О Пятнадцатой симфонии Шостаковича
Перелистывал от нечего делать свой дневник и набрел вот на такую запись:
16 дек. 2000 г.
Вчера вечером - 15 симфония Шостаковича. Какое жуткое, мистическое прощание с жизнью эта симфония! И это - не прощание с жизнью отдельного человека; это - прощание с жизнью эпохи. Эпоха как некая личность прощается со своей жизнью. Вся наша советская, юная, чистая жизнь («Нас утро встречает прохладой»), со всеми деталями быта (улицами, подъездами, подворотнями; надеждами юности; триумфом и гибелью героев) сгущается в метафизическом, космическом плане отстранения (и остранения!). Сюжет «Сна смешного человека» перевернут - улетая, из космического пространства мы видим планету с бурлящей на ней чистой, прекрасной жизнью, на которую, как мы отчетливо сознаем, уже никогда не вернемся.
В этом году Шостаковича почти не слушал. Раза три едва. Не хочу почему-то.
16 дек. 2000 г.
Вчера вечером - 15 симфония Шостаковича. Какое жуткое, мистическое прощание с жизнью эта симфония! И это - не прощание с жизнью отдельного человека; это - прощание с жизнью эпохи. Эпоха как некая личность прощается со своей жизнью. Вся наша советская, юная, чистая жизнь («Нас утро встречает прохладой»), со всеми деталями быта (улицами, подъездами, подворотнями; надеждами юности; триумфом и гибелью героев) сгущается в метафизическом, космическом плане отстранения (и остранения!). Сюжет «Сна смешного человека» перевернут - улетая, из космического пространства мы видим планету с бурлящей на ней чистой, прекрасной жизнью, на которую, как мы отчетливо сознаем, уже никогда не вернемся.
В этом году Шостаковича почти не слушал. Раза три едва. Не хочу почему-то.