Альберт ван Оуватер. Как оживить четырехдневного покойника?
Когда-то я залпом выдала несколько постов, рассказывающих о фламандских примитивах, а потом как-то силы иссякли, и я их забросила. Помните, мы еще ненадолго переключились на немцев и потом окончательно сдулись. А между тем, если поскрести по нидерландским сусекам, то вполне может отыскаться еще несколько заслуживающих внимания художников. Самое время о них рассказать.
Книга Карела ван Мандера
Нынешний мой рассказ будет не очень длинным, так как сохранилась всего одна работа этого живописца. Речь идет о Альберте ван Оуватере (иногда еще пишут «Ауватер») и его картине «Воскрешение Лазаря». Вернее, есть и другие работы, которые разные исследователи приписывают ему, но точно подтверждено его авторство только у одной. Как ни странно, в наши дня атрибуцию определили благодаря противоречивой «Книге о художниках» Карела ван Мандера.
Надо сказать, обычно Мандер только путаницу вносит - он жил в 1548-1606 годах, сам ни с одним из примитивов не встречался, более того, к тому времени умерли практически все их ученики и даже те, кто когда-то с ними встречался - Ханс Мемлинг скончался в 1494, а он практически был последним и когорты ранних нидерландских живописцев. Еще были Герард Давид (1460-1523), Квентин Массейс (1466-1530) и Иоахим Патинир (1483-1524), но у них уже была чуточку другая живопись, да и они отошли в мир иной еще до рождения ван Мандера.
Этот портрет Альберта ван Оуватера абсолютно вымышленый - он написан ван Стокером в 1700 году.
Вот и приходилось ему собирать предания, иногда искаженные рассказы, а иногда и откровенные домыслы о художниках, которые сейчас очень сложно распутать. Но книга все равно классная (к меня есть такая), тем более что в современных изданиях ее снабдили разъясняющими комментариями. Карел ван Мандер все-таки молодец - он довольно скрупулёзно собирал информацию и создал свой большой труд после путешествия в Италию, вдохновившись знаменитой книгой Джорджио Вазари «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих».
Альберт ван Оуватер "Воскрешение Лазаря", прим. 1445. 122х92 см. Масло, дерево. Берлинская национальная галерея (кликабельно)
О Оуватере ван Мандер сообщает, что в Большой церкви Харлема имелся алтарь его работы, называемый Римским - он был заказан пилигримами и состоял из трех панелей. На боковых створках изображались апостолы Петр и Павел, а на средней - путешественники в Святую землю, отдыхающее, едящие и пьющие на фоне прекрасного пейзажа. О таланте Оуватера-пейзажиста он упоминает в своем тексте неоднократно, к сожалению, мы не имеем этому очевидного подтверждения - Римский алтарь до наших дней не сохранился. А вот вторая картина Альберта ван Оуватера, о которой говорит ван Мандер, дошла до наших дней, сейчас она находится в Берлинском музее. Правда, сам ван Мандер упоминает, что видел не ее, а хорошую копию, оригинал же «был похищен обманным образом, без денег, испанцами». Далее он дает довольно точное описание картины, что и позволило в наше время атрибутировать ее наверняка.
Голова донатора (кликабельно). 9,8х8,9 см. Прим. 1460. Масло, дерево. Метрополитен мьюзеум. Нью-Йорк, дар Пирпонта Морагана. Небольшая панель была вырезана из крупной картины. Возможное авторство Альберта ван Оуватера, но также вероятно, что это Дирк Боутс
Что нам известно о Оуватере? А почти ничего, только догадки. Он был практически современником Яна ван Эка, родился чуть позже - примерно в 1410-15 году. Родом он был из Северных Нидерландов, возможно из Аудеватера, какое-то время мог жить и работать в Харлеме. Не ясно даже, жил ли он хоть в какой-то период своей жизни на территории Южных Нидерландов, где в то время толклись все остальные значимые художники того периода, или же его можно считать первым северо-нидерландским живописцем, родоначальником школы.
Гертген тот Синт Янс, о котором мы поговорим позднее, предположительно был его учеником, он тоже «северо-нидерландец», как и Герард Давид, которому приписывают не только то, что он тоже учился у Оуватера, но и родился в одном с ним городе. Всех троих, кстати, можно было бы смело называть голландцами, так как Харлем - это столица провинции Северная Голландия, однако мы их так называть не будем, голландские художники - это те, которые творили на территории Объединенных Провинций (того, что называется Голландией теперь) уже после Нидерландской революции и Восьмидесятилетней войны (1568-1648).
Городок Аудеватер близ Гауды на старинной гравюре - возможная родина художника
Дирк Боутс, вероятно, был ровесником Оуватера, так что он вряд ли мог быть его учеником, хоть тоже жил в Харлеме, но вот он точно переехал на Юг. Многими искусствоведами Боутс считается учеником Рогира ван дер Вейдена, так как стиль очень похож, и иконографические элементы многих композиций явно заимствованы.
Если вернуться к Оуватеру, некоторое сходство его стиля с работами фламандских (южно-нидерландских) художников присутствует, так что он мог посещать Фландрию в качестве «обмена опытом» или даже учиться там. Правда, композиция и иконография его двух картин (одна сохранилась, вторая описана ван Мандером) самобытны, до него мы подобных не ни у кого не встречаем.
Джотто ди Бондоне "Воскрешение Лазаря". Фреска капеллы Скровеньи, Падуя, 1305
Про семью художника ничего не известно, умер он примерно в 1475 году (причем похоже, цифра эта взята «с потолка»).
Давайте же посмотрим на единственную его сохранившуюся картину.
Как и рассказывает нам ван Мандер, мы видим евангельский эпизод о воскрешении Лазаря, происходящим в необычном месте - в помещении храма. Слева от воскресшего Лазаря - Христос и апостолы, справа - иудеи. Что же здесь происходит?
Чудо о воскрешении Лазаря описано в единственном евангелии - от Иоанна. Это евангелие считается наиболее поздним и не является «синоптическим» («повествовательным») - если в первых трех события сходны, то в последнее включены эпизоды, которых в других нет, то есть автор хотел не просто пересказать уже сказанное, но и дополнить.
Вход в пещеру Лазаря, фото XIX века
Гробница Лазаря в пещере
(отсюда фотка)
Я совсем недавно прочитала очень интересную книгу Глеба Ястребова «Кем был Иисус Христос из Назарета», где дается довольно подробный анализ источников (очень рекомендую - интересно и познавательно). Там говориться, что реальный автор этого евангелия с большой долей вероятности действительно был учеником Христа, основавшим секту, учение которой в философском плане было весьма продвинутым, в нем было много мистического, оно акцентировалось на любви к ближнему и в то же время сильно противоречило иудаизму. По мнению других авторов, это евангелие было сильно изменено неким поздним «компилятором» - некоторые его фрагменты очевидно поменяли местами, а эпизод с воскрешением вообще был добавлен. Не исключено, что этот «дописчик» был из среды фарисеев - у них была популярна идея воскрешения. В той ж книге Ястребова также есть подобный анализ того, каким могло быть реальное учение Христа (и Иоанна Крестителя, они могли и несколько различаться) и насколько в нем могли присутствовать эсхатологические идеи (Страшный суд с восстанием мертвых и т.п.) и существовали ли эти идеи изначально вообще. Словом, кому интересно, почитайте, это не тема нашего сегодняшнего рассказа.
Брезгливые иудеи
В Новом завете есть еще два воскрешения, но они не столь знамениты и значимы, как воскрешение Лазаря, этому событию даже посвящен отдельный церковный праздник (суббота 6-й седмицы, Лазарева суббота).
Давайте вспомним, как там дело было.
Иисусу сообщили, что благочестивый Лазарь из Вифании, брат Марфы и Марии, при смерти. Пока Иисус туда добирался (а еще и задержался на два дня), больной умер. Прибыв в Вифанию, он узнал от скорбящих родственников горестную весть. Иисус при свидетелях оживил мертвого, тот вышел из своей погребальной пещеры, обвитый погребальными пеленами. Лазарь потом прожил еще 30 лет до своей повторной и уже окончательной смерти, жил на Кипре и до конца жизни проповедовал.
Естественно, материалистический ум ищет объяснение «чуду» - может, это бы летаргический сон? Но ведь не зря в писании Лазаря называют «четырехдневным», буквально «уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе».
Художник изображает выход Лазаря их гробницы, причем не из пещеры в скале, а в иудейском храме. Вряд ли живописец не знал, что в иудейских храмах не принято хоронить покойников (а на картине, по идее, изображена синагога). Такая традиция появилась уже у христиан, во времена художника знатных горожан хоронили в криптах храмов. Видимо, он изображает сцену именно таким образом, потому что картина имеет не описательный, а символический характер. Интересно, что в Вифании, где происходили события, и сейчас существует «пещера Лазаря» с вырубленной в каменном полу гробницей - это место охотно посещают паломники - это действительно похоже на то, что написано на картине Оуватером (похоже на погреб), хотя он вряд ли видел сам вифанийскую пещеру.
В живописи всегда было принято изображать эту библейскую сцену под открытым небом - действующие лица стоят у входа в пещеру, на пороге которой стоит воскрешенный (в евангелии сказано только, что от входа в пещеру по указанию Христа отвалили камень, Иисус сказал: «Лазарь, иди вон!», и Лазарь вышел), Оуватер решил нарушить традицию, изобразил эпизод в помещении, причем Лазарь выходит именно из гробницы.
Стоящие справа иудеи в вычурных «восточных» одеяниях брезгливо прикрывают носы, защищая свое нежное обоняние от запаха разложения. Персонажей, закрывающих нос, живописцы, обращавшиеся к этому сюжету, изображали часто - сказано же: смердит, не для слабаков это мероприятие. Расфуфыренные иудеи у Оуватера изображены, как некая антагонистическая враждебная сила - по Писанию, они уже давно недолюбливали Иисуса, накануне иудеи даже хотели побить его камнями за богохульство, и ведь именно после эпизода с воскрешением они стали особенно опасаться его и всерьез задумали убить. Таких иудеев-врагов в северной живописной традиции изображали в нелепых экзотических нарядах - такими нидерландцы себе представляли жителей древней Палестины и Востока вообще, так утрированно обыгрывались экзотические одеяния, которые европейцы могли видеть у турок и еще во времена Крестовых походов. Подобных персонажей мы часто видим в сценах Страстей Христовых: раззолоченные кафтаны, дурацкие колпаки и тюрбаны. Забавно, что подобным же образом нидерландские художники нередко изображали римских солдат и даже Понтия Пилата.
Слева мы видим Христа и апостолов, немолодой мужчина в зеленом - Петр. Женщины, присутствующие здесь же - сестры Лазаря - Марфа и Мария. Христос любил эту семью и часто бывал здесь. В другом эпизоде евангелия есть история о том, как Мария сидела подле Христа и внимала ему, когда он был у них в гостях, Марфа же хлопотала по хозяйству, накрывая на стол, и обиделась, что Мария ей не помогает, «Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у неё» (Лк. 10:38-42). В другом эпизоде Мария во время пира умастила елеем ноги Христа и отерла их своими волосами; в западной традиции ее отождествляют с Марией Магдалиной.
Агарь и Измаил
Очень интересны капители колонн. На них вырезаны библейские сцены: Агарь с Измаилом в пустыне, Жертвоприношение Исаака, Бог говорит с Моисеем из горящего куста и дает ему скрижали Завета с десятью заповедями, Моисей приносит скрижали иудеям.
Если помните, история Агари описана в Ветхом завете, она была служанкой Сары, жены Авраама. Так как Сара долго не могла забеременеть, она подсунула Агарь мужу, чтобы та родила им ребенка. Но когда наложница забеременела, хозяйка стала так над ней издеваться, что несчастная не выдержала и сбежала в пустыню. Там она впала в уныние, опасаясь скорой смерти от голода и жажды, но явился ангел и возвестил, что она родит сына, потомства которого будет не счесть. Все сбылось - у нее родился Измаил, который стал прародителем арабов. Интересно, что по Писанию ангел говорил с беременной Агарью, живописцы же часто изображали ее в пустыне уже с Измаилом, причем иногда это уже довольно взрослый ребенок - для пущего драматизма. Ее будущее в семье Авраама описано туманно - сказано, что она родила сына, и Авраам дал ему имя; похоже, что из пустыни она в семью вернулась и рожала дома.
Жертвоприношение Исаака Авраамом
История с жертвоприношением вам известна - Авраам так любил Бога, что по его приказу готов был принести в жертву своего любимого сына Исаака, но в последний момент ангел отвел его руку с занесенным ножом.
Измаил (Исмаил) и Агарь (Хаджар) весьма почитаемы в исламе. У мусульман считается, что именно Исмаила, а не Исаака бог повелел Ибрагиму (Аврааму) принести в жертву, и также ангел отвел руку, а вместо мальчика подложили жертвенное животное (барана). Этому событию посвящен важный мусульманский праздник Курбан-байрам, который так нервирует христианскую и парахристианскую общественность.
Сцены с Исааком и Исмаилом символизируют чудесное спасение - ведь зритель становится свидетелем спасения Лазаря. Интерьер храма романский - арки и оконные проемы полукруглые. Романская архитектура во времена Оуватера считалась архаичной, современной ему была архитектура готическая. Считается, что старые, романские церковные постройки на картинах символизируют Ветхий завет, а новые, готические - Новый. На переднем плане картины происходит действие из Нового завета, а романская архитектура и сцены на капителях - символ Ветхого завета; таким образом подчеркивается связь древних и современных традиций.
Бог говорит из горящего куста. Вручение скрижалей.
Моисей изображен рогатым, "как положено":
Клаус Слютер. "Моисей. Колодец пророков", 1380 (фрагмент). Такой "рогатый" тип изображения распространился из-за ошибки в переводе Ветхого завета с иврита на латынь. От головы Моисея, спустившегося с Синая после разговора с Богом, исходил свет. Слово "карнайим" с иврита можно перевести как и "лучи", и как "рога". Меня всегда забавляло, что переводчик выбрал именно вариант с рогами, видать пятница была, домой спешил.
Ван Мандер говорит, что Оуватер был отменным пейзажным живописцем, но мы, к сожалению, не можем в этом убедиться - даже в окне пейзаж не виден, его заслоняют головы зевак.
Именно из-за славы Оуватера, как пейзажиста, некоторые искусствоведы приписывают ему еще одну работу - Иоанн Креститель из Королевской капеллы Гранадского собора. Пейзаж на ней, действительно прекрасен, но это единственный (и мало достоверный) повод считать эту картину работой Оуватера.
Неизвестный автор (возм. Альберт ван Оуватер) "Иоанн Креститель", 1480-е
Еще одна картина, еще более спорная в плане авторства - «Сивилла Тибуртинская перед императором Августом». Традиционно ее анонимного автора так и называют «Мастер Тибуртинской сивиллы». По преданию, императору Августу сенат предложил принять титул «Божественны». Император засомневался и на всякий случай решил обратиться к сивилле (предсказательнице). В ответ она намекнула ему, что настоящий Бог - не здесь, его алтарь - на небесах, и показала ему видение в небе - Богоматерь с младенцем. Очень смешно, что Августа неизвестный художник изобразил в облике русского боярина.
Мастер Сивиллы Тибуртинской "Сивилла Тибуртинская перед императором Августом". Королевская капелла, Гранада
Мне кажется, у картины очень мало сходства с «Воскрешением Лазаря», разве что некоторые лица в толпе смахивают. С таким же успехом ее автором вполне мог бы быть Дирк Боутс, тем более, что предположительная датировка больше подходит. Скорее всего, Оуватер и рядом не лежал, но зато мы посмотрели еще одну картину - не писать же отдельный пост еще и про "Мастера Тибуртинской сивиллы".
Я обещала небольшой рассказик, но даже по автору одной работы получилась диссертация. Ну, вы же меня знаете…
Хорошо всем погулять на выходные! И давайте уже, возвращайтесь из своих отпусков, а то пустыня какая-то.