Рассказик на ночь. Небыль
Трень!
Сочный звук разнёсся под облаками - малыш-варган пробовал силы в разговоре с духами. Солнечный блин налился алым, тянясь к иззубренному елями краю земли.
Трень-нь!
Рогоз тревожно зашушукался: кто-то идёт! Ворчала, струясь по камням, река-порубежница. Трепетали на верхушках остатки листвы, всё не понимающие, что пора в полёт. Ветер сердился, перебирая лесные струны: от солнца осталась уже половина, пора на покой - а работа ещё не сделана!
Трень-трень-нь!! - не унимался в небесах варганчик, тщась достучаться до предков. И кто ему объяснит, что он делает не так?
Ветер протиснулся на тропу в тростнике - укрыться на ночь в его зарослях, но тут на его пути встал лучник.
Свалившийся на плечи капюшон обнажал раннюю седину, а ниже её яростно сверкала парными огнями зелень. Высокий и стройный, в руке - снаряжёный лук, вон стрела смотрит жалом перед собой, ловя багровый последыш дня.
Путник с опаской ступил на тропу вдоль реки: он хорошо помнил предупреждения бывалых людей.
- Она течёт между мирами, а в таких местах кто только не водится, - и перечисляли, не приминув ткнуть пальцем в свои шрамы. - Особо берегись туманов!
- Чего ж ходите-то? - спросил парень, после одного из таких рассказов.
Ответ его озадачил: для одиночки безопаснее пути нет. Вот он и идёт, сквозь тростник выше его роста, и радуется, что не в тумане бредёт. Не забыв «украсить» башлык шуршащими метёлками.
Трень-трень-трень! Тре-энь-нь!..
За окном певуче тренькнуло, озеро бережно подхватило звук, не дав пропасть. Туман над ним ворохнулся...
...а ей приснился зелёноглазый парень, из-под капюшона сверкала седина - и его-то она на яву не встречала! Взгляд убежал вперёд - к пристани. Чуть выше неё по берегу жалась к соснам хатка. А от реки подымался туман - нехороший туман. От его вида у неё замурашило по всему телу. Он загрёб под себя пристань с лодкой-развалюхой, где по весне выводили потомство жабы да лягушки...
- Тре-энь-нь! - Гневно заголосил варган, спустившись ниже к земле. - Тре-энь-энь-нь!!! Тре-энь!! - От его голоса встрепенулся сам простор.
В тумане мазнуло рыжим. С каждым «тре-энь!» набирая мощь, оно жалила туман искрами. Искры взрывались огнём - и в сполохах уже не искры, а молнии снуют. Они с тихим шипением роняли вокруг себя всё новые искры.
Тре-энь-энь!!
Путник поднял голову - туман рассеивался и вверху. Лицо ссаднило, а на тетиве - последняя стрела. Остаётся до утра надеятся на меч и на удачу.
- Или не только? - спросил он у высыпавшихся звёзд.
Те пожали лучиками: «Всё может быть».
Тре-энь-энь...
Сочный звук разнёсся под облаками - малыш-варган пробовал силы в разговоре с духами. Солнечный блин налился алым, тянясь к иззубренному елями краю земли.
Трень-нь!
Рогоз тревожно зашушукался: кто-то идёт! Ворчала, струясь по камням, река-порубежница. Трепетали на верхушках остатки листвы, всё не понимающие, что пора в полёт. Ветер сердился, перебирая лесные струны: от солнца осталась уже половина, пора на покой - а работа ещё не сделана!
Трень-трень-нь!! - не унимался в небесах варганчик, тщась достучаться до предков. И кто ему объяснит, что он делает не так?
Ветер протиснулся на тропу в тростнике - укрыться на ночь в его зарослях, но тут на его пути встал лучник.
Свалившийся на плечи капюшон обнажал раннюю седину, а ниже её яростно сверкала парными огнями зелень. Высокий и стройный, в руке - снаряжёный лук, вон стрела смотрит жалом перед собой, ловя багровый последыш дня.
Путник с опаской ступил на тропу вдоль реки: он хорошо помнил предупреждения бывалых людей.
- Она течёт между мирами, а в таких местах кто только не водится, - и перечисляли, не приминув ткнуть пальцем в свои шрамы. - Особо берегись туманов!
- Чего ж ходите-то? - спросил парень, после одного из таких рассказов.
Ответ его озадачил: для одиночки безопаснее пути нет. Вот он и идёт, сквозь тростник выше его роста, и радуется, что не в тумане бредёт. Не забыв «украсить» башлык шуршащими метёлками.
Трень-трень-трень! Тре-энь-нь!..
За окном певуче тренькнуло, озеро бережно подхватило звук, не дав пропасть. Туман над ним ворохнулся...
...а ей приснился зелёноглазый парень, из-под капюшона сверкала седина - и его-то она на яву не встречала! Взгляд убежал вперёд - к пристани. Чуть выше неё по берегу жалась к соснам хатка. А от реки подымался туман - нехороший туман. От его вида у неё замурашило по всему телу. Он загрёб под себя пристань с лодкой-развалюхой, где по весне выводили потомство жабы да лягушки...
- Тре-энь-нь! - Гневно заголосил варган, спустившись ниже к земле. - Тре-энь-энь-нь!!! Тре-энь!! - От его голоса встрепенулся сам простор.
В тумане мазнуло рыжим. С каждым «тре-энь!» набирая мощь, оно жалила туман искрами. Искры взрывались огнём - и в сполохах уже не искры, а молнии снуют. Они с тихим шипением роняли вокруг себя всё новые искры.
Тре-энь-энь!!
Путник поднял голову - туман рассеивался и вверху. Лицо ссаднило, а на тетиве - последняя стрела. Остаётся до утра надеятся на меч и на удачу.
- Или не только? - спросил он у высыпавшихся звёзд.
Те пожали лучиками: «Всё может быть».
Тре-энь-энь...