Сталинский попс
«Образы героев нашего времени, строителей сталинской пятилетки, героев Великой Отечественной войны, появились в произведениях, написанных для эстрады писателями, поэтами и композиторами… Однако еще сохранились на советской эстраде артисты, тянущие её назад, пытающиеся жить старым, никуда не годным багажом. Об этих людях мы не можем здесь умолчать. Всего лишь месяц назад певица Изабелла Юрьева, объясняясь по поводу её концертов в Москве, заявила: «Я не знаю, что вам надо. Вам нужны певицы только с советским репертуаром». И. Юрьевой и её некоторым подражательницам нужно всерьёз подумать о своём месте на советской эстраде...
Кто-то из наших мастеров и лауреатов страдает излишней самоуверенностью и зазнайством. У одних - это почивание на лаврах, надменное отношение к товарищам, «затяжная творческая пауза» (Л. Лядова и Н. Пантелеева). В иных случаях (у Л. Сухининой и И. Злобина) - нежелание выступать в районах, требование сольных концертов (чем, мол, мы хуже Редель и Хрусталёва?). Наконец, у некоторых (Владимир Коралли) это выражается в желании выступать только на самых крупных площадках Москвы и Союза, хотя репертуар («Пой, ласточка, пой») и исполнительские возможности не дают на это права. Слишком легко завоёвывают у нас также звание «мастер» и право на индивидуальную афишу, а это не может не тормозить развитие эстрадного искусства...»
И. Чекин. Советское искусство, 11 апреля 1947
«Два с половиной года, прошедшие после окончания Отечественной войны, не прошли бесследно в истории советской песни. Большинство композиторов-песенников работает много и интенсивно. Примечательно всё более уверенное обращение их к жанру оперетты, переселение образов и интонаций советской песни различных жанров в более сложную область музыкального театра (отметим новые оперетты Седого, Дунаевского, Мокроусова, Милютина, Листова, Лепина, Богословского). Возможно, что мы являемся свидетелями расцвета современной русской музыкальной комедии, выросшей на базе советской песни. Интересно стремление ряда авторов к крупным песенным циклам, объединённым единой, значительной темой. Такие серьёзные замыслы будят мысль композиторов, привлекают их внимание к образам современности; нужно упомянуть песенные циклы Седого на слова Фатьянова, Каца на слова Софронова и др.
Однако следует сказать откровенно, послевоенный этап жизни нашей страны не нашёл ещё отражения в песнях патриотического характера, которые прозвучали бы столь же обобщённо, как прозвучала песня «Священная война» в годы Отечественной войны или «Песня о Родине» в годы предвоенного мирного строительства. Не было создано достойной песни, воспевающей радость нашей победы на фронтах. Трудовой подъём советского народа, размежевание сил на международной арене - вот крупнейшие темы, ещё ожидающие своего полноценного отражения в новой песне программного, этапного значения. Между тем наши поэты и композиторы, даже наиболее признанные со времени войны, редко выходят за пределы узко трактуемого лирического жанра. В некоторых песнях заметен условный нажим на специфически эстрадную, внешнюю занимательность. Авторы избегают прямого обращений к большим поэтически обобщённым образам современности, нередко изощряясь в поисках неожиданного «трюка», ловкого сюжетно-анекдотического оборота. Парень обнимает девушку левой рукой. Почему же не правой? В последнем куплете выясняется, что правая рука была повреждена в боях с врагом («Прогулка» Мокроусова на слова Алымова). Из песни в песню бродят всякого рода выдуманные чудаки: парень, строящий мост через реку с той целью, чтобы легче было ходить к возлюбленной (у Софронова), девушка-матрос, вытащившая из воды утопающего и тут же влюбившаяся в него (у Чуркина), и проч.
Композиторы, охотящиеся за подобного рода «изюминками», мельчат своё искусство, неизбежно скатываются к пустяковым, поверхностно-развлекательным приёмам. Образы советской молодежи приобретают несвойственные ей чудаковатые, лубочные черты. Такая лирика с обязательной анекдотической приправой, к сожалению, слишком часто подменяет у нас подлинную благородную лирику и слишком уж несоразмерно занимает умы некоторых песенников…»
И. Нестьев. Советское искусство, 7 декабря 1947