Карл Ранер об условиях возможности исторического Откровения
Во второй своей программной книге - «Слушателях Слова» - Ранер переходит к проблематике исторического Откровения Бога. Нельзя сказать, что он оставляет в стороне тему «трансцендентального откровения», наоборот: она у него получает систематическое рассмотрение именно в связи с собственно христианским Откровением; трансцендентальная открытость служит «предварительным условием» для исторического откровения. Можно видеть здесь перекличку с проблематикой «априорных форм сознания» у Канта, хотя у Канта это касалось исключительно вопроса гносеологии. Вспомним, что Кант, в своей книге о «религии в пределах чистого разума» следует идее Лессинга о том, что между вечными истинами и историческим фактом пролегает «безобразный непроходимый ров». Поэтому Кант вообще представил историческое откровение как временную и несовершенную форму религиозности. Подход Ранера здесь совершенно иной, он, опираясь на некоторые тезисы Хайдеггера, показывает, что человек фундаментально историчен, и его самореализация возможна лишь внутри истории, а значит, историческое Откровение Бога не может быть лишь метафорой для трансцендентального откровения.
Уже в начале книги Ранер показывает сущностное единство предметов антропологии и философии религии, что даёт ему затем прийти к следующей богословской формуле: «христология есть эксплицитная антропология, а антропология есть имплицитная христология». Тесная связь философии и теологии - отличительная черта стиля мышления Ранера. Он, развивая тему человека как духа, показывает в «Слушателях», что только если бытие человека «логосно», разумно, то Логос Бога может открыть себя человеку через слово. Эта изначальная трансцендентальность структуры человека является условием того, что Абсолютный Дух может сделать себя конечным духом («и Слово стало плотью»).
Изначальная направленность человеческого духа на Бога состоит не в том, что Бог-как-он-есть-в-себе мыслится как некоторый «объект» мышления, а в динамике человеческого познания, имплицитно полагающего «абсолютное бытие». Это не априорное доказательство существования Бога (поскольку тут речь идёт о не-тематическом, не-объективирующем познании), а необходимое условие человеческого познания реальности. Это положение Ранера соответствует тезису Фомы «omnia cognoscentia cognoscunt implicite Deum in quilibet cognito». Утверждение конечности какого-то сущего постулирует в качестве своего условия существование абсолютного бытия.[1]
[1] См. K. RAHNER, Uditori della parola, p.95-96
Уже в начале книги Ранер показывает сущностное единство предметов антропологии и философии религии, что даёт ему затем прийти к следующей богословской формуле: «христология есть эксплицитная антропология, а антропология есть имплицитная христология». Тесная связь философии и теологии - отличительная черта стиля мышления Ранера. Он, развивая тему человека как духа, показывает в «Слушателях», что только если бытие человека «логосно», разумно, то Логос Бога может открыть себя человеку через слово. Эта изначальная трансцендентальность структуры человека является условием того, что Абсолютный Дух может сделать себя конечным духом («и Слово стало плотью»).
Изначальная направленность человеческого духа на Бога состоит не в том, что Бог-как-он-есть-в-себе мыслится как некоторый «объект» мышления, а в динамике человеческого познания, имплицитно полагающего «абсолютное бытие». Это не априорное доказательство существования Бога (поскольку тут речь идёт о не-тематическом, не-объективирующем познании), а необходимое условие человеческого познания реальности. Это положение Ранера соответствует тезису Фомы «omnia cognoscentia cognoscunt implicite Deum in quilibet cognito». Утверждение конечности какого-то сущего постулирует в качестве своего условия существование абсолютного бытия.[1]
[1] См. K. RAHNER, Uditori della parola, p.95-96