три Хлои, три нимфеи
лет 35 назад книжку Виана "Пена дней" завез нам один родственник и попросил приютить, ибо ему разрекламировали, а он не проникся, так может, мы...
и она стала в нашем доме практически культовой. множество словечек и образов поселились у нас как родные. а мышка, оттирающая зарастающие грязью плиточки, осталась самым мощным и грустным символом упадка.
тогда я еще готова была воспринимать сюр, абсурд и постмодернизм, особенно такой, милый и забавный, острый и многозначный.
но экранизации я до сих пор не смотрела, наверное, это обычное дело в таких случаях - слабо верится, что не разочаруют.
с тех пор подзабыла книгу, и пришлось местами подглядывать, чтобы понять, чей это вымысел, автора или сценаристов.
смотреть начала как обычно - с конца. поэтому и тут пишу по хронологии просмотров, а не выхода на экран.
много букв и скриншотов детектед, будьте осторожны. а насчет спойлеров, думаю, предупреждать бессмысленно, это классика.
Пена дней
L'écume des jours
2013, режиссер Мишель Гондри
благополучный парижанин Колен (Ромен Дюрис) живет в красивой квартире, у него самый лучший повар Николя (Омар Си) и беззаботная жизнь. лучший друг Шик (Гад Эльмалех) знакомится с милой девушкой, разделяющей его интерес к философу Жану-Солю Партру, и Колен вдруг понимает, что вот такого ему для полного счастья и не хватает: влюбиться.
на вечеринке у знакомой девушки Исиды он встречает Хлою.
- Колен.
- Хлоя.
- в аранжировке Дюка Эллингтона?
- ... /прячется/
- ох, я опять сказал глупость. знаете Эллингтона?
- а, это знаменитый автогонщик?
и вот они уже вместе танцуют скосиглаз, катаются на коньках, посещают всякие странные места и наконец решают пожениться.
Пена дней - это сюрреалистическая сказка наоборот. в правильной сказке после решения множества проблем все кончается свадьбой, это знаменует достижение всех целей и обретение обоюдного счастья.
у Виана свадьба происходит в первой половине истории и является переломным моментом в жизни всех героев.
принцесса была прекрасная, погода была ужасная... случайная снежинка попала в Хлою и проросла водяной лилией в ее легком.
замечательно, что русская локализация соответствует привычному переводу Л. Лунгиной.
прекрасно, что самые ключевые персонажи и детали в фильм вошли.
мышонок, танцующий в солнечных лучах и выращивающий маленькие помидорки.
угорь, которого надо приманивать на ананасовую зубную пасту.
знаменитый пианоктейль (на левую педаль нажимай пореже, она добавляет сырое яйцо).
думала, что дверной звонок, который бегает по дверному косяку и, хлопнутый тапком, рассыпается на десяток маленьких звоночков, это из Виана - но нет, зато вполне в его духе.
нет яркой парочки свадебных педералов, наверное кто-то не решился. а вот черные герои - сразу два почти главных.
уровень сюра и безумия тот самый, когда ради выразительности в жертву может быть принесено что угодно и кто угодно, мы ж понимаем, что это понарошку. а вот потом все будет взаправду - вразнос пойдет все, чем живы главные герои.
как ни странно, возникли ассоциации с "Бразилией" Гиллиама. то самое ощущение бессилия внутри вроде бы благополучного мира. если что-то пошло не так, ты обречен на неуклонное снижение, вплоть до катастрофы.
некогда благополучный молодой человек соглашается на самую изнуряющую работу, но он никогда не умел рассчитывать и экономить, он оказывается беззащитным и наивным перед проблемами. а еще примерно такой же ретрофутуризм - не лощеный и выставочный, а местами хаотичный и неприглядный.
роман написан в 1946 году, а фильм погружает нас в некое утопичное общество с приметами разных времен, архаичными устройствами вроде компьютеров и машинистками, печатающими историю Колена и Хлои на своеобразном конвейере. за связь с оригиналом продолжает отвечать музыка - отделаться от Хлои Эллингтона после просмотра очень непросто, как и перестать мысленно шевелить в такт ногами.
несколько мешало то, что Хлою играет Одри Тоту. понятно, что она самая трогательная худышка всея Франции, но ее съемочный багаж на самом деле волочится следом, и от него трудно отделаться. я была бы рада менее затертому и более юному лицу в этой роли. хотя и она сыграла неплохо, но как-то поубавилось сочувствия из-за всего этого.
французы, ау! найдите уже преемницу, да не одну, у вас что - красивые актрисы кончились?
Хлоя
Kuroe
2001, режиссер Го Ридзю
японская картина не является экранизацией, о чем предупреждают титры в самом начале. "плоская поверхность, на которой преломился свет сущностей, извлеченных из глубин и преображенных солнцем" - вот такая хитрая формулировка у фильма, вдохновленного романом Виана.
он не отражает мира книги - и да, в нем нет ни следа тех одушевленных деталей бытия, столь украшающих сюжет.
в нем есть чудесная парочка влюбленных, довольно-таки похожих на виановских, но куда более простых и искренних, не упивающихся модными течениями, чудесами кибернетики, и даже культурные ценности как-то мимо.
- Хлоя.
- та самая, как у Эллингтона?
- ну да, хоть вы про нее в курсе, а то все вечно спрашивают, откуда такое имя.
вместо праздного и модного Колена здесь скромный застенчивый астроном Котаро, а Хлоя - прачка, причем она именно любит свое дело - когда белье становится чистым и хорошо отглаженным. они встречаются на выставке, которая никому из них не интересна, зато интерес друг к другу появляется очень быстро, и свадьбу им сыграет уличный христианский миссионер. никаких сюрреалистичных декораций в храме, никаких гонок, зато все весело пляшут под исполняемую священником "Аллилуйю".
у Котаро есть друзья, в том числе интересующийся модным философом Эйсуке. правда, философ не только пишет, но и рисует, его зовут Китано, и я не уверена, что у него есть реальный прообраз. парень тратит на его издания все деньги, выданные ему Котаро для женитьбы на Хидеми. учитывая, что на Котаро эти деньги тоже не свалились с неба, он их копил много лет, будет очень обидно, что все они ушли на тупейшее из фанатств.
Котаро и Хлоя - лучшее, что есть в этом фильме, лишенном завлекательного реквизита. они юные, скромные, трогательные, этакие котятки, которых вот сейчас, сразу после свадьбы, жизнь возьмет за шкирки и безжалостно окунет в реальность.
эти недолгие моменты - прогулки у океана, тихая домашняя идиллия в солнечных лучах из огромных окон - быстро сойдут на нет, в то время как будут уменьшаться не только окошки, но и комната, и дверные проемы, и само счастье.
все хорошее заканчивается примерно на излете первой трети хронометража. так чем заполнят увядательные две трети?
а ничем.
уставленная цветами комната все жалобнее, цветов все меньше, деньги тают...
друзья парочки устраивают странные семинары в баре на тему "зачем нужны деньги и работа, если можно меняться". этот разговор нелепым образом переходит в разборки, почему Иисус так поступил с Хлоей, и отречение Котаро от бога, которому он и не присягал.
но как же они орут, если разозлятся или напугаются. вытаращивают глаза, воинственно размахивают конечностями, лезут в драку. и только Хидеми, решившая отомстить философу, делает это нежно, хоть и решительно. не совсем как в книге и у Гондри, но близко.
смотрела с субтитрами учила японский. когда надо было сказать "остановись", японский артист в роли Котаро говорит "ай стопэ". выучила.
минут сорок можно было убрать безболезненно.
"она забрала наши беды с собой" - данунафиг. принесла облегчение дурачку, профукавшему два миллиона на альбомчики? или мужу, который вместо того, чтобы выращивать ружья теплом тела и кровью, работал непонятно кем, ничего не делая, только старея на рабочем месте?
ну так себе кино, в общем. хороши отдельные моменты и главная пара.
Пена дней
L'écume des jours
1968, режиссер Шарль Бельмон
посмотрев японскую Хлою, думала, что закрыла многолетний недосмотр. но оказалось, что самая первая экранизация у меня тоже заготовлена, вздохнула, сделала перерыв на пару дней и включила. и поняла, что движение вниз понеслось прямо-таки с горки.
когда Виан умер на просмотре экранизации своего романа "И приду плюнуть на ваши могилы" (1959), он, видимо, просто не успел запретить киношникам трогать свои книжки. регулировать процессы пришлось его вдове. для начала Урсула Коблер остановила Блие, желавшего снять "Пену дней", но не стала препятствовать Бельмону, согласившись сыграть монахиню, отсутствовавшую в книге. больше, пожалуй, ничего интересного в этом фильме не случилось.
если уж решили снять кино по абсурдно-трэшовому сюжету, так сохраните весь этот джаз, и сарказм, и все эти плюшечки, любовно выписанные автором. иначе двусмысленные диалоги станут уныло плоскими, а тот джаз, на который хватило запалу у композитора фильма, будет только резать слух этими какофоничными саксофонными импровизациями. унылый Париж, унылые друзья, унылая история.
любовь, говорите? да какая нафиг любовь, когда Колен встречает в поле первую попавшуюся девицу, шествующую с приютским хором, расстегивает на ней платье, спускает носки и давай на ней жениться?
он ее и рассмотреть-то не успел, а у нее внутри уже чахотка.
и как порядочный, а точнее как недальновидный лох, он тратит все свои деньги на безумства, которые не способны помочь. а Хлоя чахнет, как та лягушачья лапка, из которой сделано лекарство за стопиццот тыщ денег. тратить деньги ему как обычно помогает Шик, купивший трусы своего кумира Партра, тоже за бешеные тыщи.
и когда оказывается, что работают не только чтобы отвлечься от мыслей, выясняется, что приятели совершенно не способны ни на какую работу.
в общем, это провал.
Гондри хотя бы принял игру Виана и подхватил ее, импровизируя и добавляя своих придумок, переиначивая виановские, но с любовью.
Го Ридзю выдал философскую притчу об астрономе и прачке и сделал своих героев трогательными и на самом деле любящими. только не сдюжил, пытаясь наполнить двухчасовой фильм осмысленными сценами.
а Бельмон не сделал ничего, что бы меня зацепило. хорошо, что у меня даже плохие фильмы время не крадут, всегда можно связать что-нибудь нужное.
есть, правда, один недопонятый мной момент - Шик сливается в одно лицо с Партром, после того как надел его трусы? если так, то это забавно придумано.
вот так, посмотрев три фильма в обратном порядке, я нечаянно воспроизвела динамику упадочного сюжета. весело и увлекательно, потом трогательно и страдательно, потом пусто и уныло.
и только внезапный финальный выход Хлои в красном платье, чтоб напиться из лужи и станцевать с дворником, скрасил мне последние моменты этой антисказочной трилогии.
и она стала в нашем доме практически культовой. множество словечек и образов поселились у нас как родные. а мышка, оттирающая зарастающие грязью плиточки, осталась самым мощным и грустным символом упадка.
тогда я еще готова была воспринимать сюр, абсурд и постмодернизм, особенно такой, милый и забавный, острый и многозначный.
но экранизации я до сих пор не смотрела, наверное, это обычное дело в таких случаях - слабо верится, что не разочаруют.
с тех пор подзабыла книгу, и пришлось местами подглядывать, чтобы понять, чей это вымысел, автора или сценаристов.
смотреть начала как обычно - с конца. поэтому и тут пишу по хронологии просмотров, а не выхода на экран.
много букв и скриншотов детектед, будьте осторожны. а насчет спойлеров, думаю, предупреждать бессмысленно, это классика.
Пена дней
L'écume des jours
2013, режиссер Мишель Гондри
благополучный парижанин Колен (Ромен Дюрис) живет в красивой квартире, у него самый лучший повар Николя (Омар Си) и беззаботная жизнь. лучший друг Шик (Гад Эльмалех) знакомится с милой девушкой, разделяющей его интерес к философу Жану-Солю Партру, и Колен вдруг понимает, что вот такого ему для полного счастья и не хватает: влюбиться.
на вечеринке у знакомой девушки Исиды он встречает Хлою.
- Колен.
- Хлоя.
- в аранжировке Дюка Эллингтона?
- ... /прячется/
- ох, я опять сказал глупость. знаете Эллингтона?
- а, это знаменитый автогонщик?
и вот они уже вместе танцуют скосиглаз, катаются на коньках, посещают всякие странные места и наконец решают пожениться.
Пена дней - это сюрреалистическая сказка наоборот. в правильной сказке после решения множества проблем все кончается свадьбой, это знаменует достижение всех целей и обретение обоюдного счастья.
у Виана свадьба происходит в первой половине истории и является переломным моментом в жизни всех героев.
принцесса была прекрасная, погода была ужасная... случайная снежинка попала в Хлою и проросла водяной лилией в ее легком.
замечательно, что русская локализация соответствует привычному переводу Л. Лунгиной.
прекрасно, что самые ключевые персонажи и детали в фильм вошли.
мышонок, танцующий в солнечных лучах и выращивающий маленькие помидорки.
угорь, которого надо приманивать на ананасовую зубную пасту.
знаменитый пианоктейль (на левую педаль нажимай пореже, она добавляет сырое яйцо).
думала, что дверной звонок, который бегает по дверному косяку и, хлопнутый тапком, рассыпается на десяток маленьких звоночков, это из Виана - но нет, зато вполне в его духе.
нет яркой парочки свадебных педералов, наверное кто-то не решился. а вот черные герои - сразу два почти главных.
уровень сюра и безумия тот самый, когда ради выразительности в жертву может быть принесено что угодно и кто угодно, мы ж понимаем, что это понарошку. а вот потом все будет взаправду - вразнос пойдет все, чем живы главные герои.
как ни странно, возникли ассоциации с "Бразилией" Гиллиама. то самое ощущение бессилия внутри вроде бы благополучного мира. если что-то пошло не так, ты обречен на неуклонное снижение, вплоть до катастрофы.
некогда благополучный молодой человек соглашается на самую изнуряющую работу, но он никогда не умел рассчитывать и экономить, он оказывается беззащитным и наивным перед проблемами. а еще примерно такой же ретрофутуризм - не лощеный и выставочный, а местами хаотичный и неприглядный.
роман написан в 1946 году, а фильм погружает нас в некое утопичное общество с приметами разных времен, архаичными устройствами вроде компьютеров и машинистками, печатающими историю Колена и Хлои на своеобразном конвейере. за связь с оригиналом продолжает отвечать музыка - отделаться от Хлои Эллингтона после просмотра очень непросто, как и перестать мысленно шевелить в такт ногами.
несколько мешало то, что Хлою играет Одри Тоту. понятно, что она самая трогательная худышка всея Франции, но ее съемочный багаж на самом деле волочится следом, и от него трудно отделаться. я была бы рада менее затертому и более юному лицу в этой роли. хотя и она сыграла неплохо, но как-то поубавилось сочувствия из-за всего этого.
французы, ау! найдите уже преемницу, да не одну, у вас что - красивые актрисы кончились?
Хлоя
Kuroe
2001, режиссер Го Ридзю
японская картина не является экранизацией, о чем предупреждают титры в самом начале. "плоская поверхность, на которой преломился свет сущностей, извлеченных из глубин и преображенных солнцем" - вот такая хитрая формулировка у фильма, вдохновленного романом Виана.
он не отражает мира книги - и да, в нем нет ни следа тех одушевленных деталей бытия, столь украшающих сюжет.
в нем есть чудесная парочка влюбленных, довольно-таки похожих на виановских, но куда более простых и искренних, не упивающихся модными течениями, чудесами кибернетики, и даже культурные ценности как-то мимо.
- Хлоя.
- та самая, как у Эллингтона?
- ну да, хоть вы про нее в курсе, а то все вечно спрашивают, откуда такое имя.
вместо праздного и модного Колена здесь скромный застенчивый астроном Котаро, а Хлоя - прачка, причем она именно любит свое дело - когда белье становится чистым и хорошо отглаженным. они встречаются на выставке, которая никому из них не интересна, зато интерес друг к другу появляется очень быстро, и свадьбу им сыграет уличный христианский миссионер. никаких сюрреалистичных декораций в храме, никаких гонок, зато все весело пляшут под исполняемую священником "Аллилуйю".
у Котаро есть друзья, в том числе интересующийся модным философом Эйсуке. правда, философ не только пишет, но и рисует, его зовут Китано, и я не уверена, что у него есть реальный прообраз. парень тратит на его издания все деньги, выданные ему Котаро для женитьбы на Хидеми. учитывая, что на Котаро эти деньги тоже не свалились с неба, он их копил много лет, будет очень обидно, что все они ушли на тупейшее из фанатств.
Котаро и Хлоя - лучшее, что есть в этом фильме, лишенном завлекательного реквизита. они юные, скромные, трогательные, этакие котятки, которых вот сейчас, сразу после свадьбы, жизнь возьмет за шкирки и безжалостно окунет в реальность.
эти недолгие моменты - прогулки у океана, тихая домашняя идиллия в солнечных лучах из огромных окон - быстро сойдут на нет, в то время как будут уменьшаться не только окошки, но и комната, и дверные проемы, и само счастье.
все хорошее заканчивается примерно на излете первой трети хронометража. так чем заполнят увядательные две трети?
а ничем.
уставленная цветами комната все жалобнее, цветов все меньше, деньги тают...
друзья парочки устраивают странные семинары в баре на тему "зачем нужны деньги и работа, если можно меняться". этот разговор нелепым образом переходит в разборки, почему Иисус так поступил с Хлоей, и отречение Котаро от бога, которому он и не присягал.
но как же они орут, если разозлятся или напугаются. вытаращивают глаза, воинственно размахивают конечностями, лезут в драку. и только Хидеми, решившая отомстить философу, делает это нежно, хоть и решительно. не совсем как в книге и у Гондри, но близко.
смотрела с субтитрами учила японский. когда надо было сказать "остановись", японский артист в роли Котаро говорит "ай стопэ". выучила.
минут сорок можно было убрать безболезненно.
"она забрала наши беды с собой" - данунафиг. принесла облегчение дурачку, профукавшему два миллиона на альбомчики? или мужу, который вместо того, чтобы выращивать ружья теплом тела и кровью, работал непонятно кем, ничего не делая, только старея на рабочем месте?
ну так себе кино, в общем. хороши отдельные моменты и главная пара.
Пена дней
L'écume des jours
1968, режиссер Шарль Бельмон
посмотрев японскую Хлою, думала, что закрыла многолетний недосмотр. но оказалось, что самая первая экранизация у меня тоже заготовлена, вздохнула, сделала перерыв на пару дней и включила. и поняла, что движение вниз понеслось прямо-таки с горки.
когда Виан умер на просмотре экранизации своего романа "И приду плюнуть на ваши могилы" (1959), он, видимо, просто не успел запретить киношникам трогать свои книжки. регулировать процессы пришлось его вдове. для начала Урсула Коблер остановила Блие, желавшего снять "Пену дней", но не стала препятствовать Бельмону, согласившись сыграть монахиню, отсутствовавшую в книге. больше, пожалуй, ничего интересного в этом фильме не случилось.
если уж решили снять кино по абсурдно-трэшовому сюжету, так сохраните весь этот джаз, и сарказм, и все эти плюшечки, любовно выписанные автором. иначе двусмысленные диалоги станут уныло плоскими, а тот джаз, на который хватило запалу у композитора фильма, будет только резать слух этими какофоничными саксофонными импровизациями. унылый Париж, унылые друзья, унылая история.
любовь, говорите? да какая нафиг любовь, когда Колен встречает в поле первую попавшуюся девицу, шествующую с приютским хором, расстегивает на ней платье, спускает носки и давай на ней жениться?
он ее и рассмотреть-то не успел, а у нее внутри уже чахотка.
и как порядочный, а точнее как недальновидный лох, он тратит все свои деньги на безумства, которые не способны помочь. а Хлоя чахнет, как та лягушачья лапка, из которой сделано лекарство за стопиццот тыщ денег. тратить деньги ему как обычно помогает Шик, купивший трусы своего кумира Партра, тоже за бешеные тыщи.
и когда оказывается, что работают не только чтобы отвлечься от мыслей, выясняется, что приятели совершенно не способны ни на какую работу.
в общем, это провал.
Гондри хотя бы принял игру Виана и подхватил ее, импровизируя и добавляя своих придумок, переиначивая виановские, но с любовью.
Го Ридзю выдал философскую притчу об астрономе и прачке и сделал своих героев трогательными и на самом деле любящими. только не сдюжил, пытаясь наполнить двухчасовой фильм осмысленными сценами.
а Бельмон не сделал ничего, что бы меня зацепило. хорошо, что у меня даже плохие фильмы время не крадут, всегда можно связать что-нибудь нужное.
есть, правда, один недопонятый мной момент - Шик сливается в одно лицо с Партром, после того как надел его трусы? если так, то это забавно придумано.
вот так, посмотрев три фильма в обратном порядке, я нечаянно воспроизвела динамику упадочного сюжета. весело и увлекательно, потом трогательно и страдательно, потом пусто и уныло.
и только внезапный финальный выход Хлои в красном платье, чтоб напиться из лужи и станцевать с дворником, скрасил мне последние моменты этой антисказочной трилогии.