Николай Николаевич Неплюев о старчестве
Оригинал взят у nedzelska в Николай Николаевич Неплюев о старчестве.
К размышлению, назиданию и прояснению. Кто какой путь выберет свободно и добровольно.
О старчестве из Частного ответного письма священнику Иванову.
" Не все старцы православных монастырей были одного духа. Если понимать старчество в смысле вполне добровольного и сознательного руководства, воспринимаемого людьми, сознающими свою неопытность и немощь духовную, от людей, признаваемых ими более опытными и духовно сильными, я старчеству в высокой степени сочувствую, пред ним благоговею…
Если понимать его как обожение человека, при полном безволии по отношению к нему и слепом повиновении всем его велениям, а этот тип старчества тоже существует не только в смысле неразумного отношения к старцам, но и неразумных требований некоторых старцев, я не могу сочувствовать ему не только на лоне Братства, но и вне его- как явлению анти-православно-христианскому…
Старчество никогда не было и не могло быть явлением принудительным, как принадлежность какого-либо общественного положения или как требование, к кому-либо предъявляемое. Никогда старчество не могло быть обязательной принадлежностью игуменства, не может быть и обязательной принадлежностью пастырства. Никогда не было старца, который сам объявлял бы себя старцем и требовал, чтобы его признавали таковым и приняли его руководство как от такового. Тот, кто бы так поступил, тем самым доказал бы, что он по гордости совсем не способен быть старцем и подверг бы себя осуждению всех разумных людей. Точно тоже случилось бы и с тем старцем, который бы требовал от кого-либо подчинения его руководству вместо того, чтобы ожидать добровольного избрания своего в руководители в этом особом значении слова. Вот почему не желательно, чтобы игумен или священник становились в положение старца, не отказываясь предварительно от занимаемой ими должности, чтобы по недоразумению кто из монахов, подчиненных игумену, или из прихожан храма, настоятелем которого состоит священник, не почли себя обязанными принять их руководство как старцев только потому, что один состоит игуменом, а другой - священником.[Spoiler (click to open)]
На лоне Братства тоже старчество не может быть учрежденным, а может только самостоятельно возникнуть свободным изволением братьев, сознательно избирающим своим руководителем того или другого опытного и примерного в братской жизни человека, совершенно не зависимо о того, состоит ли этот человек священником, блюстителем или рядовым членом Братства. Может и священник удостоится этого положения, но не как священник, а по своим личным духовным качествам. Скажу более, если после многих лет верной долгу и многополезной пастырской деятельности и руководства в более скромном смысле слова священник чувствует, что добровольным избранием многих из своих прихожан он поставляется ими духовным руководителем в смысле старчества, он хорошо сделает, если передаст другому положение священника, соединенное с обязательными к нему отношениями, и совершенно посвятит себя старчеству, столь несовместимому с таковыми. Это необходимо для того, чтобы никогда старчество не могло выродиться в духовный деспотизм и в клерикализм в самом дурном смысле этого слова. Мою настойчивость в подчеркивании мысли о несовместимости старчества с положением священника Вы вполне поймете и оцените, если кроме всего, что высказано мною, примете еще в расчет и громадную опасность для нравственного достоинства старчества, чтобы не только духовное руководство никогда не могло выродиться ни в полицейскую меру, ни в политическое средство управления страной, но и не могло быть в том заподозрено».
К размышлению, назиданию и прояснению. Кто какой путь выберет свободно и добровольно.
О старчестве из Частного ответного письма священнику Иванову.
" Не все старцы православных монастырей были одного духа. Если понимать старчество в смысле вполне добровольного и сознательного руководства, воспринимаемого людьми, сознающими свою неопытность и немощь духовную, от людей, признаваемых ими более опытными и духовно сильными, я старчеству в высокой степени сочувствую, пред ним благоговею…
Если понимать его как обожение человека, при полном безволии по отношению к нему и слепом повиновении всем его велениям, а этот тип старчества тоже существует не только в смысле неразумного отношения к старцам, но и неразумных требований некоторых старцев, я не могу сочувствовать ему не только на лоне Братства, но и вне его- как явлению анти-православно-христианскому…
Старчество никогда не было и не могло быть явлением принудительным, как принадлежность какого-либо общественного положения или как требование, к кому-либо предъявляемое. Никогда старчество не могло быть обязательной принадлежностью игуменства, не может быть и обязательной принадлежностью пастырства. Никогда не было старца, который сам объявлял бы себя старцем и требовал, чтобы его признавали таковым и приняли его руководство как от такового. Тот, кто бы так поступил, тем самым доказал бы, что он по гордости совсем не способен быть старцем и подверг бы себя осуждению всех разумных людей. Точно тоже случилось бы и с тем старцем, который бы требовал от кого-либо подчинения его руководству вместо того, чтобы ожидать добровольного избрания своего в руководители в этом особом значении слова. Вот почему не желательно, чтобы игумен или священник становились в положение старца, не отказываясь предварительно от занимаемой ими должности, чтобы по недоразумению кто из монахов, подчиненных игумену, или из прихожан храма, настоятелем которого состоит священник, не почли себя обязанными принять их руководство как старцев только потому, что один состоит игуменом, а другой - священником.[Spoiler (click to open)]
На лоне Братства тоже старчество не может быть учрежденным, а может только самостоятельно возникнуть свободным изволением братьев, сознательно избирающим своим руководителем того или другого опытного и примерного в братской жизни человека, совершенно не зависимо о того, состоит ли этот человек священником, блюстителем или рядовым членом Братства. Может и священник удостоится этого положения, но не как священник, а по своим личным духовным качествам. Скажу более, если после многих лет верной долгу и многополезной пастырской деятельности и руководства в более скромном смысле слова священник чувствует, что добровольным избранием многих из своих прихожан он поставляется ими духовным руководителем в смысле старчества, он хорошо сделает, если передаст другому положение священника, соединенное с обязательными к нему отношениями, и совершенно посвятит себя старчеству, столь несовместимому с таковыми. Это необходимо для того, чтобы никогда старчество не могло выродиться в духовный деспотизм и в клерикализм в самом дурном смысле этого слова. Мою настойчивость в подчеркивании мысли о несовместимости старчества с положением священника Вы вполне поймете и оцените, если кроме всего, что высказано мною, примете еще в расчет и громадную опасность для нравственного достоинства старчества, чтобы не только духовное руководство никогда не могло выродиться ни в полицейскую меру, ни в политическое средство управления страной, но и не могло быть в том заподозрено».