Самосовершенствование и водородная бомба (Альбер Камю)
Альбер Камю. Его «философия абсурда» не произвела на меня сильного впечатления ни раньше, когда я с ней только познакомился, ни тем более сейчас (обнаружив ключевые книги Камю в аудио формате, я решил их прослушать). Вот как писателя я Камю уважаю очень сильно, как общественного деятеля, естественно, тоже (хотя и не во всем с ним согласен), но как философа - в меньшей степени. Размышляя об абсурде,Камю приблизился к очень серьезным проблемам и вопросам, но... его ответ них мне не нравится; его позиция, его размышления - это, безусловно, ответ на определенный культурный и социальный контекст, и примерно понятно какой. Но на мой взгляд, он просто запутался в теории, его «Эссе об абсурде» выглядит чрезвычайно путанным... И не так просто понять, о чем собственно идет речь; кроме того, «философию абсурда» довольно легко использовать для обоснования (оправдания) любых поступков (см. когнитивный диссонанс, а вот тут психологи, автры книги про когнитивный диссонанс, даже цитируют Камю). Во многом именно поэтому Камю мне больше интересен как писатель. Например, в «Падении» есть очень хороший пример (об абсурде):
«Я никогда не мог до конца поверить, что дела, заполняющие человеческую жизнь, - это нечто серьезное. В чем состоит действительно «серьезное», я не знал, но то, что я видел вокруг, казалось мне просто игрой - то забавной, то надоедливой и скучной. Право, я никогда не мог понять некоторых стремлений и взглядов. С удивлением и даже подозрением смотрел я, например, на странных людей, кончавших с собой из-за денег, приходивших в отчаяние от того, что они лишались «положения», или с важным видом приносивших себя в жертву ради благополучия своей семьи. Мне более понятен был мой знакомый, который вздумал бросить курить и у которого хватило силы воли добиться этого. Однажды утром он развернул газету, прочел, что произведен первый взрыв водородной бомбы, узнал, каковы последствия таких взрывов, и немедленно отправился в табачную лавку.
Конечно, я иногда делал вид, что принимаю жизнь всерьез. Но очень скоро мне становилось ясно, как легковесна эта серьезность, и я продолжал играть свою роль, по мере сил изображая из себя человека деятельного, умного, благородного, исполненного гражданских чувств...»
По сути это яркий пример рефрейминга (пример курильщика). Я, конечно, сразу вспомнил не только самые разные практика «самосовершенствования», очень популярные в условиях современного капитализма, но и всю психотерапию. Нет, я всецело за всестороннее и творческое развитие самых разных направленийпсихотерапии, но... если понимать ее использование как микроскоп, с помощью которого забивают гвозди, то ассоциации у меня будут неизбежно и такими. Избавиться при помощи психотерапии от какого-либо симптома, проблемы (пусть даже это будет действительно тяжелая проблема), чтобы вернуться к «нормальной» и «обычной» жизни, во всей ее унылой и безжизненной «красе» ... особенно если «водородных бомб» (и прочего подобного) становится все больше, если наша цивилизация выглядит все более абсурдной, капитализм все монструознее, да и вообще мы живем в эпоху имплозии социального...
Но я на самом деле вовсе не присоединяюсь к герою из «Падения», через которого говорит Камю. А вот задавать подобные вопросы, заняться рефреймингом в качестве проблематизации, это я За. И здесь будет хорошая помощь от психотерапии, использующей парадоксальные техники (терапевтический даблбайнд и пр.). Во всяком случае, важно расширение горизонта выбора - курильщик мог пойти за сигаретами, а мог и не пойти.
Зацикленность на абсурде (да и на бунте, о чем надо было сказать отдельно) - это все-таки мышление во фрейме проблемы, а важно уметь мыслить во фрейме результата. Камю не смог преодолеть рамки проблем, которые он пытался осмыслить, и это опять пример того, как попытки понять проблему становятся лишь ее частью; и бег по кругу продолжается.
В контексте всех этих вопросов, мне также сложно не вспомнить Фромма. Он писал о специфических экзистенциальных особенностях человеческого существования (что очень близка к этой идее об абсурде) и экзистенциальных потребностях, которые вытекают из этих условий; то есть эти условиях ставят перед каждым человеком важнейшие, базисные вопросы, на которые каждый из нас так или иначе отвечает, пусть даже чаще всего неосознанно. И вот Фромм, на мой взгляд, ушел в понимании этих проблем гораздо дальше, чем Камю.
Но вернусь к «Падению» . Повесть мне понравилась, тем более я ее довольно подзабыл, в отличии от «Постороннего» , а уж исполнение Герасимова подходит тут просто идеально. Камю, в целом, тонкий мыслитель, и он очень атибуржуазен.
К тому же в последнее время у меня накопилась некоторая неудовлетворенность от литературы, бедноватой на смыслы. У меня даже такие мысли стали появляться - как, черт возьми, найти такого писателя у которого понимание человеческой психологии и отношений было бы как, например, у Рональда Лэйнга, Фромма и т.д., то есть с мышлением как психотерапевтов-философов))) Нашел вот не так давно Эрнесто Сабато, но у него только три книги, из которых монументальны две. И вот про я тогда и вспомнил Камю.
Ну а «Посторонний» это просто шедевр, он входит в число наиболее интересных и важных книг.
Она сложна, в том числе и атмосферой, о многом можно поразмышлять. Но я не мог не заметить, что там прослеживается либо противоречие, либо парадокс (близкий к даблбайнду?). Главного героя в каком-то смысле наказывают за его искренность. Но там есть история в истории:
«Под тюфяком, положенным на топчан, я нашел прилепившийся к нему обрывок старой газеты, пожелтевший и прозрачный клочок. Там напечатан был случай из уголовной хроники; начала заметки не было, но, по-видимому, дело происходило в Чехословакии. Некий чех уехал из своей деревни, надеясь нажить себе состояние. Он действительно стал богатым и через двадцать пять лет вернулся на родину с женой и ребенком. Его мать и сестра содержали в родной деревне гостиницу. Желая сделать им приятный сюрприз, он, оставив жену и ребенка в другой гостинице, явился к матери. Она не узнала сына. Шутки ради он вздумал снять номер. Он показал свои деньги. Ночью мать и сестра убили его молотком и, ограбив, бросили тело в реку. Утром пришла жена и, ничего не зная, открыла, кто у них остановился. Мать повесилась, сестра бросилась в колодец. Эту историю я перечитывал тысячи раз. С одной стороны, она была невероятна. С другой - естественна. Во всяком случае, я считал, что этот чех в какой-то степени получил по заслугам: зачем было ломать комедию?»
То есть ты «получаешь» в любом случае - и если ты ломаешь комедию, и если не играешь ни в какие игры (как тебе это кажется - хочется здесь добавить). Очень близко это к даблбайнду. Хотя, конечно же, «ломающие комедию» обычно лучше приспосабливаются к абсурдной комедии нашей социальности, и это нередко очень хорошо вознаграждается (случай с чехом нехарактерен в этом смысле), но тут можно сказать, что при этом теряется нечто более важное, и далее можно уйти очень далеко по этой цепочке рассуждений, а уж если задаться вопросом - что такое «жизнь, свободная игр»...
В общем, за хорошую литературу!))
«Я никогда не мог до конца поверить, что дела, заполняющие человеческую жизнь, - это нечто серьезное. В чем состоит действительно «серьезное», я не знал, но то, что я видел вокруг, казалось мне просто игрой - то забавной, то надоедливой и скучной. Право, я никогда не мог понять некоторых стремлений и взглядов. С удивлением и даже подозрением смотрел я, например, на странных людей, кончавших с собой из-за денег, приходивших в отчаяние от того, что они лишались «положения», или с важным видом приносивших себя в жертву ради благополучия своей семьи. Мне более понятен был мой знакомый, который вздумал бросить курить и у которого хватило силы воли добиться этого. Однажды утром он развернул газету, прочел, что произведен первый взрыв водородной бомбы, узнал, каковы последствия таких взрывов, и немедленно отправился в табачную лавку.
Конечно, я иногда делал вид, что принимаю жизнь всерьез. Но очень скоро мне становилось ясно, как легковесна эта серьезность, и я продолжал играть свою роль, по мере сил изображая из себя человека деятельного, умного, благородного, исполненного гражданских чувств...»
По сути это яркий пример рефрейминга (пример курильщика). Я, конечно, сразу вспомнил не только самые разные практика «самосовершенствования», очень популярные в условиях современного капитализма, но и всю психотерапию. Нет, я всецело за всестороннее и творческое развитие самых разных направленийпсихотерапии, но... если понимать ее использование как микроскоп, с помощью которого забивают гвозди, то ассоциации у меня будут неизбежно и такими. Избавиться при помощи психотерапии от какого-либо симптома, проблемы (пусть даже это будет действительно тяжелая проблема), чтобы вернуться к «нормальной» и «обычной» жизни, во всей ее унылой и безжизненной «красе» ... особенно если «водородных бомб» (и прочего подобного) становится все больше, если наша цивилизация выглядит все более абсурдной, капитализм все монструознее, да и вообще мы живем в эпоху имплозии социального...
Но я на самом деле вовсе не присоединяюсь к герою из «Падения», через которого говорит Камю. А вот задавать подобные вопросы, заняться рефреймингом в качестве проблематизации, это я За. И здесь будет хорошая помощь от психотерапии, использующей парадоксальные техники (терапевтический даблбайнд и пр.). Во всяком случае, важно расширение горизонта выбора - курильщик мог пойти за сигаретами, а мог и не пойти.
Зацикленность на абсурде (да и на бунте, о чем надо было сказать отдельно) - это все-таки мышление во фрейме проблемы, а важно уметь мыслить во фрейме результата. Камю не смог преодолеть рамки проблем, которые он пытался осмыслить, и это опять пример того, как попытки понять проблему становятся лишь ее частью; и бег по кругу продолжается.
В контексте всех этих вопросов, мне также сложно не вспомнить Фромма. Он писал о специфических экзистенциальных особенностях человеческого существования (что очень близка к этой идее об абсурде) и экзистенциальных потребностях, которые вытекают из этих условий; то есть эти условиях ставят перед каждым человеком важнейшие, базисные вопросы, на которые каждый из нас так или иначе отвечает, пусть даже чаще всего неосознанно. И вот Фромм, на мой взгляд, ушел в понимании этих проблем гораздо дальше, чем Камю.
Но вернусь к «Падению» . Повесть мне понравилась, тем более я ее довольно подзабыл, в отличии от «Постороннего» , а уж исполнение Герасимова подходит тут просто идеально. Камю, в целом, тонкий мыслитель, и он очень атибуржуазен.
К тому же в последнее время у меня накопилась некоторая неудовлетворенность от литературы, бедноватой на смыслы. У меня даже такие мысли стали появляться - как, черт возьми, найти такого писателя у которого понимание человеческой психологии и отношений было бы как, например, у Рональда Лэйнга, Фромма и т.д., то есть с мышлением как психотерапевтов-философов))) Нашел вот не так давно Эрнесто Сабато, но у него только три книги, из которых монументальны две. И вот про я тогда и вспомнил Камю.
Ну а «Посторонний» это просто шедевр, он входит в число наиболее интересных и важных книг.
Она сложна, в том числе и атмосферой, о многом можно поразмышлять. Но я не мог не заметить, что там прослеживается либо противоречие, либо парадокс (близкий к даблбайнду?). Главного героя в каком-то смысле наказывают за его искренность. Но там есть история в истории:
«Под тюфяком, положенным на топчан, я нашел прилепившийся к нему обрывок старой газеты, пожелтевший и прозрачный клочок. Там напечатан был случай из уголовной хроники; начала заметки не было, но, по-видимому, дело происходило в Чехословакии. Некий чех уехал из своей деревни, надеясь нажить себе состояние. Он действительно стал богатым и через двадцать пять лет вернулся на родину с женой и ребенком. Его мать и сестра содержали в родной деревне гостиницу. Желая сделать им приятный сюрприз, он, оставив жену и ребенка в другой гостинице, явился к матери. Она не узнала сына. Шутки ради он вздумал снять номер. Он показал свои деньги. Ночью мать и сестра убили его молотком и, ограбив, бросили тело в реку. Утром пришла жена и, ничего не зная, открыла, кто у них остановился. Мать повесилась, сестра бросилась в колодец. Эту историю я перечитывал тысячи раз. С одной стороны, она была невероятна. С другой - естественна. Во всяком случае, я считал, что этот чех в какой-то степени получил по заслугам: зачем было ломать комедию?»
То есть ты «получаешь» в любом случае - и если ты ломаешь комедию, и если не играешь ни в какие игры (как тебе это кажется - хочется здесь добавить). Очень близко это к даблбайнду. Хотя, конечно же, «ломающие комедию» обычно лучше приспосабливаются к абсурдной комедии нашей социальности, и это нередко очень хорошо вознаграждается (случай с чехом нехарактерен в этом смысле), но тут можно сказать, что при этом теряется нечто более важное, и далее можно уйти очень далеко по этой цепочке рассуждений, а уж если задаться вопросом - что такое «жизнь, свободная игр»...
В общем, за хорошую литературу!))