Приджобсетакогонебыло. Детская сказка
Опубликована на Appleinsider.ru
Стив Джобс стоял у окна своего кабинета в Кремле Купертино и смотрел, как по плацу стройными шеренгами шагает ночная смена дизайнеров. «Плохо ногу тянут, - заметил про себя Джобс, - надо бы сократить довольствие. Или, вообще, перевести на вегетарианский паёк. Здоровая пища хорошо прочищает мозги. И для прибыльности полезней». Джобс принялся в уме вычислять экономию, но запутался, в сердцах плюнул и, наконец, обернулся к собравшимся. Собравшиеся - Политбюро Apple в полном составе - кружком сидели прямо на полу просторного кабинета. Мебели не было - хозяин был аскетом во всем. Кроме того, ему нравилось смотреть на подчиненных свысока, так он казался сам себе величественнее.
Джобс выдержал длительную паузу, обводя членов Политбюро взглядом, обещающим, в лучшем случае, сотню лет лагерей, и открыл пленум:
- Война перешла в затяжную позиционную фазу и, несмотря на наши успехи на отдельных участках, в чем я, кстати, не вижу вашей заслуги, кольцо фронтов вокруг Купертино продолжает сжиматься. В этот нелегкий час я рассчитывал на вашу полную поддержку и распорядительность, и что я встречаю вместо этого?
Политбюро вдохнуло и не смело выдохнуть. Джобс вынул из кармана френча короткую изогнутую трубочку и вышитый вампумом кисет и медленными вдавливающими движениями начал набивать трубку «Герцоговиной Флор». Не дыша Политбюро следило за движениями его костлявых пальцев с обломанными ногтями, как будто это их пихали в трубку. Набив как следует, Джобс, громко пыхтя раскурил, затянулся, заведя глаза к потолку, дождался прихода и принялся обличать:
- На направлении главного удара, вы, товарищ Кук, и вы, товарищ Айв, - Джобс ткнул трубочкой в обоих, - допустили ряд стратегических ошибок, чем не преминет воспользоваться противник, - обличитель расправил редкие усы и затянулся, - бронезащита никуда не годится, вы что, броню шестого, заметьте, шестого поколения суриком красите? Наши верные бойцы засыпали меня письмами: почему, чуть что, броня скалывается. Почему прямо с завода наш флагман, наша надежда, наша панцервафля выходит уже с вмятинами? - голос Джобса достиг высоких патетических нот.
- Мало того, что панцервафля скалывается и с вмятинами. Ладно, войска ее приняли. Но ее еще и не хватает. Миллионы наших доблестных воинов взывают: «Дайте нам панцервафлю и мы в пух и прах разобьем дикие орды ведроидов!» А вместо этого вы, товарищ Кук, обещаете справиться с поставками только к Рождеству? Да у вас, товарищ Кук, рабочие на заводах бунтуют. Эскадрон казаков мог бы загнать это быдло в их стойла. Расстреляли бы сотню-другую, у вас за воротами еще миллионы таких стоят!
Джобс перевел дыхание, затянулся и продолжил бичевание:
- Про карты, которыми снабжаете наших верных бойцов, я вообще молчу. Если судить по вашим картам, на месте Купертино уже Хиросима после бомбежки нашей доблестной авиацией! Если бы у япошек были такие карты, то Пёрл-Харбор бы никогда не случился! Но что самое ужасное, вы, товарищ Кук, перед всем миром извиняетесь за свою географию! Это чудовищно! - Джобс воздел руки и политбюровцам показалось, что усы под его носом собрались в щеточку, а лоб пересекла челка, - не вы должны извиняться перед миром, а мир перед вами! Как я должен все это понимать?
С губ Джобса уже готово было сорваться страшное слово «саботаж», как Кук решился прервать поток обвинений, вытянул куриную шейку и заблеял снизу вверх:
- Товарищ Джобс, Степан Полович, времена изменились, поле искажения реальности больше не работает. Пипл уже так просто не хавает все, что мы пихаем ему. В войсках брожение, скепсис, дезертирство набирает обороты. Тем не менее, Политбюро не сидит на месте и прилагает все усилия для сдерживания противника, причем, по всем направлениям. Вот, товарищ Айв подготовил оружие возмездия - новую панцервафлю, нечто среднее между большой панцервафлей и маленькой. Это будет бомба, товарищ Джобс, мы порвем...
- Очко вы себе порвете, товарищ Кук, - со всей возможной язвительностью оборвал его Джобс, - без поля искажения реальности вам не впарить свое нечто среднее, если оно будет такого уровня как последнее творение товарища Айва. А вам, товарищ Кук, с полем искажения реальности не справиться и не создать. Не того масштаба вы фигура.
Кук побоялся напомнить Вождю о провале с антенной, когда Вождь всему миру рассказывал байки, как правильно, а как неправильно. Почувствовав более верное направление он продолжил развивать:
- Успешная пропаганда противника, падение энтузиазма населения, происки врагов народа создают серьезные препятствия нашему продвижению.
Казалось он сумел смягчить гнев Отца Купертино. Попыхав трубкой тот ответил тоном ниже:
- Хорошо, перейдем к более приземленным вещам - к врагам народа. По данным контрразведки наш бывший соратник некто Стив Возняк распространяет панические слухи и восхваляет оккупационные порядки. Его уже расстреляли? - Джобс повел трубочкой в сторону Тима Кука.
Тим Кук заерзал, ответить ему было нечего.
- А где наш бывший министр пропаганды Гай Кавасаки? - задал себе вопрос Джобс и сам же ответил, - в стане врагов. Почему он до сих пор не расстрелян? Почему, товарищ Кук? А получил ли возмездие этот лягушатник Гассе со своими младенческими метафорами, я спрашиваю? Вы, вообще, собираетесь работать с диссидентами?
Товарищ Кук посерел, голос Джобса вдруг стал ласковым:
- Если, товарищ Кук, мы расстреляем вашу... эээ... вашего, ну, вы поняли. Ваша бдительность и расторопность повысятся? Как вы думаете? Или вы хотите повторить подвиг вашего предшественника Джона Скалли - капитулировать?
Кук мимикрировал из серого в зеленый. Взгляд Вождя остекленел, лицо исказилось и он злобно процедил:
- Я думаю, вас всех следовало бы расстрелять. Будет лучше, если вы сделаете это сами, - и отвернулся к окну.
За окном дневная смена дизайнеров мыла плац зубными щетками в наказание за броню для панцервафли. На углу плаца расстрельная команда разминалась перед децимацией.
Стив Джобс стоял у окна своего кабинета в Кремле Купертино и смотрел, как по плацу стройными шеренгами шагает ночная смена дизайнеров. «Плохо ногу тянут, - заметил про себя Джобс, - надо бы сократить довольствие. Или, вообще, перевести на вегетарианский паёк. Здоровая пища хорошо прочищает мозги. И для прибыльности полезней». Джобс принялся в уме вычислять экономию, но запутался, в сердцах плюнул и, наконец, обернулся к собравшимся. Собравшиеся - Политбюро Apple в полном составе - кружком сидели прямо на полу просторного кабинета. Мебели не было - хозяин был аскетом во всем. Кроме того, ему нравилось смотреть на подчиненных свысока, так он казался сам себе величественнее.
Джобс выдержал длительную паузу, обводя членов Политбюро взглядом, обещающим, в лучшем случае, сотню лет лагерей, и открыл пленум:
- Война перешла в затяжную позиционную фазу и, несмотря на наши успехи на отдельных участках, в чем я, кстати, не вижу вашей заслуги, кольцо фронтов вокруг Купертино продолжает сжиматься. В этот нелегкий час я рассчитывал на вашу полную поддержку и распорядительность, и что я встречаю вместо этого?
Политбюро вдохнуло и не смело выдохнуть. Джобс вынул из кармана френча короткую изогнутую трубочку и вышитый вампумом кисет и медленными вдавливающими движениями начал набивать трубку «Герцоговиной Флор». Не дыша Политбюро следило за движениями его костлявых пальцев с обломанными ногтями, как будто это их пихали в трубку. Набив как следует, Джобс, громко пыхтя раскурил, затянулся, заведя глаза к потолку, дождался прихода и принялся обличать:
- На направлении главного удара, вы, товарищ Кук, и вы, товарищ Айв, - Джобс ткнул трубочкой в обоих, - допустили ряд стратегических ошибок, чем не преминет воспользоваться противник, - обличитель расправил редкие усы и затянулся, - бронезащита никуда не годится, вы что, броню шестого, заметьте, шестого поколения суриком красите? Наши верные бойцы засыпали меня письмами: почему, чуть что, броня скалывается. Почему прямо с завода наш флагман, наша надежда, наша панцервафля выходит уже с вмятинами? - голос Джобса достиг высоких патетических нот.
- Мало того, что панцервафля скалывается и с вмятинами. Ладно, войска ее приняли. Но ее еще и не хватает. Миллионы наших доблестных воинов взывают: «Дайте нам панцервафлю и мы в пух и прах разобьем дикие орды ведроидов!» А вместо этого вы, товарищ Кук, обещаете справиться с поставками только к Рождеству? Да у вас, товарищ Кук, рабочие на заводах бунтуют. Эскадрон казаков мог бы загнать это быдло в их стойла. Расстреляли бы сотню-другую, у вас за воротами еще миллионы таких стоят!
Джобс перевел дыхание, затянулся и продолжил бичевание:
- Про карты, которыми снабжаете наших верных бойцов, я вообще молчу. Если судить по вашим картам, на месте Купертино уже Хиросима после бомбежки нашей доблестной авиацией! Если бы у япошек были такие карты, то Пёрл-Харбор бы никогда не случился! Но что самое ужасное, вы, товарищ Кук, перед всем миром извиняетесь за свою географию! Это чудовищно! - Джобс воздел руки и политбюровцам показалось, что усы под его носом собрались в щеточку, а лоб пересекла челка, - не вы должны извиняться перед миром, а мир перед вами! Как я должен все это понимать?
С губ Джобса уже готово было сорваться страшное слово «саботаж», как Кук решился прервать поток обвинений, вытянул куриную шейку и заблеял снизу вверх:
- Товарищ Джобс, Степан Полович, времена изменились, поле искажения реальности больше не работает. Пипл уже так просто не хавает все, что мы пихаем ему. В войсках брожение, скепсис, дезертирство набирает обороты. Тем не менее, Политбюро не сидит на месте и прилагает все усилия для сдерживания противника, причем, по всем направлениям. Вот, товарищ Айв подготовил оружие возмездия - новую панцервафлю, нечто среднее между большой панцервафлей и маленькой. Это будет бомба, товарищ Джобс, мы порвем...
- Очко вы себе порвете, товарищ Кук, - со всей возможной язвительностью оборвал его Джобс, - без поля искажения реальности вам не впарить свое нечто среднее, если оно будет такого уровня как последнее творение товарища Айва. А вам, товарищ Кук, с полем искажения реальности не справиться и не создать. Не того масштаба вы фигура.
Кук побоялся напомнить Вождю о провале с антенной, когда Вождь всему миру рассказывал байки, как правильно, а как неправильно. Почувствовав более верное направление он продолжил развивать:
- Успешная пропаганда противника, падение энтузиазма населения, происки врагов народа создают серьезные препятствия нашему продвижению.
Казалось он сумел смягчить гнев Отца Купертино. Попыхав трубкой тот ответил тоном ниже:
- Хорошо, перейдем к более приземленным вещам - к врагам народа. По данным контрразведки наш бывший соратник некто Стив Возняк распространяет панические слухи и восхваляет оккупационные порядки. Его уже расстреляли? - Джобс повел трубочкой в сторону Тима Кука.
Тим Кук заерзал, ответить ему было нечего.
- А где наш бывший министр пропаганды Гай Кавасаки? - задал себе вопрос Джобс и сам же ответил, - в стане врагов. Почему он до сих пор не расстрелян? Почему, товарищ Кук? А получил ли возмездие этот лягушатник Гассе со своими младенческими метафорами, я спрашиваю? Вы, вообще, собираетесь работать с диссидентами?
Товарищ Кук посерел, голос Джобса вдруг стал ласковым:
- Если, товарищ Кук, мы расстреляем вашу... эээ... вашего, ну, вы поняли. Ваша бдительность и расторопность повысятся? Как вы думаете? Или вы хотите повторить подвиг вашего предшественника Джона Скалли - капитулировать?
Кук мимикрировал из серого в зеленый. Взгляд Вождя остекленел, лицо исказилось и он злобно процедил:
- Я думаю, вас всех следовало бы расстрелять. Будет лучше, если вы сделаете это сами, - и отвернулся к окну.
За окном дневная смена дизайнеров мыла плац зубными щетками в наказание за броню для панцервафли. На углу плаца расстрельная команда разминалась перед децимацией.