Джинны...
Каждая культура так или иначе является проекцией инстинкта. Специфика такой проекции заключается в том, что она задает рамки проявления инстинкта. Если эти рамки изначально формируются в результате свободного действия инстинкта и вызваны желанием проявления, то с актуализациями их во времени рамки превращаются в табу, правила, конвенции, нормы, законы, этику, совесть, конформизм, ритуальные программы и всевозможные ограничения, которые с одной стороны создают условия для проявления инстинкта, а с другой стороны подавляют и ограничивают его свободное проявление. В такой ситуации краеугольным камнем становится субъективный фактор, сводящийся к тому, в какой степени человек удовлетворен и счастлив от того, что он удерживает свой инстинкт в определенных рамках. Есть и объективный фактор, связанный с усталостью общества от созданных им самим рамок и форм.
С точки зрения Телемы, если человек счастлив существовать в определенных рамках и это его всецело устраивает, то пусть это будет законом. Если же рамки подавляют и ограничивают человека против его собственного желания, то он имеет их полное право разрушить. Если этого не сделать, то непременно возникает невроз, который разрушает человека изнутри.
Из подобного подхода возникает очень забавная ситуация, когда одни и те же рамки могут с одной стороны располагать к деструкции одних, а с другой стороны - вызывать принятие и одобрение у других.
Более сильными и способными к выживанию все-таки следует признать тех, кто желает разрушать рамки, что свидетельствует о неудовлетворительном насыщении инстинкта существующими границами существования.
Сие сродни выпусканию злого и гневного джинна из бутылки, в которой он долгое время томился и теперь, наконец, готов поступать так, как он хочет - даже если это кому-то не понравится. Такие джинны прокладывают для инстинкта новые пути проявления, что вместе с насилием и хаосом непременно несет новизну.
Джинн в бутылке отображает подавленное желание, которое, выходя наружу, содержит потенциал к разрушению. Джинн из лампы выражает желание, не скованное жесткими рамками. Одни джинны воюют, другие договариваются... И те и другие открывают для инстинкта новые и безграничные возможности проекции. Невозможно сказать, к каким внешним результатам приведут подобные джинны, этого не знают даже боги... Внутренний результат один - насытившийся до такой степени инстинкт, что ему безразлична даже смерть...
С точки зрения Телемы, если человек счастлив существовать в определенных рамках и это его всецело устраивает, то пусть это будет законом. Если же рамки подавляют и ограничивают человека против его собственного желания, то он имеет их полное право разрушить. Если этого не сделать, то непременно возникает невроз, который разрушает человека изнутри.
Из подобного подхода возникает очень забавная ситуация, когда одни и те же рамки могут с одной стороны располагать к деструкции одних, а с другой стороны - вызывать принятие и одобрение у других.
Более сильными и способными к выживанию все-таки следует признать тех, кто желает разрушать рамки, что свидетельствует о неудовлетворительном насыщении инстинкта существующими границами существования.
Сие сродни выпусканию злого и гневного джинна из бутылки, в которой он долгое время томился и теперь, наконец, готов поступать так, как он хочет - даже если это кому-то не понравится. Такие джинны прокладывают для инстинкта новые пути проявления, что вместе с насилием и хаосом непременно несет новизну.
Джинн в бутылке отображает подавленное желание, которое, выходя наружу, содержит потенциал к разрушению. Джинн из лампы выражает желание, не скованное жесткими рамками. Одни джинны воюют, другие договариваются... И те и другие открывают для инстинкта новые и безграничные возможности проекции. Невозможно сказать, к каким внешним результатам приведут подобные джинны, этого не знают даже боги... Внутренний результат один - насытившийся до такой степени инстинкт, что ему безразлична даже смерть...