Фантазии и Ассоциация
Хочу пофантазировать, ну просто на секундочку представить, как в России работала бы местная дизайнерская Ассоциация, ну и заодно рассказать об истории федераций/ассоциаций кутюра и прет-а-порте в мире (на тот случай, если кто-то эту историю немного подзабыл), а также в нашей стране. У меня есть конкретный повод об этом подумать, и я не проив сделать это публично. Первое предложение получилось длинным, но не настолько, чтобы прочитав его до конца, вы забыли вопрос, возникший в начале: «У нас же есть Ассоциация. Почему «работала бы»? Работает: Российская ассоциация высокой моды и прет-а-порте». Больше того, недавно даже ее 15-летний юбилей случился, не стану возражать. Однако поговорить хотелось именно о работе, а не о юбилеях.
Чтобы лучше себе представлять нынешнюю российскую Ассоциацию (буду называть ее дальше сакральным сокращением РА), лучше познакомиться с ее лицом.
Вот, например, ее ассоциированный член, Диана Дорожкина. Вот вариации на эту зиму в исполнении Сергея Сысоева. Маша Цигаль вышла из состава РА (о причинах - чуть ниже), зато в него вошла Кира Пластинина. Чем еще похвастаться? Для полноты картины - списком участников. А вот его как раз и нет, прекратили даже публиковать, а позвонить и узнать я, простите, поленился. Кроме В. Юдашкина в нем остался еще С. Ефремов и И. Чапурин. Вероятно, в него снова входит В. Андреянова.
Давайте сравним этот список с 2006 годом. Зайцев, Шаров, Парфенова, Арнгольдт, Ахмадуллина, НинаДонис и т.д. Обсуждалось вступление Светы Тегин, Олега Овсиева,Олега Бирюкова да и мало ли еще в Гостинке на тот момент было хэдлайнеров. Из всех только Андрей Шаров покинул ряды в почетную ветеранскую отставку. Все остальные разлетелись по своим делам и причинам. Из них главная - положение об обязательном для членов показе на официальной площадке РА, Неделе моды в Москве (ныне - «Вольво»). Если дизайнер больше двух сезонов проводит в другом расписании или вне таковых, его членство автоматически прекращается. Введено это правило было в 2006 году, на пике конкуренции московских Недель, и первым под его действие неожиданно попала Виктория Андреянова, одна из старейших и почтеннейших членов Ассоциации. Теперь же его действие, при желании, можно распространить и на Игоря Чапурина, например, который по спонсорским соображениям уже 2-3 сезона назад вышел из графика Гостинки.
Если вы уже не помните (или не застали) Великую битву Недель, стоит сказать о ней пару слов. Началась она с того ухода Ал-ра Шумского (ныне Генерального продюсера РФВ) с поста Вице-президента РА. Созданное в 1995 им и Эвелиной Хромченко агентство «Артефакт» было официальным пресс-агентством Недели высокой моды и Ассоциации. Причины уже никому не интересны, но скандал при отставке разгорелся до небес. Его уход в «Артесе» (а вместе с ним - уход целого списка клиентов из моды, которые на тот момент находились на обслуживании) так никогда и не простили. Надо заметить, что от них вообще никто спокойно не уходит. Так, наследовавший Шумскому Дм. Федосов (существовавшее до недавних пор агентство «Ральф» - в последнее время они занимались только пресс-поддержкой Boss и LV), также ушел не без шума. Только вот впрок он ему не пошел.
Поэтому, когда меньше чем через год г-н Шумский стал сопродюсером Российской недели прет-а-порте (обр. 1997, с 1999 - Fusion Week, по имени сигаретного спонсора, а с 2003 и ныне - РФВ) вместе с ее основателем, покойным ныне чудеснейшим Виктором Соловьевым, возникла некоторая напряженность. Это в дополнение с разным недружественным ходам личного плана. В 2003 году РА закрыла Неделю высокой моды (одновременно с закрытием зала «Россия»), дополнила свое название словом «прет-а-порте», организовала Неделю моды в Москве (в первый сезон весной 2004 - Lex, по названию водки, старт был отнюдь не шикарный) и разгорелись военные действия.
Дело не ограничивалось обменом колкостями в пресс-релизах и пересечением сроков расписаний. Так, например, закрытие площадки РФВ на Васильевском спуске также принято связывать с этой конфронтацией. Но основные баталии, не прекращающие по сию пору, развернулись в борьбе за хэдлайнеров. Начиная с Чистовой-Эндоуровой (их громкий дебют состоялся в Гостинке на Lex Fashion Week) и далее почти по всему списку главных имен отечественной моды. Это сейчас оплата участия называется «подбор спонсора показа» (благо, спонсоров, в отличие от прошлых лет, стало немало) и эта практика взята на вооружение целыми коммерческими Неделями, а тогда на такие тонкости никто не заморачивался - платили, чем находилось. Борьба велась за каждое известное имя. Это было очень симпатично, поскольку сохранялось утраченное теперь ощущение, что Недели создаются ради моды и вокруг дизайнеров, и с ними же (т.е. - с индустрией дизайнерской одежды) связывают свою успешность.
В итоге к концу 2005 года в Гостинке собрался самый сильный в истории отечественной моды состав дизайнеров, расписание выглядело, как список «Кто есть кто в российской моде» (в него также влились все основные участники почившей Московской недели моды Светланы Комиссаровой; MFW 1999 - 2005; Св.К. ранее занималась ПР соловьевской Недели, а потом совместно с Тер-Маркарян и Ремом Хасиевым организовала собственную, основанную на принципах управления участниками - Бирюков, Мезенцева, Пустовит, покойная Колпашникова, Макашова и т.д.), но был
некоторый швах со спонсорами и PR. РФВ, между тем, благополучно существовало в плане материальном и по паблисити, но постепенно теряло в расписании. Спонсорский вопрос был решен Гостинкой в том же году с тщательно подготовленным приходом мирового монстра IMG (именно они превратили в денежные машины не только известных мировых спортсменов, но и Недели в Нью-Йорке, Лос-Анджелесе, Рио и т.д.) в качестве маркетингового агента, и роли несколько переменились.
«Битва Недель» строилась, главным образом, вокруг частных амбиций и не была связана с борьбой за рынок или финансовые интересы: рынка не было как тогда, так и сейчас, дизайнеров с лихвой хватало на оба расписания (и еще оставалось на третье), а никаких существенных переходов спонсоров не было. При этом непропорционально большое количество усилий и средств, которое уходило на эту борьбу, очень позитивно сказалось на индустрии. Пресса стала охотно писать о российских авторах (чего до этого и в помине не было - единичные упоминания, самое большее), их вещи появились в приличных мультибрендах, приобретение отечественной дизайнерской одежды стало не придурью, а довольно обычным делом, уровень шоу очень повысился. В целом 2006 год следует признать годом наибольшего подъема: Ахмадуллина и Чапурин были во французском графике, Терехов - в нью-йоркском, НинаДонис показались в лондонском, Симачев сохранял миланское представительство.
Рынок стал казаться интересным даже как рекламная площадка. Помимо спонсоров Недель появилась коммерческая Lexus Fashion Week (до нее робкую попытку предпринял Mercedes) с большими бюджетами и хорошими именами, но совершенно бесполезная для самого спонсора. Сейчас эту традицию куда успешнее продолжает Master Card. Это же обстоятельство сыграло с молодой недоиндустрией злую шутку: Недели превратились просто в мероприятия, переросли по размеру рынок и почти потеряли связь с его задачами и развитием. То печальное состояние официальных расписаний, которое мы наблюдаем сейчас - прямое тому следствие. Дизайнерская индустрия переживает если не кризис, то болезненный период, в ней никто по-настоящему не заинтересован, и куда активнее нее развиваются молодые партизанские марки.
Покосилось и расписание Гостинки, и ряды ее материнской организации. На конец 2010 говорить о том, что РА представляет лицо российской моды (см. картинки выше) так же бессмысленно, как и о том, что его представляет любая из действующих Недель моды. При этом в момент создания, в 1994 (давайте-ка вернемся к истокам), легитимность и представительность РА ни у кого не вызывали сомнений. Ее создателям гениально удалось совместить шоу и индустрию (вернее будет упомянуть Культурный фонд «Артес» и Правительство Москвы, иными словами - Ал-ра Достмана и, косвенно, В. Юдашкина). Последний на тот момент готовился стать членом-корреспондентом французской Федерации (96-99 гг), с показами во время парижской Недели (с 1991), а позже - в официальной сетке и с обширной прессой (в тонах от удивленного до снисходительно-понимающего).
В это время кутюрные коллекции выпускали еще только В. Зайцев, а Игорь Чапурин дебютировал в зале «Метрополя» по возвращении из Франции лишь годом позже. Не помню своих впечатлений от вещей того показа (мой архив того времени пропал, а фотографий тогда будто и вовсе не существовало, нигде их не найти - вся ранняя история российской моды будто бы стерта), но сам факт показа кутюра, с шикарными тканями и вечерними платьями, производил сильное впечатление. Кажется, в коллекции присутствовала соломка, если я ничего не путаю. Андрей Шаров (который участвовал во всех НВМ) или, например, К. Филлипова (участвовала в првой НВМ) показывали, скорее, очень изобретательный подиумный авангард, в духе Ассамблей неукрощенной моды. Второй обладатель «Золотого манекена», Ирина Крутикова, занималась и продолжает заниматься только мехом. Возможно, к этому списку можно прибавить Т. Парфенову, которая коллекции кутюрными не называла, но кутюрные элементы, несомненно, включала. Соответственно, до десяти отечественных участников дошло только к 98 году, а до этого было по 3-4. Выбора особенного не было, поэтому его нужно было организовать очень тщательно.
Надо сказать, что основателям удалось практически невозможное. Сейчас немыслимо представить гл. редакторов «Вога», «Офисьеля», «Базара», «Эля», и «Космополитен» не просто на одной сцене, но и принимающими общее решение. В 90х такие решения принимались - о присуждении «Золотого манекена», приза, который давал право на вступление в действительные члены Ассоциации. Были еще и ассоциированные члены, коллекции которых прошли предварительный отбор на заседании РА, но приза не получили. Решение Общественного совета (главные редактора с добавлением Н. Козловой и др.) оглашалось в последний день шоу, на торжественном акте. Показы проходили раз в год на Неделе высокой моды (в зале «Россия») и произвели по тем временам такое впечатление, что Гостинку до сих пор называют этим именем, несмотря на прошедшие годы, смену площадки и концепции.
Впечатлиться было чем: неожиданно в середине 90х в стране обнаружилась не только структурированная мода, но и коллекции, которые можно было показывать на одном подиуме с мировыми кутюрными мэтрами (с ежедневной трансляцией по каналу «Россия»). В России, в чуть ли не единственном на тот момент месте в мире, сохранялась пирамида распространения влияния и идей - от кутюрной вершины и ниже. Собственно, именно в высокой моде начались продажи и накопление потребительского доверия, когда люди, не знакомые лично с дизайнером или его кругом, могли обратиться к его вещам просто потому, что те им понравились.
Надо сказать, что официальных продаж отечественного прет-а-порте пришлось ждать до 1999 года: кажется, именно тогда в «Боско» стал продаваться трикотаж Доброхотовой (чуть позже - шали Парфеновой). Еще через год открылся первый бутик российской моды, «Марки», в котором я был арт-директором и закупщиком, но, в целом, процесс все равно шел туговато. Даже коллекции чаще всего выпускались «сезон в сезон», даже если в названии заявлялось обратное. Кутюрный подход - частное общение автор/клиент - преобладал. Но в том, что такие клиенты появились, в переломе традиционного в России недоверия к местным изделиям легкой промышленности, заслуга РА и Недели высокой моды совершенно неоценима. Также стоит вспомнить о традиции "театра моды" - системе авангардных дизайнеров, которые в конца 80х предлагали моду как шоу. Примерно до 96 года "клубный показ", который не нес иной коммерческой нагрузки, кроме зрелищности, был обычным ночным развлечением (в диапазоне от классических Сардарова и Грекова до передовых Филипповой, ЛаРе, Страукайте, ранней ЦИгаль, Братьев Полушкиных, Виолетты Литвоновой, Леши Мешкова, перформансов Петлюры и Бартеньева).
Помимо популяризаторской функции и организации кутюрного расписания РА изначально никаких иных задач не выполняла. Развитие прет-а-порте происходило параллельно и абсолютно независимо. Осенью 1997 десять российских дизайнеров (попытаюсь сейчас вспомнить их имена: Е. Супрун, Ю. Далакян, Л. Мезенцева, Л. Доброхотова, Ю. Гердо, В. Зубец и... память что-то подводит, уточню список потом) обратились частным порядком к У. Джабраилову и попросились предоставить им для трехдневного показа пустовавшие помещения гаража в «Смоленской-Плаза». Организаторами выступили В. Соловьев и Ал-др Жуков (агентство СП2, работало с начала 90х, помимо других проекктов в моде занималось, например, организацией дизайнерских конкурсов Smirnoff Fashion Award), а главным постановщиком был Темо (Чхиквадзе, который сейчас ставит показы для Mercury). Это и была формально первая регулярная Неделя прет-а-порте в России. Совершенно золотое время энтузиазма и искреннего интереса, когда ходили на все показы, после них оставались их обсуждать, а встречая дизайнера, спрашивали, не нужна ли помощь за кулисами.
До нее, правда, несколько лет существовала Российская неделя моды (c 1995 по 1999(?), первый сезон в Сочи, а далее в Москве; так называемая «виноградовская», по имени ее директора; Российская ассоциация Домов моды), которая дала путевку в жизнь многим замечательным дизайнерам. Однако она была с очень смешанным составом и частично организована в форме конкурса, с жюри, вручением призов и т.д. Надо сказать, что самодеятельная организация дизайнеров готовой одежды и отсутствие на ранних этапах связи с кутюрными объединениями является обычным в истории. Здесь надо бы начать рассказ о том, как возникли иностранные Федерации и какую работу они выполняют, а отсюда перейти к нашей действительности и моим фантазиям, но текст, кажется, помимо моей воли перерос все мыслимые границы. Продолжу-ка я в другой раз, а пока просто отошлю написанное в печать. Не стану даже пока редактировать в надежде, что стилистика не слишком пострадала от воскресного времени и быстрого письма.