Как у нас проходила работа над социализацией. 2я часть.
2. Школа.
Перед самой школой, работа над адаптацией ребенка к школе достигла своего аппогея. За год он после русского и испанского (наследие детского сада) освоил французский язык. Освоил необычно хорошо даже по-меркам нейротипичного ребенка, так что, в результате его рекомендовали в обычную школу.
В школе он попал в обычный подготовительный класс. Поскольку у него был диагноз, к нему назначили персонального помощника (на несколько часов в день), в чью задачу входило ненавязчиво помогать нашему ребенку в случаях затруднений и разрешать социальные конфликты. Специалист из центра реадаптации продолжал работать с ним раз в неделю уже на дому. За первый год в школе, моему сыну пришлось в дополнение к французскому языку освоить еще и английский на бытовом уровне. Общение с детьми вышло на новый уровень, но проблемы продолжились. Выяснилось, что он не может найти в толпе знакомые лица, поэтому постоянная дружба не налаживалась. Дети считали, что он их игнорирует.
Перед самой школой, работа над адаптацией ребенка к школе достигла своего аппогея. За год он после русского и испанского (наследие детского сада) освоил французский язык. Освоил необычно хорошо даже по-меркам нейротипичного ребенка, так что, в результате его рекомендовали в обычную школу.
В школе он попал в обычный подготовительный класс. Поскольку у него был диагноз, к нему назначили персонального помощника (на несколько часов в день), в чью задачу входило ненавязчиво помогать нашему ребенку в случаях затруднений и разрешать социальные конфликты. Специалист из центра реадаптации продолжал работать с ним раз в неделю уже на дому. За первый год в школе, моему сыну пришлось в дополнение к французскому языку освоить еще и английский на бытовом уровне. Общение с детьми вышло на новый уровень, но проблемы продолжились. Выяснилось, что он не может найти в толпе знакомые лица, поэтому постоянная дружба не налаживалась. Дети считали, что он их игнорирует.