буквы про кубу num.1
Павло Бурлак АПРЕЛЬСКИМ ВЕЧЕРОМ НАД ОСТРОВОМ КУБА…
Первая фраза фрезой: «Сквозь группки туристов и праздно шатающегося народа я пробираюсь к гранитным ступеням всемирно известной набережной (Малекон, Гавана, Куба - akosik) и оттуда, умиротворенный до глубины души наслаждаюсь чудесным видом предзакатного Мексиканского залива». И покатились, шурша, камушки морской гальки, обсосанной еще Демосфеном: «белоснежные чайки; веселый прибой, щедрая тропическая растительность», «неповторимо-незабываемым аромат дымка”, который “тянущимся от кухонь приморских кафе, ресторанов и жаровен одиночек-рыбаков, щекочет ноздри собравшихся”.
Собравшиеся, значит… Слушали-поставили. Какие рыбаки на Малеконе, мужчина? Кого они там жарят? И полдесятка палаток-разливаек пива ну никак не тянут на множественное число ресторанов и “приморских кафе “ (кстати что это такое? Приморский город - понятно, А приморское кафе на бетонной набережной - это оксюморон какой-то).
«подхваченная легким ветром, невидимыми частицами густо висит в свежем вечернем»- и это все еще первый абзац… Удушенный густо висящими прилагательными читатель потихоньку впадает в кому и вздрагивает крупом разве что на многообещающей сентенции “Как сладок и нежен аромат нашего маленького”, но после того как выяснится что маленький у нас остров Куба, он уснет навек. Умиротворенный до глубины души.
P.S. А рассказ вообще-то про войну. И наши победят. А враги все погибнут. Спи, amigo. R.I.P.
P.P.S. богатое слово “Иоттуда”. Гомеровское. “Гор и морей Иоттуды уж я не увижу никада-никада/ Горько мне братия, слез и соплей не унять мне хитоном потертым
Первая фраза фрезой: «Сквозь группки туристов и праздно шатающегося народа я пробираюсь к гранитным ступеням всемирно известной набережной (Малекон, Гавана, Куба - akosik) и оттуда, умиротворенный до глубины души наслаждаюсь чудесным видом предзакатного Мексиканского залива». И покатились, шурша, камушки морской гальки, обсосанной еще Демосфеном: «белоснежные чайки; веселый прибой, щедрая тропическая растительность», «неповторимо-незабываемым аромат дымка”, который “тянущимся от кухонь приморских кафе, ресторанов и жаровен одиночек-рыбаков, щекочет ноздри собравшихся”.
Собравшиеся, значит… Слушали-поставили. Какие рыбаки на Малеконе, мужчина? Кого они там жарят? И полдесятка палаток-разливаек пива ну никак не тянут на множественное число ресторанов и “приморских кафе “ (кстати что это такое? Приморский город - понятно, А приморское кафе на бетонной набережной - это оксюморон какой-то).
«подхваченная легким ветром, невидимыми частицами густо висит в свежем вечернем»- и это все еще первый абзац… Удушенный густо висящими прилагательными читатель потихоньку впадает в кому и вздрагивает крупом разве что на многообещающей сентенции “Как сладок и нежен аромат нашего маленького”, но после того как выяснится что маленький у нас остров Куба, он уснет навек. Умиротворенный до глубины души.
P.S. А рассказ вообще-то про войну. И наши победят. А враги все погибнут. Спи, amigo. R.I.P.
P.P.S. богатое слово “Иоттуда”. Гомеровское. “Гор и морей Иоттуды уж я не увижу никада-никада/ Горько мне братия, слез и соплей не унять мне хитоном потертым