Заклинание Постмодернизмом
"Частный корреспондент" публикует интересный текст философа Михаила Эпштейна, его предисловие к новой книге "Русский Постмодернизм: Постсоветская культура в новой перспективе", составленной из статей Александра Гениса, Слободанки Владив-Гловер и самого Михаила Эпштейна. Предисловие носит название "Постмодернизм и взрывное сознание XXI века".
.
Заклинание Постмодернизмом
Михаил Эпштейн вспоминает славные 1990-е годы многокультурья и деконструкции
Александр СЕДОВ (с) реплика расширенная, февраль 2016 г.
.
Предисловие Михаила Эпштейна к новой книге "Русский постмодернизм", изданной в Оксфорде на английском языке, стоит того, чтобы прочитать и проанализировать. Разумеется, судить о книге в целом на основе вступительного текста было бы неправильно. Скорее всего, одно только предисловие без последующего опыта чтения книги создаст иное и несколько искажённое впечатление, чем, вероятно, хотели бы авторы этого сборника. И тем не менее, текст "вброшен" в реальность, извольте принять и оценить.
.
И вот в таком виде высказывания-обрубка текст Эпштейна выглядит ретро-манифестом о судьбе почти изжитого постмодернизма (как стиля и передового умонастроения) в пределах мира, но готового ещё послужить в границах России и русской культуры, как, наверное, полагает автор. Лично я не большой поклонник термина "постмодернизм" как всеобъясняющей реальности, но отрицать влияние этого смыслового маркера и этикетки, этого флага и даже символа веры для значительной части интеллектуалов никак не могу. А если есть сторонники Постмодернизма - найдутся и его противники. Не менее, а, может, и более идейные, так как постмодернизм над идеями смеялся, терпя их вынужденное и тактическое союзничество, в то время, как "анти-постмодернисты" настроены серьёзно, и к идеям в особенности.
.
Не берусь в этом короткой реплике разбирать данную статью по косточкам. Просто хотел бы обратить внимание на некоторые моменты, которые меня зацепили. Например, хорошо нам всем знакомый термин "мультикультурализм", от которого под натиском "орд с востока" отказалась несколько лет назад Ангела Меркель, Михаил Эпштейн ласково русифицирует и превращает в "многокультурье".
.
Несмотря на весь анархизм эпохи постмодернизма, непризнание им одного доминирующего центра и отказ от жёсткой структуры, главной точкой глобального мира оставался Нью-Йорк. И там же, если внимательно прочесть Михаила Эпштейна, железная логика Истории победила постисторизм. Конец Истории закончился 11 сентября 2001 года.
.
Этот финал возвестил о начале чего-то другого, нового. По мнению автора, это новое состояние мира (а значит и умов интеллектуалов и их практики) сочетает в себе остатки пластичного и комфортного постмодернизма с признаками взрывоопасного будущего. Никто не знает, как оно там сложится дальше, - как бы говорит нам Эпштейн, - но задержись мгновенье постмодернизма в России подольше, ты прекрасно. Ибо из русской почвы произрастает опасное царство Московии - тёмное и непросвещенное, допетровское и домодерновое. Почему именно "до Модерна", а не хотя бы "до Постмодерна", автор предисловия не разъясняет. Почему в этой связи "опыт СССР" и "имперской России" вернуть нельзя, а Московию с опричниной можно из этого текста непонятно. Возможно, ответы на эти вопросы отыщутся в основных текстах книги.
.
Однако самый удивительный для меня парадокс оказался в следующем. Как я уже говорил, Эпштейн именем почти отжившего (по его же словам) Постмодернизма заклинает автохтонную Россию. Из сказанного получается, что автор желает, чтобы наша страна и культура выпала из мирового прогресса и подольше пожила бы при "старом строе". Для меня, большого любителя парадоксов, это всё же очень, даже слишком большой парадокс. Надеюсь, что сия детективная загадка, логический ребус, найдёт своё разъяснение в книге.
.
Пока же, на основе прочитанного предисловия, великолепно написанного Михаилом Эпштейном, я могу сделать лишь один вывод. Постмодернизм ещё поживёт на пенсии, у нас в России.
.
Заклинание Постмодернизмом
Михаил Эпштейн вспоминает славные 1990-е годы многокультурья и деконструкции
Александр СЕДОВ (с) реплика расширенная, февраль 2016 г.
.
Предисловие Михаила Эпштейна к новой книге "Русский постмодернизм", изданной в Оксфорде на английском языке, стоит того, чтобы прочитать и проанализировать. Разумеется, судить о книге в целом на основе вступительного текста было бы неправильно. Скорее всего, одно только предисловие без последующего опыта чтения книги создаст иное и несколько искажённое впечатление, чем, вероятно, хотели бы авторы этого сборника. И тем не менее, текст "вброшен" в реальность, извольте принять и оценить.
.
И вот в таком виде высказывания-обрубка текст Эпштейна выглядит ретро-манифестом о судьбе почти изжитого постмодернизма (как стиля и передового умонастроения) в пределах мира, но готового ещё послужить в границах России и русской культуры, как, наверное, полагает автор. Лично я не большой поклонник термина "постмодернизм" как всеобъясняющей реальности, но отрицать влияние этого смыслового маркера и этикетки, этого флага и даже символа веры для значительной части интеллектуалов никак не могу. А если есть сторонники Постмодернизма - найдутся и его противники. Не менее, а, может, и более идейные, так как постмодернизм над идеями смеялся, терпя их вынужденное и тактическое союзничество, в то время, как "анти-постмодернисты" настроены серьёзно, и к идеям в особенности.
.
Не берусь в этом короткой реплике разбирать данную статью по косточкам. Просто хотел бы обратить внимание на некоторые моменты, которые меня зацепили. Например, хорошо нам всем знакомый термин "мультикультурализм", от которого под натиском "орд с востока" отказалась несколько лет назад Ангела Меркель, Михаил Эпштейн ласково русифицирует и превращает в "многокультурье".
.
Несмотря на весь анархизм эпохи постмодернизма, непризнание им одного доминирующего центра и отказ от жёсткой структуры, главной точкой глобального мира оставался Нью-Йорк. И там же, если внимательно прочесть Михаила Эпштейна, железная логика Истории победила постисторизм. Конец Истории закончился 11 сентября 2001 года.
.
Этот финал возвестил о начале чего-то другого, нового. По мнению автора, это новое состояние мира (а значит и умов интеллектуалов и их практики) сочетает в себе остатки пластичного и комфортного постмодернизма с признаками взрывоопасного будущего. Никто не знает, как оно там сложится дальше, - как бы говорит нам Эпштейн, - но задержись мгновенье постмодернизма в России подольше, ты прекрасно. Ибо из русской почвы произрастает опасное царство Московии - тёмное и непросвещенное, допетровское и домодерновое. Почему именно "до Модерна", а не хотя бы "до Постмодерна", автор предисловия не разъясняет. Почему в этой связи "опыт СССР" и "имперской России" вернуть нельзя, а Московию с опричниной можно из этого текста непонятно. Возможно, ответы на эти вопросы отыщутся в основных текстах книги.
.
Однако самый удивительный для меня парадокс оказался в следующем. Как я уже говорил, Эпштейн именем почти отжившего (по его же словам) Постмодернизма заклинает автохтонную Россию. Из сказанного получается, что автор желает, чтобы наша страна и культура выпала из мирового прогресса и подольше пожила бы при "старом строе". Для меня, большого любителя парадоксов, это всё же очень, даже слишком большой парадокс. Надеюсь, что сия детективная загадка, логический ребус, найдёт своё разъяснение в книге.
.
Пока же, на основе прочитанного предисловия, великолепно написанного Михаилом Эпштейном, я могу сделать лишь один вывод. Постмодернизм ещё поживёт на пенсии, у нас в России.