«НЕНАПИСАННАЯ ПЕСЕНКА» ОКУДЖАВЫ
ИЗ ЗАПИСЕЙ НА ПОЛЯХ ОПУБЛИКОВАННОГО
ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ТУТ.
2. «Ненаписанная» песенка
У Окуджавы есть песни, в которых не поются отдельные строфы, присутствующие в сугубо стихотворных его публикациях. У всех любителей творчества поэта они на слуху, и потому даже не стоит их здесь перечислять.
Были случаи, когда песни или стихи становились короче. А иногда автор переставал петь какую-то строфу, поскольку попросту забывал о ней. Такое, по его словам, произошло, в частности, с куплетом «Старой солдатской песни» («Отшумели песни нашего полка...»):
У могилы братской - грустные посты,
вечные квартиры в перелеске...
Им теперь спокойно, и сердца чисты,
и глаза распахнуты по-детски.
На виниловой пластинке [1] эта строфа отсутствовала. Зато во время известной записи своих старых песен в студии МХАТ’а он охотно напел её по восстановленному для него распечатанному тексту. Сейчас, после смерти поэта, судя по Интернету, эта - полная - фонограмма наиболее распространена.
Но одна песня стоит в творчестве Окуджавы особняком. Это песня «Былое нельзя воротить, и печалиться не о чем...» (1967). Со временем она, в отличие от предыдущего случая, приросла одной строфой:
Москва, ты не веришь слезам - это время проверило.
Железное мужество, сила и стойкость во всём...
Но если бы ты в наши слёзы однажды поверила,
ни нам, ни тебе не пришлось бы грустить о былом.
Готовя в январе 1985 года второй том песен Окуджавы, его составитель Владимир Фрумкин озадачился вопросом: когда эта строфа появилась?
Поэт ответил в письме кратко:
...Строфа «Москва, ты не веришь...» появилась в <19>79 г. [2]
Но вот история этого загадочного приращения до сих пор была не известна исследователям.
У нас появилась возможность не только подтвердить авторскую датировку, но и, как говорят, «заглянуть в творческую мастерскую писателя». Сделаем мы это с помощью фонограммы его (совместного с Юрием Визбором) выступления в Тольятти.
В июне 1979-го Окуджава поехал на гастроли в этот город с Юрием Визбором, на своих новых «Жигулях». Об этой поездке в альманахе подробно рассказывал организатор концертов Виталий Шабанов [3]. В рамках гастролей в числе прочих состоялась встреча гостей с местными авторами-исполнителями и любителями авторской песни.
Разговор зашёл о песнях 1950-х годов - какие из них любимы автором? Окуджава отвечал в том духе, что он одинаково хорошо относится ко всем, а самой любимой, очевидно, всегда бывает последняя... «А может, и ненаписанная, конечно, которую силишься написать - и не можешь», - добавил он, фактически цитируя своё старое сочинение:
...Легко, необычно и весело
кружит над скрещеньем дорог
та самая главная песенка,
которую спеть я не смог.
И тут поэт «к слову» поделился сокровенным:
Вот и мы как раз в дороге с Визбором говорили о том, что мне хочется... А может, и он захочет написать... Меня очень мучает такая тема - правда, суровая тема и печальная, - я подумал, как я услышал вот эту вот поговорку... пословицу «Москва слезам не верит» - и что-то она меня стала вдруг раздражать. А я подумал: а может быть, пора ей поверить как-то, немножко смягчиться?
Ну вот, может быть, на эту тему что-нибудь такое получится... Хотя я сейчас не пишу совсем стихов [4].
Скорее всего, мы можем назвать ближайший повод упомянутой здесь беседы двух бардов-классиков. Речь о поговорке наверняка зашла потому, что как раз в это время Сергей Никитин привлёк Визбора к написанию песен для кинофильма «Москва слезам не верит», который вышел в свет в следующем году [5].
Основная песня кинокартины («Александра»), по версии Визбора, начинается так:
Не сразу всё устроилось,
Москва не сразу строилась.
Москва слезам не верила,
А верила любви.
Снегами запорошена,
Листвою заворожена,
Найдёт тепло прохожему,
А деревцу - земли... [6]
То, что интересующий нас стих напрямую связан с «дорожной беседой», известно достоверно, поскольку первоначальная редакция, принадлежащая титульному соавтору Визбора Дмитрию Сухареву, имела другой зачин:
Не сразу всё устроилось -
Москва не разом строилась,
Она горела столько раз,
Росла на золе.
Тянулось к небу дерево
И только небу верило,
А кроме неба верило
Заступнице-земле [7].
Именно из-за отъезда Сухарева из Москвы Визбор взялся за внезапно потребовавшуюся доработку стихов своего давнего товарища. И именно его редакция стала визитной карточкой фильма.
У Окуджавы что-нибудь на эту тему тоже получилось: он по-своему перестал мучиться пословицей, давшей название кинокартине. Как он вышел из этой ситуации, мы уже знаем.
Роман, как оказалось, и не должен был случиться. Отдельной полемической песни у Окуджавы также не вышло, но старая - вскоре стала на куплет длиннее.
[1] Окуджава Б. Песни. М.: Мелодия, [1979]. С60 13331-2. (Запись 1976 г.).
[2] Окуджава Б. Из переписки Окуджавы с Владимиром Фрумкиным (1979-1991) // Голос надежды: Новое о Булате. Вып. 9. М.: Булат, 2012. С. 110.
[3] Шабанов В. Четыре встречи с мэтром // Голос надежды. Вып. 4. М., 2007. С. 52-72.
[4] Цит. по авт. фонограмме; запись А. Ожогина.
[5] «Москва слезам не верит» - советский художественный фильм (1979; выход на экраны - 1980; режиссёр В. Меньшов, песни С. Никитина на стихи Д. Сухарева и Ю. Визбора). Лидер проката 1980 года. В 1981-м удостоен Государственной премии СССР и премии «Оскар» как лучшая картина на иностранном языке.
[6] Визбор Ю. Сочинения: В 2 т. М.: Локид, 1999. Т. 1: Стихотворения; Песни. С. 450. Текст имеет авторскую датировку 26 мая 1979, - за месяц до поездки в Тольятти.
[7] Эта редакция (с вариантами строк) тоже звучит в картине - на вступительных титрах. Следует также отметить, что в фильме, исполняя песню в поэтической версии Визбора, Никитин также использует иной вариант: «Москва словам не верила». Не исключено, что дальнейшая текстологическая работа (сравнительное изучение рукописей и авторских фонограмм того периода), ежели таковая будет проведена, может в данном случае однозначно ответить на вопрос о персональном (взаимном?) влиянии Б. Окуджавы и Ю. Визбора друг на друга.
ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ТУТ.
2. «Ненаписанная» песенка
У Окуджавы есть песни, в которых не поются отдельные строфы, присутствующие в сугубо стихотворных его публикациях. У всех любителей творчества поэта они на слуху, и потому даже не стоит их здесь перечислять.
Были случаи, когда песни или стихи становились короче. А иногда автор переставал петь какую-то строфу, поскольку попросту забывал о ней. Такое, по его словам, произошло, в частности, с куплетом «Старой солдатской песни» («Отшумели песни нашего полка...»):
У могилы братской - грустные посты,
вечные квартиры в перелеске...
Им теперь спокойно, и сердца чисты,
и глаза распахнуты по-детски.
На виниловой пластинке [1] эта строфа отсутствовала. Зато во время известной записи своих старых песен в студии МХАТ’а он охотно напел её по восстановленному для него распечатанному тексту. Сейчас, после смерти поэта, судя по Интернету, эта - полная - фонограмма наиболее распространена.
Но одна песня стоит в творчестве Окуджавы особняком. Это песня «Былое нельзя воротить, и печалиться не о чем...» (1967). Со временем она, в отличие от предыдущего случая, приросла одной строфой:
Москва, ты не веришь слезам - это время проверило.
Железное мужество, сила и стойкость во всём...
Но если бы ты в наши слёзы однажды поверила,
ни нам, ни тебе не пришлось бы грустить о былом.
Готовя в январе 1985 года второй том песен Окуджавы, его составитель Владимир Фрумкин озадачился вопросом: когда эта строфа появилась?
Поэт ответил в письме кратко:
...Строфа «Москва, ты не веришь...» появилась в <19>79 г. [2]
Но вот история этого загадочного приращения до сих пор была не известна исследователям.
У нас появилась возможность не только подтвердить авторскую датировку, но и, как говорят, «заглянуть в творческую мастерскую писателя». Сделаем мы это с помощью фонограммы его (совместного с Юрием Визбором) выступления в Тольятти.
В июне 1979-го Окуджава поехал на гастроли в этот город с Юрием Визбором, на своих новых «Жигулях». Об этой поездке в альманахе подробно рассказывал организатор концертов Виталий Шабанов [3]. В рамках гастролей в числе прочих состоялась встреча гостей с местными авторами-исполнителями и любителями авторской песни.
Разговор зашёл о песнях 1950-х годов - какие из них любимы автором? Окуджава отвечал в том духе, что он одинаково хорошо относится ко всем, а самой любимой, очевидно, всегда бывает последняя... «А может, и ненаписанная, конечно, которую силишься написать - и не можешь», - добавил он, фактически цитируя своё старое сочинение:
...Легко, необычно и весело
кружит над скрещеньем дорог
та самая главная песенка,
которую спеть я не смог.
И тут поэт «к слову» поделился сокровенным:
Вот и мы как раз в дороге с Визбором говорили о том, что мне хочется... А может, и он захочет написать... Меня очень мучает такая тема - правда, суровая тема и печальная, - я подумал, как я услышал вот эту вот поговорку... пословицу «Москва слезам не верит» - и что-то она меня стала вдруг раздражать. А я подумал: а может быть, пора ей поверить как-то, немножко смягчиться?
Ну вот, может быть, на эту тему что-нибудь такое получится... Хотя я сейчас не пишу совсем стихов [4].
Скорее всего, мы можем назвать ближайший повод упомянутой здесь беседы двух бардов-классиков. Речь о поговорке наверняка зашла потому, что как раз в это время Сергей Никитин привлёк Визбора к написанию песен для кинофильма «Москва слезам не верит», который вышел в свет в следующем году [5].
Основная песня кинокартины («Александра»), по версии Визбора, начинается так:
Не сразу всё устроилось,
Москва не сразу строилась.
Москва слезам не верила,
А верила любви.
Снегами запорошена,
Листвою заворожена,
Найдёт тепло прохожему,
А деревцу - земли... [6]
То, что интересующий нас стих напрямую связан с «дорожной беседой», известно достоверно, поскольку первоначальная редакция, принадлежащая титульному соавтору Визбора Дмитрию Сухареву, имела другой зачин:
Не сразу всё устроилось -
Москва не разом строилась,
Она горела столько раз,
Росла на золе.
Тянулось к небу дерево
И только небу верило,
А кроме неба верило
Заступнице-земле [7].
Именно из-за отъезда Сухарева из Москвы Визбор взялся за внезапно потребовавшуюся доработку стихов своего давнего товарища. И именно его редакция стала визитной карточкой фильма.
У Окуджавы что-нибудь на эту тему тоже получилось: он по-своему перестал мучиться пословицей, давшей название кинокартине. Как он вышел из этой ситуации, мы уже знаем.
Роман, как оказалось, и не должен был случиться. Отдельной полемической песни у Окуджавы также не вышло, но старая - вскоре стала на куплет длиннее.
[1] Окуджава Б. Песни. М.: Мелодия, [1979]. С60 13331-2. (Запись 1976 г.).
[2] Окуджава Б. Из переписки Окуджавы с Владимиром Фрумкиным (1979-1991) // Голос надежды: Новое о Булате. Вып. 9. М.: Булат, 2012. С. 110.
[3] Шабанов В. Четыре встречи с мэтром // Голос надежды. Вып. 4. М., 2007. С. 52-72.
[4] Цит. по авт. фонограмме; запись А. Ожогина.
[5] «Москва слезам не верит» - советский художественный фильм (1979; выход на экраны - 1980; режиссёр В. Меньшов, песни С. Никитина на стихи Д. Сухарева и Ю. Визбора). Лидер проката 1980 года. В 1981-м удостоен Государственной премии СССР и премии «Оскар» как лучшая картина на иностранном языке.
[6] Визбор Ю. Сочинения: В 2 т. М.: Локид, 1999. Т. 1: Стихотворения; Песни. С. 450. Текст имеет авторскую датировку 26 мая 1979, - за месяц до поездки в Тольятти.
[7] Эта редакция (с вариантами строк) тоже звучит в картине - на вступительных титрах. Следует также отметить, что в фильме, исполняя песню в поэтической версии Визбора, Никитин также использует иной вариант: «Москва словам не верила». Не исключено, что дальнейшая текстологическая работа (сравнительное изучение рукописей и авторских фонограмм того периода), ежели таковая будет проведена, может в данном случае однозначно ответить на вопрос о персональном (взаимном?) влиянии Б. Окуджавы и Ю. Визбора друг на друга.