Географический детерминизм
Интересно выступление Миронова против географического детерминизма в его крайней степени, которую выразил в своё время Милов (предшественником Милова на этом пути был Пайпс, о котором известно меньше в этой области). Если бы питание русских крестьян было недостаточным, доводящим до истощения в долгой перспективе, те не размножались бы, а вырождались. Но ещё с Адама Олеария иностранцы отмечают здоровый вид населения и общее довольство. Сам Миронов в своё время стал известным благодаря тому, что оцифровал сведения об обследованиях новобранцев российской армии за долгий период, с начала массовых измерений в эпоху Петра Первого. Если бы крестьяне питались недостаточно, то рост новобранцев с течением времени понижался бы. Да, это отмечено для некоторых периодов, по памяти, ко времени Екатерины, но на протяжении девятнадцатого века наблюдается повышение роста. Мне помнится большая дискуссия между Мироновым и Нефёдовым как основными участниками, повышалась или понижалась норма питания русского крестьянства к началу двадцатого века. Каждый из них остался при своём мнении, Нефёдов отстаивал концепцию аграрного перенаселения.
Интересно, что в 30-е годы прошлого века в Центральной России провели опыты, исследовали, какое количество населения могла прокормить трёхпольная система без удобрений. Пробовали на разных почвах, и я так понял, русское население не достигало предела. Крестьяне постоянно расселялись за пределы Центральной России, особенно после устранения опасности набегов кочевников на юге.
Сельскохозяйственный год в России короче по сравнению с Западной Европой, но растениям хватало времени для вызревания и сбора урожая. Конечно, русские крестьяне были вынуждены трудиться в страдную пору интенсивней, но времени хватало для обеспечения себя продуктами.
Но Миронов ничего не говорит об излишках крестьянского труда. Например, в лекции на "Цифровой истории" Назаренко утверждал, что одного некрестьянина могли прокормить пять российских крестьян, в отличие от Китая, где один крестьянин мог прокормить двух некрестьян. Если количество прибавочного продукта настолько различается, странным было бы не найти различные общества.
Миронов отмечает, что в Восточной Европе было много земли и мало денежного капитала, а в Западной Европе наоборот, и это определяло деятельность людей. Называть ли такое утверждение географическим детерминизмом? В основе денежного капитала, в его накоплении, лежит товарное производство, которое до машинного времени было сельским, и тут накопление зависит от прибавочного продукта. Тут вопрос не в том, могли ли прокормить крестьяне себя, тут вопрос, кого ещё могли они прокормить?
Если Милов утверждал определяющее влияние географии на развитие крестьянской России, то небезызвестный Паршев утверждал определяющее влияние географии на капиталистическое развитие, мол, Россия проигрывает в капиталистической конкуренции другим странам. Тут Миронов отметил, что в пореформенное время Россия уступала в скорости капиталистического развития только США. И с иностранными инвестициями было благополучно. И при этом росло благосостояние населения. И тут вопрос не в том, почему в России началась социалистическая революция, это-то понятно. Тут вопрос в том, почему социалистическая революция не началась в США?
Интересно, что в 30-е годы прошлого века в Центральной России провели опыты, исследовали, какое количество населения могла прокормить трёхпольная система без удобрений. Пробовали на разных почвах, и я так понял, русское население не достигало предела. Крестьяне постоянно расселялись за пределы Центральной России, особенно после устранения опасности набегов кочевников на юге.
Сельскохозяйственный год в России короче по сравнению с Западной Европой, но растениям хватало времени для вызревания и сбора урожая. Конечно, русские крестьяне были вынуждены трудиться в страдную пору интенсивней, но времени хватало для обеспечения себя продуктами.
Но Миронов ничего не говорит об излишках крестьянского труда. Например, в лекции на "Цифровой истории" Назаренко утверждал, что одного некрестьянина могли прокормить пять российских крестьян, в отличие от Китая, где один крестьянин мог прокормить двух некрестьян. Если количество прибавочного продукта настолько различается, странным было бы не найти различные общества.
Миронов отмечает, что в Восточной Европе было много земли и мало денежного капитала, а в Западной Европе наоборот, и это определяло деятельность людей. Называть ли такое утверждение географическим детерминизмом? В основе денежного капитала, в его накоплении, лежит товарное производство, которое до машинного времени было сельским, и тут накопление зависит от прибавочного продукта. Тут вопрос не в том, могли ли прокормить крестьяне себя, тут вопрос, кого ещё могли они прокормить?
Если Милов утверждал определяющее влияние географии на развитие крестьянской России, то небезызвестный Паршев утверждал определяющее влияние географии на капиталистическое развитие, мол, Россия проигрывает в капиталистической конкуренции другим странам. Тут Миронов отметил, что в пореформенное время Россия уступала в скорости капиталистического развития только США. И с иностранными инвестициями было благополучно. И при этом росло благосостояние населения. И тут вопрос не в том, почему в России началась социалистическая революция, это-то понятно. Тут вопрос в том, почему социалистическая революция не началась в США?