Воспитание нации
Аргентинский классик Хорхе Борхес писал, что многие самые далеко идущие события в истории проявляют себя чрезвычайно скромно. Так, в справочниках сухо указывается, что древнегречеслий трагик Эсхил вывел на театральную сцену второго актера (до того в действе участвовал хор и один лицедей - его называли «отвечающим» хору, hypokrites). Возможно, продолжает Борхес, и у современников это вызвало лишь легкое удивление. Однако своим решением Эсхил внес в почти не изменяемое культовое действо динамику, диалог, столкновение характеров: Шекспир, Ибсен, Брехт - всё это стало возможно благодаря, казалось бы, малозначимому изменению.
Если взглянуть на современный театр, сложно понять пафос Борхеса: что же в нём может быть такого «историчного»? Почему скромное изменение в театральном действе мыслитель ставит много выше, чем завоевания Наполеона? Кажется, что сегодня театр - да и вообще вся «культура» - разрывается между двумя полюсами. Один - это «искусство ради искусства», развлечение для «высоколобой» публики. Нельзя даже до конца понять, действительно ли оно так «интересно», или поход на спектакль должен подчеркнуть социальный статус зрителя. По крайней мере, цены на билеты недвусмысленно намекают, что про «народный театр» можно забыть.
Другой полюс - это коммерция. Мы живём в счастливую эпоху капитализма, для которого всё на свете становится источником прибыли: медицина, образование, культура. Спектакли гонятся за массовым вкусом, пытаются конкурировать с телесериалами и роликами на ютубе. Их оружие - эпатаж, юмор, быстрое действие. Постановки уже срастаются с «перформансами», «современным искусством», балаганом и кабаре. В каком-то смысле, две стороны театра соединяются: и там, и там важна «элитарность» публики, её деньги, а смысл действа и театральная миссия - оказываются позабыты.
Результат - парадоксален: говорится про падение популярности театра, сокращение и оглупление аудитории, потерю интереса к «классике». Но решается это ростом цен (и отсекание большинства посетителей), заменой классики на современные «перфомансы», а театра - на кафе шантан.
В конечном же счете, нерешённым остаётся главный вопрос, порождающий всё остальное. Зачем вообще нужен театр, и что он должен привнести в жизнь современного человека? Театральный гений Константин Станиславский ещё в начале ХХ века ставил эту проблему: «Если бы смысл театра был только в развлекательном зрелище, быть может, и не стоило бы класть в него столько труда».
«Театр - это такая кафедра, с которой можно много сказать миру добра» - данные слова принадлежат Николаю Гоголю, драматургу, казалось бы, прославившемуся своим «демонизмом» и ощущением проникающего в человеческую жизнь хаоса. О «просвещающей» роли театра говорил и нобелевский лауреат Ромен Роллан, и многие другие, не только русские, драматурги. Спектакль должен учить людей: давать им понимание мира, открывать в них нравственное чувство, решать жизненные проблемы. Однако за этим простым (и довольно общим) утверждением скрывается истинная сущность театра - выделяющая его из других искусств, дающая ему особые права на «обучение». И далеко не все, даже великие, драматурги решались задействовать эти скрытые в театральном действе силы.
Можно сравнить кино и театр с музыкальной записью и живым концертом. Да, в результате кропотливой работы на студии можно добиться «чистейшего» звука, чёткого голоса, добавить к композиции какие-нибудь инструменты, которые не вынесешь на реальную сцену - и так далее. В общем, с эстетической точки зрения запись может быть более интересной, чем концерт. Однако живое выступление, как бы технически плохо оно ни было, включает в тебе что-то совсем иное, подсознательное. Реальные инструменты, люди вокруг, место проведения концерта - всё это вызывает уже не эстетическое удовольствие, а подъём неких энергий. Недаром люди стремятся на рок-концерты. Но и классическая музыка, исполняемая вживую, - это не только качественный звук.
Кино можно смонтировать так, что оно окажет на зрителя сильнейшее влияние. Некоторые режиссеры даже сознательно уходили с театральных подмостков в кинематограф. Однако игра реальных актеров может достичь принципиально иного воздействия, чем любая «киношная» запись. Это также понимали современные режиссеры, решившие остаться в театре. И ещё более ясен данный факт был людям, когда театральное действо ещё только формировалось, переходило из культового действа в нечто другое. Именно с этой древней истории и надо начать, чтобы вспомнить: чего мы лишаемся, забывая про силу театра и превращая его в развлечение для богатых и «замороченных».
Читать далее на сайте информагентства REGNUM