Двое в парке
Он говорил, что отрезано. Что-то
ещё говорил о судьбе. Сам себе.
Женщина плакала. Мерным потоком
стаивал клен и колеса в арбе
восьмерили, когда азиатские Парки
катили по небу. Уставшие тетки
проспали -- нежданным подарком
две нитки сплелись. И обмотка,
при красных еще коротнувшая,
перемолчавшая тысячи гимнов,
расколдовалась. Царевной проснувшей-
ся всхлипнув, глубинною миной
(весь в голубином) рванул репродуктор
всю свою радость доверив трубе:
оживший Армстронг волновался, как будто
был что-то должен той паре, хрипел
за двоих… Он замолк. Повернулся,
спросил: "Что ты плачешь как дура?...
Хотя, это я…" и уткнулся
в плечо, как щенок. Партитура
версталась на кончике веретена,
"what a wonderful world" - провожали старухи
безмолвную сцену: его беззащитные руки
и ее распрямившаяся спина.