(no subject)
Ну вот, как говорится, не прошло и полгода, как всем стало ясно, что из себя представляет новый президент. Выражаясь даже не в двух словах, а одним словом, он - мамалыга. Если кому-то из русскоязычных не полностью понятна такая характеристика, то другое, чисто русское слово, наиболее близкое по смыслу - мямля. Более пространно об этом пишет Дан Ионеску, обычный колумнист румынской "Правды". Кому интересно, перевод привожу
Президент хмурится. Смотрит влево, смотрит вправо. "Вам ясно? Вы поняли?". Советники одобрительно бормочут, не отрывая глаз от пола. Они знают, что завтра будет новый день. "Решено!" Ничего не решается до завтра, когда президент снова нахмурится. Посмотрит влево, посмотрит вправо. Советники одобрительно пробормочут. И вот так, от нахмуривания до нахмуривания, пройдут незаметно пять лет.
Почему мы не хотим оставить президента в покое и понять, что он особенный? Это вопрос на который можно ответить по-разному. Более или менее серьёзно. Ответ вопросом на вопрос: а он почему не понимает, что Бухарест это не Сибиу? Ответ раздражённый: потому что он победил на выборах, а не выиграл в лотерее, поэтому только сейчас он начинает исполнять свои обязанности по отношению к нам. Наиболее уравновешенный ответ: потому что он - президент и нельзя постоянно игнорировать, ни нам его, ни ему нас. Многое из того, что касается его поведения сводится к посредственности. Отчасти это сводится к аспектам, на которые можно спокойно закрыть глаза. Они окажутся несостоятельными, со временем. Со временем, которое в случае с президентом не излечит раны, а создаст раздражение. А его раздражения приведут к личным войнам.
Война с внешней политикой.
Основная прерогатива президента началась из рук вон плохо. После его избрания появились голоса, озабоченные возможностью смены направлений во внешенй политике с США на Германию и Европу. Теперь уже не стоит озабочиваться. Румыния неожиданно оказалась в клубе европейских чудаков. Интерес представляет декларация немецкого парламентария румынского происхождения Бернда Фабрициуса, сделанная на Realitatea TV. Согласно сказанному Фабрициусом, от Румынии не ожидали большого участия в кризисе беженцев. Количество беженцев, выделенных нам равно количеству беженцев, прибывающих ежедневно, день за днём в Мюнхен. Но чего от Румынии ожидали, так это солидарности с европейским проектом. А президент предпочёл обратное. Может быть так ему посоветовали, а может он подумал, что так лучше. Но если где-то через год христианская Европа не изчезнет и европейский проект не будет похоронен, Шенгенское соглашение не будет отменено, а Брюссель не станет снова провинциальной столицей, то мы по крайней мере смешны. А политический инстинкт не подсказал президенту, что надо отмежеваться от позиционирования рука об руку с Венгрией. Дни с новостными бюллетенями из-за заборов против иммигрантов ушли в прошлое. Проблема перешла к технократам и становится всё менее нервозной. Это могло бы стать хорошим моментом для того, чтобы заглянуть в будущее, за кризис и его эмоции.
Американский визит пока без итогов.
Может быть имели место важные встречи. Может быть были подтверждены направления, союзы и намерения. Может есть секреты о которых не говорят. Но речь на Генеральной Ассамблее ООН не имеет большего значения, чем визит в Нью Йорк, встречи с бизнеменами интересны, но кажутся из серии бесконечных деклараций о добрых намерениях, о которых забываешь немедленно после выхода из зала. Остаётся встреча с Джо Байденом. Если внешняя политика Румынии сводится к этому, то отметим её как успех. При всей сдержанности, необходимой в вышеупомянутой ситуации, создаётся впечатление, что президент чувствует себя не в своей тарелке, когда речь заходит о внешней политике, и даже нет ощущения, что за спиной у него какая-то невероятная команда, которая дополнила бы его. Если он выбрал минимальное присутствие в вопросах внутренней политики, он мог бы компенсировать это темами внешней политики. Это помогло бы ему в плане имиджа.
Война с либералами
У Национальной Либеральной Партии две крупных выигрышных карты: Клаус Йоханнис и Виктор Понта. Первый подымает популярность либералов самим собою, а второй способен антагонизировать электорат в достаточной мере, чтобы он проголовал против него. Время идёт и, похоже, Виктор Понта найдёт себе другое занятие, кроме как быть локомотивом негативных чувств. А значит у либералов останется только Клаус Йоханнис. Другими словами, НЛП не даёт других мотивов, за исключением президента, ради которых за него могли бы проголосовать.
Можно подумать, что ситуация благоприятна для Клауса Йоханниса. НЛП зависит от него и таким образом может быть контролиреума. Более-менее. Но что произойдёт после выборов в следующем году? При гипотезе, что НЛП проиграет выборы можно говорить о катастрофе для правых и о личной катастрофе для Клауса Йоханниса. Президент со своим электоратом не смог помочь им, конструкция новой НЛП, гарантом которой является Клаус Йоханнис, становится несостоятельной, политическая реформа правых - провалом. Что произойдёт если НЛП выиграет выборы? Не вдаваясь в детали возможных коалиций по созданию большинства, предположим, что премьер-министр будет от либералов. Судя по тому как партия выглядит сегодня, какие программы она выдаёт и какими именами оперирует можно расчитывать на правление от слабого, до катастрофичного. НЛП не провела никаких внутренних реформ. Никаких. Сидят и ждут того, что по их мнению им полагается. Воображают, что дела пойдут сами собой и прикроют беспорядок внутри партии. Оставим их бить друг друга по головам и вернёмся к Клаусу Йоханнису. От результатов выборов в будущем году зависит каким образом направится президент к своему второму мандату и какая партия будет его поддерживать, каким он предстанет перед электоратом и в конце концов завоевание второго мандата. Идилическое решение - это исключительно НЛПэшное правление. Но это маловероятно. Клаус Йоханнис пожнёт плоды поведения либералов, рано или поздно.
Война с собственной командой
Предвыборная кампания Клауса Йоханниса заслуживает звания самой плохой кампании которая всё-таки привела к победе. Для президента этого достаточно чтобы не делать никаких выводов и идти дальше с той же командой. Результаты видны в том, что исходит из Котрочен (президентская резиденция н.п.). Это ошибки за ошибками, побольше, поменьше, запинания и неадекватность. Об этом можно написать целую книгу, начиная от штор во дворце и заканчивая кризисом беженцев. Мы не знаем как работает президентский аппарат, но не думаю, что мы далеки от вопроса работает ли он каким-либо образом.
Отсутствие прозорливости и стратегии в области внешней политики. Неуверенная игра на экономические темы, сопряжённая с отсутствием участия и слегка запоздалые отклонения некоторых законов. Отсутствие во внутренней политической игре (не путать с дворцовыми интригами). Изначальные сомнения в однозначной поддержке правосудия (исправленные позднее в интервью). Речи без сильных тем. Стратегии по отвлечению внимания, когда в этом нет нужды. Из последних - подъём тем образования и здравоохранения в контексте кризиса беженцев. Клаус Йоханнис попробовал и во время предвыборной кампании подобного рода бегства. Проблема в том, что он действует пунктуально. Позднее оказывается что они не имеют под собой основания. Бурные дебаты об образовании и здравоохранении - это всего лишь пшик на публику. Время дебатов давным давно прошло. Мы знаем, что ситуация драматична, мы знаем, что не знаем что делать, мы знаем, что у нас нет людей подготовленных для реформ, мы знаем, что система будет сопротивляться. Мы знаем, что это невозможно. Теперь об этом узнает и президент. Таким образом, единственная война которую Клаус Йоханнис точно может выиграть - это война с самим собой. Впереди у президента не видно оптимистичных времён, а проценты поддержки которыми он ещё располагает недостаточны для будущей конструкции. Что может предложить Клаус Йоханнис, так это своё присутствие, которое вдохновляло бы. Для этого нужны энергия, стратегия и постоянство. Всё это несложно, если излагать это на бумаге. В реальности же это становится очень сложным.
.