«противоречия нашего интернационального общества»
Дел столько, что на блог сил не остаётся. Наверное, это и к лучшему. Впрочем, почему бы и не выбложить что-нибудь занятное время от времени. Вот, например, читаю сейчас такую занимательную книжку - «Говоря откровенно. Заметки писателей о межнациональных отношениях» (М., 1989). Среди авторов - Айтматов, Сулейменов, Быков, Лихачёв, всякие другие, имена и фамилии которых мне ничего не говорят, отобранные, видимо, по одному от союзной республики + от самых горластых народностей. Общее впечатление: главное, чему научила националов советская литературная школа, - словеса друг на друга нанизывать. Такие порой узоры плетутся, так вода льётся, журча, что моё почтение. Смысл, правда, в основном немудрящий: русня («диктат центра») нас угнетала, но вот перестройка, скажем «нет-нет-нет» русификации, накажем шайтанов (сюда и Лихачёв с его проклятиями по адресу «русского великодержавного национализма» - правда, его статья 1984 года, в то время как все остальные - 1988-1989). Впрочем, в этом-то ничего удивительного нет - создай национальную интеллигенцию, и именно она будет главным проводником национализма. Можно понять советское урководство - там такие типажи водились, что законным предметом для гордости было уже хотя бы умение читать и писать (думать же «марксизм-ленинизм» не учит, это для него навык избыточный). Но вот нынешние стенания советолюбов в стиле «дружно же жили!» с головой выдают в них людей, которые ничего не поняли и ничему не научились. Т.е. тупиковую ветвь эволюции, готовую наступать на одни и те же грабли вплоть до полной аннигиляции.
Что же до книжки, то это, в общем-то, довольно трогательный образчик раннегласностной «общечеловеческой» публицистики на национальные темы - совсем-совсем перед резнёй в Чечне, Закавказье, Средней Азии. Изучаешь глубокие премудрости, изрекаемые авторами с претензией на учителей жизни, не меньше, и удивляешься - откуда что берётся? Да ещё за год-другой всего лишь... Потому с позиции сегодняшнего дня, зная о развитии событий, читать многие текстцы мерзко. В некоторых, впрочем, содержится довольно интересный если не анализ, то подсчёт итогов «дружбы народов» на отдельных подсоветских территориях. Вот по этим делам отрывки и выбложу, пожалуй.
Владимир САНГИ (г. Москва)
ОТЧУЖДЕНИЕ
Каким стал он, наш Север?..
Да, неисчислимые армады нефтяных вышек и десятилетиями пылающие газовые факелы свидетельствуют о полном торжестве промышленного технократического использования исконных земель едва ли не самых древних народов Сибири, Крайнего Севера и Дальнего Востока - нивхов, ненцев, ханты, манси… Всего этих народностей - 26. Но давайте постараемся осмыслить реальную картину их жизни. Что принес им этот "скачок"?..
Не надо никого убеждать, что народности Севера возлагали несомненные надежды на улучшение своей жизни, связывая их с приходом "железной работы" - как они называют промышленное освоение их исконных территорий. И казалось столь же безусловным, что при осуществлении крупномасштабной хозяйственной политики будут учтены интересы коренного населения. Но сегодня, к сожалению, приходится вести речь о нерегулируемом и бесконтрольном разрушении самих условий существования коренного населения Крайнего Севера, Сибири и Дальнего Востока. Сложившаяся здесь ситуация наглядно подтверждает вывод XIX Всесоюзной партийной конференции о том, что немало острых вопросов, выдвигавшихся самим ходом развития наций и народностей, не находили своевременного решения.
В начале шестидесятых годов, еще до начала нефтегазоразработок, в Ханты-Мансийском округе проживало около 100 тысяч человек. Коренное население составляло пятую часть. К 1 января 1988 года население возросло до 1,200 тысяч человек, а коренное уменьшилось до 18 тысяч и составило около 1 процента. Могут сказать: какая тут связь? Самая прямая.
Данные управления Севера Росагропрома показывают, что в результате промышленного освоения районов проживания народностей Севера оказались погубленными 20 миллионов гектаров оленьих пастбищ, на которых могли кормиться 100 тысяч животных. Не у дел, без работы иными словами, осталось около 100 оленеводческих бригад!
По данным отдела токсикологии СибНИИРХ, в 1982 году пробы донного грунта на зимовальных ямах ценных пород рыб в Обской губе содержали до 10 тяжелых фракций нефти на 100 весовых частей грунта. Налицо катастрофическое положение с рыбными запасами региона и безрадостная перспектива традиционного хозяйства ханты, манси, ненцев.
В огромных масштабах ведется промышленная валка удэгейской кедровой тайги в бассейне Амура. Нанайцы и ульчи не ловят больше многих видов рыбы, испокон века входивших в их повседневное меню. Причина та же - загрязнение вод. Эвенкия, где планируется строительство Туруханской ГЭС, вообще под угрозой затопления.
В 1959 году 70 процентов северян работали в традиционных для них отраслях. Через 20 лет этот процент снизился до 43. Куда же девались остальные? Одни "зацепились" за новые виды производства, другие пополнили ряды интеллигенции и ИТР, но основная масса людей, вынужденных оставить свои традиционные занятия, ушла в разнорабочие, грузчики, уборщицы, истопники… Эта занятость - некруглогодичная, скорее условная, причем на одной ставке часто работают по 2-3 человека. Новая для народностей Севера прослойка людей стала средой, где наиболее выпукло проявились социальные бедствия - отчуждение, бродяжничество, пьянство, агрессивность и очень высокая смертность.
За последние годы на Крайнем Севере и Дальнем Востоке стало модным строительство укрупненных поселков. Начиная с 60-х туда, а также в райцентры и порты, где обманом, а где и силой селили эскимосов, нивхов, селькупов, саами. В каждой области, крае и автономной республике Севера имеется, как правило, по одной "потемкинской деревне". На Сахалине это - центр рыболовецкого колхоза "Красная заря", поселок Некрасовка, возведенный согласно принятому много лет назад очень хорошему постановлению партии и правительства о мерах по дальнейшему развитию экономики и культуры народностей Севера. Хороший поселок и построен в удобном для подъезда месте. Но Некрасовка, которую обычно показывают всяким, в том числе и иностранным гостям, еще при рождении была обречена на непреодолимые социальные беды. Поселок удален от основных рыбопромысловых угодий на сотни километров. В Некрасовке, где сегодня проживает 1200 человек, нет никакого производства. Ежегодно часть жителей поселка выезжает на побережье ловить рыбу. На обработку же их улова приглашают сезонников с материка, преодолевающих порой десятки тысяч километров. Зачем и кому это надо?
Во исполнение заданий упомянутого выше постановления на Сахалине были построены, вернее возвращены к жизни, древние нивхские села - Пильтун, Чайво, Вени. Однако в 60-х годах по решению обкома партии эти очень перспективные в промысловом отношении села были ликвидированы, а жители переселены в районный центр Ноглики, удаленный от мест промысла на 20-150 километров. И вот следствие: если в начале 60-х в Ногликском районе практически каждый нивх или нивха были заняты ловлей рыбы, то в последующие годы в укрупненном национальном колхозе, расположенном в Ногликах, нивхов практически вытеснили из рыболовецких бригад. Вытеснили их и из промысловой охоты.
…репрессии периода культа личности явили миру не только примеры чудовищной деформации человека, они и беспощадно вскрыли незащищенность общества от губительных последствий тех или иных аномалий, которые только на первый взгляд могут выглядеть порождением исторической случайности. Кстати, малые народности Севера, пожалуй, в числе первых испытали на себе злой рок культа. И здесь дело не только в массовых расстрелах людей, еще не понявших, что происходит… Комитет Севера при ВЦИК, Институт народов Севера были упразднены, а позднее, в периоды волюнтаризма и застоя, ликвидированы издательства, выпускавшие на языках народностей Севера учебную, детскую, художественную литературу. Языки, сохранявшие себя до этого на протяжении тысячелетий, были обречены на медленное умирание…
В 1980 году вышли постановления ЦК КПСС, Совета Министров СССР, а несколькими месяцами позже и Совета Министров РСФСР "О мерах по дальнейшему экономическому и социальному развитию районов проживания народностей Севера". Они определили задания на 1980-1990 годы по строительству сел с учетом национальных хозяйственных, бытовых, культурных и других особенностей народностей Севера. Сахалинский облисполком уже в 1981 году доложил Совету Министров РСФСР о многократном перевыполнении заданий, в то время когда для нивхов не было построено фактически ни одного квадратного метра жилья. В "отчет" были включены все объемы строительства, осуществленные и нефтедобытчиками, и леспромхозами, и организациями других ведомств в городах и рабочих поселках, не имеющих прямого отношения к нивхам и орокам и их хозяйствам. И хотя сигналы об обмане и очковтирательстве дошли до Совета Министров РСФСР, товарищ Балабанов добился "узаконения" этой отчетности.
Еще в октябре 1987 года нивхи Ногликского района Сахалинской области написали В.И. Воротникову письмо, в котором изложили основные свои беды, рассказали о том, что постановления партии и правительства обернулись для народностей Севера бессовестным обманом. Письмо (с моей запиской) дошло до главы российского правительства. Виталий Иванович, внимательно ознакомившись с содержанием письма нивхов, дал ряду министерств и ведомств, Сахалинскому облисполкому и лично товарищу Балабанову конкретные поручения решить вопросы с выездом на места. Однако многие министерства и ведомства не выполнили прямого указания Председателя Совета Министров РСФСР и не послали на Сахалин своих представителей. В результате сахалинское областное руководство не только не приняло необходимых мер, но даже сняло с контроля постановление ЦК КПСС и Совмина СССР, хотя срок его действия - до 1990 года включительно.
Средняя продолжительность жизни сегодня у мужчины ханты - 43 года, у женщин - 45. В целом же средняя продолжительность жизни коренных северян ниже такого же показателя у приехавших из других районов страны на 16-18 лет.
Официальная перепись населения 1979 года поставила точки над i: есть прямая зависимость между интенсивностью промышленного освоения исконных земель народностей Севера и сложившейся неблагоприятной демографической ситуацией. Наиболее пострадали манси и ханты - в Тюменской области, селькупы - в Томской области, нивхи, ороки и эвенки - на Сахалине. За 10 лет коренное население на этих территориях уменьшилось от 1 до 17 процентов.
…сейчас национальные поселки буквально кишат подпольными скупщиками пушнины, спекулянтами, браконьерами, да и просто уголовниками. На этих территориях нужно как раз создать много маленьких поселений с полным социально-культурным обеспечением. Только в таких кардинальных мерах я вижу какой- то выход, спасение культуры моего народа.
Атаджан ТАГАН (г. Москва)
СЛОВЕСНАЯ РЕТУШЬ, ИЛИ ЧТО МЕШАЕТ ПЕРЕСТРОЙКЕ В ТУРКМЕНИИ
До сих пор самые лучшие здания строятся для высоких инстанций, тогда как многие медицинские учреждения Ашхабада размещаются в убогих хибарах, построенных сразу же после землетрясения 1948 года. На берегу Мургаба, недалеко от города Мары, возвели шикарный особняк для гостей обкома. Для этого нашлись и строительные материалы, и рабочая сила. А один из ведущих в республике Марыйский государственный драмтеатр имени Кемине вот уже 18 лет после пожара скитается по клубам. О 2500-летнем юбилее города Мерва (когда-то один из центров мировой цивилизации) не только забыли, но и всю историческую застройку города снесли. В истории Мерва это второе разорение. Первого "инициатора" мы знаем по имени, это Чингисхан. А вот современные разорители со спокойной душой работают или находятся на "заслуженном отдыхе", не получив за свои деяния даже формального выговора, чем обычно спасают в наше время провинившихся руководителей.
Вот совсем свежий пример из официального документа: "Освободить заместителя Председателя Президиума Верховного Совета ТССР депутата Шмидта М.Г. от занимаемой должности за проявленную нескромность". Что это означает? Оказывается, он только лишь за 1987 год приобрел дефицитных товаров на сумму 55,3 тысячи рублей, "что значительно превышает суммарный доход его семьи". Откуда у честного партийца, живущего только на зарплату, столько денег, чтобы купить за 1 год столько вещей?! Все понятно и нам, и тем, кто таких людей "наказывает". И все же как ответить тем, кто искренне недоумевает и возмущается? Почему воровство называется "нескромностью", взяточничество - "использованием служебного положения"? Сколько же еще такой словесной маскировкой мы будем ретушировать жизнь, заботясь о том, чтобы навести глянец?
Наши руководители со всех трибун ратуют за то, чтобы поднять уровень образования. Слова правильные. Но как только наступает время прополки и уборки хлопка, все сразу забывается. В школах и вузах занятия по-прежнему проводятся по "ускоренной программе". Если в других регионах страны учебный год длится 9 месяцев, то в Туркменистане - 4-5 месяцев.
Хлопковая лихорадка наносит и моральный урон. Мы развращаем молодое поколение. Желание заработать на хлопке преобладает над желанием учиться даже у пятиклассника. У молодежи одна мечта: скопить побольше, купить побольше. Все приобретает меркантильный характер. Если 346 колхозов, 133 совхоза не могут дать запланированное количество хлопка, то надо подумать о том, чтобы изменить план. Зачем же взваливать на плечи груз, который не могут выдержать твои плечи?
Из-за хлопковой монополии мы потеряли многое. В сельской местности уже негде коров пасти - вот и не кормит республика сама себя. За последние 10-15 лет люди забыли о собственном благоустройстве, у них нет ни времени, ни сил, чтобы жить по-людски. Парни и девушки в нестерпимый зной, согнувшись в три погибели, с утра до поздней ночи (да, да, по 12-13 часов!) собирают хлопок. Таким образом, девушки, еще не выйдя замуж, становятся калеками. А потом и их дети либо появляются на свет с физическими пороками, либо умирают, не прожив и года. Тяжелый труд, душевная и физическая искалеченность, крайне скудная пища - все это приводит к страшной трагедии - случаям самосожжения туркменских девушек и женщин, которые до недавних пор скрывались от общественного мнения.
Как свидетельствуют медицинские работники, пестицидов в Туркмении вносят до 64 кг на гектар (по стране - 3 кг). В сельском хозяйстве на бахчевых культурах до сих пор используют давно запрещенные ядохимикаты.
Обращаюсь к кичливым словам из одного официального документа: "На каждые 10 тысяч населения приходится в Иране - 1, Турции - 3, Англии и Франции - около 10, в США - 14 врачей. В нашем солнечном Советском Туркменистане на каждые 10 тысяч человек приходится по 21 врачу". Смотрите, какое достижение! Эти сведения кем только не повторялись! Но вот что любопытно: само высокое начальство, увы, не доверяет врачам "солнечной республики" и, если что случится, предпочитает лечиться в Москве или вызывает консультанта из Минздрава СССР.
Да, на бумаге мы можем соревноваться и с США, и с Францией. Но о том, что по детской смертности стоим на 4-м месте в мире, в республике предпочитали до сих пор умалчивать, пока об этом во всеуслышание не сказал академик Е. Чазов.
А как привыкли щеголять мы званиями! Наизусть запомнились мне цифры из докладов: в республике 12 народных писателей, 36 народных и 80 заслуженных артистов, лауреатов всяческих премий и вовсе несть числа. Однако известные художник И. Клычев и кинорежиссер X. Нарлиев не были удостоены высокого звания, пока не получили Государственной премии СССР.
Да, страдаем от нескромности, бахвальства, громких слов. На страницах республиканских газет и журналов к именам многих деятелей литературы прибавляются такие пышные эпитеты, как "караван-баши", "певец дружбы народов", "Шиллер нашего времени", "туркменский Айтматов". Но оттого, что мы столь высоко величаем своих писателей, литература наша не становится весомей и значительней. Иногда спрашивают, почему туркменская литература не выходит на всесоюзную арену? Да все потому, что хвастовство, самодовольство не дают нам возможности реально оценить ее состояние. Возвышение, переоценка таланта - вот основные вирусы застарелой болезни туркменской литературы.
Даже если нет особых причин хвалиться, мы все равно придумываем достижения там, где даже и тени, намека на них нет. Возьмем, например, переселение туркмен в Амурскую область. Видите ли, в республике избыток трудовых ресурсов. Поэтому, мол, переселяя определенную часть людей, мы решаем две проблемы: освобождаемся от излишних рабочих рук и оказываем нашей сестре России интернациональную помощь.
Но если у нас избыток рабочей силы, разве ехали бы люди в республику из других районов? И разве стали бы выгонять на уборку хлопка рабочих, служащих, студентов и школьников? Если бы у нас был избыток рабочей силы, то стали бы мы отправлять туркменский хлопок на переработку за тридевять земель? И разве туркменские женщины и девушки, которые переселились в Амурскую область, не могли бы научиться работать на ткацких станках? Чем ломать голову над всем этим, проще избавиться от них. К тому же как выгодно выглядеть интернационалистами…
А ситуация складывается так. Уже начали поступать вести о жизни туркменских семей на амурской земле, о проблемах национальных школ, непростой акклиматизации в суровом сибирском климате. Жизнь дает подтверждение, что наша практика "переселения" оказалась надуманной, неэффективной и, в конечном счете, вряд ли кому нужной. Не удивлюсь, если кто-нибудь из "певцов дружбы", прочитав эту статью, тут же обвинит меня в "узком политическом мышлении". В нашей республике такое случается. И поэтому я решил обратиться к высказыванию компетентного ученого, доктора географических наук Н. Глазовского. Вот что он говорит по этому поводу: "…Вариант переселения части населения Средней Азии… заведомо негодный и вредный по экономическим, социальным, этическим и природным соображениям…" В прошлом году под шумным девизом Дней Туркменистана в Амурской области для встречи со своими земляками туда выехала большая группа туркменских писателей и артистов. Огромные расходы, понесенные в результате этой поездки, потерянное время мы, естественно, отнесли на счет дружбы и братства. Один из писателей, съездивший в Амурскую область, признался, что ученый, выступивший в "Новом мире", прозорливо все предвидел. А мы все продолжаем обманывать самих себя.
В окрестностях Ашхабада есть колхоз "Совет Туркменистаны". Его надо видеть. Начиная с председателя, Героя Социалистического Труда, и кончая простым земледельцем, все в этом колхозе отличается от других. И должно отличаться. Тут чистые улицы, баня, как в городе, водопровод, стадион, картинная галерея, фешенебельный клуб, детский сад, в котором содержатся невиданной чистоты ребятишки, можно сказать, стерильные. В общем, нет слов, чтобы воспеть все прелести этого хозяйства. Естественно, и центнеры
сельскохозяйственной продукции там выше, чем у других. Но мы тем не менее знаем, что все эти успехи дутые. Потому что этот "примерный колхоз" содержат специально для того, чтобы показывать гостям: "Вот, уважаемые гости, посмотрите, как мы процветаем". Ну, с иностранцами-то понятно, но ведь и секретарей ЦК КПСС тоже везут в этот "искусственный" колхоз. Кого обманываем?!
За последние 15 лет в Туркменистане выявились невиданные доселе явления: кражи в селах, чего раньше никогда не было. Стала модой погоня за богатыми женихами. Появляются закрытые публичные дома, участились такие случаи, когда женщина 3-4 раза в год выходит замуж и каждый раз делит с бывшим мужем имущество. Разве это не свидетельствует о том, что в духовной, нравственной жизни происходят необратимые потери?
Почему стало возможным такое? Потому что идеология в республике бездейственна. Критика, появляющаяся в докладах руководителей, играет роль громоотвода и служит лишь завесой. А серьезная критика осуждается. Приведу такой пример. Недавно газета "Туркменская искра" опубликовала интервью с писателем Т. Джумагельдыевым, который объективно говорил о недостатках, существующих в области идеологии, предлагая пути их искоренения. Казалось бы, надо приветствовать творческих людей за такие откровенные высказывания на страницах печати. А вот что пишет мне по этому поводу журналист республиканской газеты: "Ты, наверное, читал в нашей газете интервью с Т. Джумагельдыевым. Что произошло дальше? Сразу же после выхода газеты в редакцию приехал сам секретарь ЦК КПТ X. Дурдыев. Позвал автора интервью Е. Приходько, сотрудников соседних редакций и устроил всем нам такое чистилище, что было стыдно за человека, занимающего столь высокий пост в наше время, в период гласности и откровенности".
Или возьмем такой пример. В республике созданы посты (должности) заместителей председателей колхозов по культуре. Понятно, что изначально цель была хорошая. Однако эти заместители, как правило, женщины, превратились в официанток, организаторов банкетов для высоких гостей в колхозных гостиницах. Эти заместительницы наглядно демонстрировали, как можно жить "хорошо", ничего не делая.
А если бы мы хоть чуточку пытались бороться с калымом, разве получил бы он сегодня такой размах? А ведь калым и есть один из факторов морального гниения. Сколько прекрасных парней вынуждены жить с нелюбимой женщиной, чтобы не пропали эти 25-30 тысяч, заработанные всей семьей и уплаченные в качестве калыма! Никакой серьезной борьбы с этим не ведется, кроме пустых кампаний на бумаге.
Зато иногда мы бываем чрезвычайно прытки на меры. У нас так "борются" с мусульманством, что и смешно, и стыдно. Например, в республиканских газетах категорически запрещается употреблять слова "танры ялкасын" (спасибо), "худая шукур" (слава богу), потому что в этих выражениях есть слово "бог". Однажды поэт-коммунист Н. Гуллаев чуть не угодил в тюрьму из-за того, что в одном из своих стихотворений сказал: "Маркс - мой бог".
Еще один пример. В 1966 году туркменский прозаик написал исторический роман "Крепость Серахс". Роман уже был готов к изданию, когда по указке сверху весь набор был рассыпан. Руководителю учреждения, в котором работал автор, было направлено письмо за подписью тогдашнего секретаря ЦК КПТ Ч. Атаева: "Мы не опубликовали роман вашего политически незрелого работника". Оказывается, "политически незрелый" автор посмел сказать о том, что и до революции у туркмен были преданные своему народу патриоты. Политическая ошибка автора заключалась и в том, что он не должен был говорить о тех положительных сторонах жизни, что существовали до 1917 года. Роман вышел на туркменском языке спустя 20 лет после того, как был дважды издан: на русском и на болгарском.
Когда дело доходит до политики, чрезмерно бдительные руководители "редактируют" романы, кинофильмы, спектакли, нанося творческим работникам незаслуженные обиды и незаживающие раны, нанося урон самому искусству. И к ним ведь никаких мер не принимается. Потому что если приписывают хлопок, видно хотя бы на весах, а искажения в культуре и идеологии никакими весами, никакими тоннами не измеришь. В идеологической сфере руководящие кресла должны занимать инициативные, творчески одаренные люди, подлинные борцы за перестройку. Не должно быть на таких постах людей, озабоченных скорее проблемами своих друзей-товарищей, небольших группировок, поддержкой близких себе людей. Не отсюда ли и бесконечные хвалы друг другу? Этим и впрямь заниматься приятнее, чем говорить и слушать правду.
Отар ЧИЛАДЗЕ (г. Тбилиси)
РАДИ ЖИЗНИ
…следует сказать, что нас, грузин, всегда отличало несколько артистическое отношение к жизни. Мы предпочитаем обмануть себя, чем признать, что нам больно. Стесняемся показаться кому-то угнетенными, стыдимся обнаружить слабость, бедность или иной недостаток или нужду, которые могут возникнуть порой и не по нашей вине. Поэтому стороннему глазу мы можем показаться даже излишне жизнерадостными и веселыми, и это тогда, когда грузином о грузине сказано, что он - дитя трагедии. Хорошо это или плохо - трудно сказать, однако это воистину так…
…стоит ли гордиться подобной "стабильностью". Может, лучше было бы хоть ненадолго позабыть о своей грузинской беззаботности и в полный голос, во всеуслышание кричать о том, что у нас болит? А болит у нас многое - накопилось с годами.
Насколько я знаю, до сих пор ни с кого не спросили, например, за сооружение Ортачальской ГЭС, "погасшей" с первого же дня своего существования и напоминающей скорее абсурдистский памятник, чем электростанцию, за уничтожение виноградников Дигомской опытно-селекционной станции и собственно Дигоми, исторического предместья Тбилиси, которое само по себе является памятником истории и на месте которого собираются воздвигнуть еще один микрорайон, еще одно архитектурное микрочудище, подобное другим микрорайонам, поглощающим подлинный облик Тбилиси. Ни с кого не спросили за игнорирование родного языка если не во всех, то в большинстве учреждений и организаций республики, за разрушение прибрежной полосы Черного моря, за судьбу сметенных лавинами деревень, которых в Грузии становится все больше - по причине, как предполагают, "неосторожного покорения" непокорных горных рек.
…могу с полной ответственностью заявить, что не имеют абсолютно никакого смысла ни запоздалые сожаления, ни безадресные неопределенные жалобы, допустим, по поводу того, что лет 40 назад мы так бездумно и непредусмотрительно опустошили наши горные районы, так бездушно оторвали горцев от родного окружения, в результате чего, оказывается, в природе возникло много отрицательных явлений. А что мы думали?! Почему надеялись, что природа простит нам все, что ее терпение окажется безграничным? …не дай бог, если лет 40 спустя кто-нибудь еще попрекнет теперь уже непосредственно нас сооружением Транскавказской железной дороги - разве это поможет тогда что-либо изменить? И хотя по поводу этой дороги все мы сегодня отчаянно тревожимся и много спорим, но, на мой взгляд, в этом споре нам всем необходимо проявить больше серьезности. Я думаю, для дела было бы куда полезнее, чтобы сначала специалисты более четко уяснили себе все плюсы и минусы этого грандиозного проекта, убедились бы в его необходимости для завтрашнего дня Грузии (поскольку вопрос стоит так локально), оправдали бы жертвы, на которые неизбежно придется пойти при таком масштабе строительства, и только после этого вынесли вопрос на всенародный суд. Пока же создается впечатление, что специалисты, авторы проекта к такому разговору еще не готовы.
Конечно, обсуждать сегодня преимущество железных дорог даже неудобно. Они прочно заняли свое место не только в природе и жизни, но и в литературе, и хотя их нельзя считать транспортом будущего, представить без них это будущее все же невозможно. Разумеется, я имею в виду и Грузию, которая по густоте железнодорожной сети, оказывается, даже превосходит средний общесоюзный уровень. Если к тому же вспомнить, что Грузия и по плотности автомобильных и воздушных дорог не уступает среднесоюзному уровню и к тому же располагает морскими путями, то вроде бы обстоятельства не должны заставлять нас торопиться с этой сверхмагистралью. Однако поспешность налицо, я бы сказал даже - нетерпение, и оно лишает доказательства необходимой убедительности, более того, порой превращает серьезные аргументы в неудачную шутку. Так, например, на опасения оппонентов, что при строительстве будут повреждены исторические памятники, отвечают… что потом отремонтируют их чохом! Разве можно объявлять железную дорогу лучшим средством борьбы против браконьеров? Но если бы даже это и было так, разве не лучше было бы все же, чтобы браконьеры подстрелили 1-2 фазанов, зайцев или даже ланей, чем переполошить весь животный мир и сорвать его с насиженных, привычных мест?
Конечно, памятники охраняют сами себя - силой своей уникальности и неповторимости. Но при всем том наилучшим их защитником, залогом их неприкосновенности должна служить всеобщая, всенародная культура. Чем культурнее человек, тем более он понимает, что исторический памятник - не только свидетельство его прошлого, но и гарантия его будущего. Исходя из этого, осознание необходимости памятников равносильно их защите и пониманию того, что они так же обязательны в сегодняшней жизни, как и любое достижение техники и цивилизации. Все созданное человеком становится общенародным достоянием, и не надо поэтому удивляться, что по поводу различных современных технических начинаний (в связи хотя бы с той же Транскавказской железной дорогой) могут существовать разные точки зрения - ведь общечеловеческое принадлежит и каждому из нас. Столкновение и борьба мнений всегда предпочтительней гражданской пассивности и равнодушию.
Но разве можно иначе, как равнодушием, объяснить то, что лишь случайно, а часто и тогда, когда уже ничего нельзя изменить, узнаем мы о многих прямо связанных с нашим существованием проблемах? Разве не удивительно, что только недавно газеты сообщили нам о том, что, оказывается, грузинским рекам разрешено по-прежнему течь в своих старых руслах? Или что "соответствующие ведомства", подчиняясь логике своих утилитарно-технических представлений, не снесут с лица земли грандиозный и уникальный пещерный комплекс монастырей Давид Гареджа, этот поистине уникальный памятник, без которого, наверно, невозможно вообще судить о культурном прошлом мира?
Сегодня разговор на гуманитарные темы для технократа - признак отсталости. Инженера, мыслящего по-новому, относящегося к природе с терпением учителя и внимательностью врача, приходится искать со свечой в руках. Может быть, нам не удастся найти его и завтра, если мы не пересмотрим все позиции, связанные с воспитанием и формированием человека. Недостатком современного человека (недостатком, а не виной!) является в первую очередь то, что он не сумел своевременно разобраться в исключительно серьезных происходящих в жизни процессах, назначение которых состоит не в чем ином, как в преображении самой жизни и воспитании нового человека. А растерявшегося человека особенно и не обвинишь, и словом не убедишь его, что совершает он роковую ошибку, когда на месте вырубленной лозы выращивает арбузы. Вроде бы ради жизни осушает он болота или возводит заводы, но подобная "борьба за жизнь” в конечном счете может потребовать в качестве жертвы саму жизнь, если осушение болот приведет к гибели лесов, а химические заводы создадут угрозу такому, к примеру, чуду природы, как Байкал.
Не далее как вчера многие убеждали в безопасности атомных электростанций, но чернобыльская трагедия мигом опровергла все эти убеждения. Поэтому не будет ничего дурного, если к нашему научно-техническому энтузиазму мы подбавим немного филологического страха, задумаемся над тем, насколько целесообразно мерить все одной мерой.
Разве необходимо Грузии быть могучей индустриальной державой наподобие, скажем, Соединенных Штатов Америки? Мы - виноградный край, виноградарство у нас древнейшая, историческая отрасль, проникшая в кровь и плоть, и ничего нет в этом ни постыдного, ни тревожного. Постыдно и тревожно как раз сойти с пути наших предков и наброситься на лозу с топором. Порубленная лоза истекает кровью каждого из нас, точнее говоря - кровью человечества, и выбраться из этого моря крови будет невозможно - наоборот, чем больше пройдет времени, тем больше возрастет тяжесть вины, тем яснее увидим мы ужасающий масштаб своего греха, рядом с которым убийство ребенка или обесчещение старухи может показаться кому-то шуткой ангела. Время в данном случае не только не излечит старые раны, а лишь усугубит их, чтобы когда-нибудь хоть кто-нибудь осознал, к чему приводят тупость, невежество, подчинение плотскому зову и слепое подражание другим.
…противоестественное стремление сравняться с мужчиной лишило женщину главного - обожателя. По собственной воле спустившись с пьедестала, сооруженного руками мужчин исключительно ради ее красоты, она сразу стала равноправным, но рядовым членом общества, тогда как, по глубокому моему убеждению, достойна неизмеримо большего, хотя бы как созидательница жизни. Вся 15-вековая грузинская литература, можно сказать, проникнута преклонением перед женщиной, перед ее величием и всемогуществом, однако женщиной, сознающей свою особую обязанность, которую трудно даже определить. В чем обязанность солнечного луча, звезды или ветра? Такова (или была такой) и женщина. Разве можно, видя ее хлопочущей на кухне, испытывать чувство опасности или тревоги? Зато можно ли не поддаться этим чувствам, если она колет ломом камни или шлепает по плантации в резиновых сапогах?