парк культуры
Красивый парк Auckland Domain. Большой, 75-гектарный - так запросто и не обойдешь - зеленый, с пружинистыми газонами и обязательными кудрявыми деревьями. Воздух - пряный цветочно-смолистый букет, ароматерапия и ингаляция от кашля в одном вдохе. Местами окунаешься в кайнозойские заросли папоротников и пальм, через которые, впрочем, проложены ухоженные дорожки.
Затейливые изгибы тропинок выводят в центр парка, к пруду с утками и гусями - главной забаве детей и их родителей. Без хлеба сюда заглядывать не комильфо: когда к скамейке важно выходит вся утиная семья, включая пушистых птенцов, и, переминаясь с лапы на лапу, ждет угощения, очень стыдно не иметь с собой булки или какого-нибудь кренделька. Ну а если булка припасена, то к аппетитному мякишу сбежится на своих перепонках вся лапчатая толпа - и утки, и гуси, и вездесущие чайки. Особенно умильно клянчат гуси - смотрят смышлеными и преданными, почти что собачьими, глазами. Едят прямо из рук, некоторых удается даже погладить. В этой восторженной идиллии главное не вляпаться в жирные какашки, которыми усеян припрудный газон. Что говорить, круговорот кренделей в природе.
Идем дальше. Достопримечательность номер два - зимние сады. Это две большие теплицы с морем заморских цветов, между которыми расположился прямоугольник классического английского пруда. Одно здание попрохладнее, другое потеплее, но названия растений везде одинаково непроизносимые. Сплошные незнакомцы из Австралии, Африки, Южной Америки... Даже эстетской стрелиции нет: она в Новой Зеландии запросто растет под окнами. За прудом - котлован с папоротниками всех мастей. Еще немного, и с неба спикирует какой-нибудь археоптерикс, а в кустах зашевелится какой-нибудь диплодок. Пойду я отсюда.
На юру, вернее, на вулкане Пукекава, стоит Auckland War Memorial Museum, главный музей Окленда. Тут тебе и происхождение видов, и маорийская резьба по дереву, и жизнь вулканов, и военный мемориал, и, разумеется, кофе-чай-сувениры. Вроде и краеведческий музей, только коллекция повнушительнее. Для туристов вход стоит 10 долларов, для живущих в Окленде все, кроме кафе и магазина, бесплатно. Таскать с собой документы о проживании не надо, достаточно просто показать библиотечную пластиковую карту.
Первый этаж - про новозеландскую историю. Очень занятный зал, где напихана всякая бытовая англосаксонская чушь от 50-х годов 19 века до 90-х прошлого: одежда, игрушки, книжки, биты для крикета, “Фанта” 1970 года, прыгалки и прочие приметы детства. Намек на юный возраст страны - каких-то 150 лет! - отличный. Посередине зала - здоровенный ствол дерева, в котором устроен классический ребячий домик. Самое оно играть в “Питера Пэна” или “Робина Гуда”!
Во втором зале другая законная половина Новой Зеландии - аборигенная, то есть маорийская. Тумба-юмба с юбками из перьев киви, языкастыми идолами, палками-копалками, ожерельями из акульих зубов, каноэ из громадных деревьев каури - все, как полагается нормальной племенной культуре. А вот пожалуйте в маорийский дом, только снимите обувь. Неохота, ходили уже по такой избе в Роторуа. Галопом пробежали мимо горшков и деревянных копий - и дальше, наверх.
Этажом выше вообще красота: дарвиновский, зоологический и палеонтологический музеи в одном месте. Много интерактива. Хочешь - стучи по базальтовым плитам большим молотком, будет тебе Rock Music: базальт поет и гудит не хуже немецкого индастриала. Хочешь - пробуй поднять шмат гранита. Хочешь - щупай вулканическую породу. Про вулканы - и, собственно, образование Новой Зеландии, которая выпучилась из дна морского в результате столкновения тектонических плит и постоянных извержений - расскажут в подробностях. Да еще покажут и дадут прочувствовать. Главный аттракцион - комната с имитацией землетрясения. Такая типичная гостиная с окном-монитором, из которого открывается вид на вулкан Рангитото. Садишься на диван, сбоку включается телевизор с фейк-новостями про извержение. Паника, народ бегает, репортеры орут и все такое. В окне начинает слегка дымиться залив. А потом - бах! - и комната содрогается! Хрена-а-ак! - вылетает из моря столб дыма с пеплом! Ды-дыщ - опять толчок! И летит, летит из воды чернота, и летит чуть ли не в лицо! Невольно вжимаюсь в диван. Фффух! Муть-тьма… Дым рассеивается. В мониторе - мертвенная серость пепла, равномерно покрывшего город. М-да. Кранты.
Появившийся на экране милый дяденька из прогноза погоды вещает про бдительность и рекомендует взять на выходе брошюрки по поведению в чрезвычайных ситуациях. Что, после такого кто-то еще выживает? Рассеянно беру с полки лифлет. Веселенький список: три литра воды в сутки на каждого члена семьи, запас еды как минимум на три дня, респираторы и прочие пункты обязательной форс-мажорной программы… Жуть.
Сейчас что-то не хочется об этом думать. Мы все умрем, но сначала досмотрим-ка музейные экспонаты. Всех этих чаек, короедов, сверчков, киви, котиков, пингвинов и живых тараканов, которые шевелят усами в стилизованном под помойку аквариуме. Птиц и насекомых в стране больше, чем млекопитающих. Самый распространенный и самый ненавистный местный зверь - поссум, он же лисий кузу. Ненавидят это милейшее плюшевое сумчатое за то, что вражина скачет по деревьям и по-хамски жрет лес. Без зазрения совести толстопопый кузу за ночь может слопать до килограмма растительности! Хоть шоссе и завалены раздавленными поссумами, которые ночью, видимо, в качестве моциона перебегают дорогу, на популяции это вообще не сказывается. Новозеландцы бесятся, а кузу продолжают есть от пуза.
Третий этаж отдан под военный мемориал. Да, новозеландцы тоже сражались во Второй Мировой, равно как в Корее и Вьетнаме. К участникам здесь относятся с большим почетом: две большие стены отданы под имена погибших, одно за другим освещаемые лучом света. В залах - хроники военных лет, фотографии, документы, инсталляции. Ничего особенного - но все здесь дышит уважением к подвигу. Про то, как у нас чествуют воинов, в том числе двадцать миллионов (!) посмертно, вспоминать до красноты стыдно…
Притихшие, спускаемся к выходу. Воздух на улице теплый и душный. Кругом так безмятежно, что не хочется сразу куда-то бежать. Опускаемся на газон, который на самом деле часть поля для крикета, а может, регби. Неподалеку важный чайка косится в нашу сторону. “Ну что, насмотрелись? Пожрать есть че?”
Kia ora,
Ваши гуси-лебеди
Затейливые изгибы тропинок выводят в центр парка, к пруду с утками и гусями - главной забаве детей и их родителей. Без хлеба сюда заглядывать не комильфо: когда к скамейке важно выходит вся утиная семья, включая пушистых птенцов, и, переминаясь с лапы на лапу, ждет угощения, очень стыдно не иметь с собой булки или какого-нибудь кренделька. Ну а если булка припасена, то к аппетитному мякишу сбежится на своих перепонках вся лапчатая толпа - и утки, и гуси, и вездесущие чайки. Особенно умильно клянчат гуси - смотрят смышлеными и преданными, почти что собачьими, глазами. Едят прямо из рук, некоторых удается даже погладить. В этой восторженной идиллии главное не вляпаться в жирные какашки, которыми усеян припрудный газон. Что говорить, круговорот кренделей в природе.
Идем дальше. Достопримечательность номер два - зимние сады. Это две большие теплицы с морем заморских цветов, между которыми расположился прямоугольник классического английского пруда. Одно здание попрохладнее, другое потеплее, но названия растений везде одинаково непроизносимые. Сплошные незнакомцы из Австралии, Африки, Южной Америки... Даже эстетской стрелиции нет: она в Новой Зеландии запросто растет под окнами. За прудом - котлован с папоротниками всех мастей. Еще немного, и с неба спикирует какой-нибудь археоптерикс, а в кустах зашевелится какой-нибудь диплодок. Пойду я отсюда.
На юру, вернее, на вулкане Пукекава, стоит Auckland War Memorial Museum, главный музей Окленда. Тут тебе и происхождение видов, и маорийская резьба по дереву, и жизнь вулканов, и военный мемориал, и, разумеется, кофе-чай-сувениры. Вроде и краеведческий музей, только коллекция повнушительнее. Для туристов вход стоит 10 долларов, для живущих в Окленде все, кроме кафе и магазина, бесплатно. Таскать с собой документы о проживании не надо, достаточно просто показать библиотечную пластиковую карту.
Первый этаж - про новозеландскую историю. Очень занятный зал, где напихана всякая бытовая англосаксонская чушь от 50-х годов 19 века до 90-х прошлого: одежда, игрушки, книжки, биты для крикета, “Фанта” 1970 года, прыгалки и прочие приметы детства. Намек на юный возраст страны - каких-то 150 лет! - отличный. Посередине зала - здоровенный ствол дерева, в котором устроен классический ребячий домик. Самое оно играть в “Питера Пэна” или “Робина Гуда”!
Во втором зале другая законная половина Новой Зеландии - аборигенная, то есть маорийская. Тумба-юмба с юбками из перьев киви, языкастыми идолами, палками-копалками, ожерельями из акульих зубов, каноэ из громадных деревьев каури - все, как полагается нормальной племенной культуре. А вот пожалуйте в маорийский дом, только снимите обувь. Неохота, ходили уже по такой избе в Роторуа. Галопом пробежали мимо горшков и деревянных копий - и дальше, наверх.
Этажом выше вообще красота: дарвиновский, зоологический и палеонтологический музеи в одном месте. Много интерактива. Хочешь - стучи по базальтовым плитам большим молотком, будет тебе Rock Music: базальт поет и гудит не хуже немецкого индастриала. Хочешь - пробуй поднять шмат гранита. Хочешь - щупай вулканическую породу. Про вулканы - и, собственно, образование Новой Зеландии, которая выпучилась из дна морского в результате столкновения тектонических плит и постоянных извержений - расскажут в подробностях. Да еще покажут и дадут прочувствовать. Главный аттракцион - комната с имитацией землетрясения. Такая типичная гостиная с окном-монитором, из которого открывается вид на вулкан Рангитото. Садишься на диван, сбоку включается телевизор с фейк-новостями про извержение. Паника, народ бегает, репортеры орут и все такое. В окне начинает слегка дымиться залив. А потом - бах! - и комната содрогается! Хрена-а-ак! - вылетает из моря столб дыма с пеплом! Ды-дыщ - опять толчок! И летит, летит из воды чернота, и летит чуть ли не в лицо! Невольно вжимаюсь в диван. Фффух! Муть-тьма… Дым рассеивается. В мониторе - мертвенная серость пепла, равномерно покрывшего город. М-да. Кранты.
Появившийся на экране милый дяденька из прогноза погоды вещает про бдительность и рекомендует взять на выходе брошюрки по поведению в чрезвычайных ситуациях. Что, после такого кто-то еще выживает? Рассеянно беру с полки лифлет. Веселенький список: три литра воды в сутки на каждого члена семьи, запас еды как минимум на три дня, респираторы и прочие пункты обязательной форс-мажорной программы… Жуть.
Сейчас что-то не хочется об этом думать. Мы все умрем, но сначала досмотрим-ка музейные экспонаты. Всех этих чаек, короедов, сверчков, киви, котиков, пингвинов и живых тараканов, которые шевелят усами в стилизованном под помойку аквариуме. Птиц и насекомых в стране больше, чем млекопитающих. Самый распространенный и самый ненавистный местный зверь - поссум, он же лисий кузу. Ненавидят это милейшее плюшевое сумчатое за то, что вражина скачет по деревьям и по-хамски жрет лес. Без зазрения совести толстопопый кузу за ночь может слопать до килограмма растительности! Хоть шоссе и завалены раздавленными поссумами, которые ночью, видимо, в качестве моциона перебегают дорогу, на популяции это вообще не сказывается. Новозеландцы бесятся, а кузу продолжают есть от пуза.
Третий этаж отдан под военный мемориал. Да, новозеландцы тоже сражались во Второй Мировой, равно как в Корее и Вьетнаме. К участникам здесь относятся с большим почетом: две большие стены отданы под имена погибших, одно за другим освещаемые лучом света. В залах - хроники военных лет, фотографии, документы, инсталляции. Ничего особенного - но все здесь дышит уважением к подвигу. Про то, как у нас чествуют воинов, в том числе двадцать миллионов (!) посмертно, вспоминать до красноты стыдно…
Притихшие, спускаемся к выходу. Воздух на улице теплый и душный. Кругом так безмятежно, что не хочется сразу куда-то бежать. Опускаемся на газон, который на самом деле часть поля для крикета, а может, регби. Неподалеку важный чайка косится в нашу сторону. “Ну что, насмотрелись? Пожрать есть че?”
Kia ora,
Ваши гуси-лебеди