто и происходило. Здесь нельзя не согласиться с Вл. Соловьевым, который пишет: «история не знает таких культурных типов, которые исключительно для себя и из себя вырабатывали бы образовательные начала своей жизни». Действительно, то что производит тот или иной культурный тип, самые лучшие его достижения, как правило, становятся общечеловеческим достоянием. Тут я тоже должен согласиться с Соловьевым, что подобное постоянно имело место в истории. Невозможно отрицать, что христианство, имея семитические корни, зародившись в определенном культурно-историческом типе, постепенно распространилось на весь эллинистический мир. Влияние византийской цивилизации на конгломерат славянских племен, впоследствии ставших Русью, тоже сложно переоценить. Сам Данилевский живет и мыслит в пространстве цивилизации именно европейской. Конечно, принадлежность славянам накладывает определенный отпечаток на него и его деятельность, может, даже делает в чем-то непохожим на всех остальных европейцев. В любом случае, он плоть от плоти европеец, начиная от костюма (навряд ли он ходил в косоворотке), заканчивая его научной деятельностью в области ботаники (наука как современное явление зародилась именно в Европе) и философскими размышлениями, которые формировались под влиянием тех же европейцев, в частности Фурье.
В заключение хочу резюмировать, что, безусловно, самобытностm той или иной культуры важно ценить, важно видеть уникальность иного, иного человека, иной культуры. Но также важно, чтобы эта инаковость и самобытность служила общему делу человечества, помогала преодолевать разделение и разобщённость. В конце концов, каждая самобытная культура ценна тем, какой вклад она может внести в общемировую сокровищницу материальной жизни и мысли. Путь же, который предлагает Данилевский, на мой взгляд, тупиковый. В конце концов он вульгаризируется и принимает формы национализма и национального превозношения. Подобный цивилизационный сепаратизм кажется заблуждением, хотя сейчас со стороны политиков и представителей церкви часто можно услышать рассуждения о «русском мире», о «русской цивилизации», противопоставляемой европейской. Я против, конечно, и какой-то слепой европо или западофилии, самобытность наша безусловно есть, есть то, что нас делает очень непохожими на Запад, но при этом есть то, что нас очень крепко связывает с Западом, что делает нас в той или иной степени целым. Я думаю, наивно отрицать, что Россия Западу гораздо ближе, чем например, Южная Азия и Ближний Восток. И американец в российском городе будет чувствовать себя привычнее, чем в китайском. Все это, конечно, не отрицает и определенного противостояния между Западом и Россией, конфронтации, которая имеет место быть. Но важно это преодолевать путем поиска точек соприкосновения, при этом, естественно, не теряя своей самобытности и уникальности.