Интерпассивность ч.2 (развитие темы)
Жижек: «…возникает соблазн дополнить модное понятие «интерактивность» его темным и довольно жутким двойником, понятием «интерпассивность».
Попытаюсь развить тему интерпассивности, вслед за Жижеком. При этом я не уверен, что направление моей мысли во всем совпадает с Жижеком, но, насколько я понимаю, его рассуждения об интерпассивности носят главным образом провокационный характер (переворачивание привычных схем мышления) - в этом плане я с ним солидарен.
Вот что писал сам Жижек:
«Разве необходимым дополнением моего взаимодействия с объектом вместо пассивного следования шоу не является ситуация, когда объект лишает меня моей собственной пассивной реакции удовлетворения (скорби или смеха), когда объект сам непосредственно «наслаждается шоу» вместо меня, освобождая меня от наложенной сверх-я обязанности наслаждаться самому?
Разве мы не являемся свидетелями «интерпассивности» в форме современного телевидения или рекламных щитов, которые на самом деле пассивно наслаждаются продукцией вместо нас? (Упаковки «Кока-колы», на которых написано «Ого! Вот это вкус!», упреждают реакцию идеального потребителя.)
...
Другой типичный пример интерпассивности: роль «сумасшедшего» в патологически искаженной интерсубъективной связи (скажем, семья, вытесненные травмы которой взрываются в мозгу одного из ее членов). Разве когда группа создает сумасшедшего, она не переносит на него потребность пассивного переживания страдания, которое связывает всех ее членов? Разве наивысшим примером интерпассивности не является «абсолютный пример» (Гегель) самого Христа, взявшего на себя страдания человечества? Христос искупил все наши грехи не действием, а принятием бремени максимально пассивного опыта. (Различие между активностью и пассивностью, разумеется, зачастую стирается: плач, как акт публичного траура, не просто пассивен, это пассивность, трансформированная в активность, в ритуализованную, символическую практику.)»
Суть интерпассивности можно, как мне представляется, описать так: мы передаем Другому даже свою пассивную реакцию, свой пассивный опыт. При этом различие между пассивностью и активностью часто стирается, поэтому речь можно вести о передаче любого опыта и даже, вероятно, всей жизни (или так - «жизни»).
Кто и что пассивно переживает и что-то делает за нас? Жижек привел хорошие примеры, но можно пойти дальше (примеры небесспорные, как и у Жижека, но, отметим, все это носит характер проблематизации).
Не переносится ли на сферу техники и технологии потребность пассивного развития? Или так - мы просто пассивно переживаем пассивное развитие. И переносить потребность в развитии (или изменении) мы можем на что угодно - на социум, на историю и т.д.
Техника и технологии меняются, а люди и отношениями между ними - нет.
Техника и технологии могут только пассивно развиваться, мы видим всегда только внешние изменения каких-то машин или гаджетов, которые не способны испытывать никакой внутренней радости от изменений, как могу радоваться люди после инсайта, совершая какое-то внутреннее открытие и т.д.
Также можно думать, что «объективно существующие» законы общественно-исторического развития, законы «социальной системы», законы экономики, эволюции, природы и т.д. будут «что-то делать» за нас.
«Экономика» также развивается, причем именно экономика является для нас идеальным примером. Массмедиа охотно предоставляют образ экономики как постоянно и бурно меняющегося процесса. Все развивается, растет, меняется... Только не человек)))
Но человек может меняться. Он может научиться изменяться. Он также может учиться учиться изменяться. Человек может начать думать по-другому, он может менять парадигму, может научиться видеть мир и какие-либо ситуации и проблемы с разных точек зрения, он может научиться по-разному реагировать на любые ситуации, научиться испытывать новые переживания, менять свои отношения с другими людьми и создавать новые отношения, основанные на других принципах. Человек может научиться творить свою реальность, но... часто «легче» идти другим путем и смотреть как пассивно меняется все вокруг,
а самому оставаться неизменным. или как-бы неизменным.
Строго говоря, стратегия интерпассивности не берется из ничего, она «логически» вытекает из некоего контекста - из противоречивого, парадоксального, даблбайндового, шизогенного. Вероятно, способность к настоящей активности просто изощренными и скрытыми способами подавляется. Это ситуация, когда и активным быть плохо, и пассивным - нельзя. При этом наказания носят неявный характер, задавать вопросы нельзя (запрет на метакоммуникацию), покинуть ситуацию тоже нельзя. Выхода нет, в любом случае проиграешь, если не изменишь правила игры, но об нельзя даже думать.
Вот и появляются разные парадоксальные реакции - пассивно-активные, интерпассивные, или, например, апотропия, о которой Бодрийяр писал.
Попытаюсь развить тему интерпассивности, вслед за Жижеком. При этом я не уверен, что направление моей мысли во всем совпадает с Жижеком, но, насколько я понимаю, его рассуждения об интерпассивности носят главным образом провокационный характер (переворачивание привычных схем мышления) - в этом плане я с ним солидарен.
Вот что писал сам Жижек:
«Разве необходимым дополнением моего взаимодействия с объектом вместо пассивного следования шоу не является ситуация, когда объект лишает меня моей собственной пассивной реакции удовлетворения (скорби или смеха), когда объект сам непосредственно «наслаждается шоу» вместо меня, освобождая меня от наложенной сверх-я обязанности наслаждаться самому?
Разве мы не являемся свидетелями «интерпассивности» в форме современного телевидения или рекламных щитов, которые на самом деле пассивно наслаждаются продукцией вместо нас? (Упаковки «Кока-колы», на которых написано «Ого! Вот это вкус!», упреждают реакцию идеального потребителя.)
...
Другой типичный пример интерпассивности: роль «сумасшедшего» в патологически искаженной интерсубъективной связи (скажем, семья, вытесненные травмы которой взрываются в мозгу одного из ее членов). Разве когда группа создает сумасшедшего, она не переносит на него потребность пассивного переживания страдания, которое связывает всех ее членов? Разве наивысшим примером интерпассивности не является «абсолютный пример» (Гегель) самого Христа, взявшего на себя страдания человечества? Христос искупил все наши грехи не действием, а принятием бремени максимально пассивного опыта. (Различие между активностью и пассивностью, разумеется, зачастую стирается: плач, как акт публичного траура, не просто пассивен, это пассивность, трансформированная в активность, в ритуализованную, символическую практику.)»
Суть интерпассивности можно, как мне представляется, описать так: мы передаем Другому даже свою пассивную реакцию, свой пассивный опыт. При этом различие между пассивностью и активностью часто стирается, поэтому речь можно вести о передаче любого опыта и даже, вероятно, всей жизни (или так - «жизни»).
Кто и что пассивно переживает и что-то делает за нас? Жижек привел хорошие примеры, но можно пойти дальше (примеры небесспорные, как и у Жижека, но, отметим, все это носит характер проблематизации).
Не переносится ли на сферу техники и технологии потребность пассивного развития? Или так - мы просто пассивно переживаем пассивное развитие. И переносить потребность в развитии (или изменении) мы можем на что угодно - на социум, на историю и т.д.
Техника и технологии меняются, а люди и отношениями между ними - нет.
Техника и технологии могут только пассивно развиваться, мы видим всегда только внешние изменения каких-то машин или гаджетов, которые не способны испытывать никакой внутренней радости от изменений, как могу радоваться люди после инсайта, совершая какое-то внутреннее открытие и т.д.
Также можно думать, что «объективно существующие» законы общественно-исторического развития, законы «социальной системы», законы экономики, эволюции, природы и т.д. будут «что-то делать» за нас.
«Экономика» также развивается, причем именно экономика является для нас идеальным примером. Массмедиа охотно предоставляют образ экономики как постоянно и бурно меняющегося процесса. Все развивается, растет, меняется... Только не человек)))
Но человек может меняться. Он может научиться изменяться. Он также может учиться учиться изменяться. Человек может начать думать по-другому, он может менять парадигму, может научиться видеть мир и какие-либо ситуации и проблемы с разных точек зрения, он может научиться по-разному реагировать на любые ситуации, научиться испытывать новые переживания, менять свои отношения с другими людьми и создавать новые отношения, основанные на других принципах. Человек может научиться творить свою реальность, но... часто «легче» идти другим путем и смотреть как пассивно меняется все вокруг,
а самому оставаться неизменным. или как-бы неизменным.
Строго говоря, стратегия интерпассивности не берется из ничего, она «логически» вытекает из некоего контекста - из противоречивого, парадоксального, даблбайндового, шизогенного. Вероятно, способность к настоящей активности просто изощренными и скрытыми способами подавляется. Это ситуация, когда и активным быть плохо, и пассивным - нельзя. При этом наказания носят неявный характер, задавать вопросы нельзя (запрет на метакоммуникацию), покинуть ситуацию тоже нельзя. Выхода нет, в любом случае проиграешь, если не изменишь правила игры, но об нельзя даже думать.
Вот и появляются разные парадоксальные реакции - пассивно-активные, интерпассивные, или, например, апотропия, о которой Бодрийяр писал.