Моя дочь (Одесская киностудия, 1956, премьера 1957, реж. Виктор Жилин)
В 1961 году Григорий Чухрай порвал сердца своим пронзительным "Чистым небом" с могучим Евгением Урбанским в главной роли. Тяготы социальной реабилитации репрессированных сограждан впервые предстали на экране во всей своей неприглядности, да ещё и с выпячиванием полученных людьми психологических травм.
Ну а "Мою дочь" к 1961 году кинокритики и зрители, скорее всего, забыли. А зря. Это герою Урбанского было куда вернуться из заключения, его встретила верная любящая жена. Нечто иное ждало тех, чьи супруги заочно получали развод, спешно меняли фамилии и растворялись в пространстве и памяти вместе с детьми.
Продемонстрировать на экране эти семейные трагедии - всё равно, что обвинить государство в отказе компенсировать пострадавшим материальный и моральный ущерб. Поэтому открытым текстом никто ничего и не назвал бы, а половинчатые смелость и новаторство "Чистого неба" - тот максимум, какой вообще был возможен.
Одесская киностудия середины 1950-х, насколько я понимаю, не блистала особо громкими премьерами. Вот и "Моя дочь" - рядовая психологическая драма о старшекласснице, которая оказалась поставлена перед выбором: остаться с матерью и отчимом или уйти к биологическому отцу, которого много лет назад несправедливо лишили отцовства и все эти годы он пребывал где-то на Дальнем Востоке, а теперь внезапно вернулся. Весьма прозрачное описание ситуации, согласитесь.
Увы, ни на что смелое сценарист Одесской киностудии Николай Таубе не решился, постаравшись довести нарратив-обманку до кристальной ясности, хотя кристально ясным следовало остаться подтексту. Весь фильм происходит раскапывание и разъяснение предпосылок и последствий семейного конфликта, пугливо не выходящего из бытовой плоскости. Разве что бурная реакция бывшей жены на возвращение блудного мужа намекает на некую вину женщины перед ним. Намекает, но не более того.
Ведь идеальная, дружная советская семья не может иметь червоточин! Некое внешнее зло сделает попытку разрушить это бережно выстроенное счастье, но зубы обломает.
Стремление сценариста довести нарратив-обманку до кристальной ясности, в то время как кристально ясным следовало остаться подтексту, сегодня чрезвычайно вредит фильму. Вернувшийся из ниоткуда биологический папаша выглядит к финалу более чем странно с изъявлением неудовлетворённых горячих отцовских чувств.
Искусственно созданная ситуация якобы мучительного для девочки выбора между идеальным отчимом и безответственным биологическим отцом, конечно, не могла создать хоть сколько-нибудь цепляющие коллизии.
Меж тем, мир экрана не терпит пустоты. Так сам собой, независимо от чьей-либо воли, выстроился сюжет, для советского кинематографа даже ещё более прорывной, чем замалчивание бытовых издевательств над реабилитированными, но по прежнему бездомными и бессемейными жертвами репрессий. В сухом остатке мы получаем прямо-таки бомбу сезона: шестнадцатилетняя бесталанная балеринка поселилась у худрука своего художественного училища, который ей по возрасту в отцы годится и брак не оформляет, зато отдал ведущую партию в "Золушке". Возьмётесь угадать с первого раза, обсуждался ли этот феномен хоть в одной рецензии?
Главную женскую роль исполнила девятнадцатилетняя Виктория Радунская. Как актриса кино она карьеры не сделала, зато хорошо известна как актриса дубляжа.
Ну а "Мою дочь" к 1961 году кинокритики и зрители, скорее всего, забыли. А зря. Это герою Урбанского было куда вернуться из заключения, его встретила верная любящая жена. Нечто иное ждало тех, чьи супруги заочно получали развод, спешно меняли фамилии и растворялись в пространстве и памяти вместе с детьми.
Продемонстрировать на экране эти семейные трагедии - всё равно, что обвинить государство в отказе компенсировать пострадавшим материальный и моральный ущерб. Поэтому открытым текстом никто ничего и не назвал бы, а половинчатые смелость и новаторство "Чистого неба" - тот максимум, какой вообще был возможен.
Одесская киностудия середины 1950-х, насколько я понимаю, не блистала особо громкими премьерами. Вот и "Моя дочь" - рядовая психологическая драма о старшекласснице, которая оказалась поставлена перед выбором: остаться с матерью и отчимом или уйти к биологическому отцу, которого много лет назад несправедливо лишили отцовства и все эти годы он пребывал где-то на Дальнем Востоке, а теперь внезапно вернулся. Весьма прозрачное описание ситуации, согласитесь.
Увы, ни на что смелое сценарист Одесской киностудии Николай Таубе не решился, постаравшись довести нарратив-обманку до кристальной ясности, хотя кристально ясным следовало остаться подтексту. Весь фильм происходит раскапывание и разъяснение предпосылок и последствий семейного конфликта, пугливо не выходящего из бытовой плоскости. Разве что бурная реакция бывшей жены на возвращение блудного мужа намекает на некую вину женщины перед ним. Намекает, но не более того.
Ведь идеальная, дружная советская семья не может иметь червоточин! Некое внешнее зло сделает попытку разрушить это бережно выстроенное счастье, но зубы обломает.
Стремление сценариста довести нарратив-обманку до кристальной ясности, в то время как кристально ясным следовало остаться подтексту, сегодня чрезвычайно вредит фильму. Вернувшийся из ниоткуда биологический папаша выглядит к финалу более чем странно с изъявлением неудовлетворённых горячих отцовских чувств.
Искусственно созданная ситуация якобы мучительного для девочки выбора между идеальным отчимом и безответственным биологическим отцом, конечно, не могла создать хоть сколько-нибудь цепляющие коллизии.
Меж тем, мир экрана не терпит пустоты. Так сам собой, независимо от чьей-либо воли, выстроился сюжет, для советского кинематографа даже ещё более прорывной, чем замалчивание бытовых издевательств над реабилитированными, но по прежнему бездомными и бессемейными жертвами репрессий. В сухом остатке мы получаем прямо-таки бомбу сезона: шестнадцатилетняя бесталанная балеринка поселилась у худрука своего художественного училища, который ей по возрасту в отцы годится и брак не оформляет, зато отдал ведущую партию в "Золушке". Возьмётесь угадать с первого раза, обсуждался ли этот феномен хоть в одной рецензии?
Главную женскую роль исполнила девятнадцатилетняя Виктория Радунская. Как актриса кино она карьеры не сделала, зато хорошо известна как актриса дубляжа.