Статус адвоката ко многому обязывает
Как минимум, к добросовестному отношению к работе. Впрочем, далеко не все адвокаты с этим согласны
В Адвокатскую палату г. Москвы поступило обращение К. с жалобой на действия (бездействие) адвоката Ч., являющегося членом коллегии адвокатов «Т.А. и партнеры». Ранее заявитель обратилась к Ч. в связи с необходимостью составить жалобу в Европейский суд по правам человека.
Во время телефонного разговора с адвокатом был согласован размер вознаграждения за составление жалобы - 500 евро. Ч. сообщил, что с материалами дела он ознакомится бесплатно. К. направила Ч. по электронной почте материалы дела, подписала составленное Ч. соглашение и выслала его ему по почте, а также перевела адвокату необходимую сумму денег.
Через некоторое время Ч. сообщил, что готовит документы для обращения в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет. К. заметила, что эта работа уже была проделана, о чем можно было узнать из присланных ей материалов. После этого Ч. направил ей черновик жалобы в Верховный Суд, хотя и эти действия уже были выполнены ранее. Вскоре Ч. настоял на необходимости личной встречи с К., находившейся в тот момент в Москве. Во время встречи адвокат задавал вопросы личного характера, совершенно не касавшиеся составления жалобы в Европейский суд по правам человека. В дальнейшем адвокат представил К. отчет, в котором указано, что время, затраченное Ч. на эту встречу, во время которой ни слова не было сказано о деле, должна оплатить заявитель.
Встреча состоялась через три недели с момента заключения соглашения об оказании юридической помощи. Таким образом, в указанный период адвокат Ч. не оказал заявителю никакой реальной юридической помощи, в связи с чем К. направила в коллегию заявление о расторжении соглашения. Она также отказалась подтвердить отработанное адвокатом время, и попросила вернуть ей деньги. Ч. отказался их возвращать, а также направил заявителю по электронной почте отчет, согласно которому К. осталась ему должна 9380 рублей.
В своем заявлении К. просит оценить действия адвоката Ч. с точки зрения их соответствия российскому законодательству и привлечь его к дисциплинарной ответственности.
Согласно п. 1 ст. 1 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат¬ская деятельность - это квалифицированная юридическая по¬мощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката, физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. Адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу (ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»).
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами.
Как неоднократно указывала в своих заключениях Квалификационная комиссия АП г. Москвы, надлежащее исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только оказание квалифицированной юридической помощи, но и оформление договорных правоотношений в строгом соответствии с законом, что, в свою очередь, позволяет адвокату рассчитывать на доверие со стороны лица, обратившегося к нему за квалифицированной юридической помощью.
Как усматривается из материалов дисциплинарного производства, К., обратившаяся за юридической помощью к адвокату Ч., в самом первом своем письме, направленном адвокату Ч. по электронной почте 27 августа 2010 г., сообщила, что ей необходима жалоба в Европейский суд по правам человека. Таким образом, заявитель четко и определенно обозначила свою правовую проблему.
Предмет поручения, выраженный общими фразами Ч., а именно: «защита интересов..., защита чести и достоинства, обжалование неправомерных действий (бездействия) правоохранительных органов РФ, в том числе в органах международной юстиции, прочее по необходимости до восстановления нарушенного права Доверителя в объеме, удовлетворяющем Доверителя», в совокупности с условием оплаты труда адвоката, выраженным как «20 000 рублей - 5 часов работы Поверенного ежемесячно», не отвечает критериям разумности, добросовестности и квалифицированности.
Не проявив должного профессионализма при составлении и заключении соглашения с К., адвокат Ч. вызвал сомнения у дове¬рителя в своей разумности, честности и добросовестности, что повлекло возникновение претензий заявителя к адвокату Ч. в свя¬зи с исполнением им договора.
Квалификационная комиссия считает, что адвокат Ч. в сложившейся ситуации не вправе был включать в договор с доверителем К. условия, которые непрозрачны, допускают неоднозначное понимание и не соответствуют волеизъявлению доверителя относительно объема запрашиваемой им юридической помощи.
Квалификационная комиссия АП г. Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, единогласно вынесла заключение о неисполнении (ненадлежащем исполнении) адвокатом Ч. своих профессиональных обязанностей перед доверителем К., что выразилось в нарушении адвокатом возложенной на него обязанности при осуществлении профессиональной деятельности разумно, добросовестно, квалифицированно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством средствами. А именно: адвокат Ч. включил в соглашение об оказании юридической помощи, заключенное с К. 6 сентября 2010 г., условия, которые допускают неоднозначное их понимание и не соответствуют волеизъявлению доверителя относительно объема запрашиваемой юридической помощи.
Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии и вынес адвокату Ч. дисциплинарное взыскание в форме замечания.
Комментарий
Николай Кипнис,
к.ю.н., член Квалификационной комиссии АП г. Москвы.
Общие фразы могли ввести доверителя в заблуждение
Сюжет данного дисциплинарного производства, связанный с неаккуратной формализацией адвокатом отношений с доверителем, увы, не уникален. Необычным было лишь то обстоятельство, что доверитель большую часть времени проживает за границей, поэтому связь с ней адвокат поддерживал в основном по электронной почте и по телефону. У квалификационной комиссии не возникло никаких сомнений относительно стремления адвоката оказать доверительнице квалифицированную юридическую помощь, но, как отметила комиссия в заключении, «не проявив должного профессионализма при составлении и заключении соглашения с К., адвокат Ч. вызвал сомнения у доверителя в своей разумности, честности и добросовестности, что повлекло возникновение претензий заявителя к адвокату в связи с исполнением им договора».
Доверитель обратилась к адвокату с просьбой оказать помощь в составлении жалобы в Европейский Суд по правам человека, пояснила, что может уплатить адвокату за эту работу 500 евро. Адвокат - самозанятый гражданин. При решении вопроса о заключении соглашения он вправе взвесить все «за» и «против». Сформулированный адвокатом Ч. предмет соглашения, включающий в себя действия, которые могут быть подвергнуты неоднозначному истолкованию, в совокупности с условием оплаты труда адвоката, выраженным как «20 тыс. руб. - 5 часов работы Поверенного ежемесячно», не отвечал критериям разумности, добросовестности и квалифицированности, которыми должен руководствоваться адвокат при осуществлении своей деятельности в интересах доверителя. Общие фразы в описании предмета поручения, включенные адвокатом в соглашение, а именно: «защита интересов, … защита чести и достоинства, обжалование неправомерных действий (бездействия) правоохранительных органов РФ, в том числе в органах международной юстиции, прочее по необходимости до восстановления нарушенного права Доверителя в объеме, удовлетворяющем Доверителя», могли ввести доверителя в заблуждение, породить у нее завышенные ожидания. Данное положение соглашения никак не соотносится с тем временем, которое адвокат предполагал выделить на исполнение столь масштабного объема работ. Исходя из редакции пункта 3.1. соглашения, оказывать юридическую помощь К. адвокат планировал только 5 часов в месяц, не конкретизировав при этом количество таких месяцев. Как следствие, такие неоднозначные условия соглашения привели к конфликту с доверителем, который и психологически, и морально был готов заплатить за работу адвоката всего 500 евро. Если адвоката такие условия не устраивали, он не должен был заключать соглашение об оказании юридической помощи.
В Адвокатскую палату г. Москвы поступило обращение К. с жалобой на действия (бездействие) адвоката Ч., являющегося членом коллегии адвокатов «Т.А. и партнеры». Ранее заявитель обратилась к Ч. в связи с необходимостью составить жалобу в Европейский суд по правам человека.
Во время телефонного разговора с адвокатом был согласован размер вознаграждения за составление жалобы - 500 евро. Ч. сообщил, что с материалами дела он ознакомится бесплатно. К. направила Ч. по электронной почте материалы дела, подписала составленное Ч. соглашение и выслала его ему по почте, а также перевела адвокату необходимую сумму денег.
Через некоторое время Ч. сообщил, что готовит документы для обращения в Генеральную прокуратуру и Следственный комитет. К. заметила, что эта работа уже была проделана, о чем можно было узнать из присланных ей материалов. После этого Ч. направил ей черновик жалобы в Верховный Суд, хотя и эти действия уже были выполнены ранее. Вскоре Ч. настоял на необходимости личной встречи с К., находившейся в тот момент в Москве. Во время встречи адвокат задавал вопросы личного характера, совершенно не касавшиеся составления жалобы в Европейский суд по правам человека. В дальнейшем адвокат представил К. отчет, в котором указано, что время, затраченное Ч. на эту встречу, во время которой ни слова не было сказано о деле, должна оплатить заявитель.
Встреча состоялась через три недели с момента заключения соглашения об оказании юридической помощи. Таким образом, в указанный период адвокат Ч. не оказал заявителю никакой реальной юридической помощи, в связи с чем К. направила в коллегию заявление о расторжении соглашения. Она также отказалась подтвердить отработанное адвокатом время, и попросила вернуть ей деньги. Ч. отказался их возвращать, а также направил заявителю по электронной почте отчет, согласно которому К. осталась ему должна 9380 рублей.
В своем заявлении К. просит оценить действия адвоката Ч. с точки зрения их соответствия российскому законодательству и привлечь его к дисциплинарной ответственности.
Согласно п. 1 ст. 1 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» адвокат¬ская деятельность - это квалифицированная юридическая по¬мощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката, физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. Адвокатская деятельность осуществляется на основе соглашения между адвокатом и доверителем, которое представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу (ст. 25 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»).
Адвокат при осуществлении профессиональной деятельности обязан честно, разумно, добросовестно, квалифицированно, принципиально и своевременно исполнять обязанности, отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством Российской Федерации средствами.
Как неоднократно указывала в своих заключениях Квалификационная комиссия АП г. Москвы, надлежащее исполнение адвокатом своих обязанностей перед доверителем предполагает не только оказание квалифицированной юридической помощи, но и оформление договорных правоотношений в строгом соответствии с законом, что, в свою очередь, позволяет адвокату рассчитывать на доверие со стороны лица, обратившегося к нему за квалифицированной юридической помощью.
Как усматривается из материалов дисциплинарного производства, К., обратившаяся за юридической помощью к адвокату Ч., в самом первом своем письме, направленном адвокату Ч. по электронной почте 27 августа 2010 г., сообщила, что ей необходима жалоба в Европейский суд по правам человека. Таким образом, заявитель четко и определенно обозначила свою правовую проблему.
Предмет поручения, выраженный общими фразами Ч., а именно: «защита интересов..., защита чести и достоинства, обжалование неправомерных действий (бездействия) правоохранительных органов РФ, в том числе в органах международной юстиции, прочее по необходимости до восстановления нарушенного права Доверителя в объеме, удовлетворяющем Доверителя», в совокупности с условием оплаты труда адвоката, выраженным как «20 000 рублей - 5 часов работы Поверенного ежемесячно», не отвечает критериям разумности, добросовестности и квалифицированности.
Не проявив должного профессионализма при составлении и заключении соглашения с К., адвокат Ч. вызвал сомнения у дове¬рителя в своей разумности, честности и добросовестности, что повлекло возникновение претензий заявителя к адвокату Ч. в свя¬зи с исполнением им договора.
Квалификационная комиссия считает, что адвокат Ч. в сложившейся ситуации не вправе был включать в договор с доверителем К. условия, которые непрозрачны, допускают неоднозначное понимание и не соответствуют волеизъявлению доверителя относительно объема запрашиваемой им юридической помощи.
Квалификационная комиссия АП г. Москвы, руководствуясь п. 7 ст. 33 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» и подп. 1 п. 9 ст. 23 Кодекса профессиональной этики адвоката, единогласно вынесла заключение о неисполнении (ненадлежащем исполнении) адвокатом Ч. своих профессиональных обязанностей перед доверителем К., что выразилось в нарушении адвокатом возложенной на него обязанности при осуществлении профессиональной деятельности разумно, добросовестно, квалифицированно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми не запрещенными законодательством средствами. А именно: адвокат Ч. включил в соглашение об оказании юридической помощи, заключенное с К. 6 сентября 2010 г., условия, которые допускают неоднозначное их понимание и не соответствуют волеизъявлению доверителя относительно объема запрашиваемой юридической помощи.
Совет согласился с заключением Квалификационной комиссии и вынес адвокату Ч. дисциплинарное взыскание в форме замечания.
Комментарий
Николай Кипнис,
к.ю.н., член Квалификационной комиссии АП г. Москвы.
Общие фразы могли ввести доверителя в заблуждение
Сюжет данного дисциплинарного производства, связанный с неаккуратной формализацией адвокатом отношений с доверителем, увы, не уникален. Необычным было лишь то обстоятельство, что доверитель большую часть времени проживает за границей, поэтому связь с ней адвокат поддерживал в основном по электронной почте и по телефону. У квалификационной комиссии не возникло никаких сомнений относительно стремления адвоката оказать доверительнице квалифицированную юридическую помощь, но, как отметила комиссия в заключении, «не проявив должного профессионализма при составлении и заключении соглашения с К., адвокат Ч. вызвал сомнения у доверителя в своей разумности, честности и добросовестности, что повлекло возникновение претензий заявителя к адвокату в связи с исполнением им договора».
Доверитель обратилась к адвокату с просьбой оказать помощь в составлении жалобы в Европейский Суд по правам человека, пояснила, что может уплатить адвокату за эту работу 500 евро. Адвокат - самозанятый гражданин. При решении вопроса о заключении соглашения он вправе взвесить все «за» и «против». Сформулированный адвокатом Ч. предмет соглашения, включающий в себя действия, которые могут быть подвергнуты неоднозначному истолкованию, в совокупности с условием оплаты труда адвоката, выраженным как «20 тыс. руб. - 5 часов работы Поверенного ежемесячно», не отвечал критериям разумности, добросовестности и квалифицированности, которыми должен руководствоваться адвокат при осуществлении своей деятельности в интересах доверителя. Общие фразы в описании предмета поручения, включенные адвокатом в соглашение, а именно: «защита интересов, … защита чести и достоинства, обжалование неправомерных действий (бездействия) правоохранительных органов РФ, в том числе в органах международной юстиции, прочее по необходимости до восстановления нарушенного права Доверителя в объеме, удовлетворяющем Доверителя», могли ввести доверителя в заблуждение, породить у нее завышенные ожидания. Данное положение соглашения никак не соотносится с тем временем, которое адвокат предполагал выделить на исполнение столь масштабного объема работ. Исходя из редакции пункта 3.1. соглашения, оказывать юридическую помощь К. адвокат планировал только 5 часов в месяц, не конкретизировав при этом количество таких месяцев. Как следствие, такие неоднозначные условия соглашения привели к конфликту с доверителем, который и психологически, и морально был готов заплатить за работу адвоката всего 500 евро. Если адвоката такие условия не устраивали, он не должен был заключать соглашение об оказании юридической помощи.