Премьера моноспектакля Максима Аверина "Аплодисменты" 27.03.16
Мне кажется, что само слово «память» тесно связано со словом «продолжение», по крайней мере, если это - память о человеке. Не только потому, что думая о человеке ушедшем, рассматривая его фотографии, цитируя его слова или вспоминая связанные с ним истории - смешные и грустные, - мы словно действительно продлеваем его жизнь. Но и потому, что память о человеке по-настоящему хранят именно те люди, которые и стали его продолжением: прежде всего, это его дети, внуки, правнуки, которые сквозь поколения пусть не детально, но остаются на него похожими - внешне и внутренне. Ещё - это друзья и люди, близкие по духу: те, кого он научил, вдохновил, поменял… Человек живёт не столько в их памяти, сколько в самом продолжении их жизни.
Произведения художников, композиторов, писателей и поэтов, фильмы или записи выступлений артистов остаются в общечеловеческом наследии не «на память»: они даже спустя много лет после своего создания заново открывают картину мира каждому, кто узнаёт их впервые. И может быть, поэтому особенно важно, чтобы жизнь человека, посвятившего себя творчеству, продолжалась не только в том, что он создал сам, и даже не только в сознании его публики, но и в творческом пути людей, совпадающих с ним по энергетике, по способу чувствовать и мыслить.
Моноспектакль Максима Аверина «Аплодисменты» посвящён Людмиле Гурченко. Название спектакля совпадает с названием её книги, хотя поставлен он совсем не по ней: большую часть программы составляют песни из фильмов и концертов Людмилы Марковны, а также стихотворения, связанные с темой артиста вообще. На афише - совместная фотография Максима Аверина и Людмилы Гурченко, сделанная во время их работы над бенефисом актрисы, снимавшимся к её юбилею пять лет назад. В фойе Театра Эстрады, где 27 марта состоялась московская премьера спектакля, - выставка фотографий актрисы, сделанных Екатериной Рождественской.
Однако при такой взаимосвязи с именем, образом и творчеством Людмилы Гурченко, в спектакле проявляется немало моментов, отзывающих к творчеству, мыслям, возможно, даже событиям жизни непосредственно самого Максима Аверина - особенно в первых сценах постановки.
Спектакль начинается с открытия занавеса, но кажется, что сейчас он открывает перед зрителями не сцену, а наоборот - закулисье. Во-первых, потому, что собственно «сцена» находится в неком отдалении и перенесена заметно выше обычного уровня взгляда: ею служит длинная площадка, к которой ведут высокие витые лестницы, расположенные с двух сторон. Но главным образом, потому, что здесь артист играет финал другого спектакля, и к тому же играет будто не для нас, зрителей собравшихся в зале, а для некой невидимой нами публики - той, что, наверное, только что посмотрела спектакль полностью. А мы, словно уже совсем не из зрительских кресел, а откуда-то из глубины кулис, видим лишь его самые последние секунды - безмолвные, но полные красоты и экспрессии во всём: в движениях артиста, в музыке, в медленном кружении падающего на сцену снега. Конечно же, это финал моноспектакля Максима Аверина «Всё начинается с любви», придуманного самим артистом и во многом, прежде всего, рассказывающего о нём.
Основная же часть сценического пространства превращена в гримёрную комнату - с большим тусклым зеркалом; со столиком, где разбросаны коробки с гримом, парики, маски и другие предметы театрального реквизита; с вешалкой для поблёскивающих концертных костюмов; со старомодными венскими стульями и с оригинальным складным креслом, на спинке которого крупно написано «АВЕРИН». Сюда после оконченного спектакля спускается артист с букетом своих любимых белых роз, наверняка подаренных ему на поклоне кем-то из тех - «невидимых» для нас - зрителей.
Получается, что всё наоборот: в начале - финал, на сцене - гримёрка, а рассказа об актрисе напрямую пока и нет, более того: по такому началу может даже показаться, что главный-то герой спектакля - собственно сам артист.
Но недаром же Людмила Гурченко в книге «Аплодисменты» писала: «Можно прожить на экране драму, трагедию человека только тогда, когда ты сам пережил в жизни что-то похожее, хоть приблизительно. (…) Научить этому нельзя. Тогда можно «сыграть», но не «прожить». А «играть» нельзя. Стыдно». А ведь то же самое относится и к театру.
Максим Аверин рассказывает об актрисе, не обозначая тему буквально и сразу, не перечисляя имён, фактов и дат - ведь по сюжету он по-прежнему находится в своей гримёрной, наедине с собой. Он не выбирает момент, чтобы вспоминать о ней специально - она всегда остаётся в его мыслях, равно как и всегда на его гримёрном зеркале висят её фотографии. И сейчас словами поэтов-артистов - Валентина Гафта, Александра Вертинского, Владимира Высоцкого, - а также текстом и музыкой песен Людмилы Гурченко он тонко рисует её образ, в каждом штрихе которого можно заметить то, что объединяет и роднит их обоих как артистов. То есть рассказывает о человеке через то, «что пережил сам», иначе это был бы взгляд со стороны, а не изнутри, игра, а не правда. Им одинаково знакомы надежды и разочарования, сиюминутность успеха и бесконечность ожиданий. Им одинаково ненавистны «поддержка» советчиков и закулисная трепотня. И конечно, им одинаково дороги искренность и простота - вот почему первое прямое обращение к актрисе в спектакле происходит на последних аккордах песни «Тишина за Рогожской заставою», полной нежности, тепла и доброты.
Несомненно, потом образ актрисы в спектакле станет более определённым и зримым: на большом киноэкране будут появляться кадры из её фильмов, выступлений и интервью; прозвучат авторские монологи Максима Аверина о Людмиле Марковне - об их знакомстве и совместной работе, о её роли в мире искусства вообще. Но всё же главное останется в самом ощущении продолжения её творчества, когда снова можно услышать со сцены то, что ею спето или написано, то, что определяет её жизнь.
Конечно же, в спектакле звучат военные песни. Они исполняются в форме попурри, но так, как это, наверное, может сделать только актёр: ни одна песня не воспринимается отрывком, а кажется услышанной целиком, а чувство грусти здесь побеждает ощущение любви и оптимизма, нежности и веры. И эти же качества характерны для всего спектакля.
«Аплодисменты» (и спектакль, и книга) - творческий портрет настоящих артистов: тем, которым подвластна работа и в кино, и в театре, и на эстраде; которые держат внимание зала в одиночку и чутко работают с партнёрами; и которые всю жизнь остаются в профессии такими, «какими были на старте». Красками для этого портрета служат различные полутона настроений, среди которых грусть - это лишь один из оттенков, не поглощающий все остальные. Потому что вопреки сомнениям, ошибкам, обманам, неудачам и несовпадениям, для артиста всегда счастье, если вечером он снова выйдет к своему зрителю.
Здесь всё так и происходит. Финалом спектакля становится песня «Так, как хочется» - та, что звучит приветствием в моноспектакле Максима Аверина «Всё начинается с любви». То есть финалом служит начало: снова всё наоборот и в то же время - закономерно! Это - будто иллюстрация круговерти актёрской жизни и иллюстрация продолжения.
Творчество Людмилы Гурченко продолжается в том, что люди любят её фильмы, слушают её песни и интервью, причём постоянно появляются те, кто приходит к этому впервые, а значит, заново открывает для себя актрису. Но главное - в том, что есть артисты, которые стали её продолжением: которые чувствуют профессию и жизнь, как она, и которые исполняют её песни: в другое время, с другими интонациями, в другом стиле.
А теперь ещё и родился новый спектакль, где Людмила Гурченко - муза, актриса и автор. Это - ещё одно её продолжение, которое в свою очередь даст начало чему-то новому. Ведь не может не быть продолжения у истории, которая, благодаря финальной песне «Так, как хочется», заканчивается словом «Здравствуйте!» и призывом «мечтать, влюбляться и творить!»
Произведения художников, композиторов, писателей и поэтов, фильмы или записи выступлений артистов остаются в общечеловеческом наследии не «на память»: они даже спустя много лет после своего создания заново открывают картину мира каждому, кто узнаёт их впервые. И может быть, поэтому особенно важно, чтобы жизнь человека, посвятившего себя творчеству, продолжалась не только в том, что он создал сам, и даже не только в сознании его публики, но и в творческом пути людей, совпадающих с ним по энергетике, по способу чувствовать и мыслить.
Моноспектакль Максима Аверина «Аплодисменты» посвящён Людмиле Гурченко. Название спектакля совпадает с названием её книги, хотя поставлен он совсем не по ней: большую часть программы составляют песни из фильмов и концертов Людмилы Марковны, а также стихотворения, связанные с темой артиста вообще. На афише - совместная фотография Максима Аверина и Людмилы Гурченко, сделанная во время их работы над бенефисом актрисы, снимавшимся к её юбилею пять лет назад. В фойе Театра Эстрады, где 27 марта состоялась московская премьера спектакля, - выставка фотографий актрисы, сделанных Екатериной Рождественской.
Однако при такой взаимосвязи с именем, образом и творчеством Людмилы Гурченко, в спектакле проявляется немало моментов, отзывающих к творчеству, мыслям, возможно, даже событиям жизни непосредственно самого Максима Аверина - особенно в первых сценах постановки.
Спектакль начинается с открытия занавеса, но кажется, что сейчас он открывает перед зрителями не сцену, а наоборот - закулисье. Во-первых, потому, что собственно «сцена» находится в неком отдалении и перенесена заметно выше обычного уровня взгляда: ею служит длинная площадка, к которой ведут высокие витые лестницы, расположенные с двух сторон. Но главным образом, потому, что здесь артист играет финал другого спектакля, и к тому же играет будто не для нас, зрителей собравшихся в зале, а для некой невидимой нами публики - той, что, наверное, только что посмотрела спектакль полностью. А мы, словно уже совсем не из зрительских кресел, а откуда-то из глубины кулис, видим лишь его самые последние секунды - безмолвные, но полные красоты и экспрессии во всём: в движениях артиста, в музыке, в медленном кружении падающего на сцену снега. Конечно же, это финал моноспектакля Максима Аверина «Всё начинается с любви», придуманного самим артистом и во многом, прежде всего, рассказывающего о нём.
Основная же часть сценического пространства превращена в гримёрную комнату - с большим тусклым зеркалом; со столиком, где разбросаны коробки с гримом, парики, маски и другие предметы театрального реквизита; с вешалкой для поблёскивающих концертных костюмов; со старомодными венскими стульями и с оригинальным складным креслом, на спинке которого крупно написано «АВЕРИН». Сюда после оконченного спектакля спускается артист с букетом своих любимых белых роз, наверняка подаренных ему на поклоне кем-то из тех - «невидимых» для нас - зрителей.
Получается, что всё наоборот: в начале - финал, на сцене - гримёрка, а рассказа об актрисе напрямую пока и нет, более того: по такому началу может даже показаться, что главный-то герой спектакля - собственно сам артист.
Но недаром же Людмила Гурченко в книге «Аплодисменты» писала: «Можно прожить на экране драму, трагедию человека только тогда, когда ты сам пережил в жизни что-то похожее, хоть приблизительно. (…) Научить этому нельзя. Тогда можно «сыграть», но не «прожить». А «играть» нельзя. Стыдно». А ведь то же самое относится и к театру.
Максим Аверин рассказывает об актрисе, не обозначая тему буквально и сразу, не перечисляя имён, фактов и дат - ведь по сюжету он по-прежнему находится в своей гримёрной, наедине с собой. Он не выбирает момент, чтобы вспоминать о ней специально - она всегда остаётся в его мыслях, равно как и всегда на его гримёрном зеркале висят её фотографии. И сейчас словами поэтов-артистов - Валентина Гафта, Александра Вертинского, Владимира Высоцкого, - а также текстом и музыкой песен Людмилы Гурченко он тонко рисует её образ, в каждом штрихе которого можно заметить то, что объединяет и роднит их обоих как артистов. То есть рассказывает о человеке через то, «что пережил сам», иначе это был бы взгляд со стороны, а не изнутри, игра, а не правда. Им одинаково знакомы надежды и разочарования, сиюминутность успеха и бесконечность ожиданий. Им одинаково ненавистны «поддержка» советчиков и закулисная трепотня. И конечно, им одинаково дороги искренность и простота - вот почему первое прямое обращение к актрисе в спектакле происходит на последних аккордах песни «Тишина за Рогожской заставою», полной нежности, тепла и доброты.
Несомненно, потом образ актрисы в спектакле станет более определённым и зримым: на большом киноэкране будут появляться кадры из её фильмов, выступлений и интервью; прозвучат авторские монологи Максима Аверина о Людмиле Марковне - об их знакомстве и совместной работе, о её роли в мире искусства вообще. Но всё же главное останется в самом ощущении продолжения её творчества, когда снова можно услышать со сцены то, что ею спето или написано, то, что определяет её жизнь.
Конечно же, в спектакле звучат военные песни. Они исполняются в форме попурри, но так, как это, наверное, может сделать только актёр: ни одна песня не воспринимается отрывком, а кажется услышанной целиком, а чувство грусти здесь побеждает ощущение любви и оптимизма, нежности и веры. И эти же качества характерны для всего спектакля.
«Аплодисменты» (и спектакль, и книга) - творческий портрет настоящих артистов: тем, которым подвластна работа и в кино, и в театре, и на эстраде; которые держат внимание зала в одиночку и чутко работают с партнёрами; и которые всю жизнь остаются в профессии такими, «какими были на старте». Красками для этого портрета служат различные полутона настроений, среди которых грусть - это лишь один из оттенков, не поглощающий все остальные. Потому что вопреки сомнениям, ошибкам, обманам, неудачам и несовпадениям, для артиста всегда счастье, если вечером он снова выйдет к своему зрителю.
Здесь всё так и происходит. Финалом спектакля становится песня «Так, как хочется» - та, что звучит приветствием в моноспектакле Максима Аверина «Всё начинается с любви». То есть финалом служит начало: снова всё наоборот и в то же время - закономерно! Это - будто иллюстрация круговерти актёрской жизни и иллюстрация продолжения.
Творчество Людмилы Гурченко продолжается в том, что люди любят её фильмы, слушают её песни и интервью, причём постоянно появляются те, кто приходит к этому впервые, а значит, заново открывает для себя актрису. Но главное - в том, что есть артисты, которые стали её продолжением: которые чувствуют профессию и жизнь, как она, и которые исполняют её песни: в другое время, с другими интонациями, в другом стиле.
А теперь ещё и родился новый спектакль, где Людмила Гурченко - муза, актриса и автор. Это - ещё одно её продолжение, которое в свою очередь даст начало чему-то новому. Ведь не может не быть продолжения у истории, которая, благодаря финальной песне «Так, как хочется», заканчивается словом «Здравствуйте!» и призывом «мечтать, влюбляться и творить!»