Различие чувства и мышления
1. Различие чувства и мысли не так просто, как это кажется на первый взгляд.
Это становится особенно ясно, если пытаться дать определения того и другого.
Так, говорят, что мышление и чувства есть разные способности человека,
которые различаются также благодаря различию своего предмета - мысли и
чувства. Но как способности, чувство и мысль имеют также и нечто
общее. Причем это общее таково, что мы можем мыслить о чувстве и даже
"чувствовать мысль". Различать мысль и чувства не приходит в голову, например,
древним греческим "физиологам" до Парменида - Фалесу, Анаксимену, Анаксимандру,
Гераклиту.
2. Мы говорим, что чувство и мысль - разные способности. Что здесь имеется в
виду? Давайте, сначала, различим внешнее чувство (ощущение) и внутреннее
(переживание). Ощущения (слуховые, зрительные, тактильные и др.)
образуют в своей совокупности некое "внешнее место", которое можно назвать
"миром", как окно, через которое мы обращены к иному себя. В то же время, мы
различаем от этого мира себя, говоря о "внутреннем" как месте своих переживаний
и мыслей. Противопоставляя внешнюю и внутреннюю позицию своей обращенности, мы
различаем ощущения и мысль. Это первое отличие. Необходимо также отличить, мысль
от переживания, т.е. внутреннего чувства. Мысль есть тоже своего рода
переживание, состояние и т.д., но особого рода. Внутреннее переживание,
например, страх охватывает нас независимо от нашего желания, страх буквально
овладевает нами, нашей волей, как если бы был чем-то "внешним" по отношению к
нам. Другое дело - мышление. Оно в нашей власти, более того, мышление есть
результат нашего труда промысливания, научения, тренировки. Мышление есть
результат использования нашей воли, есть акт воли, с которым мы даже ассоциируем
себя. Именно поэтому, мы различаем душу (мышление, сознание) и тело (ощущения и
переживания).
3. Итак, различие мышления и чувства нам удается определить ссылкой на
соответствующий опыт чувствования и опыт мышления. Как их можно различить
согласно их предметам? Ведь предметом мысли является и мир, и переживания, и
само мышление? А чувство может быть и относительно внешнего, и относительно
внутреннего, и относительно самого себя. И чувства и мысли есть нечто
пригодное для принятия любого предмета, все может быть прочувствовано и
промысленно. По-видимому, различие предметов чувства и мысли имеет другой смысл,
возможно имеют в виду, что чувства являются "носителем" чувств, а мышление -
"носителем" мыслей, как если бы различие мысли и чувства находилось не просто в
различии опыта (чувствования или мышления), но сами субстраты этих опытов были
бы разные, по типу - мы мыслим "стул" как мысль, в отличии от стула как данности
чувств. В этом случае, мир удваивается на сам мир и на мысль о нем. Такую логику
мы находим, если искать первых философов, у Парменида и Платона. Получается
следующая картина: чувства дают нам данность мира, на которую накладывается
данность мышления - в результате мы имеем некий мир мыслей и чувств,
переплетенный в едином знаковом пространстве.
4. Но если мышление и чувства находятся в разных плоскостях и в смысле
способности, и в смысле своего предмета, то как вообще они могут пересекаться? А
ведь мы реально мыслим о чувственном и чувствуем относительно того, о чем
мыслим. Каким образом, различное по существу (и со стороны субъекта, и со
стороны мира) может вообще соотноситься? А если признать, что соотношение
мышления и чувствования реально существует, то придется вместе с этим признать,
что чувства и мышление не удается различить по существу на почве
различия способностей и их предметов. .
Это становится особенно ясно, если пытаться дать определения того и другого.
Так, говорят, что мышление и чувства есть разные способности человека,
которые различаются также благодаря различию своего предмета - мысли и
чувства. Но как способности, чувство и мысль имеют также и нечто
общее. Причем это общее таково, что мы можем мыслить о чувстве и даже
"чувствовать мысль". Различать мысль и чувства не приходит в голову, например,
древним греческим "физиологам" до Парменида - Фалесу, Анаксимену, Анаксимандру,
Гераклиту.
2. Мы говорим, что чувство и мысль - разные способности. Что здесь имеется в
виду? Давайте, сначала, различим внешнее чувство (ощущение) и внутреннее
(переживание). Ощущения (слуховые, зрительные, тактильные и др.)
образуют в своей совокупности некое "внешнее место", которое можно назвать
"миром", как окно, через которое мы обращены к иному себя. В то же время, мы
различаем от этого мира себя, говоря о "внутреннем" как месте своих переживаний
и мыслей. Противопоставляя внешнюю и внутреннюю позицию своей обращенности, мы
различаем ощущения и мысль. Это первое отличие. Необходимо также отличить, мысль
от переживания, т.е. внутреннего чувства. Мысль есть тоже своего рода
переживание, состояние и т.д., но особого рода. Внутреннее переживание,
например, страх охватывает нас независимо от нашего желания, страх буквально
овладевает нами, нашей волей, как если бы был чем-то "внешним" по отношению к
нам. Другое дело - мышление. Оно в нашей власти, более того, мышление есть
результат нашего труда промысливания, научения, тренировки. Мышление есть
результат использования нашей воли, есть акт воли, с которым мы даже ассоциируем
себя. Именно поэтому, мы различаем душу (мышление, сознание) и тело (ощущения и
переживания).
3. Итак, различие мышления и чувства нам удается определить ссылкой на
соответствующий опыт чувствования и опыт мышления. Как их можно различить
согласно их предметам? Ведь предметом мысли является и мир, и переживания, и
само мышление? А чувство может быть и относительно внешнего, и относительно
внутреннего, и относительно самого себя. И чувства и мысли есть нечто
пригодное для принятия любого предмета, все может быть прочувствовано и
промысленно. По-видимому, различие предметов чувства и мысли имеет другой смысл,
возможно имеют в виду, что чувства являются "носителем" чувств, а мышление -
"носителем" мыслей, как если бы различие мысли и чувства находилось не просто в
различии опыта (чувствования или мышления), но сами субстраты этих опытов были
бы разные, по типу - мы мыслим "стул" как мысль, в отличии от стула как данности
чувств. В этом случае, мир удваивается на сам мир и на мысль о нем. Такую логику
мы находим, если искать первых философов, у Парменида и Платона. Получается
следующая картина: чувства дают нам данность мира, на которую накладывается
данность мышления - в результате мы имеем некий мир мыслей и чувств,
переплетенный в едином знаковом пространстве.
4. Но если мышление и чувства находятся в разных плоскостях и в смысле
способности, и в смысле своего предмета, то как вообще они могут пересекаться? А
ведь мы реально мыслим о чувственном и чувствуем относительно того, о чем
мыслим. Каким образом, различное по существу (и со стороны субъекта, и со
стороны мира) может вообще соотноситься? А если признать, что соотношение
мышления и чувствования реально существует, то придется вместе с этим признать,
что чувства и мышление не удается различить по существу на почве
различия способностей и их предметов. .