Где мальчик?
Совершенно невозможно читать ни сам пост, ни многочисленные комментарии к нему. Трогательно, очень остро.
Яна Вагнер
из ФБ
...Например, в 95-м году у него вдруг выросли кудри - тяжелые, гладкие, в которые можно просунуть палец. Я любила его так сильно, что в фотоальбоме нет вообще ничьих фотографий. Там только он.
Пока наши дети маленькие, мы не очень-то и существуем как самостоятельные личности. Ну или, по крайней мере, сами для себя не имеем особенного значения. Родительский инстинкт - оглушительная вещь. Почти непреодолимая. И семейные фотоальбомы прекрасное тому свидетельство. Именно фотоальбомы иллюстрируют, как в первые годы родители капитулируют, падают навзничь, и то, как они потом понемногу приходят в себя. Как спустя лет пять-семь начинают снова проникать в фотоснимки, а через десять-двенадцать вытесняют-таки детей. Если, конечно, не рожают новых. И это нормально.
Но самый главный вопрос никуда не исчезает. Я временами забываю даже, насколько он главный. Где мальчик?
Маленький, светлый, с кудрями и тонким голосом. Который уходит в свою комнату и плачет, потому что ему жалко раков, которых мы собираемся варить. Который немножко заикается на согласных буквах. Который говорит - мама, я люблю тебя как тигр. Нет, как слон. Который помещается у меня на коленях, которого я десять лет подряд на всех фотографиях держу обеими руками, на которого я, в общем, только и смотрю все эти десять лет, с 1992-го по 2002-й. Когда его у меня забрали и почему я этого не помню?
Потому что между сегодняшним двадцатитрехлетним, отстраненным, влюбленным в другую женщину, закатывающим глаза и в общем, уже совершенно отдельным от меня чуваком - и этим моим собственным, горячим маленьким мальчиком из, например, 95-го года, да даже из 2002-го - есть разрыв. Убейте меня, я не знаю, в какой момент он произошел. Иногда во сне, иногда на пару минут даже кажется, что и не происходил.
Но в общем, когда бы я ни хватилась - мальчика нет. Я так по нему скучаю. Оказалось, больше всего на свете я скучаю именно по нему.
Яна Вагнер
из ФБ
...Например, в 95-м году у него вдруг выросли кудри - тяжелые, гладкие, в которые можно просунуть палец. Я любила его так сильно, что в фотоальбоме нет вообще ничьих фотографий. Там только он.
Пока наши дети маленькие, мы не очень-то и существуем как самостоятельные личности. Ну или, по крайней мере, сами для себя не имеем особенного значения. Родительский инстинкт - оглушительная вещь. Почти непреодолимая. И семейные фотоальбомы прекрасное тому свидетельство. Именно фотоальбомы иллюстрируют, как в первые годы родители капитулируют, падают навзничь, и то, как они потом понемногу приходят в себя. Как спустя лет пять-семь начинают снова проникать в фотоснимки, а через десять-двенадцать вытесняют-таки детей. Если, конечно, не рожают новых. И это нормально.
Но самый главный вопрос никуда не исчезает. Я временами забываю даже, насколько он главный. Где мальчик?
Маленький, светлый, с кудрями и тонким голосом. Который уходит в свою комнату и плачет, потому что ему жалко раков, которых мы собираемся варить. Который немножко заикается на согласных буквах. Который говорит - мама, я люблю тебя как тигр. Нет, как слон. Который помещается у меня на коленях, которого я десять лет подряд на всех фотографиях держу обеими руками, на которого я, в общем, только и смотрю все эти десять лет, с 1992-го по 2002-й. Когда его у меня забрали и почему я этого не помню?
Потому что между сегодняшним двадцатитрехлетним, отстраненным, влюбленным в другую женщину, закатывающим глаза и в общем, уже совершенно отдельным от меня чуваком - и этим моим собственным, горячим маленьким мальчиком из, например, 95-го года, да даже из 2002-го - есть разрыв. Убейте меня, я не знаю, в какой момент он произошел. Иногда во сне, иногда на пару минут даже кажется, что и не происходил.
Но в общем, когда бы я ни хватилась - мальчика нет. Я так по нему скучаю. Оказалось, больше всего на свете я скучаю именно по нему.