наши за границей
Привет, дорогой друг.
Не знаю, читал ли ты когда сочинение Николая Лейкина "Наши за границей". Я тут его недавно прослушала в прекрасном исполнении Станислава Федосова, и скажу тебе, что напоминаю себе сейчас героиню этой повести Глафиру Семеновну, а В. выступает немножко в роли Николая Ивановича. Там, собственно, происходит вот что: чета средних лет едет в Париж на всемирную выставку 1900 года, и попутно попадает в разные истории, связанные в первую очередь с тем, что супруги не знают толком ни одного языка, кроме русского. Первая же фраза Ник. Иваныча звучит следующим образом:
"Ну-с, Глафира Семеновна, приехали в заграницу. Теперь следует нам свое образование доказывать. Жарить со всей силы иностранные слова".
В процессе выясняется, что Глафира Семеновна учила в пансионе только "комнатные" слова, а муж ее знаток исключительно "хмельных". Говорить, спрашивать и понимать ну никак не получается.
По-турецки, увы, я смогла выучить только "мерхаба", то есть, "здравствуйте". "Спасибо" по-турецки я записала на бумажке, ношу ее с собой, там написано "тэшэкюр эдэрим". Наверно, если постараться, можно это выучить наизусть. Но я видно плохо стараюсь. Чтобы лучше запомнить, я обычно придумываю какие-нибудь ассоциации, ни к тэшэкюру, ни к эдериму я не могу подобрать близкие по звучанию слова на русском языке.
За границей всегда понимаешь, что первое и основное препятствие на пути вливания в среду - это язык. О, если бы где-нибудь еще говорили по-русски, кроме Украины и Беларуси, я бы подумала об отъезде в этот край. Израиль, конечно немного говорит, но это не означает, что не надо иврит учить.
Так что пытаемся объясняться по-английски, которого ни я, ни В. в школе не учили. Хотя что та школа в советское время... Если специально дополнительно не заниматься, то вряд ли больше "йес-йес, ОБХС" в голове осталось.
Поехали на экскурсию на корабликах по реке Дальян. Попался нам словоохотливый и добродушный рулевой этого судна. Вряд ли у этого дяденьки есть хоть какой-нибудь диплом, школу закончил, и ладно.
И сидит у него на кораблике 20 наших соотечественников. Судя по лицам, большинство с высшим образованием.
Наш рулевой обращается с улыбкой к своим гостям, пытается заговорить. По-английски, естественно. Самые простые фразы, сложными он и сам бы не смог. А туристы наши отодвигаются, они не понимают. Сорри, донт андестенд даже не могут сказать. С ним немного "поговорила" только я, больше жестами и улыбками. И хотелось стучать себя по голове! Простой дядька смог немножко выучить, а мы, образованцы, ни гу-гу.
Ясное дело, когда нас учили языкам, задачи НАУЧИТЬ РАЗГОВАРИВАТЬ не стояло. С кем, скажите, разговаривать? Кто к нам приедет? Куда нас выпустят?
Да и раньше, сто пятнадцать лет назад, судя по Лейкину, в пансионах тоже не слишком-то на язык налегали. У нас вроде как издавна такая "собственная гордость". Мы дети большой державы. Не понимаете нас - самим же хуже. Старайтесь, ага!
Но время не стоит на месте, есть шанс, что не все безнадежно. Наши дети знают инглиш лучше нас. Мы не очень понимали, зачем его учить, а они прекрасно понимают, что без него никуда. От знания появляется легкость, раскованность, и может быть, недолго осталось до того, как изменится образ русского человека за границей.
Ой, я же не сказала главного. Мы находимся в городе Фетхие (на снимке вид сверху, произведенный собственноручно). Я в Турции в шестой раз, но на этом побережье, где сливаются Средиземное и Эгейское моря, впервые. И теперь, пожалуй, я не скоро поеду на анталийский берег, где обычно отдыхала. Тут меньше народу, говорят, климат немножко помягче, но июль есть июль, +36 днем, на улице находиться невозможно. Зато море теплющее, как я люблю. А к вечеру все оживает, набережные светятся, цикады стрекочут, играет негромкая музыка из ресторанов. Тихо плещет море, молоденький месяц горит над ним тонким серпом.
До следующей пятницы, мой друг. Во вторник уже должны быть в Москве, но думаю, что турецкие впечатления еще останутся, и я продолжу делиться ими с тобой.